Содержание
Введение
I. Смертная казнь: за и против
II. Смертная казнь и свобода
Заключение
Список литературы
Для каждого человека, каким бы ни было его мировоззрение, свобода относится к числу высших идеалов. Согласно мироощущению любого из нас, свобода - это наше право по рождению: никто не имеет право отнять его у человека против его воли (разумеется, за исключением того случая, когда он совершил преступление). Все мы, независимо от характера нашего мировоззрения, соглашаемся в том, что это право не должно нарушаться. Поэтому мы испытываем справедливое негодование, когда встречаемся с порабощением человека, с отношением к нему, как к винтику от машины, средству достижения целей…
Абсолютная ценность человеческой жизни? Всё ли тут очевидно? Закон декларирует: "Право на жизнь священно…" Не применительно ли это по отношению к убийце? Ведь таким образом юридически право на жизнь невинной жертвы и её убийцы приравниваются…Одна отнята - вторая охраняется. Выходит, жертва не гарантирована от убийства. Убийца гарантирован.
А если посмотреть на обратную сторону медали. Да, мы готовы голосовать за смертную казнь, потому, что наши дети становятся жертвами нападений. Но убийцами тоже становятся наши дети. Бездн не за стеной, она внутри нас…
В своей работе я попытаюсь отразить взгляд на смертную казнь и свободу из глубины разных времён и с позиции разных людей. Действительно ли свобода (будем говорить о свободе, как о праве на жизнь) так бесценна, что решение об её отнятии предусмотрено лишь небесной канцелярией… Или же смертная казнь - это акт высшего гуманизма на земле…
История человечества развела многих знаменитых людей по разные стороны этого барьера. Кант, например, считал смертную казнь не просто справедливым, но в ряде случаев и "наилучшим" наказанием, особенно в применении к убийцам и к лицам, виновным в преступлениях против государства. Вольтер, напротив, выступал за отказ от смертной казни, "кроме одного случая, когда нет иного способа спасти жизнь большого числа людей, когда убивают и бешеную собаку". Сторонником смертной казни был Гегель, считавший, что наказание есть право, "положенное в самом преступнике, то есть в его налично сущей воле, в его поступке. Ибо в его поступке как поступке разумногосущества заключено, что он нечто всеобщее, что им устанавливается закон, который преступник в: этом поступке признал для себя, под который он, следовательно, может быть подведён как под своё право… Ибо так как жизнь составляет на личное бытие во всем его объеме, то наказание [за убийство] не может заключаться в некоей ценности, которой не существует, но также должно состоять только в лишении жизни". Фактически Гегель лишь подвел теоретическую базу под древний "принцип талиона", согласно которому, наказание должно быть равным преступлению.
В прошлые века большинство людей считали смертную казнь совершенно справедливым способом защиты общества от определённых видов преступления.
А как дела обстоят сегодня?
По опросам общественного мнения, в США за сохранение смертной казни высказываются до 80 процентов населения. Мало кто из американских политиков, от которых зависит постановка вопроса об отмене смертной казни, может решиться на такой шаг. Напротив, во время последних президентских выборов большинство кандидатов внесло в свою предвыборную программу пункт о смертной казни. В некоторых штатах дело доходило до абсурда. Например, Марк Уайт, бывший губернатор штата Техас, показал по телевидению рекламный ролик, где демонстрировались лица всех приговоренных к смертной казни во время его губернаторства. Да что губернатор! Сам Джордж Буш значительную часть своей предвыборной кампании провел в окружении полицейских, отдавая дань памяти их погибшим товарищам и обещая послать убийц на электрический стул. В Канаде, где смертная казнь за убийство отменена в 1976 году, лидер Прогрессивной консервативной партии Брайан Малруни в ходе предвыборной кампании обещал поставить на голосование вопрос о восстановлении смертной казни. И хотя партия Малруни на выборах победила, активность различных общественных организаций и движений, выступающих против смертной казни, привела к тому, что законопроект о ее восстановлении был в парламенте провален. Впрочем, и сам Малруни, ставший премьер-министром, в 1987 году переменил свою позицию и твердо выступил против смертной казни.
