|
Сазонов Владимир Николаевич
Что видим – видимость одна,
Поверхность мира далека от дна.
Все несущественное явно в нем,
Суть вещи – тайна, не видна.
Омар Хайям (12 век)
1. Историко-философские аспекты понимания явлений
Представления о природе явлений в различных сферах бытия имеют мировоззренческое значение. Они углубляют понимание процессов в мире, согласовывают между собой движущие их силы. Многочисленные письменные и устные свидетельства, философские и научные исследования позволяют указать на три наиболее распространенных взгляда на природу явлений:
1.1 Мифологический
Мифологическое мировоззрение объясняет мир, явления в нем по аналогии с жизнью человека и общества. Для него характерно находить причину природных явлений в сознательно действующих существах (субъектах), которые управляют ими, объясняют их. В качестве таких субъектов называются боги, духи, демоны, творящие явления своей мудростью и силой. Они, мол, знают куда вести ход событий, им известно будущее. Для мифологического мировоззрения характерно представление будущего как предопределенной реальности, которая и является причиной явлений, так как их ход подчинен задачам будущего. При этом над явлениями господствует субъективный, личностный мотив мифологических существ, богов, позже, единого Бога, а будущее выступает как системный фактор, объединяющий явления, задающий им единый вектор. То есть, в соответствии с мифологическим мировоззрением, предполагается не только существование иерархов, управляющих явлениями, но и преобладание субъективного фактора, как системного при их протекании.
1.2 Метафизический
В метафизике древней Греции явление рассматривается в качестве этапа становления мира, его элемента. Она заявляет о необходимости глубинного понимания природы нашего мира. Установления таких связей между ее явлениями, которые бы раскрывали первооснову и первопричину мира, привели нас к согласованному, непротиворечивому пониманию его становления. Задачи поставленные классической метафизикой не решены до настоящего времени. Ее глубокомысленные идеи растворились в научных и псевдонаучных мыслях. Причины этого, по крайней мере, две (1). Во-первых, классическая метафизика пыталась найти первооснову сущего в вещественных образованиях (вода, огонь, атом), ограничивая ими мыслимые механизмы становления мира. Правда, одним из ее выдающихся представителей – Анаксимандром, было введено понятие беспредельности для представления первоосновы мира, как не имеющей ни начала, ни конца, не подпадающей под чувственное осязание. Но оно не получило своего развития до настоящего времени. Поэтому богатство содержания нашего мира гораздо глубже, чем представляло его себе древнегреческое мировоззрение, да и философия последующих веков.
Во-вторых, в метафизике возникали чуждые ей воззрения на становление мира. Парменид, например, провозгласил, что бытие возникает из небытия, фактически отрицая процесс становления мира. Победившее же представление, провозглашенное Гераклитом, предлагало понимать становление мира как смену его противоположностей, борьбу. Они были названы движущими элементами развития, его логосом. Такое видение становления мира практически без изменения вошло в европейское мышление и завершилось диалектикой по Гегелю, а позже было провозглашено реальным механизмом существования и развития современного мира, его бытия (теория и практика марксизма).
Развитие диалектического взгляда на природу явлений, несомненно, противоречит исходным началам метафизического понимания мира. Нечто подобное произошло и в развитии религии: противоборство Бога и Дьявола в христианской догматике. В средние и последующие века метафизика, как направление философской мысли, окончательно утратила свое цельное звучание. Использовался только термин "метафизика" в различных, противоречащих друг другу, направлениях философии от И. Канта (2, стр. 52) до субъективистских и эзотерических учений (3, 4).
1.3 Естественно-научный
Формирование научного мировоззрения происходило по мере достижения знаний о мире, обладающих объективным, необходимым и всеобщим характером. Когда умственная работа, наряду с чувственными восприятиями, давала возможность постигать сущность объекта, создавать соответствующую теорию, предвидеть ход событий, прогнозировать будущее. При этом любое явление представлялось как следствие объективно вызвавших его причин (каузальность). Это направление европейской мысли окончательно победило в восемнадцатом веке, завершившись детерминизмом в философии (5) и механическим пониманием явлений природы в естествознании.
