Интеллектуалы сельского хозяйства Европейского Севера России в 1930-1960-е гг.

Ю. В. Уханова

Период, охватывающий 1930-1960-е гг., являлся важнейшим этапом социально-экономических изменений в сельском хозяйстве России. В эти годы происходил переворот в производственных отношениях, возникала необходимость резкого увеличения сельскохозяйственного производства, его модернизации. Важнейшей общественной задачей становилось обеспечение аграрного сектора экономики квалифицированными кадрами - агрономами, зоотехниками, ветеринарами, инженерами, экономистами и т. д.

В советской историографии к агрономам, зоотехникам, ветеринарам и прочим работникам умственного труда сельского хозяйства применялись термины «интеллигенция» и «специалисты» [1]. Зарубежные исследователи еще в 1960-е гг. стали писать о возникновении на советском пространстве нового класса интеллектуалов, представители которого являлись собственниками человеческого капитала в виде знаний, опыта, квалификации [2]. По мнению современных ученых М. А. Безнина и Т. М. Димони, обладание собственностью на научные знания и информацию, которые внедряли сельскохозяйственные специалисты в жизнь колхозов и совхозов как своеобразный вид производственного капитала, выделяет эту категорию в отдельный социальный класс интеллектуалов [3].

В настоящей статье предпринята попытка анализа проблемы формирования социальной группы сельскохозяйственных интеллектуалов Европейского Севера России в 1930-1960-е гг. на основе материалов из фондов федеральных и областных архивов.

Формирование сельскохозяйственных интеллектуалов как самостоятельной социальной группы советской деревни шло постепенно, что проявлялось в нарастании их численности как в целом по стране, так и на региональном уровне. Так, в 1933 г. численность сельскохозяйственных специалистов, занятых в сельском хозяйстве Северного края, составила 1271 человек (с учетом практиков) [4]. К 1940 г. контингент квалифицированных кадров сельского хозяйства региона существенно увеличился: было зафиксировано 1598 специалистов в Вологодской области (здесь и далее без учета практиков) [5] и 726 специалистов в Архангельской области [6]. К 1962 г. кон - тингент интеллектуалов возрос до 3997 человек в Вологодской области [7] и до 2114 человек в Архангельской области [8]. Таким образом, в двух областях к началу 1960-х гг. численность специалистов составила 6111 человек.

В целом прирост численности дипломированных специалистов сельского хозяйства в Вологодской и Архангельской областях в 1930-1960-х гг. был ниже, чем по СССР. Так, с 1941 по 1962 г. в Архангельской области численность сельскохозяйственных интеллектуалов возросла в 2,9 раза, в Вологодской области - в 2,5 раза, а в СССР - в раза [9].

Неблагоприятные для сельскохозяйственной деятельности климат и почвы, низкая техническая оснащенность, высокая доля натуральности, неразвитая инфраструктура затрудняли использование человеческого капитала в сельском хозяйстве Европейского Севера России, приводили к слабому закреплению кадров на сельскохозяйственной работе. Сокращение численности специалистов сельского хозяйства Вологодской и Архангельской областей было отмечено после 1952 г., когда началось упразднение участковой сети районных земельных отделов и перевод агрономов, а затем и других категорий квалифицированных работников по обслуживанию сельского хозяйства в МТС и колхозы. Так, с 1952 по 1953 г. в Архангельской области контингент сельскохозяйственных интеллектуалов сократился с 1596 до 1463 человек [10], в Вологодской области - с 2572 до 2477 человек соответственно [11].

Также существенное сокращение контингента квалифицированных кадров, как в Вологодской и Архангельской областях, так и в целом по СССР, наблюдалось после ликвидации МТС, когда специалисты сельского хозяйства, состоявшие в штатах МТС, переводились непосредственно в колхозы. Например, в Вологодской области численность специалистов в 1959 г. составила 96 % от соответствующих показателей 1957 г. [12]. Начальник ЦСУ РСФСР в отчете за 1959 г. указывал на то, что местные органы провели недостаточную работу по закреплению специалистов сельского хозяйства на производстве и во время реорганизации МТС не обеспечили перевода в колхозы значительной части дипломированных кадров МТС [13].