Первой территорией в мире, навсегда отменившей смертную казнь за убийство, была территория Мичиган (ныне штат Мичиган) в США. Это произошло в 1846 году. А первой страной, отменившей смертную казнь за любые преступления, стала в 1846 году Венесуэла.
Есть немало стран, где смертная казнь отменена благодаря мужеству политиков, но вопреки мнению большинства населения. Правда, со временем большинство людей все же принимает точку зрения политических лидеров страны. Так было, например, в ФРГ, где в момент отмены. смертной казни более половины жителей страны были ее сторонниками. А спустя 10-15 лет соотношение изменилось в обратную сторону.
Почему же все-таки в истории цивилизации смертная казнь играла и играет такую фантастическую, колоссальную роль. Кто виноват - законы, судьи, палачи?
Да, но лишь отчасти.
Главная вина лежит на толпе. Именно она во все века требовала и требует убить, убить и еще раз убить любого, кто будет обвинен (справедливо или несправедливо, это неважно).
Итак, слово толпе. А толпа признает только одно слово: МЕСТЬ. У отдельного человека есть совесть, у толпы совести нет, вместо нее - инстинкт. Инстинкт, подсказывающий: это чужак, он посягнул на наше племя, убить его!
33 год, Иудея. Суда правителя ожидают двое узников; одного, по обычаю, можно помиловать. Кого именно - решать толпе. "Тогда правитель спросил их: кого из двух хотите, чтобы я отпустил вам? Они сказали: Варавву. Пилат говорит им: что же я сделаю Иисусу, называемому Христом? Говорят ему все: да будет распят. Правитель сказал: какое же зло сделал Он? Но он еще сильнее кричали: да будет распят" (Евангелие от' Матфея, 27.21-23).
1849 год, Англия. Ранним ноябрьским утро куда-то торопившийся Чарльз Диккенс увидел вдруг на одной из лондонских площадей толпу, ожидавшую бесплатного развлечения - зрелища казни через повешение. Ни тени скорби не было ни на одном лице. Напротив, люди отпускали насмешки в адрес осужденного, припевали, хохотали, строили гримасы... "Картина была немыслимо чудовищна, - описывал свои ощущения Диккенс, - поскольку ум попросту не в с стоянии вообразить это сочетание злобы и вместе с тем непринужденной веселости огромного скопления людей... Когда вдруг выглянул солнце, оно словно бы позолотило тысячи и тысячи задранных вверх лиц, столь неописуемо отвратительных в своей жестокой радости или бесчувственности, что человеку невозможно было не устыдиться, что он человек"
1870 год, Франция. Народ, собравшийся в площади Ла Рокет возле тюрьмы, ждет публичной казни Тропмана и при этом от возбуждения кричит стихийно-бессмысленно. "Памятна мне фигура одного блузника, - вспоминает И.С. Тургенев, - молодого малого лет двадцати: он стоял потупившись и ухмыляясь, словно размышлял о чем-то забавном, и вдруг вскидывал голову, разевал рот и кричал, кричал протяжно, без слов, а там опять лицо его склонялось, и он опять ухмылялся".
1911 год, Россия. Во время спектакля в Киевском оперном театре террористом Д. Богровым ранен премьер-министр России П.А. Столыпин. А далее происходит следующее: "Воцарившаяся на мгновение гробовая тишина взорвалась от криков и визга киевских дам. Озверелая и кричащая толпа набросилась на человека во фраке, который, сделав выстрелы, бросился назад, расчищая себе путь руками. Ему загородили проход, повалили на пол и терзали его, убивая. Пенсне, соскочившее с его лица, было мгновенно растоптано. Поднялась страшная суматоха. Собралась большая толпа. Покушавшегося били чем попало. Он испустил дикий вопль, слышный даже в фойе, и притих, закрыв лицо руками. Офицеры бежали с саблями наголо, и возбуждение было таково, что его разорвали бы на куски, но подбежавший полковник Спиридович выхватил шашку и, объявив, что преступник арестован, заставил всех отойти".