Наиболее убежденный сторонник механицизма в научном мире Л. Больцман (6) считал, что не только в природе и искусстве всесильна механика. Она господствует также и в политике, и в социальной, и в духовной жизни. Работу памяти, разума и даже наследственность Л. Больцман сравнивал с работой механизма. Последовательное совмещение детерминизма с механицизмом достигнуто в философии И. Канта. Пространство и время у него соответствуют принципам классической механики. Он пишет, например, что узнав о произошедшем событии, мы всегда предполагаем, что ему предшествовало другое событие, из которого первое следует по некоторому правилу (7, стр. 56). Вместе с тем, И. Кант проявил очевидную непоследовательность, выделив разум (в отличие от рассудка) в самостоятельную умственную деятельность, наделяя его синтетической способностью в виде трех идей: мира, души и Бога, то есть объектов, которые не даны нам в опыте (7, стр. 427).
Последующее развитие философской мысли и научных исследований ослабляет авторитет механицизма и детерминизма. Так уже Ф. Шеллинг, современник И. Канта, утверждает (8), что мир это организм, живая целостность, в которой стирается противоположность между организмом и механизмом с преобладанием первого. Что различие между явлениями неорганического и органического миров относительно. И то, и другое связано одним началом: природа есть зримый дух, а дух есть невидимая природа. Таким образом, философия проявила свою независимость от естествознания, которое также отходило от механицизма и всесилия детерминизма. Процесс этот, правда, затянулся. Только в 1929г. Э. Шредингер поставил вопрос об "аказуальности понимания природы" (9), заявляя, что классический закон причинности лишается в микромире своей строгой силы.
Сомнения в механическом характере явлений в природе усиливаются у естествоиспытателей по мере осознания сложности их организации и ограниченности опыта, как методологической основы познания. Так А. Эйнштейн утверждает (10), что из опыта нет прямого пути к построению теории. Хотя она и может быть подсказана опытом, но не выводится из него. Ощущение, переживание, с логической точки зрения, произвольно, точно так же, как и понимание их причины, а детерминизм нельзя использовать для описания любых явлений, например, в микромире. В свою очередь, В. Гейзенберг пишет (11), что элементарные частицы не обладают свойствами. Электрон "сам по себе" не обнаруживает даже простейших геометрических и механических свойств. Он проявляет их только в той мере, в какой они становятся доступными наблюдению через внешние воздействия. В результате В. Гейзенберг приходит к выводу, что макроявление - не сумма микропроцессов, что статистические закономерности имеют фундаментальный характер: динамические законы можно рассматривать как их частный случай.
Фактическим отказом от детерминизма и механицизма в микромире стало введение Н. Бором принципов соответствия и дополнительности (12), придавая последнему статус всеобщности. Признание дополнительности за различными аспектами атомных явлений фактически означало полный отказ от их причинного описания и заставляло прибегать к вероятностным законам. При этом менялось отношение между активным субъектом и объектом. Позиция Н. Бора в этом вопросе совпадает с высказываниями В. Гейзенберга. Он писал (11), что при изучении атомных явлений мы находимся в средоточии природы и человека, а естествознание становится частью этих отношений. Что общепринятое разделение мира на субъект и объект, внутренний мир и внешний, тело и душу больше не приемлемо и приводит к затруднениям.
Таким образом, по мере углубления научного знания о природе явления наблюдается сближение его трактовки с мифологической. Это проявилось в понимании роли субъективного фактора в происходящих явлениях. Детерминизм в естествознании уже не представляется безусловным при понимании причин явлений. Вместе с тем, научный взгляд на явление существенно отличается от метафизического, который ориентирован на познание первоосновы, первопричины мира и единого принципа его становления. Метафизика не может удовлетвориться относительным, тем, что достигается из опыта. Ведь знание, полученное из опытных данных, может быть поправлено последующим опытом. Более того, естествознание рассматривает явления, вырывая их из "контекста" становления мира, как единого процесса. Объекты явлений (предметы, вещественные образования) абстрагированы от их глубинного содержания, природной истории становления мира. По своим устремлениям классическая метафизика занимает промежуточное положение между мифологическим и естественно-научным взглядом на мир, признает наличие субъективного фактора в становлении мира (его первопричины). Она в то же время нуждается, для своего самоутверждения, в знании первоосновы мира и механизмов его становления.
