Современный Гуманитарный Институт

Допустить к защите

Председатель ГЭК

_____________________

"____" ________ 2002 г.

Дипломная работа

Тема: Источники международного частного права

Исполнитель: Старикова Наталья Геннадьевна (________)

№ контракта __________________________ Группа Ю-316

Руководитель: ___________________________ (________)

Дата сдачи законченной работы ________________ 2002 г.

г. Москва, 2002 г.
содержание

Введение.. 3

Глава 1. понятие и виды Источников международного частного права.. 5

1.1. Исследование вопроса источников международного частного права в отечественной литературе. 5

1.2. Виды источников международного частного права.. 11

1.3. Роль международных договоров в развитии международного частного права 26

Глава 2. место норм международного частного права в российской практике.. 36

2.1. Внутреннее законодательство.. 36

2.2. Международные договоры.. 41

2.3. Соотношение норм международного частного права и внутреннего законодательства в России.. 48

заключение.. 57

БИБЛИОГРАФИЯ.. 61

Введение

Развитие теории права в нашей стране требует критического переосмысления ряда ее фундаментальных категорий, выхода на новый уровень исследований, призванный соединить достижения правовой науки и смежных отраслей знания. К числу категорий, требующих углубленной разработки, относится категория "источники права" и, более конкретно – "источники международного частного права". Это обуславливает актуальность темы работы и подразумевает глубокий уровень исследования.

Источники международного частного права играют важную роль в международном частном праве. Без них невозможно было бы сотрудничество между странами.

В последнее время все более расширяется сфера воздействия международно-правовых договоров на международные коммерческие отношения и международный гражданский оборот в целом. Развитие и обновление таких отношений, потребность в защите прав и законных интересов субъектов международного частного права обуславливают необходимость всестороннего совершенствования применяемых в этой области международно-правовых инструментов.

Источники международного частного права имеют двойственный характер, так как, с одной стороны, источниками являются международные договоры и международные обычаи, а с другой - норма законодательства и судебная практика отдельных государств и применяемые в них обычаи в области торговли и мореплавания.

Цель настоящей работы - показать, что двойственность источников международного частного права не означает необходимости разделения международного частного права, что предметом регулирования в обоих случаях является гражданско-правовые отношения международного характера.

Задача работы – на примере законодательства Российской Федерации оценить значение источников международного частного права для регулирования гражданско-правовых отношений как локального, так и международного характера.

Объектом исследования является законодательная база Российской Федерации.

Предмет исследования – отражение в нормативно-законодательных актах Российской Федерации норм международного частного права.

Методологической основой работы являются сравнительно-правовой анализ и системный метод.

Структурно работа состоит из введения, двух глав, заключения, и библиографического списка.

Глава 1. понятие и виды Источников международного частного права

1.1. Исследование вопроса источников международного частного права в отечественной литературе

Можно говорить о четырех этапах развития отечественной науки международного частного права.

Первый (1917-1930 гг.) - этап ее становления, начало публикаций советскими юристами теоретических исследований по международному частному праву. Второй (1930-1940 гг.) - этап разработки системы и основных положений советской науки международного частного права. Третий (1940-1991 гг.) - этап широкого изучения теоретических и практических вопросов международного частного права. Все эти три этапа охватываются общим понятием советской науки международного частного права.

Четвертый (с 1991 года по настоящее время) - российская наука международного частного права, возникшая вследствие распада СССР. Ее развитие предопределяется активизацией рыночных отношений внутри страны, отменой монополии внешней торговли, широким выходом на мировой рынок отечественных организаций, предприятий и граждан, углублением контактов между физическими и юридическими лицами различных государств во всех сферах.

Первым учебником по международному частному праву был труд А.Н. Макарова "Основные начала международного частного права" (М., 1924). Особая заслуга в становлении советской доктрины международного частного права принадлежала Ивану Сергеевичу Перетерскому ("Очерки международного частного права РСФСР". - М., 1924). Он отрицал существование общего международного частного права и указывал на то, что решающим в данной области является внутреннее законодательство каждой страны.

В 1930 году в Ленинграде вышел учебник С.Б. Крылова "Международное частное право" (Л., 1930). Автор решительно высказался за международный характер международного частного права. "В международном договорном праве, - писал он, - должно быть усмотрено основное содержание международного частного права. Лишь изучение международных договоров дает содержание подлинного международного частного права. Большой грех науки международного частного права последнего времени <…> - малое внимание, уделяемое ею договорам торговым, о поселении, о взаимном признании юридических лиц и пр. Только изучение этих договоров наполнит содержанием международное частное право".[1]

В довоенное и послевоенное время плодотворно разрабатывал вопросы международного частного права В.М. Корецкий. В работе "Очерки международного хозяйственного права" он первым среди ученых СССР теоретически обосновал необходимость создания международного хозяйственного права, базирующегося на сотрудничестве государств.

Послевоенная литература международного частного права достаточно обширна, однако уровень научной разработки проблемы источников международного частного права, и прежде всего общего понятия источника права, явно недостаточен. На протяжении долгих лет подход советских ученых к вопросу отличался тремя особенностями. Во-первых, известная его недооценка. Достаточно сказать, что за 40 послевоенных лет (1946-1986) были опубликованы лишь две общетеоретические работы по данной проблеме^[2] и незначительное число исследований источников права в отдельных правовых системах, в отраслях права и т.д. Такое положение объяснимо: признавая единство формы и содержания в праве, советские ученые нередко вольно или невольно отдавали приоритет исследованию его социально-классовых аспектов. Это объяснялось второй особенностью подхода, состоявшей в изучении данной проблемы, как и права в целом, с позиций противоборства двух систем. Закономерности развития источников права выводились из тезиса о диаметрально противоположной классовой сущности буржуазного и социалистического права. Естественно, при таком подходе наиболее совершенную систему источников права должна была представлять наша страна и другие социалистические страны. Что касается противоположного лагеря, то в нем выявлялись отступления от принципа верховенства закона, кризис законности и т.д. Третьей особенность подхода к данному вопросу являлись его ограниченность и непоследовательность. Исследование проблем источников международного частного права велось, как правило, в рамках проблематики советского права. При этом, хотя применительно к остальному миру признавалась множественность источников права, сложившаяся в ходе исторического развития, однако в условиях советской правовой системы, по существу, единственным источником права признавался нормативный акт. Поэтому понятие "система источников права" обычно заменялось понятием "система законодательства". Проблема роли источников международного частного права в правовой системе вытеснялась вопросом о соотношении системы права и системы законодательства. Сама терминология - "нормативный акт", "законодательство в широком смысле" - как бы стирала грань между законом и актами подзаконной силы. В условиях командно-административной системы такой подход вел к тому, что верховенство закона на практике превращалось в своеобразную ширму, призванную скрыть реальную подчиненность закона актам нормотворчества правящей партии и бюрократического аппарата.

Одной из причин недостаточной теоретической разработки данной проблемы являются многозначность и нечеткость самого понятия источника права. С.Ф. Кечекьян отмечал, что оно "принадлежит к числу наиболее неясных в теории права. Не только нет общепризнанного определения этого понятия, но даже спорным является самый смысл, в котором употребляются слова "источник права". Ведь "источник права" - это не более как образ, который скорее должен помочь пониманию, чем дать понимание того, что обозначается этим выражением".^[3] В самом деле, под источником права понимают и материальные условия жизни общества (источник права в материальном смысле), и причины юридической обязательности нормы (источник права в формальном смысле), и материалы, посредством которых мы познаем право (источник познания права). Кроме того, ряд авторов - отечественных и зарубежных - выделяют исторические источники права. В условиях такой многозначности использование данного понятия в качестве научной категории связано с серьезными проблемами.

В 60-е годы ряд авторов предлагали заменить понятие "источник права" понятием "форма права", которое, по их мнению, позволяло вести исследование права более глубоко и всесторонне. Такая позиция не получила широкой поддержки. В частности, в отраслевых юридических науках термин "источник права" сохранил свое значение. Со временем и в теории права происходит восстановление в "правах гражданства" старого понятия.

При употреблении понятия "источник права" обычно под ним стали понимать юридический источник права (источник права в формальном смысле). Поэтому весьма распространен прием, когда в выражении "источники права" между этими словами в скобках добавляется уточнение - "формы".

В научной и учебной литературе источниками международного частного права традиционно считают нормативные правовые акты, санкционированные обычаи и судебные (или административные) прецеденты. Вместе с тем в последние годы источником права стали называть не только внешнюю форму выражения права, но и социальные предпосылки (общественные отношения), субъекта правотворчества (государство), его деятельность, организационные формы принятия нормативного правового акта (акт волеизъявления, правотворческое решение).

Принято выделять: а) источник права в материальном смысле; б) источник права в идеальном смысле (ранее это называлось - в "идеологическом смысле"); в) источник права в юридическом (формальном) смысле.[4]

Источником права в материальном смысле являются развивающиеся общественные отношения. К ним относятся способ производства материальной жизни, материальные условия жизни общества, система экономико-хозяйственных связей, формы собственности как конечная причина возникновения и действия права. Под источником права в идеальном смысле понимают правовое сознание. Когда же говорят об источниках в юридическом смысле, то имеют в виду различные формы (способы) выражения, объективизации правовых норм. Таким образом, под источниками права в юридическом смысле понимаются формы выражения, объективизации нормативной государственной воли. Это и есть внешняя форма права в истинном значении термина.

Отдельные ученые (Н.Г. Александров, Л.Р. Сюкияйнен) относят к источникам международного частного права в формальном смысле деятельность государства по установлению правовых норм либо административные и судебные прецеденты. При этом формы выражения таких норм рассматриваются как формы, а не как источники права.[5]

Понятие источника права включает два взаимосвязанных элемента: это - внешняя форма юридического бытия норм права и это - способ придания норме (правилу поведения) юридической обязательности, то есть способ выражения государственной воли. Так, по мнению С. С. Алексеева под источником в юридическом смысле понимается "объективированный в документальном виде акт правотворчества", который одновременно является "формой юридически официального бытия, существования" соответствующих юридических норм.[6]

По мнению профессора А.А. Рубанова, понятие "источник права" является метафорой.[7] Понятие-метафора "источник права" восходит к античному Риму, его авторство принадлежит Титу Ливию, который писал, что законы XII таблиц являются "источником всего публичного и частного права" (sonsomnipubliceprivatjuris).[8] Таким образом, конкретная правовая форма - законы XII таблиц - была названа источником права. Возможно, по примеру римских святых водных источников, питающих землю, Тит Ливий предложил считать нормативный акт источником, питающим правоотношение. Постепенно такой метафоричный подход трансформировался в теоретическое обоснование юридического понятия "источник" - форма норм права; формы нормативного закрепления существования общеобязательных правил поведения.

С течением времени слово "источник" потеряло свою лингвистическую характеристику образного сравнения, но превратилось в строгое юридическое понятие. При этом оно осталось понятием доктринальным, научным, ибо в самих правовых актах употребляются иные термины - закон, договор, обычай и т.д.

Возможно, эта метафоричность происхождения и довлеет над содержанием юридического понятия "источник права".

