ПЛАН
Введение
1. Причины переезда царской семьи в Тобольск
2. Жизнь в Тобольске
2.1. Переезд
2.2. Быт царской семьи
2.3. Отношение горожан
2.4. Отъезд
Заключение
Список литературы
Введение
Сейчас много пишут о судьбе династии Романовых, разного рода мистических совпадениях и, особенно, о последних месяцах царской ссылки. Восьмимесячное пребывание в Тобольске семьи Романовых в 1917-1918 гг. представляет одну из интереснейших страниц в более чем четырехсотлетней истории города.
В написании данной работы мне помогли работы Касвинова М.К., Панкратова В.С., Соколова Н.А. и других авторов.
Основная часть реферата состоит из двух пунктов. В первом пункте рассматриваются причины и предпосылки переезда царской семьи в Тобольск. Второй пункт разбит на подпункты, в которых рассказывается, соответственно, о переезде, жизни семьи Романовых в Тобольске (условия проживания, отношение жителей) и об отъезде из Тобольска.
Хронологические рамки реферата – 1917-1918 гг.
Территориальные рамки реферата – г.Москва, Царское Село, г.Тобольск.
Цель реферата – проследить ход исторических событий, связанных с пребыванием Николая II в Тобольске.
1. Причины переезда царской семьи в Тобольск
Временное правительство сразу после отречения собиралось устроить над Николаем II и бывшей императрицей суд. 4 (18) марта 1917 года была учреждена Чрезвычайная следственная комиссия (ЧСК) для расследования преступлений царской семьи и высших должностных лиц России. Одним из главных инициаторов создания этой комиссии был А. Керенский. Руководил комиссией бывший присяжный поверенный, активный участник политических процессов Н.К. Муравьев. Комиссия могла истребовать любые документы, арестовывать и допрашивать любых свидетелей. Были допрошены десятки высших должностных лиц, общественные деятели, придворные, не только потенциальные обвиняемые, но и «обвинители», например Ленин.
В работе комиссии, как известно, принимал участие Александр Блок. Комиссия собрала огромный, интереснейший материал. Руководители комиссии неоднократно заявляли о том, что раскрыли «корни измены». Но из затеи с судом ничего не получилось: «криминальных материалов против царской семьи собрать так и не смогли. Основные версии: царь — изменник, царица-немка, шпионка, передавала врагам военные секреты и т. д. — не подтвердились.
Была выдвинута идея высылки семьи Николая II в Англию. Правда, официально при подготовке акта отречения вопрос о возможном выезде из России не рассматривался. Но, судя по записке низложенного императора, написанной 4 (18) марта 1917 года и переданной председателю Временного правительства князю Львову, просьба бывшего царя о выезде за границу была поддержана. Уже 6 (20) марта 1917 года Львов ответил, что вопрос о проезде царской семьи в Романов (нынешний Мурманск) Временное правительство решает положительно.
В марте 1917 года казалось, что для царской семьи все складывалось не самым худшим образом. 6-7 (20-21) марта Милюков встретился с послом Великобритании сэром Джоржем Бьюкененом и попросил выяснить позицию британского правительства. Бьюкенен сообщил, что британское правительство положительно отнеслось к идее приезда царской семьи к берегам туманного Альбиона.
Но немедленный отъезд не состоялся, во-первых, потому, что дети болели, во-вторых, Временное правительство не могло обеспечить безопасный путь от Царского Села до Романова, то есть до Мурманска. Слухи об отъезде царя вызвали возмущение многих общественных организаций. Кроме того, косвенно немедленному отъезду мешала работа Чрезвычайной следственной комиссии и обвинения в измене.
9 (23) марта Временное правительство возложило вопросы, связанные с царской семьей, на Керенского, который и занимался этим делом до самой Октябрьской революции. Первая встреча Керенского с Николаем II состоялась в середине (конце) апреля 1917 года. Керенский отправился к арестованному царю в Царское Село, поговорил с ним и переменил свое мнение. Он стал относиться к членам царской семьи не как к кровопийцам, а как к людям, попавшим в беду.
В мае 1917 года английское правительство уже писало о невозможности предоставить царской семье убежище как «прогермански» настроенной. Вопрос об отказе Великобритании дать убежище семье Николая II до настоящего времени один из самых сложных. До сих пор у историков идут споры по поводу возможного исхода событий в том случае, если бы Англия не изменила своего решения.
К августу 1917 года у Временного правительства возникли значительные сложности в содержании царской семьи под боком у неспокойного революционизированного Петрограда. Тобольск был тихим, спокойным местом, и Керенский, отправляя туда царя, в сущности, хотел его там укрыть.