2. Явление, как проявление духа в вещественном мире
Метафизика духа преодолевает естественную для классической метафизики ограниченность, дает новое мировоззрение. Утверждая двуединство нашего мира, представляя элемент первоосновы вещественного мира духовной сущностью, метафизика отдает приоритет духу в его становлении (12, 13). Используя идею Анаксимаедра о беспредельности первоосновы сущего (1), наделяя "беспредельными" (по содержанию) возможностями духовную сущность, она распространяет на природный мир достигнутое понимание "рукотворных" явлений. Когда созданию изделий, форм социальной жизни и многого другого предшествует творческое созидание их воображением, сознанием – духовной сферой человека. При этом внутренняя активность человека становится движущей силой, причиной творческого порыва. Овеществление же продукта духовной деятельности человека (да и сама она), становится явлением только тогда, когда оно соответствует идеалам будущего, интересам его социальной среды: семьи, трудового коллектива, населения города и так далее. В противном случае оно имеет временную ценность, обратимо, противоречит системным принципам причинности в целом (12, 13).
Подтверждением правильности такой оценки событий мира может служить изобретение колеса в доисторические времена. Очевидно, что ему предшествовало применение катка для перемещения тяжестей. Появление колеса перешло из события в явление, так как оно происходило в соответствии с системными принципами причинности. Оно было результатом внутреннего побуждения человека облегчить себе труд, сделать его удобней, соответствовало интересам его племени и идеалам будущего развития человечества. Другие попытки усовершенствования катка не стали явлением вселенского масштаба. Решение первобытного изобретателя не вытекало из логики использования катка, а было итогом его творческого озарения, духовного по своей природе процесса.
По-иному ли происходила эволюция в природе, стоит ли изменять утвердившийся взгляд на нее? Духовно-эвристическая концепция бытия (ДЭКБ, 12) утвердительно отвечает на эти вопросы. Придавая принципу саморазвития универсальный характер, она объявляет его всеобщим для всего вещественного мира, возводя системные принципы причинности в закон становления мира. Когда внешнее воздействие определяет только условия протекания явлений. Причина их в скрытых, внутренних процессах духовно-вещественных образований, актах творчества. Любое явление удовлетворяет стремлениям мира к идеалу, будущему, которые становятся его причиной. Руководство явлениями происходит на духовном уровне, в творческом процессе духовной составляющей вещественных образований.
Признание того, что за природными явлениями стоят системные принципы причинности, означает смену парадигмы эволюции мира. Не диалектика с ее законами единства и борьбы противоположностей, перехода количественных изменений в качественные и отрицание отрицания определяет развитие мира. Эволюцию следует понимать, как реализацию, развертывание в вещественном мире потенциала духовного мира, понимаемого в соответствии с ДЭКБ как совокупность "бесконечного" множества духовных сущностей.
3. Системность описания явлений
Понимание явлений вещественного мира с позиций метафизики духа требуют универсального их представления, независимо от типа к которому они относятся (механическому, физическому, химическому, биологическому, социальному и так далее). Единственность первоосновы, первопричины мира и закона его становления требуют сквозного описания явлений, происходящих в процессе эволюции. Такая возможность откроется перед нами только в том случае, если любое вещественное образование будем рассматривать как систему, а Вселенную в целом как мегасистему, состоящую из множества взаимодействующих между собой метасистем с их системами, состоящими в свою очередь из субсистем. Символический язык системности используется в метафизике духа еще и потому, что объекты вещественного мира не поддаются полному описанию. Нельзя представить их конечную внутреннюю структуру, начиная с первоосновы — первичных духовных сущностей. И, тем более (во-вторых), построить взаимосвязи между элементами вещественных объектов, особенно, с учетом их духовных составляющих. Представление объектов вещественного мира как иерархии взаимодействующих систем не требуют их исчерпывающего описания. В тоже время позволяет неограниченно развивать их пространственную структуру как в сторону расширения, так и углубления, а также создавать иерархию взаимодействующих субсистем, систем и метасистем. Каждая из них должна представлять собой неразрывную, несводимую к сумме его частей целостность, проявляющуюся взаимодействием с окружающей средой. Любая система (от атома, его частиц, до человека и Вселенной в целом) может быть рассмотрена как элемент системы более высокого порядка (субсистема) и выступать в качестве метасистемы более мелких, субсистемных образований.