Таким образом, источники международного частного права - это те формы, в которых выражены нормы международного частного права.

1.2. Виды источников международного частного права

По содержанию источников международного частного права в юридической доктрине не прекращаются дискуссии. В неоспоримые источники международного частного права включается национальное законодательство и международно-правовые писаные нормы. Широко признано, хотя и не исключаются локальные оговорки, что международные обычаи "juscogens" входят в систему источников международного частного права. В то же время существуют два вида результатов профессиональной деятельности юристов, включение которых в источники международного частного права вызывает научные дебаты. К таким спорным источникам относятся: судебное усмотрение (иначе - практика, прецедент) и доктрина.

В настоящее время отечественное правоведение выделяет четыре источника международного частного права: 1) внутреннее законодательство; 2) международные соглашения; 3) международные и торговые обычаи; 4) судебная и арбитражная практика.

Внутреннее законодательство Российской Федерации будет подробно рассмотрено в п. 2.1, международным договорам (соглашениям) посвящен п. 1.3. Здесь мы рассмотрим такие правовые категории, называемые в литературе в качестве источников международного частного права, как обычай, судебная и арбитражная практика, доктрина.

Под обычаем понимается "единообразное устойчивое правило, сложившееся в практике и имеющее обязательную юридическую силу".[9] В отличие от обычая единообразное устойчивое правило, сложившееся в практике, но не имеющее юридической силы, именуют обыкновением. Правовой обычай может быть источником права как национального, так и международного (публичного) права. Поэтому при решении вопроса, является ли обычай источником международного частного права, нужно исходить от того, о каком обычае идет речь.

Правила, источником которых является обычай, носят преимущественно материально-правовой характер. Л.А. Лунц писал, что "лишь по очень немногим вопросам коллизии законов можно опираться на международный обычай как источник права. В коллизионном праве роль международного обычая, за некоторым исключением, ограничивается нормами, непосредственно вытекающими из начала государственного суверенитета".[10]

В национальном праве источником является, так называемый санкционированный обычай, то есть сложившееся в практике правило, за которым государство признает юридическую силу. В современных условиях санкционированный обычай крайне редко выступает в качестве источника права. Исключением являются некоторые развивающиеся страны (например, африканские страны), где обычное право до сих пор сохраняет сильные позиции, особенно в частноправовой сфере. Следовательно, в той мере, в какой обычай выступает в качестве источника национального права, он может быть и источником международного частного права. Чаще всего это имеет место в предпринимательской, коммерческой деятельности.

Примером санкционированного обычая может быть положение, сформулированное в п. 1 ст. 6 ГК РФ, из которого следует, что если отношения прямо не урегулированы гражданским законодательством или соглашением сторон, то они регулируются применимым к ним обычаем делового оборота. Тем самым законодатель признает за обычаями делового оборота юридическую силу. Под обычаем делового оборота понимается "сложившееся и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской деятельности правило поведения, не предусмотренное законодательством, независимо от того, зафиксировано ли оно в каком-либо документе".[11] (п. 1 ст. 5 ГК РФ). Это определение не содержит требования о том, чтобы обычай делового оборота был известен сторонам и постоянно соблюдался ими в соответствующей области.

Признавая за обычаями делового оборота качество юридического источника, ГК определяет также их сферу применения и место в иерархии правовых норм. Из содержания ст. 5, 6, 421 и 422 следует, что обычаи делового оборота применяются только в области предпринимательской деятельности, которая регулируется гражданско-правовыми нормами в следующей последовательности: 1 - императивными нормами законов и подзаконных актов; 2 - соглашением сторон (договорными условиями); 3 - диспозитивными нормами законов и подзаконных актов; 4 - обычаями делового оборота; 5 - гражданским законодательством по аналогии. Кроме того, законодатель устанавливает, что в любом случае обычаи делового оборота не применяются, если они противоречат обязательным для участников соответствующего отношения положениям законодательства или договорным условиям. При этих же самых обстоятельствах и ограничениях обычаи делового оборота будут применимы к отношениям в области предпринимательской деятельности, осложненным иностранным элементом, но только тогда, когда коллизионный вопрос будет решен в пользу российского права. Следовательно, рассмотренные обычаи делового оборота источником международного частного права не являются.

Обычаи делятся на международные и торговые.

Международно-правовой обычай - это сложившееся в практике устойчивое правило, за которым государства признают юридическую силу (opinio juris), то есть выражают свою согласованную волю. Международно-правовой обычай так же, как и международный договор - это соглашение между государствами, возлагающее юридические обязательства на государства. Международно-правовой обычай является источником международного права, во внутренней сфере государства его действие опосредуется национально-правовыми формами.

Кроме международно-правовых обычаев в международной практике сложились и широко применяются устойчивые правила, которые именуются обычаями международного торгового или делового оборота . Эти правила сложились не в отношениях между государствами, а в отношениях между физическими и юридическими лицами разных государств в предпринимательской сфере. Особенно велико их значение в области международной торговли, в области международного торгового мореплавания и в области международных денежных расчетов. Они не имеют юридической силы и не могут быть юридическими источниками ни международного (публичного), ни национального права, в том числе и международного частного права как его отрасли. Строго терминологически - это не обычаи, а обыкновения. Однако это не означает, что обычаи международного делового оборота не применяются при регулировании частноправовых отношений. Прежде всего, они применяются по воле самих участников этих отношений. Например, в договоре международной купли-продажи стороны предусмотрели применение какого-либо обычая, либо группы обычаев. Последнее как любое другое контрактное условие будет регулировать обязательство, вытекающее из договора.

Вместе с тем обычаи международного делового оборота могут приобрести юридическую силу и стать источником права, если государства признают за ними это качество. Это возможно в двух вариантах: либо индивидуально государством и тогда международный торговый обычай становится санкционированным обычаем и в таком качестве - источником национального права; либо совместно государствами в форме международного договора или в форме международно-правового обычая и в таком качестве он становится источником международного (публичного) права.

Так же, как и при санкционировании национального обычая, законодатель не только признает юридическую силу за обычаем международного делового оборота, но и определяет сферу его применения и место в иерархии правовых норм.

Таким образом, источником международного частного права является лишь санкционированный государством обычай международного делового оборота, которому государство своей суверенной волей придает силу национального права, в результате чего он действует в национально-правовой форме. Если же международный торговый обычай санкционирован совместно государствами в форме международного договора или в форме международно-правового обычая, то он будет действовать в национально-правовой сфере в таком же порядке, как и любая другая международно-правовая норма.

Учитывая значительную роль обычаев международного делового оборота в регламентации международных экономических связей и трудность установления их содержания и применения (в силу их неписаного характера), многие международные организации изучают, обобщают и публикуют своего рода своды обычаев по определенным группам вопросов. Некоторые такие публикации приобретают популярность. Особенно велико значение публикаций, подготовленных Международной Торговой Палатой, в том числе: Международные правила по унифицированному толкованию торговых терминов (ИНКОТЕРМС) в редакции 1990 г., Унифицированные правила и обычаи для документарных аккредитивов в редакции 1993 г., Унифицированные правила по инкассо в редакции 1995 г., Унифицированные правила по договорным гарантиям 1978 г. и др.

Следует, однако, отметить, что факт создания подобных документов никоим образом не меняет природу обычаев, в них сформулированных. Они представляют собой неофициальную, "частную" кодификацию не обладающих обязательной юридической силой обычаев международного делового оборота. Как сам документ в целом, так и отдельные сформулированные в нем нормы применяются либо тогда, когда стороны соответствующих отношений договорились об этом (имеют силу контрактных условий), либо, когда государство санкционировало и признало за ними юридическую силу. Если в одностороннем порядке, то они будут обладать силой национального права, если по согласованию между двумя и более государствами, то они будут обладать силой норм международного права.

Международные обычаи, которым следует Российская Федерация, определяют общность исходных начал международного публичного и международного частного права в российской доктрине и практике.

В нашей стране обычаи признаются в качестве источника международного частного права, это подтверждается тем, что постоянный арбитражный орган - МКАС - при разрешении споров учитывает торговые обычаи. В законе о международном коммерческой арбитраже 1993 г. предусмотрено, что третейский суд принимает решение с учетом того, что этот суд разрешает споры.

Принятые в международной торговой практике обычаи применяются арбитражным судом в тех случаях, когда это обусловлено в договоре, из которого возник спор, и тогда, когда к обычаям отсылает норма права, подлежащего применению к спорному правоотношению, а также если применение обычая основывается на положениях международного договора, действующего в отношениях между государствами, к которым принадлежат стороны в споре. В арбитражной практике допускается также применение торговых обычаев в случаях, когда в нормах права, подлежащего применению к спорному вопросу, не содержится необходимых указаний, а обращение к торговомуобычаю вытекает из характера условия, относящегося к спору. Вследствие расхождения в содержании торговых обычаев, применяемых в отдельных странах, в практике МКАС принимается во внимание опыт внешнеторговых отношений между соответствующими странами и практика применения сторонами обычно принятых в торговых отношениях условий, связанных с обычаем, необходимость в обращении к которым возникла при разбирательстве в споре.

Судебная практика . В российской правовой системе так же, как и в романо-германской системе, судебная практика не является формально-юридическим источником права: суды не наделены законодательной властью и их решения не создают норм права. В равной степени судебная практика не является источником международного частного права. Отрицание за судебными решениями качества формального источника права ни в коей мере не означает умаления их роли в развитии и совершенствовании законодательства, особенно в толковании права, восполнении пробелов в праве, в обеспечении единообразного применения права, в формировании предпосылок для создания новых норм права и внесения изменений в действующие и т. д.

Под арбитражной практикой в области международного частного права понимаются не практика государственных арбитражных судебных органов, а практика третейских судов, так называемого международного коммерческого арбитража.

Значение судебной и арбитражной практики еще более велико в международном частном праве, что связано с дополнительными трудностями применения коллизионных норм и с возможным применением иностранного права. При применении иностранного права, к которому отсылает национальная коллизионная норма, возникает сложная задача по установлению его содержания (суд иностранное право не знает и не обязан знать). Основы 1991 г. (ст. 157) возлагают на суд обязанность по установлению содержания иностранного права. При этом суд обязан руководствоваться не только текстами иностранных законов, но и "практикой применения", т. е. судебной практикой. Ссылка на "практику применения" не означает, что законодатель тем самым признал судебную практику в качестве источника иностранного права. Суд обязан применить иностранное право так, как оно применяется "у себя на родине" и судебная практика призвана оказать помощь суду в понимании норм иностранного права, в уяснении их содержания, в толковании с тем, чтобы не допустить искажения применяемых норм иностранного права. Судебная практика может рассматриваться в качестве источника международного частного права в странах англо-саксонской системы права, которое именуют прецедентным правом. Но в этом случае терминологически правильно говорить не о судебной практике, а о судебном прецеденте как источнике права - конкретном судебном решении, за которым признается государством сила закона.