«Было решено (в секретном заседании) изыскать для переселения царской семьи какое-либо другое место, и все разрешение этого вопроса было поручено мне. Я стал выяснять эту возможность. Предполагал я увезти их куда-нибудь в центр России, останавливаясь на имениях Михаила Александровича и Николая Михайловича. Выяснилась абсолютная невозможность сделать это. Просто немыслим был самый факт перевоза Царя в эти места через рабоче-крестьянскую Россию. Немыслимо было увезти их и на Юг. Там уже проживали некоторые из Великих Князей и Мария Федоровна, и по этому поводу там уже шли недоразумения. В конце концов я остановился на Тобольске. Отдаленность Тобольска и его особое географическое положение, ввиду его отдаленности от центра, не позволяло думать, что там возможны будут какие-либо стихийные эксцессы. Я, кроме того, знал, что там удобный губернаторский дом. На нем я и остановился. Первоначально, как я припоминаю, я посылал в Тобольск комиссию, в которую, кажется, входили Вершинин и Макаров, выяснить обстановку в Тобольске. Они привезли хорошие сведения».[1]
Место увоза Царя из Царского тщательно скрывалось от него до последнего момента. Семья Николая ничего не подозревала о поездке в Тобольск и была уверена, что их всех отвезут в Крым и там в своем дворце они смогут спокойно жить на средства царя в отставке.
Полковник Кобылинский описывает отъезд из Царского: «Приблизительно за неделю до отъезда из Царского, к нам приехал Керенский, вызвал меня, председателя совдепа (царскосельского) и председателя военной секции царскосельского гарнизона прапорщика Ефимова. Керенский сказал нам следующее: «Прежде чем говорить вам что-либо, беру с вас слово, что все это останется секретом». Мы дали слово. Тогда Керенский объявил нам, что по постановлению Совета Министров вся царская семья будет перевезена из Царского; что Правительство не считает это секретом от демократических учреждений».[2]
Временным Правительством были командированы доставить царскую семью в Тобольск два лица: член Государственной Думы Вершинин и помощник комиссара по Министерству Двора Макаров. Они составили в Тобольске акты, подписанные Государем.
Керенский вместе с указанными лицами отправил сопровождать семью еще прапорщика Ефимова. Кобылинский, бывший в курсе намерений Керенского, показал: «Для того чтобы он, по возвращении из Тобольска, мог доложить совдепу (царскосельскому) о перевозе семьи».[3]
Был и еще один мотив перевоза царской семьи в Тобольск. Это тот именно, который остался в одиночестве от всех других, указанных князем Львовым и Керенским: далекая, холодная Сибирь, тот край, куда некогда ссылались другие.
2. Жизнь в Тобольске
2.1. Переезд
Переезд царской семьи в Тобольск чем-то походил на военную операцию. Подготовили два состава, в них разместились 45 приближенных царской семьи, 330 солдат и 6 офицеров. Все солдаты отличились в боях, среди них было много георгиевских кавалеров. Эту военную силу возглавил полковник Кобылинский. Вся операция проходила под контролем Керенского, который лично разработал инструкцию из 16 пунктов и присутствовал при отправлении поездов. Глава Временного правительства разрешил Николаю II попрощаться с братом Михаилом.
Поезд вышел ранним утром 1 (15) августа. До последнего момента железнодорожники угрожали сорвать поездку. Правительство опасалось нападений на поезда в пути. Ехали в обстановке строжайшей секретности. Останавливались для пополнения запасов угля и воды только на маленьких станциях. Окна в «секретном вагоне» были зашторены. Иногда поезда останавливались в чистом поле. Пассажиры могли выйти из поезда, прогуливаться, собирать цветы. Екатеринбург проехали на рассвете. Тут же из Екатеринбурга во ВЦИК пошла телеграмма, что, по слухам, поезда едут в Новониколаевск, а оттуда через Харбин за границу. Чтобы такого не случилось, из Екатеринбурга на всякий случай разослали телеграммы в Красноярск, Новониколаевск и Иркутск. Царская семья в это время спала мертвым сном и не ведала, что ждет ее в Екатеринбурге. 4 (18) августа поздно вечером оба поезда с интервалом в 30 минут благополучно доехали до Тюмени. Поезда остановились неподалеку от пристани, там все пересели на пароход «Русь», по Туре и Тоболу отправились дальше. Весь путь царская семья находилась на палубе.
Подплыв к Тобольску, услышали колокольный звон и увидели массу народа на пристани. До Тобольска дошел слух о том, что приезжает царская семья, и население не могло отказать себе в удовольствии увидеть столь больших персон.