1966 год, СССР. На ХХIII съезде КПСС выступает писатель Михаил Шолохов. Только что репрессировали двух писателей - Синявского и Даниэля (за их произведения, опубликованные на Западе). Мировая общественность резко протестует. А что же писатель земли русской? А писатель земли русской нобелевский лауреат Михаил Шолохов говорит: "Иные, прикрываясь словами о гуманизме, стенают о суровости приговора. Здесь я вижу делегатов от парторганизаций родной Советской Армии. Как бы они поступили, если бы в каком-либо из их подразделений появились предатели?! Им-то, нашим воинам, хорошо известно, что гуманизм - это отнюдь не слюнтяйство. (Продолжительные аплодисменты)".
Казалось бы все ясно: приговор (7 лет заключения) слишком мягок. Но Шолохову этого мало. Он продолжает: "И еще я думаю об одном. Попадись эти молодчики с черной совестью в памятные двадцатые годы, когда судили, не опираясь на строго разграниченные статьи уголовного кодекса, а "руководствуясь революционным правосознанием" (аплодисменты), ох, не ту меру наказания получили бы эти оборотни! (Аплодисменты.
Выражение "Руководствуясь революционным правосознанием" в 20-е годы означало расстрел на месте, без суда и следствия. И сказал писатель о писателях, человек, которому несколько месяцев назад вручили Нобелевскую премию. А толпа сидящих в зале " лучших представителей рабочих, крестьян и трудовой интеллигенции ему аплодировала.
Пойдем дальше.
1976 год, Франция. Когда некий Патрик Анри был обвинен в похищении и убийстве школьника Филиппа Бертрана, проведенный журналом "Пуэн" социологический опрос показал, что большинство французов не просто выступает за смертную казнь, но требует ее с пеной у рта.
"Со всех сторон Франции стекались сотни писем, авторы котороые настаивали на смертном приговоре. Поступали петиции от групп матерей и различных ассоциаций, резолюции заводских митингов, где вперемежку стояли подписи начальников и подчиненных, - все требовали высшей меры наказания "выродку, которого кормят в тюрьме за наш счет". Большинство, в частности, считало, что убийца должен быть казнен не позднее чем через две недели "без суда, без адвоката, без психиатрической экспертизы и помилования президента". Особенно опасались помилования, вспоминая предвыборные заявления Валери Жискар д'Эстена; к тому же, став президентом, он уже успел отменить один смертный приговор, правда, для несовершеннолетнего. Председатель Ассоциации сторонников применения смертной казни Тарон специально прибыл в Труа (место, где был убит Филипп Бертран), где за три часа собрал 6 тысяч подписей против права помилования.
А не будет ли смерть на эшафоте слишком мягкой? Таков был лейтмотив большинства писем. "Нож гильотины падает мгновенно, а этого мерзавца надо хорошенько помучить, прежде чем убить". "Негодяй хочет отделаться легкой смертью. Этого садиста надо отдать толпе и растерзать". Иные даже выдвигали свои кандидатуры на должность палачей, сообщая домашние адреса: "Пусть это дело поручат мне - я его поджарю на медленном огне". Или: "У меня есть идея, как казнить Патрика Анри. Я бы распял его на площади, чтобы народ мог приходить и плевать в него, пока он будет подыхать.
Другой француз, обвинявшийся в смерти ребёнка, вызывал у толпы такие же кровожадные чувства: "Этого Ранусси мало казнить. Надо разорвать его на куски без всякого суда!"
Ни один из этих людей не вспомнил поразительные слова своего соотечественника Паскаля: "Все тела, небесная твердь, звезды, земля и ее царства не стоят самого ничтожного из умов, ибо он знает все это и самого себя, а тела не знают ничего. Но все тела, вместе взятые, и все, что они сотворили, не стоят единого порыва милосердия..."