Декларируя, что духовный мир первопричина вещественного мира, метафизика духа объясняет множественность аспектов его становления. На духовный мир она возлагает функцию организации процесса развития мира, только им можно объяснить универсальность механизма явлений в нем: целевую направленность взаимодействий и внутрисистемные побудительные причины. Вместе с тем, признание духовного начала в процессах, сопровождающих явления и системность их описания позволяет определить общие черты любого из них. Так внутренняя активность систем должна быть продиктована таким ее стремлением к идеалу, чтобы учитывался интерес метасистемы, в которую она входит. Явления, происходящие в соответствии с этими принципами, содействуют развитию мира, включены в процесс его становления.
Возможно ли явление в нашем мире не соответствующее указанным критериям? Метафизика духа отрицательно отвечает на этот вопрос. Во взаимосвязанном мире, представляющем собой единую, живую (самоорганизующуюся) систему все явления служат задачам его развития, включая социальную жизнь. Внутренняя взаимообусловленность и предопределенность высшими целями развития мира не должна оставлять явлениям степени свободы. Они становятся все более предопределенными по мере эволюции мира в связи с усложнением его иерархической структуры. Только человеку в его поведении дано отступать от внешней и внутренней обусловленности. Но явлениями его поступки становятся только тогда, когда служат развитию мира, интересам его высшей иерархии.
События, связанные с деструкцией, распадом систем (объектов вещественного мира), их деградацией, нуждаются в индивидуальном рассмотрении. Только так можно ответить на вопрос: служат ли они развитию (относятся к явлениям) или представляют собой этапы разнесенных во времени обратимых процессов? Критерии отнесения событий к явлениям вытекают из системных принципов причинности. Например, свободные электроны, протоны, нейтроны "ищут" систему, чтобы войдя в нее (объединившись) образовать атом - более устойчивую, функционально более развитую систему. Яйцо курицы менее совершенно, чем вылупившийся из него цыпленок. Явления в любой системе ведут ее к более развитому состоянию. Это утверждение справедливо для минерального, растительного, животного миров; для социальных систем и человека.
Системные принципы причинности наглядно раскрываются поведением духовного человека. Его поступки искренни, идут от внутреннего побуждения, соответствуют идеалам совершенства, будущему, проникнуты покорностью Богу (высшему иерарху).
4. Самоорганизующаяся сущность явлений
Об объектах вещественного мира мы судим по характеру их поведения в окружающей среде. Это справедливо для любой системы от мельчайшей частицы до космического объекта. При этом наши суждения о поведении системы должны раскрывать ее внутреннюю мотивацию, теологическую направленность, включающую интересы метасистемы и представление Вселенной, как взаимодействие составляющих элементов. Необратимое образование устойчивых структур из духовных сущностей представляет собой процесс становления мира.
Во Вселенной нет изолированных систем. Любое вещественное образование погружено в духовный мир. Оно не только питается им энергетически, но и общается в нем с другими образованиями. Степень такой связи определяется не расстоянием, а духовным родством. Естественно, механизм такого взаимодействия мы не сможем описать в настоящее время. Можно только утверждать, что без духовного мира Вселенная не могла бы состояться. Это утверждение получает обоснование из анализа характера становления нашего мира на отдельных этапах.
Образование атомов из составляющих его частиц происходит так, чтобы они могли стать кирпичиками более сложных структур: неорганических и органических молекул, всего вещественного мира, включая геном человека. "Знание" фундаментальных физических постоянных и констант химических взаимодействий при реализации различного рода процессов в вещественном мире может быть объяснено только существованием духовного мира, в котором произошла предварительная проработка становления вещественного мира. За процессами образования атомных, молекулярных и более сложных структур в неявной форме стоят системные принципы причинности: избыточная свобода (активность) атомных частиц, поиск идеальных (наиболее устойчивых) связей, учет интересов более крупных образований, метасистем.
Системные принципы причинности свойственны также процессам с участием множеств атомных и молекулярных частиц, например, при формогенезисе в растительном и животном мирах. Их действие установлено также при самопроизвольном создании пространственных структур в активных средах, например, в газах, плазме, растворах. Привлечение к исследованиям таких фундаментальных наук как физика, термодинамика, химическая кинетика, термодинамика неравновесных процессов открыло новое направление в науке - синергетику (14, 15). В ней получено безусловное доказательство того, что средам и сложным системам, в определенных условиях, свойственна способность к самоорганизации. Причем, эта способность возникает в условиях чрезмерно неравновесного их состояния (внутренней активности), названных точками бифуркации, когда возникают диссипативные структуры способные к самоорганизации. Эти структуры формируются не произвольно, а под воздействием устойчивого фокуса, к которому сходятся все траектории динамической системы – аттрактору. Если система попадает в поле притяжения определенного аттрактора, то она неизбежно эволюционизирует к его устойчивому состоянию, структуре. То есть в природе существует влечение к определенному состоянию, оно реально действующий фактор ее самоорганизации.