В Российской Федерации судебные решение не рассматриваются как источник права, хотя постановления Пленумов Верховного Суда РФ и ВАС РФ обязательны для соответствующих судов. Вместе с тем все возрастает значение судебной практики в формировании норм права, что определяет усиливающийся интерес к ее изучению и обобщению.

На наш взгляд, развитие правовой мысли в направлении признания судебного прецедента источником международного частного права закономерно, ибо создание общеобязательных правил поведения - свойство, генетически присущее судебной власти.

Судебная власть как одна из ветвей государственной власти не может существовать без возможности правового воздействия на действительность. Властное воздействие на общественные отношения всегда имеет нормативное и ненормативное выражение. Применительно к проявлениям судебной власти их можно определить как судебный прецедент и судебное решение в отношении субъективных прав конкретного лица. В судебном решении получает урегулирование конкретная ситуация. В судебном прецеденте формулируется правило, общее дня решения множества подобных ситуаций.

Необходимость прецедентного регулирования общественных отношений основывается на многообразии общественной жизни и свободе человеческой инициативы.

Свободное человеческое поведение влечет настолько быстрое изменение общественных систем и структур, что адекватное законодательное регулирование этих изменений чаще всего невозможно.

Более того, оперативное урегулирование законом правовой лакуны зачастую опасно: отсутствие ясных знаний о появившемся явлении может привести к выработке дефектной законодательной нормы - слишком расплывчатой, неточной, неполной и т.д. Такая норма уже сама по себе вызовет необходимость появления прецедентов.

Кроме того, существование закона в языковой форме всегда несет в себе потенциал прецедента, ибо ни одна языковая составляющая не способна идеально совместить реальность (общественное отношение) и право. Разночтение, недосказанность, несостыкованностъ закона и действительности обязательно станут уделом раздумий судьи. Именно этот носитель государственной власти будет сводить такие проблемы к единому знаменателю. Зачастую знаменателем оказывается судебный прецедент.

Итак, причины появления прецедента зависят не от того, допускается ли этот источник законодателем, но от самой сущности судебной деятельности, олицетворяющей властную функцию государства и направленной на правовое воздействие на общественные отношения.

Исходя из вышесказанного, следует признать, что в российской правовой системе, как и в любой континентальной системе права, в той или иной форме прецедент как источник международного частного права существовал всегда. Более того, опосредованно он неизменно таковым и признавался, но при этом в научных работах метафора "источник права" к результатам судебной деятельности не применялась.

Так, применение закона или права по аналогии, допускаемое и советским, и российским законодательством, возможно, следует рассматривать как элемент прецедентного регулирования. Во всяком случае, западная доктрина рассматривает аналогию как разновидность прецедентного регулирования.

В практике российских судов имеются примеры регулирования сложнейших конфликтов на основе института аналогии, в том числе и по вопросам международного гражданского процесса.

Так, Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации не предусмотрел нормы о том, что происходит в случае отправления запроса о предоставлении документов из другого государства по спору с участием иностранных лиц: рассмотрение дела приостанавливается или откладывается до получения запрошенных документов или отказа в их предоставлении? На практике суды использовали аналогично с другими ситуациями статью 120 АПК РФ об отложении рассмотрения дела. Впоследствии подход, заложенный в определениях об отложении конкретных дел, получил закрепление в общей записи в постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 11.06.99 № 8 "О действии международных договоров Российской Федерации применительно к вопросам арбитражного процесса".[12]

К более сложной проблеме можно отнести вопрос о выработке прецедента в отношении раскрытия содержания общепризнанных принципов. Так, принцип гласности предполагает возможность публикации судебных решений по конкретным делам. Законодательно вопрос о публикации судебных решений в нашей стране, как и во многих других, не решен. Общая тенденция свидетельствует о том, что суды публикуют свои решения, но при этом порядок передачи актов на публикацию, официальный орган, осуществляющий публикацию, и многое другое определяются особым судебным актом (актами). Возможно, целесообразно появление по этому вопросу постановления Пленума высших судебных инстанций Российской Федерации.

Приведенные выше примеры судебных усмотрений общего характера практически указывают и на пределы, в рамках которых суд может устанавливать правила правового регулирования, не отраженные в законах.

Такие пределы очерчены принципами правовой системы.

Общие принципы права, заложенные в каждом из национальных законодательств, не позволят судье формулировать правила, которые будут диссонировать с основными установками правовой системы.

Отсюда следует, что судья также является лицом, олицетворяющим правовую политику свойственными ему способами.

Таким образом, судебная практика, в том числе и в Российской Федерации, идет по пути принятия положений нормативного характера в постановлениях органом правосудия. Естественно, что в каждом государстве судебный прецедент имеет свои особенности. В России источником международного частного права можно признавать постановления высших судебных инстанций. Решения районных общих судов, как правило, источником международного частного права не являются, поскольку касаются дел, имеющих частную значимость, и не носят общеобязательного характера. Кроме того, в этих судах по одной категории дел могут приниматься взаимоисключающие решения. Постановления же высших судебных инстанций именно потому приобретают качество источника международного частного права, что обеспечивают единообразное применение важнейших норм правовой системы (законов, международных договоров и т.д.). При этом нижестоящие суды выполняют важную роль в формировании прецедента: именно в их решениях высвечивается необходимость формирования прецедента. Как правило, постановление высшей инстанции может быть принято на основе решения одного или нескольких нижестоящих судов посредством анализа их практики. В связи с таким механизмом формирования судебной практики форма прецедентного регулирования в России носит ярко индивидуальный характер.

В отличие от иных судебных систем, творящих судебные усмотрения исключительно в решениях по конкретным делам, в Российской Федерации прецеденты чаще всего формулируются в достаточно взвешенных формулах постановлений Пленумов Высшего Арбитражного Суда и Верховного Суда Российской Федерации.

Такая форма судебного усмотрения представляется удачной, ибо она свободна от субъективных начал в судебной деятельности.

В решении по конкретному делу судья связан конкретными обстоятельствами и лицами, всегда руководствуется не только нормами права, но и нормами морали - милосердием, справедливостью, добросовестностью и др. Когда формируется прецедент, судья должен видеть обобщенное общественное отношение и найти правовые рычаги воздействия на общественные отношения. Решение такой задачи становится возможным при формировании норм постановлений пленумов, носящих общий характер.

Следует согласиться и с теми авторами, которые отмечают, что судебный прецедент не имеет приоритета над законами.[13] Кроме того, прецедент по сравнению с законом действует в ограниченный период времени. В принципе, цель судебного прецедента - урегулировать конфликтное общественное отношение и обозначить необходимость создания новой нормы права или изменения действующей. Судебное постановление остается источником права до тех пор, пока законодатель либо подтвердит его, приняв аналогичную норму, либо изменит, либо вообще отвергнет. Безусловно, до законодательного оформления правила, сформулированного в прецеденте, может пройти достаточно много времени. Более того, сам судебный орган, сформировавший прецедент, может его отменить, изменить, отвергнуть. Все эти действия являются частью правотворческого процесса, и в таком контексте судебные органы являются его участниками в опосредованной, но весьма важной форме.

Все вышесказанное о формировании прецедентов национальными органами правосудия в концентрированной форме присуще международным судам.

Итак, судебные акты, носящие черты судебных прецедентов, могут являться источником материального и процессуального права, в том числе и международного гражданского процесса.

Судебные прецеденты имеются в каждой правовой системе (национальной и международной) и отличаются специфическими особенностями, зависящими от системы правосудия, иерархии органов в этой системе, процедур принятия судебных решений и т.д.

В Российской Федерации прецеденты содержатся в постановлениях, высших судебных инстанций, касающихся вопросов международного гражданского процесса.

Доктрина не является источником международного частного права. Она играет определенную роль в развитии и совершенствовании права и вспомогательную роль в правоприменительном процессе для установления содержания применяемых норм, особенно норм иностранного права. Не случайно ст. 157 Основ 1991 г. уполномочивает суд при установлении содержания иностранного права обращаться к доктрине соответствующего иностранного государства.

В урегулировании вопросов международного гражданского процесса научно-правовые исследования имеют особое значение. Теоретические исследования являются важнейшим источником знания для восполнении в порядке аналогии закона или аналогии права многочисленных пробелов законодательства по вопросам процессуального положения иностранцев, международных лиц, международное подсудности, судебных доказательств, признания и исполнения иностранных судебных и арбитражных решений.

В научных исследованиях на основе сравнительного правоведения с учетом проблем, встающих перед исследователямииз разных государств, могут быть поставлены вопросы, еще не решенные ни законодательством, ни судебной практикой. Более того, в доктринальных исследованиях могут быть предложены и способы решения этих проблем. Например, в международном частном праве многих стран долгое время было принято определять "национальность" юридического лица по месту регистрации устава или по месту нахождения штаб-квартиры фирмы. Такие правила оказались совершенно бессильны против злоупотребления правом в разных формах транснациональными корпорациями. По названным правилам определить статус транснациональной корпорации зачастую невозможно. В теоретических работах авторов из развивающихся стран было предложено устанавливать статус юридического лица на основе законодательства страны, в которой эта фирма осуществляет свою основную деятельность. Несколько раньше европейские ученые предложили формулу об установлении национальности фирмы по личному закону ее владельцев (доктрина контроля).[14]

Постепенно обе доктринальные разработки нашли отражение первоначально в судебной практике, а затем и в нормативных актах.

Так, в английской судебной практике в деле Даймлера была применена теория контроля. В Англии была учреждена акционерная компания по продаже машин. Ее капитал состоял из 25 тысяч акций, из них только одна принадлежала англичанину, остальные находились в руках неанглийских собственников. Компания была зарегистрирована по английским законам. С точки зрения права компания в этом случае - английское юридическое лицо. Однако суд, базируясь на теории контроля, признал, что в данном случае надо установить, кто контролирует юридическое лицо, и в соответствии с этим решить вопрос о фактическом статусе фирмы по продаже машин.

В настоящее время правило контроля относится уже не только к сфере судебных усмотрений. Оно получило закрепление в универсальной Вашингтонской конвенции 1965 года о порядке разрешения инвестиционных споров между государствами и иностранными лицами.

Правило о месте основной деятельности юридического лица нашло закрепление в судебной практике и законодательстве некоторых латиноамериканских, африканских и азиатских государств, а также в региональных международных договорах, заключенных развивающимися государствами.

Всесторонние, глубокие, теоретически обоснованные предложения ученых, анализирующих проблемы международного частного права и международного гражданского процесса, являются существенным подспорьем в формировании источников права, относящихся к этому сложному правовому комплексу.[15]

1.3. Роль международных договоров в развитии международного частного права

Широко распространено мнение о "двойственной" природе источников международного частного права, согласно которой к ним относятся как национально-правовые, так и международно-правовые формы (международные договоры и международно-правовые обычаи).

Все исследователи при этом исходят из того факта, что многие нормы, входящие в систему международного частного права, создаются в форме международных договоров, реже обычаев. Международный договор действительно играет большую роль в создании норм международного частного права, в частности унифицированных коллизионных и унифицированных материальных частноправовых норм. Однако этот факт не может служить самодостаточным доказательством того, что договор является источником международного частного права.