Июнь 1990 года, Россия. На съезде народных депутатов РСФСР проводится социальный опрос 466 человек. Выясняется не просто их отношение к смертной казни, но к смертной казни за конкретные виды преступлений. Kaк же отвечали народные избранники? В пользу смертной казни высказались:
за преступления против личности - 82% (в том числе: за убийство - 87%; за изнасилование несовершеннолетних - 77%);
за преступления, связанные с организованной преступностью, - 43%;
за государственные преступления - 28% (в том числе: за покушение на жизнь главы государства - 33%,
за шпионаж в мирное время - 30%, за заговор с целью захвата власти - 22%).
Таким образом, смертную казнь как вид наказания за те или иные виды преступлений считают допустимой 4/5 от числа опрошенных. Судя по социологическим опросам населения, примерно такие же настроения господствуют и во всем нашем обществе. Характерным является письмо в газету "Известия" читательницы Никулиной из Свердловской области, в котором она пишет: "Если живы дети Трофима Лысенко и его внуки, надо лишить их жизни, как тогда лишили жизни Вавилова. Весь честный советский народ потребовал бы сейчас смерти родственников Лысенко, Берия, работников сталинских судов и стражи!"
Нечто подобное, но уже по отношению к другому "контингенту" предлагает читатель Н. Лосев из Саратовской области: "Во всем виноваты так называемые "демократы". Одной рукой они голосуют за перестройку, а другой мутят воду. 3абастовки, митинги, перетягивание к капитализму - это всё их работа. Предлагаю судить их как провокаторов по законам военного времени. Ради будущего страны надо принять чрезвычайные меры к десятку-другому этих демагогов, чтобы остальным неповадно было.
Май 1991 года, США. Агентство АП сообщило, что, согласно очередному социологическому опросу, из двух третей американцев, поддерживающих смертную казнь, каждый второй готов лично повернуть рубильник электрического стула", то есть добровольно выполнить обязанности палача.
А вот голоса против смертной казни, к которым стоило бы прислушаться.
Артур Кестлер, немецкий писатель: " Виселица, это не только машина смерти, это символ. Это символ ужаса, жестокости и презрения к жизни; общий знаменатель первобытной дикости, средневекового фанатизма и современного тоталитаризма".
Василий Розанов, русский философ: " …Мы именуемся христианами: и вот христианин палач, окружённый для обеспечения дела христианами воинами, по приговору христианского суда и во исполнения христианского закона святой Руси, затягивает петлю на горле человека и давит его, как кошкодёр на живодёрне…
Дьявольская это вещь, при свете дня, в торжественной обстановке, творится только государством… Все остальные "последние люди" стыдятся этого; "и средь бела дня зарезал" - это звучит как жалоба на последнюю степень бесстыдства, вызов человеку и человечеству. Обыкновенно ночью, где-нибудь в глубине дома, в гуще леса, в тайге приканчивают человека… Ужас! Только государство, "милое отечество", "седины" родины, барабанит в барабан, сзывает народ, душители надевают мундир, все ордена, становятся, молчат, точно за обедом; и на глазах их удавливают человека".
Лев Толстой (о массовых казнях в России во времена премьер - министра П.А. Столыпина): " "Ужаснее же всего в этом то, что все эти бесчеловечные насилия и убийства кроме того прямого зла, которое они причиняют жертвам насилий и их семьям, причиняют еще большее, величайшее зло всему народу, разнося быстро распространяющееся, как пожар по cyxoй соломе, развращение всех сословий русского народа. Распространяется же это развращение особенно быстро среди простого, рабочего народа потому, что все эти преступления, превышающие в сотни раз все то, что делалось и делается простыми ворами и разбойниками и всеми революционерами вместе, видом чего-то нужного, хорошего, необходимого, не только оправдываемого, но поддерживаемо разными, неразделёнными в понятиях народа справедливостью и даже святостью учреждениями: сенат, синод, дума, церковь, царь. И распространяется это развращение с необычной быстротой".
Маркиз де Лафайет: "Я буду настаивать на отмене смертной казни до тех пор, пока мне не докажут, что человеческие суждения безошибочны"
Альберт Камю, французский писатель и философ:
"Что же тогда смертная казнь, как не самое преднамеренное из убийств, с которым не может сравниться никакое деяние преступника, каким бы преднамеренным оно не было7 Чтобы можно было поставить между ними знак равенства, смертной казни необходимо было бы подвергать преступника, предупредившую свою жертву о том, когда именно он предаст её ужасной смерти, и с этого же момента поместившего жертву на месяцы в заключение. Но такое чудовище в обычной жизни не встречается".
