Князь Петр (в крещении Давид) был вторым сыном Муромского князя Юрия Владимировича, старший сын которого Павел с 1170 года наследовал после отца Муром. В 1186 году братья ходили на булгар, за три года до того опустошивших город. В том же году они участвовали в походе вел. кн. Всеволода против Рязанских князей, нападавших на сородичей. Пока был жив старший брат, «имеяше обычай блаженный Петр всегда приходити к брату своему на поклонение». И когда в семье Павла случилась беда, Петру, которого Господь готовил к будущему святому браку, суждено было отстоять чистоту семейных княжеских уз. По наваждению диавола к жене Павла стал летать змей. Горестная женщина, уступившая неприязнивой демонской силе, обо всем поведала мужу. Князь наказал супруге выведать у злодея тайну его смерти, и выяснилось, что погибель супостату «суждена от Петрова плеча и Агрикова меча».
Петр, «не сумняся, мужественне», решил убить насильника, положившись на помощь Божию. И по молитве благв. Петра в монастыре Честного и Животворящего Креста некое отроча показало ему Агриков меч в алтарной стене. Несмотря на пронырство лукавого змея, принимавшего облик брата, Петр поразил «прелестника». Но тот, в предсмертном трепете обнажив свое смердящее естество, обрызгал победителя ядовитой кровью. Князь «от неприязнивыя тоя крови острупе, и язвы быша, и прииде на нь болезнь тяжка зело».
Смиренно переносил он мучения, и никто не мог ему помочь, так как Человеколюбец Бог особо промышлял о своем избраннике. Услышав, что в пределах Рязанских много искусных врачей, благв. Петр велел отвезти себя туда: «не бе бо сам мощен на кони сидети от великия болезни». Один из слуг, посланных на поиски лекаря, уклонился от дороги в деревню Ласково и вошел в дом бортника. Там узрел он видение чудно: «сидяше бо едина девица красна, ткаше, пред нею же скача заяц». Мудрая речь девушки поразила гостя, и он поведал ей о тяжкой болезни князя. Имея чудесный дар прозорливости и исцелений, Февро-ния согласилась уврачевать страдающего, если будет он чист и смирен в словах своих, и просила передать: «Я хочу его вылечить, но награды от него никакой не потребую. Бот к нему слово мое: если я не стану супругой ему, то не подобает мне и лечить его». Князь же слукавил, согласившись на врачевство, и не сберег данного слова, помыслив: «Как же мне, князю, взять себе в жены дочь древолазца?». Тогда Феврония достала хлебной закваски, дунула на нее, велела князю вымыться и смазать ею все струпы, кроме одного.
Благодатная девица владела премудростью св. Отцов и назначила такое лекарство не случайно. Как Господь и Спаситель, исцеляя прокаженных, слепых и расслабленных, через телесные недуги врачевал душу, так и Феврония, зная, что болезни попускаются Богом во испытание и за грехи, назначила лечение не только для плоти. Баня, по Священному Писанию, образ крещения и очищения грехов (Еф. 5,26), закваске же Сам Господь уподобил Царствие Небесное (Лк. 13,21), которое наследуют души, убеленные баней крещения. Феврония прозрела княжескую гордость и несмазанный струп оставила как свидетельство греха.
Князь же сразу после бани был гладок телом и здравствующим поехал домой. Посланные от него дары девица не приняла, а князь вскоре покрылся язвами и со стыдом вернулся к Февронии. И она, не гневаясь, вылечила Петра, так как на этот раз слово его было твердо: Феврония стала княгиней. «И прибыли они в отчину свою, город Муром, и начали жить благочестиво, ни в чем не преступая Божий заповеди».
После смерти брата в правление вступил Петр. Бояре уважали князя, но надменные их жены невзлюбили Февронию, не желая иметь над собой крестьянку, и подумали мужей недоброму. Много наветов возводили на княгиню, но безуспешно — «Богу же прославляющу ее добра-го ради жития». Но вот, потеряв стыд, завистники предложили Февронии взять «довольное богатство» и уйти куда хочет. Княгиня же ничего, кроме своего супруга, не пожелала. Обрадовались бояре, потому что втайне каждый метил на княжье место. Блаженный Петр не захотел разлучаться с любимой женой, предпочел отказаться от власти и удалиться вместе в изгнание.
Супруги поплыли по реке Оке на двух судах. Некий же человек, бывший здесь при своей семье, засмотрелся на княгиню. Святая жена сразу разгадала его лукавый помысел и мягко укорила. «Почерпни воду с одной и другой стороны лодки, — попросила княгиня. — Одинакова вода или одна слаще другой?». — «Одинакова», — отвечал тот. «Так и естество женское одинаково, — молвила Феврония, — почему же ты, позабыв про свою жену, о чужой помышляешь?» Обличенный смутился и покаялся в душе.
Вечером они причалили к берегу и стали устраиваться на ночлег. «Что теперь с нами будет?» — с грустью размышлял Петр, а мудрая и добрая Феврония ласково утешала его: «Не скорби, княже, милостивый Бог, Творец и Заступник всех, не оставит в беде!» В это время повар принялся готовить ужин и, чтобы повесить котлы, срубил два маленьких деревца. Когда окончилась трапеза, княгиня благословила эти обрубочки со словами: «Да будут они утром большими деревьями». Так и случилось. Этим чудом она хотела укрепить супруга, провидя их судьбу. Ведь коли «есть бо древу надежда: аще бо посечено будет, паки процветет, и леторась его не оскудеет» (Иов. 14,7), то человек, надеющийся и уповающий на Господа, будет иметь благословение.
Не успели они проснуться, приехали послы из Мурома, умоляя Петра простить их сирых и вернуться на княжение. Многие бояре в городе, всякий из которых имел охоту державствовать, пролили в ту ночь кровь, погибли от меча и теперь снова все искали мира и спокойствия. Блаженные Петр и Феврония, оставив должникам своим, возвратились в град и долго правили, «ходяше во всех заповедех и оправданиих Божиих без порока», в молитвах непрестанных и милостынях. Всем людям под их властью явились они как чадолюбивые отец и мать. Не собирали они богатства тленного, но в Бога богатели. И как истинные пастыри, а не наемники, правили кротостию, а не гневом: странников принимали, гот лодных насыщали, нагих одевали, бедных от напасти избавляли.
Когда же приспела благочестная старость, они облеклись в монашеские ризы и умолили Бога, чтобы в един час было преставление их. Похоронить себя они завещали в одном гробе. И вот святая Феврония, нареченная Евфросиния, шила воздух с ликами святых в храме Пречистыя Богородицы. Блаженный же князь Петр, нареченный Давид, прислал к ней: «О сестра Евфросиния! Мне уже пора, но жду тебя, чтобы отойти вместе». Она же ответила: «Пожди, господине, как дошью воздух во Святую Церковь». И ради супружницы своей умедлил Петр, пока она не закончила пелену церковную и вместе с супругом своим приспела к исходу смертному.
Люди же, решив, что неугодно хоронить вместе лиц монашеского образа, посмели нарушить завещание святых, положив в разных церквах, особо. А наутро неразумные «обретоша святая телеса во едином гробе». И так неразлучные в жизни, неразлучными остались и по смерти, на спасение, просвещение и исцеление всем, с верою притекающим к раке их.
Житие святых Петра и Февронии, скончавшихся в 1228 году, сохранила народная память и претворила его в преданиях и сказаниях Муромской земли, а записал повествование в XVI веке, в эпоху Ивана Грозного, священник Ермолай (в иночестве Еразм).
Память святых отмечается 25 июня/8 июля.
|
