Сердце русского писателя было колоколом любви, и вещий и могучий звон его слышали все живые сердца страны...
М. Горький
Сила и величие русских классиков XIX века заключались в глубоком демократизме, в бескомпромиссном служении правде жизни. Неослабевающий интерес к творчеству Достоевского во всем мире не случаен. Мир стремится к освобождению от всех видов рабства, включая и психологическое рабство. Достоевский глубоко сочувствовал всему угнетенному человечеству. Он пробуждал в страдающих сердцах надежду на будущее, достойное человека. Власть денег, попрание человеческого достоинства, бредовые идеи “вседозволенности” — все это смело разоблачает Достоевский в своем творчестве. Произведения писателя отличает страстный гуманистический пафос.
Известно, что некоторые современные ученые на Западе пытаются доказать, что Достоевский — певец отчаяния, проповедующий неверие в человека, что он стоит у истоков упаднических литературных течений. В связи с этим устраиваются различные международные конгрессы, где российским литературоведам приходится опровергать все эти домыслы.
Самым важным вопросом жизни Достоевского была борьба добра и зла в человеке. Писатель рассматривал зло как порождение алчности, корыстолюбия, властолюбия, поклонения “золотому тельцу” и т.д.
По христианской религии — это семь смертных грехов, которые человек должен знать и избегать совершать, если не хочет погубить свою душу. Все это ярко отражено в таких произведениях Достоевского, как “Зимние заметки о летних впечатлениях”, “Преступление и наказание”, “Идиот”, “Братья Карамазовы”.
Действительно, творчество писателя нельзя назвать радужным, но в то же время Достоевский глубоко верил в добрые начала в человеке. По его творчеству видно, что он всю жизнь вынашивал идею о будущем совершенном и справедливом обществе. Эту прекрасную, гуманистическую идею проповедуют его герои — князь Мышкин из “Идиота” и Алеша Карамазов из “Братьев Карамазовых”. Эта идея красной нитью проходит в дневниках и письмах великого писателя. Осуществление своей мечты писатель видел в преображении человека. Он считал, что человек должен усовершенствовать свою собственную природу, осознать ответственность перед другими людьми, бескорыстно трудиться на общее благо.
Велико значение Достоевского в литературном процессе прошлого века. Известно, что он не примыкал ни к какому литературному направлению. В то время, когда писатели-либералы Гончаров и Тургенев критиковали господствующие классы, а писатели демократического лагеря создавали идеалы и типы “новых людей” (Лопухов, Кирсанов, Вера Павловна, Рахметов), Достоевский искал Бога в человеке. По-моему, Алеша Карамазов и князь Мышкин наделены качествами Христа. Как ни странно, признавали Достоевского и большевики. Луначарский писал о нем: “Все его повести и романы — огненная река его собственных переживаний. Это страстное стремление признаться в своей внутренней правде...” Видимо, большевиков устраивало в Достоевском то, что он воспевал “маленького” человека. Это можно было легко истолковать как протест против частной собственности.
В творчестве Достоевского, на мой взгляд, противоречий и парадоксальных моментов больше, чем у других русских писателей того времени. Он, например, боролся против всякой социальной несправедливости, угнетения человека человеком, против власти денег, а с другой стороны, проповедовал христианское смирение, верил, что все человеческие вопросы может разрешить только Бог. Эти противоречия читатель найдет почти во всех произведениях Достоевского, начиная с его первого романа “Бедные люди” и кончая “Братьями Карамазовыми”.
Личная судьба Достоевского сложилась очень драматично. В 40-х годах он увлекся учением социалистов-утопистов. Это кончилось для него гражданской казнью и четырехлетней каторгой. Он и на каторге продолжает писать. Этот период его жизни ярко описан в “Записках из мертвого дома”.
Свои размышления о творчестве Достоевского я хочу завершить словами Добролюбова: “В произведениях г. Достоевского мы находим одну общую черту, более или менее заметную во всем, что он написал: это боль о человеке, который признает себя не в силах или, наконец, даже не в праве быть человеком, настоящим, полным, самостоятельным человеком, самим по себе”.
|