Андрей Сахаров, русский учёный и правозащитник:
"Вопрос о смертной казни - вопрос принципиальный. Это чрезвычайно жестокое наказание, которое иногда бывает более жестоким, чем само преступление. Вообще, может ли быть наказанием насильственная смерть? И всегда есть возможность судебных ошибок. Смертный приговор делает их не поправимыми…Я выступал и выступаю против смертной казни ещё и потому, что эта мера наказания предусматривает наличие постоянного страшного аппарата исполнителей, целого института смертной казни".
Коррета Скотт Кинг, вдова Мартина Лютера Кинга:
"Как человек, чей муж и свекровь стали жертвами убийства, я твёрдо и безоговорочно выступаю против казни тех, кто совершил преступление, наказуемые смертью Зла не исправить злом, совершаемым как акт возмездия. Справедливость никогда не вершиться лишением жизни человека. Мораль не упрочить санкционированным законом убийством"
Николай Бердяев, русский философ:
"Страшна смерть и отвратительно убийство, но что сказать о смерти, возведённой в закон жизни во имя поддержания призрачного в ней порядка. Есть в мире правда высшая, чем эта кровавая месть, и не к мести этой призывае6т наше сознание, но не государству об этой правде напоминать и не перед государством будет дан ответ за ужас убийства". [1]
Соотношение таких видов наказания, как смертная казнь, пожизненное лишение свободы и лишение свободы на длительные сроки, это тот вопрос, который хотелось бы рассмотреть в рамках изучения проблемы смертной казни и свободы. В рассмотрении этого вопроса хотелось бы руководствоваться двумя основными принципами: справедливости и гуманизма. Этот аспект считаю необходимым для рассмотрения, т.к принцип справедливости является одним из основополагающих при назначении наказания, а принцип гуманизма является своеобразной гарантией против "превышения справедливости" и обеспечивает справедливое отношение к осужденному.
Что касается принципа гуманизма, то на этот счет ученые и авторы научных публикаций высказываются по-разному: одни считают, что пожизненное лишение свободы и лишение свободы на длительные сроки являются более гуманными мерами уголовного наказания, чем смертная казнь, другие, наоборот, считают, что смертная казнь более гуманна, чем пожизненное лишение свободы и лишение свободы на длительные сроки. Первые объясняют свои взгляды тем, что смертная казнь причиняет физические и несравнимые со страданиями жертвы психические страдания осужденному. Вторые аргументируют свою точку зрения тем, что пожизненное лишение свободы и лишение свободы на длительные сроки являются по сути дела длительной пыткой, а смертную казнь осуществляют мгновенно. Но чтобы не опираться на простые высказывания, автор работы предлагает более подробно разобраться, что же такое гуманизм и как он соотносится с такими видами наказания, как смертная казнь, пожизненное лишение свободы и лишение свободы на длительные сроки.
Сперва необходимо обратиться к определениям гуманизма (гуманности), данным в некоторых словарях и составленных разными учеными:
Гуманность - человечность, людскость; благодушие, человеколюбие, милосердие; любовь к ближнему (В.И. Даль) <*> Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Том 1 (А - З).М., 1994. С.528.
Гуманизм - гуманность, человечность в общественной деятельности, в отношении к людям (С.И. Ожегов) Ожегов В.И. Словарь русского языка. М., 1964. С.144.
Гуманизм - признание ценности человека как личности, его права на свободное развитие и проявление своих способностей, утверждение блага человека как критерия оценки общественных отношений. Большой энциклопедический словарь / Под ред. А.М. Прохорова. М., 2001. С.320.
Принцип гуманизма сформулирован в ст.7 Уголовного кодекса Российской Федерации:
1. Уголовное законодательство Российской Федерации обеспечивает безопасность человека.
2. Наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, не могут иметь своей целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства.