Исходным положением при решении данного вопроса является тот факт, что международное право и национальное право представляют собой две относительно самостоятельные правовые системы, не подчиненные одна другой, но находящиеся во взаимосвязи и взаимодействии. Эти системы имеют свои объекты регулирования (межгосударственные - внутригосударственные отношения), свои субъекты (государства - физические и юридические лица) и свои источники. Международный договор является источником международного права. Это, во-первых, результат международного правотворчества как процесса согласования воли заинтересованных государств, и, во-вторых, форма, которая содержит нормы международного права, регулирующего межгосударственные отношения путем установления прав и обязанностей участников-государств.

Международное право не способно регулировать внутригосударственные отношения так же, как механизм действия национального права не пригоден для регулирования межгосударственных отношений. Для того, чтобы нормы международного права приобрели способность регулировать отношения с участием физических и юридических лиц, они должны войти в правовую систему страны, приобрести юридическую силу национального права. Иными словами они должны приобрести официально-юридическую форму суверенного, независимого, единоличного волеизъявления государства, то есть форму национального права. Только в таком качестве нормы международного договора будут регулировать внутригосударственные отношения, устанавливать права и обязанности для физических и юридических лиц этого государства.

Все изложенное в равной степени относится к международному частному праву, которое, регулируя отношения между физическими и юридическими лицами, входит в систему национального права.

Но есть здесь и своя специфика, заключающаяся в том, что речь идет об отношениях между субъектами национального права различных государств. Правовое регулирование таких отношений в одном государстве затрагивает интересы субъектов национального права других государств и, следовательно, интересы самих государств. Это порождает стремление заинтересованных государств каким-то образом координировать национальное право на межгосударственном уровне, в том числе с помощью международных договоров - двусторонних, многосторонних, универсальных.

В результате, международный договор играет значительно большую роль в регулировании частных правоотношений с иностранным элементом, чем в какой-либо иной области внутригосударственных отношений.

Тем не менее, количество не перерастает в новое качество. Как бы не увеличивалось число международных договоров, в той или иной степени относящихся к частным правоотношениям, осложненным иностранным элементом, все они лежат в системе международного (публичного) права. Регулируя отношения между государствами, договоры обязывают государства, в том числе обеспечить применение предусмотренных в них правовых предписаний в сфере своей юрисдикции. Государство берет на себя обязательство принять все необходимые меры для того, чтобы сформулированные в договоре нормы применялись повсеместно на его территории всеми физическими и юридическими лицами и его правоприменительными органами. Последние подчиняются только национальному праву. Отсюда следует, что для осуществления норм международных договоров им следует придать силу национального права. Это сделает их юридически обязательными для участников частноправовых отношений. Юридический механизм данного процесса предусматривается внутренним правом государства и обычно именуется трансформацией международно-правовых норм в национально-правовые.

При всей условности самого термина (на самом деле норма международного права не преобразуется, она сохраняет свое место в международном праве, а вот ее содержанию придается статус национально-правовой нормы) теория трансформации наиболее адекватно отражает сущность юридического процесса восприятия норм международного права национальным правом.

Национально-правовые механизмы подобного восприятия (трансформации), существующие в разных государствах, отличаются друг от друга, но между ними много общего. В России основу этого механизма составляет Конституция, согласно которой "...международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора"[16] (это положение воспроизведено в ст. 7 ГК РФ). Тем самым нормам международного договора придается юридическая сила национальных правовых норм.

В результате присоединения России к международному договору содержащиеся в нем правила в силу Конституции РФ включаются в правовую систему страны и уже в этом качестве обретают способность регулировать отношения с участием физических и юридических лиц. Порядок и правовые формы присоединения России к международным договорам определяются Федеральным законом "О международных договорах Российской Федерации" 1995 г.[17] Согласие России на обязательность международного договора выражается либо в форме федерального закона (согласие в форме федерального закона дается при ратификации договора, если исполнение договора требует изменения действующих или принятия новых федеральных законов или договор устанавливает иные правила, чем предусмотрены законом и в некоторых других случаях - п. 1 ст. 15 Закона), либо в форме указа Президента или постановления Правительства.

Эти акты являются теми правовыми формами, в которых нормы международного договора вводятся в российскую правовую систему. Именно они являются источниками внутреннего права вообще и международного частного права в частности, так как выполняют две вышеназванные функции источника: являются внешней формой юридического существования норм международного договора в национальном праве и официально-юридической формой суверенного единоличного волеизъявления государства, обеспечивающего этим нормам юридическую обязательную силу внутри государства. Причем правовая форма, в которой нормы международного договора вводятся в правовую систему России, формально обусловливает место этих норм в иерархической структуре права: если они вводятся федеральным законом, то и обладают юридической силой федерального закона, если - постановлением Правительства, то обладают юридической силой подзаконного акта.

Итак, международный договор не является юридическим источником международного частного права, однако играет большую роль в его развитии. В нем формулируются нормы, которые впоследствии становятся нормами международного частного права того или иного государства. В результате, договор является важным этапом в их создании. Причем в современных условиях, развитие международного частного права на договорной основе приобретает все большее значение, охватывая практически все сферы частных правоотношений, осложненных иностранным элементом. Одновременно возрастает роль международных организаций в развитии международного частного права, в рамках которых разрабатываются и подготавливаются проекты соответствующих международных соглашений.

Старейшей организацией в рассматриваемой области является Гаагская конференция по международному частному праву, созданная еще в прошлом веке (переговоры по ее созданию были начаты по инициативе Италии в 1867 г., а первая официальная сессия была созвана правительством Нидерландов в Гааге в 1893 г.). Многие годы организация не имела постоянной основы, созывалась по инициативе правительств, а с 1955 г. стала постоянно действующей (в 1951 г. был принят Статут, который вступил в силу в 1955 г.). Конференция объединяет 45 государств. Россия не участвует. Сессии конференции собираются раз в четыре года (могут быть внеочередные). Последняя сессия проходила в 1996 г. Основная задача Гаагской конференции - унификация правил международного частного права, прежде всего коллизионного, а также норм международного гражданского процесса.

Значительная часть из конвенций, разработанных в рамках Гаагской конференции, относится к семейному праву. Это пять конвенций, принятых в 1902-1905 гг., и ряд конвенций, принятых после второй мировой войны. Среди них: Конвенция о праве, применимом к алиментным обязательствам в отношении детей, 1956 г.; Конвенция о признании развода и судебного разлучения супругов, 1970 г.; Конвенция о заключении брака и признании его недействительным, 1978 г.; Конвенция о праве, применимом к имуществу супругов, 1978 г. и др.

Гаагской конференцией был разработан и принят ряд конвенций также в сфере гражданских правоотношений. В частности: Конвенция о праве, применимом к международной купле-продаже движимых материальных вещей, .1955 г.; Конвенция о признании юридической личности иностранных обществ, ассоциаций и учреждений, 1956 г.; Конвенция о праве, применимом к переходу права собственности в международной купле-продаже товаров, 1958 г.; Конвенция о коллизии законов относительно формы завещательных распоряжений, 1961 г.; Конвенция о праве, применимом к ответственности изготовителя, 1973 г.; Конвенция о праве, применимом к международной купле-продаже, 1986 г. (призвана заменить одноименную Конвенцию 1955 г.) и др.

Не все Гаагские конвенции вступили в силу (Россия пока не участвует ни в одной из названных конвенций), но, несмотря на это, они оказали и продолжают оказывать серьезное влияние на практику государств и на развитие национального законодательства по международному частному праву. Серьезным препятствием в признании и широком распространении гаагских конвенций являются существенные расхождения в доктрине и практике континентальной и англо-американской систем частного и международного частного права.

Наибольшее значение приобрели разработанные в рамках Гаагской конференции конвенции по гражданскому процессу. Прежде всего это относится к Конвенции по вопросам гражданского процесса 1954 г. (СССР присоединился к ней в 1966 г.), рассмотревшей ряд важных проблем международного гражданского процесса. Были приняты также акты по отдельным вопросам судебного рассмотрения частных дел, осложненных иностранным элементом, такие, как Конвенция о признании и исполнении решений по делам об алиментных обязательствах в отношении детей 1958 г.; Конвенция о вручении за границей судебных и внесудебных документов по гражданским и торговым делам 1965 г.; Конвенция о сборе за границей доказательств по гражданским и торговым делам 1970 г.; Конвенция об облегчении доступа к правосудию за границей 1980 г. Отметим также Конвенцию 1961 г. "Об отмене легализации иностранных официальных документов". Россия стала ее участником в 1992 году.

В 1926 г. в целях прогрессивного развития и сближения частного права была создана межправительственная международная организация - Международный институт по унификации частного права в Риме (УНИДРУА). Она объединяет 58 государств. Россия как правопреемница СССР также является ее членом, что было подтверждено постановлением Правительства РФ от 20 октября 1995 г. Помимо подготовки проектов международных конвенций Римский институт проводит большую исследовательскую работу в области унификации частного права и издает ежегодник. Причем в отличие от Гаагской конференции, Римский институт специализируется на унификации материального частного права. Были разработаны проекты важных конвенций в разных сферах частноправовых отношений, но преимущественно по международным перевозкам и международной торговле. Подготовленные проекты затем принимаются на дипломатических конференциях. В Гааге в 1964 г. были приняты, вступили в силу, хотя и не получили широкого применения две конвенции. Это Конвенция о единообразном законе по международной купле-продаже товаров и Конвенция о заключении договоров международной купли-продажи товаров. Они ставили цель унифицировать право международной торговли. В этой сфере также были приняты Женевская конвенция о представительстве в международной купле-продаже товаров 1983 г., Оттавская конвенция о международном финансовом лизинге 1988 г. (Россия присоединилась в 1998 г.), Оттавская конвенция о международном факторинге 1988 г.

Возрастающая потребность в совершенствовании правового регулирования международной торговли, в необходимости придания этому процессу универсального характера привела к созданию в рамках ООН органа, специально занимающегося унификацией права международной торговли. В 1966 г. на основе резолюции Генеральной Ассамблеи от 17 декабря была учреждена Комиссия ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ). Помимо унификации правил международной торговли и соответственно подготовки проектов конвенций на Комиссию была возложена задача содействия кодификации международных торговых обычаев и распространения информации в этой области.

На основе проектов, разработанных Комиссией, были приняты: в 1980 г. на конференции в Вене - Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи; в 1974 г. на конференции в Нью-Йорке - Конвенция об исковой давности в международной купле-продаже товаров (дополненная в 1980 г. в Вене в целях приведения ее в соответствие с Конвенцией 1980 г.); в 1988 г. на конференции в Нью-Йорке - Конвенция о международных переводных и международных простых векселях; в 1978 г. на конференции в Гамбурге - Конвенция о морской перевозке грузов. Россия принимает активное участие в работе Комиссии, однако, на сегодня является участницей только одной конвенции - Конвенции о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г.