Сами специалисты объясняли причины ухода из сельского хозяйства в многочисленных письмах, которые на протяжении 1957-1959 гг. поступали в Министерство сельского хозяйства СССР и редакцию газеты «Социалистическое земледелие».

Среди основных причин так называемой текучести специалистов в ходе исследования проблемы были выделены следующие. Во-первых, лишение колхозных специалистов всех социальных льгот, которыми они пользовались, будучи на службе в МТС (право на ежегодный отпуск и оплату больничного листа, право на получение пенсии, на членство в профсоюзе и т. д.) [14]. Во- вторых, снижение уровня заработной платы сельскохозяйственных специалистов колхозов: так, в 1957 г. в РСФСР у 63 % агрономов и зоотехников понизились оплата труда после перевода их в колхозы из МТС, по Вологодской области около 80 % колхозных агрономов и зоотехников области стали зарабатывать меньше, чем в МТС [15]. В-третьих, неразрешенность жилищной проблемы: например, в конце 1957 г. в Вологодской области менее 40 % интеллектуалов сельского хозяйства имели собственное жилье, в Архангельской области менее 36 %, по РСФСР обеспеченность специалистов жильем была несколько выше - около 44% специалистов проживали в своем доме или квартире [16]. В- четвертых, нежелание работать в сельскохозяйственном производстве многие специалисты объясняли «грубым отношением» со стороны руководства колхозов. Так, в письмах, поступавших от специалистов в редакцию газеты «Социалистическое земледелие» в 1957-1959-х гг., неоднократно сообщалось о том, что председатели колхозов недооценивают их роль как организаторов производства и «либо игнорируют замечания специалистов, либо, грубят им» [17].

На протяжении 1930-1960-х гг. на Европейском Севере России менялся не только количественный, но и качественный состав сельскохозяйственных интеллектуалов. Если в 1933 г. в системе земельных органов Северного края насчитывалось 265 работников высшей квалификации (то есть, специалистов, получивших диплом о высшем образовании) [18], то в 1962 г. в сельском хозяйстве Вологодской и Архангельской областях было занято 1548 специалистов, получивших высшее образование [19]. Несмотря на поступательное нарастание численности интеллектуалов высшей квалификации, сельское хозяйство региона, особенно Архангельской области, было слабо обеспечено специалистами с высшим образованием по сравнению с общероссийской ситуацией. Например, в 1950 г. численность специалистов с высшим образованием по отношению к специалистам со средним образованием в РСФСР составила 1:2,44 [20]; в Вологодской области - 1:5,99 [21]; в Архангельской области - 1:6,55 [22]. К 1962 г. разрыв между кадрами сельского хозяйства высшей и средней квалификации сократился в Вологодской области до 1:2,66, в Архангельской области - до 1:3,64, в РСФСР - до 1:1,74 [23].

Однако проблема слабой обеспеченности аграрной отрасли Вологодской и Архангельской областей интеллектуалами с высшим образованием сохранялась и в 1960-е гг. В отчете начальника отдела кадров областного управления сельского хозяйства Архангельской области за 1960 г. сообщалось: «В области нет сельскохозяйственных высших учебных заведений. Пополнение кадров высшей квалификации происходит, прежде всего, за счет прибытия выпускников по путевкам. План направления не выполняется, так как часть выпускников неохотно едут в область или совсем не прибывают по различным причинам» [24].

Задача внедрения квалифицированных кадров в сельское хозяйство страны и ее отдельных регионов в 1930-1960-е гг. заключалась не только в пополнении контингента интеллектуалов, улучшении их качественного состава, но и в изменении системы использования их труда. Иными словами, для осуществления модернизации аграрного сектора экономики существовала необходимость соединения человеческого капитала с сельскохозяйственным производством.

В начале массового создания колхозов в общественном производстве работало незначительное число агрономов и зоотехников: подавляющее их число было сосредоточено в районных отделах сельского хозяйства. Так, в Северном крае в 1933 г. из 1271 сельскохозяйственных специалистов в районных отделах сельского хозяйства работало 824 человека (64,8 %), в машиннотракторных станциях - 83 человека (6,5 %), в колхозах - 79 человек (6,2 %), в совхозах - 41 человек (3 %), в прочих организациях - 94 человека (7,3 %) [25]. Таким образом, подавляющее большинство сельскохозяйственных специалистов Северного края было сосредоточено в государственных органах и учреждениях.