Из ст.7 Уголовного кодекса Российской Федерации следует, что государство должно обеспечивать безопасность человека и защиту его законных прав и интересов, причем здесь имеется в виду обеспечение безопасности членов общества от преступных посягательств и обеспечение безопасности совершившему преступление лицу. В данном случае установление уголовной ответственности должно оказывать сдерживающее воздействие на неустойчивых членов общества и предупреждать совершение преступления, обеспечивая тем самым защиту общества и человека, совершившего преступление (например, от самосуда, что тоже, по сути, является преступлением). Поскольку целью наказания является исправление преступника, а не возмездие за причиненное им зло, то достижение этой цели ранее срока, установленного приговором суда, превращает дальнейшее отбывание наказания осужденным в бессмысленную жестокость. Из всего этого следует, что смертная казнь прямо противоречит принципу гуманизма, т.к она физически уничтожает человека, причиняя еще при этом ему определенные страдания, поэтому здесь никак нельзя говорить об обеспечении безопасности осужденного и тем более о дальнейшем его исправлении. Что касается пожизненного лишения свободы и лишения свободы на длительные сроки, то эти наказания гуманнее, чем смертная казнь. Однако принципу гуманизма они полностью не соответствуют, т.к, обеспечивая безопасность осужденному, они явно не ставят своей целью исправление осужденного. При пожизненном лишении свободы и лишении свободы на длительные сроки теоретически эта цель возможна, вместе с тем практика показывает, что, отбывая длительные сроки лишения свободы, осужденные не столько исправляются, сколько деградируют, причем при пожизненном лишении свободы вопрос об исправлении вообще теряет смысл. Возвращаясь к целям наказания, нужно ещё раз сказать, что одной из целей наказания является исправление преступника, а не возмездие за причиненное им зло. Между тем существует такая цель, как восстановление социальной справедливости. Именно здесь принцип гуманизма сталкивается с принципом справедливости. Поэтому нужно подробнее рассмотреть принцип справедливости и выяснить, какой из принципов должен быть отправной точкой для назначения наказания.
Принцип справедливости сформулирован в ст.6 Уголовного кодекса Российской Федерации:
1. Наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.
2. Никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление.
Часть 2 ст.6 Уголовного кодекса Российской Федерации применительно к поставленной проблеме нас не интересует (хотя опять же "двойное наказание", упомянутое ранее, является спецификой смертной казни и в то же время - проблемой), поэтому необходимо обратиться к ч.1 ст.6 Уголовного кодекса Российской Федерации. Принцип справедливости означает, что суд при назначении наказания должен руководствоваться не эмоциями, не чувством мести, а объективной оценкой как совершенного преступления, так и личности виновного. Справедливость, с одной стороны, выражается в соразмерности наказания совершенному деянию и, с другой стороны, в соответствии наказания личности осужденного, т.е. всем его отрицательным и положительным свойствам и качествам, с тем чтобы посредством этого наказания можно было достичь его исправления.
В данном случае столкновение принципов гуманизма и справедливости можно разрешить, только прибегнув к рассмотрению нравственных, религиозных и духовных аспектов таких наказаний, как смертная казнь, пожизненное лишение свободы и лишение свободы на длительные сроки. Может ли общество или государство на убийство ответить лишением жизни преступника или, наоборот, оно должно дать человеку, совершившему преступление, шанс исправиться и войти в новую жизнь нормальным человеком?