Начиная с конца XIX века было заключено довольно большое количество международных соглашений, направленных на правовое регламентирование различных гражданских правоотношений с иностранным элементом. Многие из них сохраняют свое действие до наших дней. Например, по вопросам интеллектуальной собственности: Парижская конвенция по охране промышленной собственности 1883 г. (СССР ратифицировал в 1965 г.); Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений 1886 г. (Россия присоединилась в 1994 г.); Мадридская конвенция о регистрации товарных знаков 1891 г. (СССР ратифицировал в 1980 г.); Всемирная конференция об авторском праве 1952 г. (СССР ратифицировал в 1971 г.); Договор о патентной кооперации 1970 г. (СССР ратифицировал в 1977 г.) и др. В области международных расчетов действуют Женевские конвенции 1930 г. о простом и переводном векселе (СССР ратифицировал в 1935 г.); Женевские конвенции 1931 г. о чеках. Есть ряд конвенций по вопросам международных перевозок грузов и пассажиров морским, железнодорожным, автомобильным и авиационным транспортом; по вопросам международного торгового арбитража.

Широкий масштаб принимает процесс международно-договорного регулирования рассматриваемых отношений между странами Европейского союза. Среди заключенных договоров наиболее важными для международного частного права являются: Брюссельская конвенция о взаимном признании компаний 1968 г.; Брюссельская конвенция о подсудности и исполнении судебных решений 1968 г. (ред. 1978 г.); Римская конвенция о применении права к договорным обязательствам 1980 г.

Международный договор играет все более важную роль в регулировании частноправовых отношений в отношениях между странами - членами СНГ. Наиболее значимыми являются Соглашение о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, 1992 г., Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г.. Соглашение о сотрудничестве в области инвестиционной деятельности 1993 г.. Евразийская патентная конвенция 1995 г.. Конвенция о защите прав инвесторов 1997 г. и др.

Международно-правовое регулирование гражданских отношений, осложненных иностранным элементом, предпринималось и государствами - членами СЭВ. В рамках СЭВ были разработаны и приняты соглашения, регулирующие международную куплю-продажу (Общие условия поставок товаров 1968/1988 гг.), международные перевозки грузов и пассажиров, вопросы интеллектуальной собственности, арбитражного рассмотрения гражданско-правовых споров и др. И хотя СЭВ как международная организация перестала существовать, ряд соглашений сохраняет свою юридическую силу, например Общие условия поставок.

Важное место в развитии международного частного права занимают двусторонние договоры, заключаемые между государствами. Их роли в регулировании правовых отношений в России посвящен п. 2.2.

Глава 2. место норм международного частного права в российской практике

2.1. Внутреннее законодательство

Внутреннее законодательство - это один из основных источников международного частного права в России.

Россия - федеративное государство. Согласно Конституции 1993 года, в ведении РФ находятся валютное, кредитное, таможенное регулирование, внешняя политика, международные договоры РФ, внешнеэкономические отношения РФ, гражданское, гражданско-процессуальное и арбитражно-процессуальное законодательство; правовое регулирование интеллектуальной собственности; федеральное коллизионное право.

В совместном ведении РФ и ее субъектов находятся координация международных и внешнеэкономических связей субъектов РФ, выполнение международных договоров.

Особое значение для международного частного права имеют положения Конституции о том, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры России являются составной частью ее правовой системы, о примате правил международного договора в случае их расхождения с правилам внутреннего законодательства (п. 4 ст. 15), о поддержке конкуренции и свободе экономической деятельности (п. 1 ст. 8), о праве на осуществление предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (п. 1 ст. 34), об охране законом частной собственности (ст. 35), о защите и покровительстве за границей российских граждан (ст. 61), о правах иностранных граждан и о возможности двойного гражданства (ст. 62) и др.

Давая характеристику внутреннего законодательства как источника международного частного права, необходимо обратить внимание на то, что в России и в других странах СНГ, в отличие например, от Австрии, Венгрии, Польши, Румынии, Турции, Швейцарии, Югославии не принимался специальный закон по вопросам международного частного права, а имеется ряд законодательных актов, содержащих и нормы в этой области. Число таких норм в последние годы растет.

Закон о гражданстве РФ содержит, в частности, правила о сохранении гражданства России при заключении и расторжении брака (ст. 6), о возможности двойного гражданства (ст. 3), о гражданстве детей (ст. 13-17, 25-31) и другие положения, непосредственно связанные с вопросами международного частного права.[18]

Большое значение для международного частного права сохраняет Закон СССР о правовом положении иностранных граждан.[19] Внем формулируются как общие принципы правового положения иностранных граждан в стране, так и правила по вопросам трудовой деятельности, отдыха, охраны здоровья, социального обеспечения, предоставления жилища, имущественных и личных неимущественных прав, получения образования, брачных и семейных отношений и др.

Положения нового Гражданского кодекса РФ имеют существенное значение для регулирования гражданско-правовых отношений с иностранным элементом. Согласно его ст. 2, "правила, установленные гражданским законодательством, применяются к отношениям с участием иностранных граждан, лиц без гражданства и иностранных юридических лиц, если иное не предусмотрено федеральным законом".[20] Естественно, эти правила не будут применяться к отношениям с участием иностранных граждан и иностранных юридических лиц, если это будет установлено международным договором.

Существенное значение для регулирования внешнеторговых связей имеют положения общей части обязательственного права, содержащиеся вчасти первой ГК (ст. 307-453), и положения об отдельных видах обязательства - части второй (ст. 454-1109). На формирование положений части второй ГК определенное влияние оказали международные конвенции, подготовленные ЮНСИТРАЛ, УНИДРУА и другими международными организациями и направленные на международную унификацию в соответствующей области (Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров и др.), а также правила о документальных аккредитивах.

В третьей части ГК предполагается поместить специальный раздел "Международное частное право", состоящий из двух глав - "Общие положения", и "Коллизионные нормы". В отличие от ранее действовавшего законодательство число предлагаемых правил, относящихся к области международного частного права, увеличивается. В ряде случаев меняетсяих содержание. Впервые предлагается включить положения по таким вопросам, как обратная отсылка и отсылка к праву третьейстраны, последствия обхода сторонами закон регистрация актов гражданского состояния российских граждан вне пределов РФ, признание документов, выданных органами иностранного государства в удостоверение актов гражданского состояния, применение права в случаях опеки и попечительства, признание иностранных граждан безвестно отсутствующими и объявленииих умершими, национальный режим деятельности иностранных юридических лиц в РФ, применение права при защите личных неимущественных прав, а также по вопросам применения права к отношениям с участием государства и к отношениям в области интеллектуальной собственности.

Правила в области международного частного права содержатся также в Семейном кодексе РФ. В его разделе "Применение семейного законодательства к семейным отношениям с участием иностранных граждан и лиц без гражданства" содержатся положения по вопросам заключения и признания браков (ст. 156-159), расторжения браков (ст. 160), применении права при определении личных неимущественных и имущественных прав и обязанностей супругов (ст. 161), определения прав и обязанностей родителей и детей (ст. 163), установления и оспаривания отцовства (ст. 162), алиментных обязательств (ст. 164). В этом же разделе определяется порядок усыновления иностранными гражданами ребенка, являющегося гражданином РФ и гражданином РФ ребенка-иностранца, содержатся положения об установлении содержания норм иностранного семейного права (ст. 166), и об ограничении применения норм иностранного семейного права (ст. 167).[21]

Наряду с положениями СК РФ об усыновлениисам порядок усыновления определяется постановлением Правительства РФ от 15 сентября 1995 года, согласно которому усыновление иностранцами детей, являющихся российскими гражданами, допускается только в том случае, если не имеется возможности усыновления такого ребенка российскими гражданами.

Существенное значение имеют положения Закона об арбитражных судах РФ 1995 года и АПК РФ. В последний акт впервые в России внесен раздел о производстве по делам с участием иностранных лиц. В этом разделе содержится положение о процессуальных правах иностранных лиц (ст. 210), о судопроизводстве по делам с участием иностранных лиц (ст. 211), о компетенции арбитражных судов в РФ по делам с участием иностранных лиц (ст. 212), о судебном иммунитете (ст. 213), о процессуальных последствиях рассмотрения судом иностранного государства дела по спору между т еми же сторонами, о то том же предмете и по тем же основаниям (ст. 214), о судебных поручениях (ст. 215). Кроме того, в этом кодексе содержатся правила по вопросу установления существования и содержания норм иностранного права (ст. 12).[22]

Основным законодательным актом в области внешней торговли является закон "О государственном регулировании внешнеторговой деятельности". В нем определены основы государственного регулирования внешнеторговой деятельности, порядок ее осуществления российскими и иностранными лицами, права, обязанности и ответственность органов государственной власти в РФ и ее субъектах в этой области. Для регулирования в области международного частного права существенное значение имею положения этого закона, определяющие понятие "внешнеторговой деятельности" (ст. 2), правовое положение российских и иностранных лиц, как участников внешнеторговой деятельности (ст. 10), положения о регулировании этой деятельности (ст. 12) и др.[23] До принятия этого закона регулирование в данной области осуществлялось на основе многочисленных указов Президента РФ, постановлений Правительства и других актов.

Отдельные положения международного частного права содержатся в Законе РФ о международном коммерческом арбитраже от 7 июля 1993 г. Законом регулируются вопросы, касающиеся арбитражных соглашений, определения состава третейского суда, его компетенции, порядка ведения разбирательства, признания и приведения в исполнение арбитражных решений.

2.2. Международные договоры

Практика регулирования правоотношений в договорной форме важна для государств, поскольку нормы международных соглашений в большинстве правовых систем является основным источником регулирования вопросов, которые относятся к сфере международного частного права. Международные договоры (соглашения) достигают такого положения потому, что содержат унифицированные нормы, которые специально создаются для урегулирования международных невластных отношений.

Согласно п. 2 ст. 7 ГК РФ, к отношениям, регулируемым гражданским законодательством, международные договоры применяются непосредственно, кроме случаев, когда из международного договора следует, что для его применения требуется издание внутригосударственного акта. Если международным договором РФ установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены гражданским законодательством, применяются правила международного договора. Предписания международных договоров имеют приоритет не только перед нормами гражданского законодательства, но и перед правилами других правовых актов и всеми другими нормами гражданского права РФ. Аналогичное правило о приоритете положений международных договоров предусмотрено в ст. 6 СК РФ.

Вступившие в силу для РФ международные договоры, если только решение о согласии на их обязательность принято в форме федерального закона, подлежат официальному опубликованию в Собрании законодательства РФ. Официальное опубликование международных договоров должно осуществляться также в "Бюллетене международных договоров". Международные договоры межведомственного характера публикуются по решению федеральных органов исполнительной власти, от имени которых заключены договоры, в официальных изданиях этих органов.

Пункт 3 ст. 5 Закона о международных договорах Российской Федерации допускает непосредственное применение официально опубликованных международных договоров РФ при условии, если для этого не требуется издания специального государственного акта.

Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 31 октября 1995 года о некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия, разъяснил, что суд при рассмотрении дела не вправе применять нормы закона, то есть российского национального акта, в случаях, когда вступившим в силу для Российской Федерации международным договором, решение об обязательности которого для РФ было принято в форме федерального закона, установлены иные правила, чем предусмотрено в законе. В указанном случае применению подлежат правила международного договора.[24]

Особое значение в качестве источника международного частного права имеют многосторонние конвенции, содержащие унифицированные правовые нормы. Унификация может осуществляться и путем принятия на международном уровне модельных законов (кодексов) или на региональном уровне законов и директив по тем или иным вопросам.

Для стран, входящих в ЕС, наряду с влиянием различных европейских конвенций в области международного частного права существенную роль в осуществляемой унификации в этой области играют директивы ЕС.

В практике международной торговли стали разрабатываться правила, которые, с одной стороны, не являются нормами международных конвенций или нормами внутреннего законодательства, а с другой - не могут рассматриваться в качестве обычаев. Например, Принципы международных коммерческих договоров, которые разрабатывались в течение 20 лет УНИДРУА и были приняты в 1995 году. Эти принципы носят факультативный характер, они будут применяться сторонами в сделке лишь в случае прямой ссылки на них в контракте Однако применение документа такого рода снимает проблему применения коллизионных норм и тем самым сужает поле действия внутреннего законодательства.

В отношениях России с другими странами значение международного договора как источника международного частного права возрастает. Нормы, сформулированные первоначально в международном договоре, применяются в этих отношениях чаще, чем нормы внутреннего законодательства. Для России, как правопреемника СССР, сохранили свое действие международные договора, заключенные ранее с СССР, если не было объявлено о прекращении действия таких договоров.

Это относится как к многосторонним, так и к двусторонним договорам. Например, заключенные СССР договоры об оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам являются двусторонними договорами. СССР заключил договоры о правовой помощи с Албанией (1958 г.), Болгарией (1957 и 1975 г.), Венгрией (1958 г. и протокол 1971 г.), Вьетнамом (1981 г.), ГДР (1957 и 1979 г.), Кубой (1984 г.), МНР (1958 г.), Польшей (1957 и протокол 1980 г.), Румынией (1958 г.), Чехословакией (1957 г. и 1982 г.), Югославией (1962 г.).

Договоры систематически обновлялись. Обновление осуществлялось по двум направлениям. В одних случаях старые договоры СССР с этими странами (с Болгарией, ГДР, Чехословакией) заменялись новыми, в других - стрые договоры (с Венгрией и Польшей) были существенным образом дополнены специальными протоколами.

Договоры о правовой помощи были подписаны с Ираком (1973 г.), Алжиром (1982 г.), Сирией (1982 г.), Тунисом (1984 г.), Финляндией (1978 г.), Италией (1979 г.), Грецией (1981 г.).

Россия заключения договоры о правовой помощи с КНР (1992 г.), Польшей (1996 г.), Ираном (1996 г.), Албанией (1997 г.), Азербайджаном (1992 г.), Литвой (1992 г.), Латвией (1993 г.), Грузией (1995 г.), Киргизией (1992 г.), Молдавией (1993 г.), Эстонией (1993 г.).

Государства - члены СНГ заключили 22 января 1991г. Конвенцию о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам.

Цель договоров, заключенных СССР с бывшими социалистическими странами, и договоров России со странами СНГ состоит в том, чтобы обеспечить взаимное признание и соблюдение имущественных и личных прав граждан одного государства на территории другого. Договоры строго исходят из принципов равенства и уважение суверенитета каждой страны. В них регулируются отношения повопросам сотрудничества между органами юстиции, правовой защиты, определения и разграничения компетенции судов и применения права, процессуальных прав иностранцев, исполнения поручений о правовой помощи, признания и исполнения решений по гражданским и семейным делам, признания и пересылки документов выдачи преступников и другим видам помощи по уголовным делам. Таким образом, действует система договоров о правовой помощи, в которых рожается целый комплекс вопросов, касающихся сотрудничества органов юстиции и охраны прав граждан.

СССР были заключены сохранившие свою силу двусторонние соглашения по вопросам гражданского процесса. Это соглашение 1970 г. с Австрией (о свободном доступе в суды, порядке исполнения судебных поручений и др.), а также соглашения об исполнении судебных поручений с США (1935 г.), Францией (1936 г.), Бельгией (1945-1946 гг.), ФРГ (1956 –1957 гг.).

Стремление углублять сотрудничество в области оказания правовой помощи не только по уголовным, но и по гражданским деламбыло выражено в российско-швейцарской декларации о намерениях, в договоре о воссоединении Германии 1990 г. и в других актах.

СССР с отдельными социалистическими странами (Болгарией, Венгрией, Монголией) были заключены соглашения о социальном обеспечении, содержащие правила о трудовых правах граждан пенсионном обеспечении. Также СССР были заключены и консульские конвенции с Болгарией (1971 г.), Венгрией (1971 г.), ГДР (1971 г.), Вьетнамом (1978 г.), Монголией (1972 г.), Польшей (1971 г.).

Консульские конвенции были заключены с Индией (1973 г.), Ираком (1975 г.), Гвинеей-Бисау (1976 г.), Анголой (1976 г.), Мексикой (1978 г.) и другими странами.

Россия заключила консульские конвенции с Польшей, Болгарией, Албанией, Азербайджаном, Казахстаном, Туркменией, Белоруссией.

С рядом государств-участников СНГ Россией были заключены соглашения о правовом статусе граждан одного государства на территории другого (с Туркменией, Казахстаном).

Многочисленные соглашения в области транспорта, в частности соглашения о международном автомобильном сообщении, были заключены СССР с Болгарией, Венгрией, ГДР, Польшей, Румынией.

Советским Союзом были заключены соглашения о взаимной охране авторских прав с Болгарией, Венгрией, ГДР, Кубой, Польшей.

С Францией (1970 г.) и Австрией (1981 г.) были заключены соглашения о правовой охране промышленной собственности. С Австрией (1981 г.), и Швецией (1986 г.) имеются соглашения о взаимной охране авторских прав.

Одним их наиболее важных источников частного международного права являются торговые договоры (о торговле, торговле и мореплавании). Эти договоры устанавливают общий режим, применяемый в торговле РФ с соответствующим иностранным государством. В этих договорах определяется правовое положение юридических лиц и граждан, содержатся правила по вопросам торгового арбитража. Отмечу, например, Соглашение о торговых отношениях между СССР и США от 1 июня 1990 г. Аналогические соглашения были заключены США с Украиной, Казахстаном, Киргизией, Туркменией. Россиязаключила соглашение об экономическом сотрудничестве с Великобританией (9 ноября 1992 г.), соглашение о торговле и экономическом сотрудничестве с Финляндией (20 января 1992 г.), с Канадой (19 июня 1992 г.) и другими странами.

24 июня 1994г. было подписано Соглашение о партнерстве исотрудничестве, учреждающее партнерство между РФ, с одной стороны, и Европейскими сообществами и их государствами-членами - с другой.

С рядом стран были заключены специальные соглашения о торговом судоходстве (с Великобританией соглашение 1968 г. с протоколом 1974 г.).

Со многими странами (США, Великобританией, Финляндией, Швецией, Норвегией, Австрией, ФРГ и др.) были подписаны соглашения об избежании двойного налогообложения. С Великобританией, ФРГ, Финляндией, Францией, Бельгией, Нидерландами, Канадой, Китаем, Испанией, Италией, Австрией, Турцией и другими странами заключены соглашения о взаимной защите капиталовложений.

Государства - участники СНГ заключили большое число международных договоров, соглашений и конвенций, содержащих правила в области международного частного права. Для СНГ характерно принятие также модельных актов, и прежде всего, Модельного гражданского кодекса. Модельные акты носят рекомендательный характер. Часть третья Модельного гражданского кодекса, содержащая нормы международного частного права, была принята 17 февраля 1996 г.

В отношениях между государствами - участниками СНГ с 1 января 1996 г. действует Евразийская патентная конвенция.

Хотя Россия не участвует в ряде конвенций в области международного частного права, для последних лет несомненна тенденция повышение роли СССР, а затем и России в разработке важнейших международных соглашений в этой области. РФ активно участвует в работе ЮНСИТРАЛ, Европейской экономической комиссии, Юнеско и других организаций по подготовке проектов такого рода.

Вступление России в международное сотрудничество в качестве самостоятельного субъекта международного права может потребовать пересмотра некоторых двусторонних договоров на основе изменившихся обстоятельств и заключения новых. И такая работа проводится. Но особую практическую остроту приобретает развитие сотрудничества России по международному частному праву с бывшими республиками СССР. Распад СССР привел к распаду единого правового пространства, но гражданско-правовые отношения между гражданами и юридическими лицами бывших республик, ныне самостоятельных государств, не только сохранились, но и продолжают развиваться. В этих условиях соответствующие договоры, как двусторонние так и многосторонние, могут стать важным средством обеспечения имущественных и личных неимущественных прав россиян на территории бывших республик (и наоборот) и сохранения единого правового пространства. Существующая значительная общность гражданского права Содружества Независимых государств упрощает решение этой задачи.

2.3. Соотношение норм международного частного права и внутреннего законодательства в России

Согласно Конституции России 1993 года, общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Такое же правило содержится и в ряде других законодательных актов, имеющих отношения к области международного частного права. Это положение подчеркивает значение международного договора для регулирования соответствующих отношений. В соответствие с распространенной точной зрения данное положение понимается как норма, которая разрешает коллизию между двумя внутригосударственными нормами. Одна из них - какое-либо правило общего характера, содержащееся во внутреннем законодательстве, а вторая -специальное изъятие из нее, вытекающееиз заключенное государством международного договора. Именно этой второй норме отдается предпочтение.

В настоящее время со всей очевидностью растет влияние международного права не только на право международного сообщества, но и на внутреннее право государств, входящих в данное сообщество. Особенно велика роль международного права в деле защиты прав человека, к числу которых относятся и трудовые права.

Для того чтобы осветить положение, которое занимают нормы международного права в системе источников российского трудового права, сначала необходимо определить их место в системе права России в целом. В ст. 15 Конституции Российской Федерации от 12 декабря 1993 г. впервые была введена норма, в соответствии с которой общепризнанные принципы и нормы международного права, а также международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.

И все же Конституция РФ прямо не ответила на вопрос о том, какое отведено место нормам международного права в системе российского права. Лишь в ч. 4 ст. 15 Конституции РФ сказано: "Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора". Это, по-видимому, означает, что в случае обнаружившегося противоречия между законом и международным договором правоприменительные органы должны следовать правилам международного договора.

Учитывая иерархию внутригосударственных нормативных актов, можно сделать вывод о том, что норма о преимущественной силе международных договоров распространяется на федеральные законы, указы Президента РФ и другие нормативные акты федеральных органов власти, а также на соответствующие правовые акты субъектов РФ. Данная норма касается всех законов независимо от времени и места их принятия (до или после заключения международного договора). Так, по Решению Высшего совета сообщества Белоруссии и России от 22 июня 1996 г. № 4 "О равных правах граждан на трудоустройство, оплату труда и предоставление других социально-трудовых гарантий" действующий на основе национального законодательства порядок привлечения и использования иностранной рабочей силы в отношении граждан Белоруссии на территории Российской Федерации и граждан РФ на территории Белоруссии не применяется.

