прот. Сергий Булгаков
Слово на день памяти святых первоверховных апостолов Петра и Павла.
Церковь творит ныне память двух первоверховных апостолов Петра и Павла, но в лице их и всего апостольства (недаром следующий же день, 30 июня, освящен памятью "Собора 12 апостолов"). В них как бы олицетворяются обе стороны апостольского служения: иерархическая -- в лице старейшины апостольского собора апостола Петра, и учительственная -- в лице апостола Павла, более всех потрудившегося в проповедании Евангелия. А между ними явно присутствие и самого возлюбленного ученика Христова, апостола любви, "старца" Иоанна (хотя память его и совершается особо). Все апостолы (кроме апостола Павла) были "свидетелями" (Деян 1: 8) земной жизни Господа, призванными возвестить о том, что они "слышали, что видели своими очами" (Ин 1: 1-3). Пришествие в мир Господа во исполнение времен и сроков было приуготовано на земле. Его ждали, готовые встретить, все те, которые были удостоены этого избрания, начиная с Предтечи и праведного Иосифа Обручника. В числе их были избранники избранного народа Божия, смиренные рыбари, но будущие апостолы. Их Господь избрал и призвал, их сделал свидетелями чудес Своих, им открывал тайны Царствия Божия. Их Он посылал на проповедь, наделяя даром исцеления и властью над бесами еще в дни земной жизни Своей, им повелел проповедывать Евангелие всей твари по воскресении Своем. Им ниспослал Он от Отца -- Святого Духа, и в этой полноте даров в них явил полноту Церкви Своей. Во исполнение веления Господа "во всю землю изыде вещание их и во все концы вселенныя глаголы их". Церковь ублажает св. апостолов, как избранников Христовых, и "чтит болезни и труды" их, подъятые "во благовестие Христово".
Теперь спросим себя: что же именно в служении апостольском принадлежит только лично апостолам и что вверено и завещано в лице их и всей Церкви, которую представляли они в Сионской горнице в день Пятидесятницы? Прежде всего, полнота всех даров, сосредоточенных в личности каждого из апостолов, конечно, не передается целиком ни одному из членов Церкви. В этом смысле их дары и служение были единственны и непередаваемы. Апостолы соединили в себе, с совокупностью иерархических полномочий, дар и пророчества, и чудотворения, и проповедания. Они в себе воплощают всю силу Церкви, власть и совесть ее, почему они и являются в день Судный сидящими на престолах судить 12 колен Израилевых (Мф 19: 28). И, конечно, не может быть передано то их исключительное личное преимущество, что все они "видели Господа". Однако же вся полнота даров Духа Святого в лице их вверена Церкви, хранится в ней и сообщается членам Церкви, хотя и никакой отдельный человек не может иметь ее так, как ее имели святые апостолы (и лишь римский первосвященник ныне мнит иметь эти дары даже в большей полноте, нежели все отдельные апостолы, именно как апостол Петр, с лицем которого он себя отождествляет).
Прежде всего передается иерархическое преемство через апостольское рукоположение с властью тайнодействия. В этом и состоит так называемое апостольское преемство иерархии. Передается далее и власть сообщения даров Святого Духа, совершавшегося апостолами над всяким крещеным христианином через рукоположение, и ныне через таинственное миропомазание. Церковь имеет и дары исцелений, и власть над демонами, и силу пророческого служения, но эти дары уже не передаются преемственно и непрерывно, но подаются во времена, угодные Богу, лицам, для того предызбранным. И, наконец, Церковь содержит и апостольское служение, состоящее в проповедании и исповедании веры. Это и есть, прежде всего, апостольство: "шедше убо научите вся языки" (Мф 28: 19); Идите по всему миру, проповедуйте Евангелие всей твари (Мк 26: 15). К кому же прямо относится это заповедание Господа: к апостолам ли только, непосредственно предстоявшим Ему, или же -- в лице их -- ко всем членам Церкви без всякого ограничения? Можно, конечно, уразумевать эти слова и в первом, суженном смысле, относя их только к богоустановленной иерархии и изъясняя проповедание слова как ее исключительное преимущество.