В рамках этого вопроса стоит рассмотреть такое явление, как покаяние, т.к оно является одной из важнейших составляющих духовной жизни человека. Покаяние ("изменение ума", "радикальный переворот" - греч) - изменение отношения к тому или иному своему поступку на противоположное. Если, например, человек раскаивается в воровстве, то сама мысль о том, чтобы взять что-либо чужое, становится для него отвратительной. То есть речь идет не просто о некотором сожалении: "Да, пожалуй, я был не прав". Покаяние является глубоким сокрушением, это страшные боль и стыд. С проблемой покаяния тесным образом связана и проблема наказания. Любой вид наказания, включая смертную казнь, пожизненное лишение свободы и лишение свободы на длительные сроки, преследует цель частной превенции. Однако все наказания, кроме смертной казни, преследуют не только утилитарную (т.е. изоляцию преступника от общества, а смертная казнь обеспечивает ее на все сто), но и нравственную цель (т.е. исправление преступника, что при смертной казни невозможно). Таким образом, смертная казнь не дает человеку искупить перед Богом свою вину, что обеспечивает по крайней мере пожизненное лишение свободы и лишение свободы на длительные сроки. Хотя и не всегда человек может совершить покаяние, тем более это может зависеть и от выбора им веры, и от возможной приверженности различным культам и атеистическим взглядам. Но как бы то ни было, человек все равно будет размышлять о содеянном, что скажется на его духовном состоянии и психике, на его взглядах и убеждениях. [2]
Следующий вопрос, который хотел бы тоже немного затронуть - это вопрос о правомерности лишения жизни преступника государством. Существуют две основные точки зрения, которые рассматриваются в настоящее время: первая состоит в том, что государство имеет право лишить жизни преступника, т.к. он лишает жизни другого человека, а вторая - в том, что государству такого права не дано, потому что Бог создал человека и только ему решать, когда ему умирать. Представители обеих точек зрения по-своему правы, они приводят разнообразные доказательства, среди которых преобладают несколько основных. Вот они:
1) человека, по Библии, создал Бог и вдохнул ему душу, Бог является Творцом всего, поэтому не нам (людям) решать, кого лишать жизни, а кого - нет;
2) человек появляется на свет не в результате воли Бога или самозарождения, а путем усилия двух других;
3) исходя из договорной теории происхождения государства, люди, объединившись для собственной защиты, передали часть своих прав государству, в том числе и право на жизнь;
4) что это за право, присвоенное людьми зверски убивать себе подобных? Несомненно, его происхождение иное, чем у верховной власти и законов. Эти последние не что иное, как сумма частиц личной свободы каждого. Они являются выражением общей воли, которая, в свою очередь, - совокупность воль частных. Но кто же захочет предоставить право другим произвольно распоряжаться своей жизнью? Каким образом малая толика собственной свободы, отданная каждым ради общего блага, сделала возможной жертву величайшего из всех человеческих благ - жизни? Но как в таком случае примирить этот принцип с другим, запрещающим человеку лишать себя жизни, в то время как он должен был бы иметь право на самоубийство, если мог уступить его другому лицу или целому обществу?
Если человек бессилен защитить свою жизнь от нападений, на помощь ему приходит общество. Но вмешательство общества имеет свои естественные пределы, за которые оно не должно переходить, поэтому смертная казнь - это необходимая оборона общества от посягательств на жизнь человека.
Вот только немногие из доказательств различных сторон. Принадлежит ли государству право лишать жизни человека или нет - это сугубо философский вопрос, поэтому каждый по-своему отвечает на него. И сколько бы люди ни спорили, как бы ни отрицали право государства лишать жизни человека, но реальность такова - государство лишает человека жизни путем применения смертной казни, путем военных действий, путем всевозможных спецопераций и т.п. За государством все равно стоят определенные люди, и именно они изъявляют свою волю (будь то приказ о начале военных действий или приговор суда). И это происходило на протяжении всей истории человечества, и Бог этому был, к сожалению, не помеха для человека. Но критерии справедливости менялись, и в зависимости от этого менялись и пределы полномочий государства в осуществлении права на лишение человека жизни. Эти критерии, кстати, тоже устанавливались все тем же человеком (обществом, группами лиц, отдельной личностью). Религия тоже выступает здесь в качестве сдерживающего фактора и ограничивает государство в применении данного права, несмотря на то, что многие современные государства признали себя светскими. Государство применяет уголовное наказание как средство самозащиты, если у него нет других способов сделать человека неопасным для общества. Но в то же время оно должно стремиться максимально уменьшить вероятность применения данного наказания (точнее - вероятность возникновения ситуации, при которой данное наказание будет необходимо применить) и использовать те способы, которые меньше всего угрожают жизни человека и его здоровью. В последнее время люди стали стремиться к заметному ограничению государства применять право на лишение человека жизни либо к устранению его из компетенции государства вовсе, но до сих пор существуют те, кто стремится его расширить или возобновить. Поэтому этот вопрос всегда останется открытым - и только человеку решать о существовании такого права государства, как право на лишение человека жизни. [3]
Какие же можно сделать выводы? Их немного.