Кроме того, нужно уделить внимание вопросу о том, распространяется ли приведенная норма Конституции РФ на все виды международных договоров или только на некоторые из них. Закон "О международных договорах Российской Федерации" в этой связи указывает на необходимость ратификации международных договоров, устанавливающих иные, чем предусмотренные законом, правила (ч. 1 ст. 15).

В подтверждение данного положения п. 5 постановления пленума Верховного суда РФ от 31 октября 1995 № 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" разъясняет, что иные правила международного договора подлежат применению лишь в том случае, если решение о согласии на их обязательность было принято в форме федерального закона.

Отсюда вытекает, что международными договорами РФ по смыслу ч. 4 ст. 15 Конституции РФ следует признать такие договоры, в отношении которых Россия выразила согласие на их обязательность и которые вступили для нее в силу. В число названных договоров нужно включить и те международные договоры СССР, правопреемницей которых стала Россия.

Важным условием включения в правовую систему России, а следовательно, и непосредственного применения судами договорных норм является их официальное опубликование. Согласно п. 3 ст. 5 Закона о международных договорах, в РФ непосредственно действуют положения официально опубликованных международных договоров. Например, в случае ратификации конвенций МОТ Российской Федерацией их нормы становятся обязательными и в качестве самостоятельного нормативного акта подлежат применению судами и другими правоприменительными органами РФ, а также обладают преимуществом перед внутренним законодательством РФ, если в них предусмотрены иные правила.

Рекомендации МОТ в отличие от конвенций МОТ не имеют обязательной силы для правоприменителей, однако их положения могут быть реализованы в законах РФ или других нормативных актах. В частности, Рекомендацией МОТ № 166 о прекращении трудовых отношений (1982), было признано необходимым предусмотреть соответствующие гарантии против использования договоров о найме на определенный срок. Предполагалось, к примеру, ограничить применение упомянутых договоров случаями, когда характер предстоящей работы, условия ее выполнения или интересы трудящихся требуют установления этих трудовых отношений на определенный срок. Данная рекомендация была включена в Закон РФ от 25 сентября 1992 г. № 3543-1 "О внесении изменений и дополнений в Кодекс законов о труде Российской Федерации", на основании которого соответствующим образом была дополнена ст. 17 КЗоТа РФ "Срок трудового договора (контракта)". В нее введено положение об ограничении права на заключение срочных трудовых договоров установленными в законе случаями (раньше какие-либо ограничения для заключения трудового договора на определенный срок в трудовом законодательстве отсутствовали). Однако формулировка указанной статьи остается весьма расплывчатой. В связи с этим было бы целесообразным в новом Трудовом кодексе РФ устранить существующую неопределенность, опираясь на положения Рекомендации МОТ№ 166.

Вопрос о применении конвенций и рекомендаций МОТ о труде находится в прямой зависимости от вопроса о введении в действие международных норм о труде на территории данного государства, а также от их влияния на нормы внутригосударственного права.

Как уже отмечалось, государство, ратифицируя конвенцию, тем самым берет на себя обязательство предпринять все меры, которые будут требоваться для ее реализации, в том числе и ввести нормы конвенции во внутреннее право.

Воспроизведение международных норм о труде во внутригосударственном праве может происходить путем введения во внутреннее право международных норм в том виде, в каком они существуют в международном соглашении, посредством отсылки к последнему или отражения во внутреннем праве существа международной нормы.

В ряде стран ратификация конвенции сама по себе не вносит каких-либо изменений в национальный правопорядок, поскольку акты ратификации и придания ей силы, закона разделены (Франция, Италия, Бельгия и др.). В других странах факт ратификации конвенций автоматически делает конвенции частью внутреннего права (Аргентина, Мексика и др.). К числу последних относится и Россия.

Однако в обоих случаях может возникнуть необходимость в принятии специального законодательного акта. Это происходит тогда, когда во внутреннее право вводятся международные нормы о труде, которые не являются самоисполнимыми, т.е. нормы, которые недостаточны сами по себе для того, чтобы при введении их в законодательство они могли эффективно применяться, и требуют специальных шагов для их реализации.

Иногда складывается ситуация, когда законодатель, ратифицируя международные нормы о труде, превращает их в национальные и в то же время не изменяет самих национальных законов, которые продолжают действовать, вследствие чего параллельно существуют ранее принятый закон и международная конвенция, ставшая законом. Между указанными законодательными актами неизбежно возникают расхождения и противоречия. А это в свою очередь требует от ратифицировавшего конвенцию государства принять дополнительные меры для того, чтобы права граждан соблюдались.

Таким образом, реализация норм международного права невозможна без осуществления тех или иных норм внутригосударственного права.

В законодательстве нередко говорится о "непосредственном" применении, о "непосредственном" действии норм международного права. Подобные выражения нельзя понимать буквально, т.е. они не означают прямого применения или действия международных норм помимо национальной системы, поскольку нормы международного права включаются в правовую систему страны и действуют как часть данной системы. Иными словами, упомянутые нормы должны применяться в соответствии с целями и принципами правовой системы страны, а также в установленном ею процессуальном порядке. А поэтому следует согласиться с точкой зрения, в соответствии с которой нормы международного права не могут непосредственно применяться во внутригосударственной сфере, процесс их применения неизбежно переходит в процесс осуществления норм внутригосударственного права.

К тому же суды непосредственно могут применять только так называемые самоисполнимые нормы (законодательство различных государств их определяет по-разному: "непосредственно применимые", "непосредственно действующие", "обязательные для всех лиц"). В этой связи национальное право должно установить общий порядок внутригосударственного применения международных норм. В решении вопроса о применимости конкретной нормы все зависит от содержания такой нормы, которое должно быть достаточно определенным, обладающим свойством порождать права и обязанности субъектов национального права и, следовательно, способным служить основанием для индивидуальных правоприменительных актов судебных органов. Нужно учитывать и то, что можно обеспечить лишь те права, для которых созданы необходимые социальные и экономические условия.

Исходя из этого, п. 3 ст. 5 Закона о международных договорах содержит положение, согласно которому в РФ непосредственно действуют международные договоры РФ, которые не требуют для собственного применения издания внутригосударственных актов. Для осуществления иных положений международных договоров РФ принимаются соответствующие правовые акты.

Таким образом, названная норма закрепляет деление норм международного права на два вида: на самоисполнимые и несамоисполнимые. К первому виду Закон отнес положения договоров, не требующих издания внутригосударственных актов для применения, и в данном смысле они действуют непосредственно. Второй вид норм составляют положения, для осуществления которых нужно принять соответствующие нормативные акты, и потому они не действуют непосредственно.

Например, п. 2 ст. 7 ГК РФ гласит: "Международные договоры Российской Федерации применяются к отношениям, указанным в пунктах 1 и 2 статьи 2 настоящего Кодекса (где говорится об отношениях, регулируемых гражданским законодательством — С.Н.), непосредственно, кроме случаев, когда из международного договора следует, что для его применения требуется издание внутригосударственного акта".[25] Приведенная норма имеет в виду договоры, постановления которых пригодны для непосредственного применения в рамках национального права и не нуждаются в уточнении при помощи издания специального имплементационного акта. Представляется, что аналогичная норма должна быть включена и в трудовое законодательство.

В этой связи возникает вопрос о соотношении договора и изданного нормативного акта. В п. 5 Постановления пленума Верховного суда РФ от 31 октября 1995 г. № 8 говорится о том, что наряду с международными договорами РФ надо применять и соответствующий внутригосударственный правовой акт, принятый для осуществления положений указанного международного договора.

Практика показывает, что в РФ суды, как правило, придерживаются порядка, при котором в первую очередь руководствуются внутригосударственным актом, представляющим собой понимание государством своих обязательств, и применяют правила международного договора лишь в случае его явного расхождения с отечественным законодательством.

В последнее время растет число случаев обращения в суд отдельных граждан или их объединений для защиты собственных прав в соответствии с международными нормами. Например, из-за частых задержек выплаты заработной платы огромное значение приобрела ратифицированная СССР Конвенция № 95 об охране заработной платы.

Конвенция содержит очень важные нормы, которые не урегулированы действующим трудовым законодательством Российской Федерации, и суд, разрешая споры по поводу заработной платы, должен учитывать положения Конвенции МОТ № 95 и применять их в соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ.

В настоящее время в России практикуется выплата заработной платы рабочим предприятия в виде производимой ими продукции и другими товарами. КЗоТом РФ подобная практика не регулируется. Для уяснения данного вопроса следует обратиться к положениям Конвенции МОТ № 95. Так, согласно ст. 1 и 3 названной Конвенции, заработная плата исчисляется в деньгах и выплачивается в валюте, имеющей законное обращение в стране, выплата же зарплаты в форме долговых обязательств, расписок, купонов или в какой-либо иной форме, якобы соответствующей законной валюте, запрещается.

Кроме того, в ст. 4 рассматриваемой Конвенции указано, что законодательство страны, коллективные договоры и арбитражные решения могут допустить частичную выплату заработной платы натурой в тех отраслях промышленности или лицам тех профессий, для которых такая выплата является обычным делом или желательна. При этом должны быть приняты соответствующие меры к обеспечению того, чтобы подобного рода пособия были "пригодны для личного потребления трудящегося или его семьи либо приносили ему известную выгоду и к тому же имели справедливую и разумную стоимость".[26]

Таким образом, изложенное позволяет высказать мысль о том, что российские физические и юридические лица, защищая свои трудовые права, вправе ссылаться на нормы международного права, суды же, руководствуясь положениями Конституции РФ, должны применять при рассмотрении дел о трудовых спорах нормы международного права в соответствии с установленными правилами.

заключение

Подводя итог всему вышесказанному, можно отметить следующее.

Под источниками права в юридической науке обычно понимают внешние формы выражения правотворческой деятельности государства, т.е. акты компетентных государственных органов, устанавливающих нормы права.

Однако применительно к понятию "источники международного частного права" используется более широкий подход, когда под ними подразумевается не только форма правовых актов, в которых содержатся нормы, регулирующие общественные отношения в сфере международного права, но и сами эти нормы, содержание и система которых и образует международное право. По нашему мнению, такой подход обеспечивает более полное восприятие источников права.

Здесь необходимо заметить, что под источниками права в юридическом смысле понимаются формы выражения, объективизации нормативной государственной воли. На наш взгляд, для обозначения форм выражения международных правовых норм целесообразно использовать термин "источник норм международного частного права", тогда "источником международного частного права" можно обозначать социальные условия и предпосылки права, а "юридическим источником" - правотворческое решение компетентного органа о принятии, изменении или отмене нормативного правового акта, правовых норм. Смысл данного разграничения в том, что правотворческое решение не сливается с самим нормативным правовым актом.

Источниками международного частного права, как и любой другой отрасли национального права, могут быть лишь национально-правовые формы, в которых существуют нормы права, и которые являются выражением их обязательной юридической силы в пределах государства. Это - законы и подзаконные акты, санкционированный обычай, а также судебный прецедент в ограниченном круге государств.