В 1950 г. ситуация изменилась и расстановка интеллектуалов сельского хозяйства Вологодской и Архангельской областей выглядела следующим образом. В органах управления (областных управлениях и районных отделах сельского хозяйства, аппарате МТС) Вологодской области сосредотачивалось 31,2 % интеллектуалов от общей численности сельскохозяйственных специалистов области, в Архангельской области - %; в участковой сети районных отделов сельского хозяйства и МТС соответственно 40,8 % и 39,3 %; в колхозах Вологодской области - 4,3 % и Архангельской области - 6,4 % [26] Следовательно, в начале 1950-х гг. в сельском хозяйстве региона непосредственно на производстве работало менее половины всех сельскохозяйственных специалистов.

Между тем, развитие колхозов все более настоятельно требовало привлечения специалистов к участию в производстве продукции сельского хозяйства. В связи с этим правительство в соответствии с решениями сентябрьского Пленума ЦК КПСС 1953 г. начало постепенную реорганизацию системы обслуживания интеллектуалами общественного производства: упразднялась участковая сеть райсельхозотделов, после чего агрономическое, зоотехническое и ветеринарное обслуживание колхозов возлагалось на МТС и специализированные станции [27]. В 1955 г. начался второй этап реорганизации существующего порядка обслуживания специалистами сельскохозяйственного производства: в результате специалисты сельского хозяйства переводились из штатов МТС в колхозы [28]. Третий этап связан с ликвидацией МТС в 1958 г., следствием чего стала концентрация всех категорий сельскохозяйственных интеллектуалов в колхозах и совхозах.

В результате этой политики к началу 1960-х гг. из 396,3 тыс. квалифицированных работников сельского хозяйства по СССР 225,6 тыс. (57 %) специалистов было занято непосредственно в сельскохозяйственном производстве (в колхозах, совхозах,подсобных сельскохозяйственных предприятиях, РТС, организациях по обслуживанию сельского хозяйства) [29]. В Вологодской области в 1962 г. из 3997 специалистов 1372 человека (34,3 %) работали в колхозах, 705 человек (17,6 %) - в совхозах, 24 человека (0,6 %) - в аппарате областного управления и 1896 человек (47,5 %) - в различных организациях по обслуживанию сельского хозяйства области [30].

Таким образом, на протяжении 193 0-1960-х гг. в аграрном секторе экономики страны и ее регионов наблюдался количественный и качественный рост контингента интеллектуалов сельского хозяйства, создавались условия для внедрения человеческого капитала непосредственно в сельскохозяйственное производство. Исследуя материалы относительно Вологодской и Архангельской областей как наиболее крупных территориальных единиц Европейского Севера России, можно сделать вывод о том, что традиционная отсталость аграрной подсистемы региона повлияла и на уровень и масштабы применения интеллектуального труда в сельском хозяйстве, которые на протяжении всего периода были ниже по сравнению с общероссийской ситуацией.

Список литературы

См., напр.: Арутюнян, Ю. В. Социальная структура сельского населения СССР [Текст] / Ю. В. Арутюнян. - М.: Мысль, 1971. - 374 с.; Руткевич, М. Н. Тенденции развития социальной структуры советского общества [Текст] : лекция / М. Н. Руткевич ; Высш. парт. шк. при ЦК КПССС. - М.: Мысль, 1975. - 71 с.; Степанян, Ц. А. Классы, социальные слои и группы в СССР [Текст] / Ц. А. Степанян ; АН СССР, Ин-т философии. - М.: Наука, 1968. - 230 с.; Симуш, П. И. Социальный портрет советского крестьянства [Текст] / П. И. Симуш. - М.: Политиздат, 1976. - 319 с.; Тюрина, А. П. Формирование кадров специалистов и организаторов колхозного производства 1946-1958 гг. [Текст] / А. П. Тюрина ; АН СССР, Ин-т истории СССР. - М.: Наука, 1973. - 310 с.

Безнин, М. А. Димони, Т. М. Интеллектуальный капитал в сельском хозяйстве России 1930-1980-х гг. [Текст] / М. А. Безнин, Т. М. Димони // Власть и общество на Европейском Севере России: исторический опыт и современность : сб. науч. ст. /. ВИПЭ ФСПН. - Вологда, 2010. - С. 86-88.