У человека можно забрать и вернуть ему всё, кроме жизни. Жизнь не восстановима. Она даётся свыше, не законами и декретами, а вечной тайной. Мы не имеем никакого права посягать на то, что принадлежит не нам. По сему смертная казнь противозаконна в самом высшем божественном смысле. Конечно, в приступе гнева и отчаяния мы готовы вслед за Алёшей Карамазовым, которого искушал брат Иван вопросом: " Что делать с генералом, затравившим собаками ребёнка?", ответить: "Расстрелять!" - но очнёмся, как очнулся Алёша, и вспомним великую заповедь: "Не убий!"
Противники смертной казни говорят, что жизнь человеческая есть благо не нарушаемое и неотчуждаемое, поэтому смертная казнь несправедлива. Внимательная оценка изложенных доказательств против и за приводит к следующим заключениям. Если учение о ненарушимости жизни человеческой не подтверждается ни прошедшею, ни настоящею жизнью народов, это еще не означает, чтобы оно было противно природе человека и, следовательно, неосуществимо. Напротив, с тех пор, как оно явилось на свет Божий, оно имеет уже свою, хотя и скудную, историю. Оно вызвано было новыми потребностями, совершенно противными тем, которые поддерживали такую низкую цену на жизнь человеческую. С тех пор уважение к жизни человеческой значительно возросло, а вместе с тем крепнет надежда на возможность осуществления в системе наказаний учения о ненарушимости жизни человеческой. Подтверждением всему этому служит постепенное изгнание в течение последних полутораста лет смертной казни из европейских и американских кодексов, громадное уменьшение в действительности количества смертных экзекуций в Европе и Америке, все более и более возрастающее нерасположение европейского человека к отнятию жизни у преступников. Если в жизни народов есть движение вперед, то нет сомнения, что, идя тем путем, которым они до сих пор шли, они дойдут до полного изгнания смертной казни и вместе с тем до признания ненарушимости жизни человеческой даже в лице преступника.
1. Гуддинг Д., Леннокс Дж. Мирровозрение: Для чего мы живём и какого наше место в мире. Пер. с англ., Под общ. ред. Т.В. Барчуновой. - Ярославль: ТФ "Норд" 2001. - 384 с.
2. Лаврин А.П. Хроники Харона. М.: Моск. Рабочий, 1993. - 511 с.
3. Философия: учебник для вузов/под редакцией В.Н. Лавриненко, В.П. Ратникова. - 4 -е изд., перераб. и доп. - М.: ЮНИТИ - ДАНА, 2008. - 735 с. - (Серия "Золотой фонд российских учебников").
4. Философия права: учеб. Пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности "Юриспруденция"/ В.П. Малахов - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2007. - 336 с. - (Серия " Cogitoergosum").
5. Маковеев Д.В. Жизнь человека. Насилие и смерть: Аспекты социально - философского анализа / Пермский гос. тех. Университет. - Пермь, 2004. - 184 с.
6. Борисов А. О покаянии // Российская юстиция. 2001. N 9. С.18.
7. Василевский А. О смертной казни // Новый мир 2005. № 9 с.138 - 140.
8. Костанов Ю. Казнить нельзя помиловать. Пора бы, в конце концов, поставить пресловутую запятую // Закон. 2002. N 9. С.88; Гулиев В.Е. Отмена смертной казни - преступное непротивление злу насилием // Юридический мир. 2002. N 1. С.12 - 13.
[1]
Лаврин А.П. Хроники Харона. М.: Моск. Рабочий, 1993. – 511 с.
[2]
Василевский А. О смертной казни // Новый мир 2005. № 9 с. 138 – 140.
[3]
Борисов А. О покаянии // Российская юстиция. 2001. N 9. С. 18.
|