Что касается социальных систем, то какую бы социальную общность мы не взяли, легко найти субсистемы, из которых она состоит, и метасистему, в которую она включена. Самоорганизующаяся сущность любой из них не вызывает сомнения. Со временем не трудно определить какие события в их существовании становятся явлениями, а какие обратимы, ведут к последующей деструкции, распаду.
Высшие проявления системных принципов причинности наблюдаются у человека духовного, наделенного качествами святости. Собственно, к системным принципам причинности мы пришли (13) из опыта исследования психики человека, анализа тех его качеств, которые ведут к гармоничному развитию, не подвергают риску различного рода психических заболеваний.
5. Заключение
В соответствии с метафизикой духа явления в вещественном мире обусловлено синергией его с духовным миром. При этом системный взгляд на причину явлений должен быть дополнен представлением взаимосвязи субсистемного, системного и метасистемного уровней. Оно означает вполне определенную субординацию мотивирующих, пространственно-временных и организационных факторов явлений. В соответствии с ними любой объект вещественного мира может быть представлен как живая, самоорганизующаяся система, в поведении которой внешние факторы выступают как условия, влияющие на внутреннее состояние системы, которое и становится причиной явления. При этом прошлое системы влияет как предварительное условие явления, причина же его в будущем. Подобным образом определяется влияние на поведение системы ее субсистемного и метасистемного уровней. Первое выступает как условие содействующее явлению, причина же его содержится на метасистемном уровне.
События вещественного мира становятся явлениями, когда они необратимы. Это условие выполняется, когда явление, будучи результатом творческой активности ДВО, удовлетворяет идеалам их развития, обеспечено состоянием их субсистемных уровней и удовлетворяет интересам метасистемных уровней. Такой взгляд на явление вытекает из представления ДВО, как живой, самоорганизующейся, двуединой (из вещества и духа) системы.
Понимание явления, вытекающее из метафизики духа, согласуется с мифологическими представлениями о субъективном характере его причин и представлением будущего как объединяющего фактора происходящих явлений. Идеи современного естествознания в значительной степени согласуются с предложенным в метафизике духа пониманием природы явлений.
Представление явлений, как взаимодействие систем, пригодно для любых вещественных сред. Оно позволило указать единую причинно-следственную основу их протекания. То есть представить становление мира как непрерывный, целостный, взаимообусловленный процесс. Показать, что термин "метафизика" несет в себе двойную смысловую нагрузку. Во-первых, дает понимание единства первоосновы, первопричины и закона возникновения явлений. Во-вторых, указывает на духовную основу причинно-следственных связей явлений нашего мира, возможность проникновения через них в иную для нас, метафизическую реальность - духовный мир.
Список литературы
Фрагменты ранней греческой философии. М., "Наука" 1989 г.
Кант И. Критика чистого разума. Семфирополь, "Реноме", 1998 г.
Хайдеггер М. Что такое метафизика? М., Академический проект, 2007 г.
Генон Р. Царство количества и знамение времени. М., Беловодье 2003 г.
Декарт Р. Избранные произведения. М., "Наука" 1900 г.
Больцман Л. Избранные труды. М., "Наука", 1984 г.
Шеллинг Ф. Система трансцедентального идеализма Л. 1936г.
Шредингер Э. Новые пути в физике. Статьи и речи. М., "Наука" 1971 г.
Эйнштейн А. Собрания научных трудов. Т.4 М., "Наука" 1967 г.
Гейзенберг В. Физика и философия. Часть и целое. М., 1989 г.
Бор Н. Атомная физика и человеческое познание. М., "Наука" 1961 г.
Сазонов В.Н. Духовно-эвристическая концепция бытия (сущего). Вопросы гуманитарных наук, 2008 г. № 2, стр. 53.
Сазонов В.Н. Введение в метафизику духа. Там же, 2008 г. № 6, стр. 57.
Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. М., 1986г.
Тюкин И. Ю., Терехова В. А. Адаптация в нелинейных динамических системах. М., ЛКИ, 2008 г.
|