Международный договор не имеет прямого применения во внутригосударственной сфере и, следовательно, не является источником внутреннего права, в том числе и международного частного права как одной из отраслей внутреннего права. В частноправовых отношениях, осложненных иностранным элементом, действие международного договора опосредовано национально-правовыми актами. В результате международный договор действует как национально-правовой акт, что снимает проблему "двойственности" источников международного частного права.

Отсутствие у международного договора качества источника национального права ни в коей мере не умаляет его все возрастающей роли в развитии международного частного права. По сути такой договор является формой тех стадий правотворческого процесса, на которых осуществляется формирование соответствующих норм международного частного права. Конечная стадия правотворческого процесса (придание этим нормам юридической силы в пределах национальной юрисдикции государства) осуществляется в национально-правовых формах, которые и выступают официально-юридическими источниками международного частного права.

Каковы же основные пути усовершенствования источников международного частного права в современной России?

Во-первых, при улучшении форм права надо полнее учесть юридические традиции России, взять лучшее из дореволюционной правовой системы.

Во-вторых, назрела потребность в подготовке и издании специального закона об основных формах права. В этом акте надлежит подчеркнуть, что сведение форм права только к нормативно-правовым актам неоправданно. В законе желательно с максимальной определенностью выразить отношение государства к прецедентному, обычному и договорному праву.

В-третьих, в нем полезно нормативно зафиксировать "фундамент" регулятивной системы государства, главную форму права. На наш взгляд, в правовом государстве главной формой права должен быть признан не нормативно-правовой акт вообще, а только один из них - Конституция. При этом Конституция государства не может ограничиваться "цементированием" лишь правовых актов. Все правовые акты и иные формы действующего права Российской Федерации, противоречащие Конституции, не должны иметь юридической силы.

Источники международного частного права имеют исключительно большое значение для укрепления законности в правовом государстве. Совершенство названных источников напрямую зависит от уровня теоретических представлений о них и от качества по существу всех видов юридической практики. Юридическая наука призвана своевременно готовить пригодные рекомендации по улучшению форм права, а практика должна умело реализовать предложения ученых в целях создания гибкой, динамичной и эффективно функционирующей системы источников права. От качества этой системы права зависит прочность законности в государстве.

Кодификация международного частного права в России пошла по пути кодификации в рамках отраслевых и межотраслевых законов. Недостатки такого пути заключаются в многократном дублировании норм, разрешающих общепонятийные и общетеоретические положения международного частного права, что неизбежно ведет к несовпадающим решениям.

На наш взгляд целесообразнее использовать другой путь кодификации международного частного права в России. Создание единого закона о международном частном праве едва ли отвечает нашим историческим традициям. И семейное, и трудовое право давно уже обособились в самостоятельные отрасли и нет необходимости в ломке сложившейся реальности. Тем более что включение коллизионных норм в отраслевые и межотраслевые законы обеспечивает их связь с "корнями", что способствует более точному отражению природы регулируемых отношений при создании коллизионных норм.

Чтобы сохранить достоинства отраслевой кодификации, с одной стороны, и обеспечить максимально широкое, соответствующее современному уровню общественного развития, решение основополагающих вопросов международного частного права, следует принять закон под названием "Основы международного частного права", предусмотрев, что они применяются ко всем частноправовым отношениям, осложненным иностранным элементом. В Основах должны быть решены такие вопросы, как "определение права, подлежащего применению к частноправовым отношениям" с учетом применения закона наиболее тесной связи, "обратная отсылка и отсылка к праву 3-го государства", "порядок установления содержания иностранного права", "применение права страны с множественностью правовых систем" и др.

Наличие Основ международного частного права, с одной стороны, позволит обеспечить единообразное решение основополагающих вопросов международного частного права во всех сферах частноправовых отношений, которое будет определять "лицо" российского международного частного права, а с другой стороны, позволит сохранить и использовать специфику регулирования отдельных групп частноправовых отношений, осложненных иностранным элементом, с помощью конкретных коллизионных норм, которые самым тесным образом связаны с материальными нормами соответствующих отраслевых законодательных актов.

БИБЛИОГРАФИЯ

I. Нормативные акты[27]

1. Конституция Российской Федерации от 12.06.93 г.

2. Гражданский кодекс Российской Федерации ч. 1 от 30.11.94 № 51-ФЗ (в ред. ФЗ от 08.07.99 г. № 138)

3. Гражданский кодекс Российской Федерации ч. 2 от 26.01.96 № 14-ФЗ (в ред. ФЗ от 17.12.99 г. № 213)

4. Гражданско-процессуальный кодекс Российской Федерации (в ред. ФЗ от 07.08.2000 г. № 120)

5. Семейный Кодекс Российской Федерации от 29.12.95 № 223 ФЗ (в ред. ФЗ от 02.01.2000 г. № 32)

6. Арбитражно-процессуальный кодекс Российской Федерации № 70-ФЗ

7. Закон о гражданстве РФ от 28.11.91 № 1948-1 (в ред. ФЗ от 06.02.95 г. № 13)

8. Закон о правовом положении иностранных граждан в СССР от 24.06.81 № 5152-х (в ред. ФЗ РФ от 15.08.96 г. № 114)

9. Закон о государственном регулировании внешнеторговой деятельности от 13.10.95 г. № 137-ФЗ (в ред. ФЗ от 10.02.99 г. № 32)

10. Закон о международных договорах Российской Федерации от 15.07.95 № 101-ФЗ

11. Постановление Пленума ВС РФ от 31.10.95 г. № 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия"

12. Постановление Пленума ВАС РФ от 11.06.99 г. № 8 "О действии международных договоров Российской Федерации применительно к вопросам арбитражного процесса "

13. Парижская конвенция по охране промышленной собственности 1983 г.

14. Всемирная конвенция об авторском праве 1952 г.

15. Европейская конвенция о государственном иммунитете 1972 г.

II. Научная и учебная литература

16. Александров Н.Г. Понятие источника права // Ученые труды ВИЮН. Вып. VIII. - М., 1946.

17. Алексеева Л.Б., Жуйков В.М.. Лукашук И.И. Международные нормы о правах человека и применение их судами Российской Федерации. - М., 1995.

18. Ануфриева Л.П. Об источниках международного частного права (некоторые вопросы теории) // Международное частное право. - 1994. - № 4.

19. Даниленко Г.М. Обычай в современном международном праве. - М., 1988.

20. Зивс С.Л. Источники права. - М., 1982.

21. Иссад М. Международное частное право. - М., 1969.

22. Кечекьян С.Ф. О понятии источника права // Ученые записки МГУ. Вып. 116. - М., 1946.

23. Лунц Л.A. Курс международного частного права. Общая часть. - М., 1963.

24. Международное частное право. Учебник / Под ред. Г.К. Дмитриевой. – М., 2000.

25. Муромцев Г.И. Источники права (теоретические аспекты проблемы) // Правоведение. - 1992. - № 2.

26. Нешатаева Т.Н. К вопросу об источниках права – судебном прецеденте и доктрине // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. – 2000. - № 5.

27. Подольская Н.А. Прецедент как источник права в романо-германской правовой семье // Вестник МГУ. Сер. 11. - 1999. - № 6.

28. Рубанов А.А. Понятие источника права как проявление метафоричности юридического сознания. Судебная практика как источник права. - М., 1997.

29. Сборник международных договоров РФ по оказанию правовой помощи. - М., 1996.

30. Сюкияйнен Л.Р. Доктрина как источник мусульманского права // Источники права. - М., 1985.

[1] Цит. по: Международное частное право. Учебник / Под ред. Г.К. Дмитриевой. – М., 2000. – С. 62.

[2] См.: Александров Н.Г. Понятие источника права // Ученые труды ВИЮН. Вып. VIII. - М., 1946; Зивс С.Л. Источники права. - М., 1982.

[3] Кечекьян С.Ф. О понятии источника права // Ученые записки МГУ. Вып. 116. - М., 1946. – С. 265.

[4] См.: Зивс С.Л. Источники права. - М., 1982.

[5] См.: Александров Н.Г. Понятие источника права // Ученые труды ВИЮН. Вып. VIII. - М., 1946; Сюкияйнен Л.Р. Доктрина как источник мусульманского права // Источники права. - М., 1985.

[6] Цит. по: Международное частное право. Учебник / Под ред. Г.К. Дмитриевой. – М., 2000. – С. 68.

[7] См.: Рубанов А.А. Понятие источника права как проявление метафоричности юридического сознания. Судебная практика как источник права. - М., 1997. – С. 42.

[8] Цит. по: Муромцев Г.И. Источники права (теоретические аспекты проблемы) // Правоведение. - 1992. - № 2. – С. 66.

[9] Даниленко Г.М. Обычай в современном международном праве. - М., 1988. – С. 10.

[10] Лунц Л.A. Курс международного частного права. Общая часть. - М., 1963. – С. 311.

[11] Гражданский кодекс Российской Федерации. - Ч. 1, ст. 5, п.1.

[12] Постановление Пленума ВАС РФ от 11.06.99 г. № 8 "О действии международных договоров Российской Федерации применительно к вопросам арбитражного процесса". – П. 24.

[13] См.: Подольская Н.А. Прецедент как источник права в романо-германской правовой семье // Вестник МГУ. Сер. 11. - 1999. - № 6.

[14] См.: Иссад М. Международное частное право. - М., 1969.

[15] См., напр.: Ануфриева Л.П. Об источниках международного частного права (некоторые вопросы теории) // Международное частное право. - 1994. - № 4; Нешатаева Т.Н. К вопросу об источниках права – судебном прецеденте и доктрине // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. – 2000. - № 5.

[16] Конституция Российской Федерации от 12.06.93 г. – Ст. 15, п. 4.

[17] Закон о международных договорах Российской Федерации от 15.07.95 № 101-ФЗ.

[18] Закон о гражданстве РФ от 28.11.91 № 1948-1 (в ред. ФЗ от 06.02.95 г. № 13)

[19] Закон о правовом положении иностранных граждан в СССР от 24.06.81 № 5152-х (в ред. ФЗ РФ от 15.08.96 г. № 114)

[20] Гражданский кодекс Российской Федерации. - Ч. 1, ст. 2.

[21] Семейный Кодекс Российской Федерации от 29.12.95 № 223 ФЗ (в ред. ФЗ от 02.01.2000 г. № 32)

[22] Арбитражно-процессуальный кодекс Российской Федерации № 70-ФЗ

[23] Закон о государственном регулировании внешнеторговой деятельности от 13.10.95 г. № 137-ФЗ (в ред. ФЗ от 10.02.99 г. № 32)

[24] Постановление Пленума ВС РФ от 31.10.95 г. № 8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия"

[25] Гражданский кодекс Российской Федерации. - Ч. 1, ст. 7, п. 2.

[26] Алексеева Л.Б., Жуйков В.М.. Лукашук И.И. Международные нормы о правах человека и применение их судами Российской Федерации. - М., 1995. – С. 87.

[27] Тексты нормативных актов РФ приводятся по справочно-информационной правовой системе "Консультант Плюс"