Безнин, М. А. Димони, Т. М. Интеллектуалы в сельском хозяйстве России 1930-1980-х гг. (новый подход к социальной истории деревни) [Текст] / М. А. Безнин, Т. М. Димони. - Вологда : Легия, 2010. - 124 с.

Российский государственный архив экономики (далее - РГАЭ). - Ф. 7486. - Оп. 18. - Д. 885. - Л. 6, 7.

Государственный архив Вологодской области (далее - ГАВО). - Ф. 1705. - Оп. 9. - Д. 316. - Л. 1-2, 124-125.

Отдел документов в социально-политической истории государственного архива Архангельской области (далее - ОДСПИГААО). - Ф. 296. - Оп. 1. - Д. 663. - Л. 142.

ГАВО. - Ф. 1705. - Оп. 22. - Д. 395. - Л. 55-56.

Государственный архив Архангельской области (далее - ГААО).- Ф. 3474. - Оп. 1. - Д. 2246. - Л. 148.

Рассчитано по: ГАВО. - Ф. 1705. - Оп. 9. - Д. 316. - Л. 1-2, 124-125; Оп. 22. - Д. 395. - Л. 55-56; ОДСПИГААО - Ф. 296. - Оп. 1. - Д. 663. - Л. 142, ГААО. - Ф. 3474. - Оп. 1. - Д. 2246. - Л. 148; Безнин М. А., Димони Т. М. Интеллектуалы в сельском хозяйстве России 1930-1980-х гг. Указ. соч. - С. 26.

ГААО. - Д. 1567. - Л. 18, 21.

ГАВО. - Ф. 1705. - Оп. 9. - Д. 316. - Л. 24, 57-58.

Там же. - Оп. 22. - Д. 73. - Л. 7-8; Д. 123. - Л.

25.

Государственный архив Российской Федерации (далее - ГАРФ). - Ф. А-310. - Оп. 1. - Д. 13280. - Л. 40.

РГАЭ. - Ф. 7486. - Оп. 18. - Д. 1432. - Л. 1, 2,

3.

Там же.- Д. 16833. - Л. 47.

Там же. - Л. 164.

Там же. - Д. 1432. - Л. 2, 3, 4.

Там же. - Д. 885. - Л. 6, 9, 13, 14, 20, 23.

ГАВО. - Ф. 1705. - Оп. 22. - Д. 395. - Л. 5556; ГААО. - Ф. 3474. - Оп. 1. - Д. 2246. - Л. 148.

Чистяков, В. Б. Кадры специалистов аграрного производства Российской Федерации в 1945-1965 гг. [Текст] / В. Б. Чистяков // Актуальные проблемы социально-гуманитарных наук : сб. науч. тр., 2000. - URL: http://www.hf.msiu.ru/nauka_1-10.htm (дата обращения: 13.01.2012).

ГАВО. - Ф. 1705. - Оп. 9. - Д. 316.- Л. 124125.

ГААО. - Ф. 3474. - Оп. 1. - Д. 1364. - Л. 16.

ГАВО. - Ф. 1705. - Оп. 22. - Д. 395. - Л. 5556; ГААО. - Ф. 3474. - Оп. 1. - Д. 2246. - Л. 148; Чистяков, В. Б. Указ. соч.

ОДСПИГААО. - Ф. 296.- Оп. 3.- Д. 747. - Л.

4.

РГАЭ. - Ф. 7486. - Оп. 18. - Д. 885. - Л. 7.

ГАВО. - Ф. 1705. - Оп. 9. - Д. 316.- Л. 124, 125; ГААО. - Ф. 3474. - Оп. 1. - Д. 1364. - Л. 11.

Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам [Текст] : в 5-ти томах. Т. 4 : Сборник документов за 50 лет. 1953-1961 гг. / сост. К. У Черненко, М. С. Смиртюков. - М. : Политиздат, 1968. - С. 23, 52.

ГАВО. - Ф. 1705. - Оп. 9. - Д. 1794. - Л. 3-8.

ГАРФ. - Ф. А-310. - Оп. 1. - Д. 13280. - Л. 36.

ГАВО. - Ф. 1705. - Оп. 22. - Д. 395. - Л. 5556.