Несомненно, в этом толковании есть своя доля истины, состоящая в том, что иерархия получает через рукоположение нарочитый долг и сугубый дар церковного проповедания, в частности, в связи с богослужением, с высоты церковного амвона. Однако было бы преувеличением, доходящим до своевольного искажения слов Спасителя, совершенно исключать этим толкованием призвание и всякого христианина к проповеданию, которое есть прежде всего исповедание, ибо ко всякому обращено слово Господа: "Кто исповедает Меня перед людьми, того исповедаю и Я пред Отцом Моим Небесным" (Мф 10: 32). Святые мученики, исповедавшие свою веру пред властями мира сего среди мучений, являлись и самыми действенными проповедниками, и, подобно этому, можно сказать, что каждый христианин, словами и делами призванный исповедать Господа и тем самым Его проповедывать, призывается к апостольству, хотя и различны бывают пути и образы этого проповедания, также как и различны дары. Можно сказать, что между разными дарами апостольства некоторые, именно полномочия иерархические, унаследываются только немногими, другие же, как пророчества и чудотворения, в подавляющем большинстве случаев и вовсе не наследуются, составляя достояние лишь единичных исключений, но дар проповедания и долг исповедания сообщается всем. Все христиане причастны к призванию и служению апостольства, а, стало быть, и его дару, все, помазанные Духом, составляют народ Божий, царственное священство, все имеют зов апостольства. Об этом свидетельствует, прежде всего, наличие чина равноапостольства, которое, конечно, означает служение, подобное апостольскому. И этот чин применяется Церковью независимо от того, является ли его удостоившийся носителем церковного сана. В этом чине есть и мужчины и женщины: царь Константин и великий князь Владимир, святые Кирилл и Мефодий наряду с царицей Еленой и великой княгиней Ольгой, мироносицей Марией Магдалиной, первомученицей Феклой и святой Ниной. Они, будучи в своем звании, вошли в подвиг и труд апостольства, разумеется, не в том, что составляет апостольское достояние, но в том, что для всех христиан доступно, а, следовательно, и обязательно, именно исповедание, а тем самым и проповедание веры Христовой. Ко всем обращает слово свое первоверховный: "будьте всегда готовы всякому требующему у вас отчета о вашем уповании дать ответ с кротостью и благоговением" (1 Пет 3: 15). Здесь одновременно говорится и о том, что слово исповедания дается лишь в ответ на вопрошение, но и о том, что к нему надо быть всегда готовым. Эта готовность, правда, не всегда встречает применение в жизни. Однако, она явно свидетельствовалась в первенствующей Церкви, когда христиане были ведомы на судилища и убиваемы за Имя Христово, и она же свидетельствуется непрестанно и в наши дни на родине нашей, где исповедание веры стало не менее ответственным, нежели в первохристианстве. Но и вне прямого внешнего гонения на веру, она всегда находится в состоянии более тонкого преследования насмешкой, презрением, даже равнодушием, и ее исповедание большей частью является некоторым нравственным мученичеством, но тем самым и проповедью. При этом такая проповедь не может ограничиваться только одной духовной самозащитой, потому что она должна вытекать из деятельной любви и заботы о других братьях наших, не ведающих Христа. И если прежде эта проповедь имела в виду преимущественно язычество внешнее, то теперь она обращена и к язычеству, возникающему в христианской среде, к тому богоборству и христоборству, которое происходит во всем мире, и прежде всего в нашем отечестве. Христианин не может относится к этому натиску неверия, к проповеди антихристианства с равнодушием, или даже только оборонительно, он должен стремиться вести с ним наступательную борьбу, потому что это не есть борьба лишь за отвлеченное учение, но и за живые души. И эту встречную проповедь свою он должен вести применительно к требованиям места и времени, для всех быть всем, чтобы "некако некия спасти" (Кор 9: 22). Воззрите на самого апостола Павла, как различно он проповедует в еврейской синагоге и в афинском ареопаге, сколь различествует Послание к евреям от Послания, скажем, к ефесянам. Посмотрите, сколь различна даже самая проповедь Евангелия, например, у евангелиста Марка и евангелиста Иоанна Богослова! Проповедь Евангелия есть зерно вечной жизни, которое облекается в различные покровы. И для нашего времени мы должны искать свой собственный покров, чтобы достойно явить ее. Сознание современного человечества находится в зависимости от научных достижений его, оно подавлено ими, и долг современной проповеди, современного апостольства состоит, между прочим, и в том, чтобы подъявши с веком духовное иго его научности, подклонить его кресту, а также и в свете науки являть свет истины Христовой. Современное апостольство в таком смысле требует нарочитого труда для приготовления к нему. Конечно, свет христианства остается в неизменности своей во все времена, как бы ни изменялись понятия века и, с другой стороны, всегда остаются в силе различия духовных возрастов и состояний человека. Поэтому и теперь остается свое место для разных образов исповедания и проповедания. Мать, обучающая молитве и истинам веры своего ребенка, смиренная старица, образом благочестия своего невольно заражающая всех, ее видящих, скромный пастырь, в тишине и терпении работающий на ниве духовной, совершают то же апостольское дело, что и ученый богослов, вооруженный истинным знанием против знания лжеименного, поборающий светом Христовым мнимый свет того просвещения, которое есть тьма. Ревность апостольская объемлет все средства и все возможности, и каждому дается свой дар и свое служение.
Святые апостолы, сами приявши слово от Слова, передали Церкви преемство слова, которое проповедуется в ней до скончания века, и все христиане суть служители слова, ими воспринятого.
Да умножится в Церкви Христовой сила этого служения, молитвами святых первоверховных апостолов Петра и Павла! Аминь.
|