Николай II раньше бывал в Тобольске. Он узнал собор, монастырь, порядок домов на горе. 10 (24) июля 1891 года он, молодой цесаревич, возвращался в столицу после путешествия вокруг Европы и Азии. Пароход «Николай», на котором ехал наследник, Тобольск встретил колокольным звоном. А в этот раз Николай II отметил в дневнике, что пароход пришвартовался 6 (20) августа в 6½ часа пополудни. Свитский генерал Долгорукий, комиссар Временного правительства и комендант Кобылинский отправились осматривать место будущего заключения царя.
2.2. Быт семьи
Для царской семьи был отведен дом бывшего губернатора. Но в доме еще шел ремонт, и все оставались жить на пароходе. В дом перешли лишь через неделю. Он стоял в центре города. Был обнесен трехметровым забором. Перед домом был сквер, а за ним - церковь.
Перед тем как семье вселиться, в 12 часов дня священник окропил все комнаты святой водой, и начался тобольский период жизни бывшего царя.
Рис. 1 Дом, где содержалась находящаяся в ссылке царская семья. Август 1917 г.
Дом был очень старый. Построен в 1778 году, после большого пожара, когда выгорел почти весь город, и тогда же купец и откупщик Куклин возвел для себя большой каменный дом. В 1817 году купец разорился, дом за долги взяли в казну. С этого времени там проживали сначала генерал-губернаторы Западной Сибири, а после того как центр перевели в Омск, - тобольские губернаторы и вот теперь опальный царь.
Восемнадцать больших комнат. Было электричество и водопровод, но не было канализации. Нечистоты царские слуги выбрасывали прямо под окна.
«Первая комната нижнего этажа справа, если идти по коридору от передней, занималась дежурным офицером. В соседней с ней — помещалась комнатная девушка Демидова. Рядом с ее комнатой — комната Жильяра, а далее столовая. Против комнаты дежурного офицера находилась комната камердинера Чемодурова. Рядом с ней — буфетная, а далее шли две комнаты, где жили камер-юнгфера Тутельберг, няня детей Теглева и ее помощница Эрсберг. Над комнатой Чемодурова шла лестница в верхний этаж. Она выходила в угловую комнату — кабинет Государя. Рядом с ним был зал. Одна из его дверей выходила в коридор, также деливший дом на две половины. Первая комната направо, если идти от зала, служила гостиной. Рядом с ней — спальня Государя и Государыни, а далее — комната Княжен. С левой стороны коридора, ближе к передней, была шкафная комната, Соседняя с ней — спальня Наследника, а далее — уборная и ванная. Дом был теплый, светлый.
Первое время, приблизительно месяца 1 1/2,было едва ли не лучшим в заключении семьи. Власть была в руках полковника Кобылинского. Местным властям он не подчинялся. Посланцев же центра не существовало. Жизнь сразу вошла в спокойное, ровное русло. В 8 часов 45 минут подавался утренний чай. Государь пил его в своем кабинете всегда с Ольгой Николаевной; остальные дети — в столовой. После чая до 11 часов Государь занимался у себя: читал или писал свои дневники. Затем он шел на воздух и занимался физическим трудом. Обыкновенно он пилил дрова. Дети, кроме Ольги Николаевны, до завтрака, с часовым перерывом, занимались уроками. В час был завтрак. Затем Государь и Княжны шли на воздух. К ним приходил несколько позднее и Наследник, обычно отдыхавший после завтрака по требованию врачей.
От 4 до 5 часов Государь преподавал Наследнику историю. В 5 часов подавался чай. После чая Государь проводил обычно время у себя в кабинете. Дети до 8 часов занимались уроками. В 8 часов подавался обед. После обеда семья собиралась вместе… В 11 часов подавался чай. Затем все расходились.»[4]
По словам Николая II, при доме были «так называемый садик» и «скверный огород». Из окон Дома Свободы (так гордо переименовали губернаторский дом) царская семья наблюдала демонстрацию под красными флагами и даже сфотографировала ее.
«Александра Федоровна чаще всего выходила на балкон с вязаньем или шитьем. Усевшись в кресле, она принималась за работу. Она лишь временами любовалась видом города, которого никогда бы не увидала, если бы не «судьба». Реже всех появлялся на балконе Николай Александрович. С того дня, как только были привезены кругляки и дана поперечная пила, он большую часть дня проводил за распилкой кругляков на дрова. Это было одно из любимых его времяпрепровождений. Приходилось поражаться его физической выносливости и даже силе. Обыкновенными его сотрудниками в этой работе были княжны, Алексей, граф Татищев, князь Долгоруков, но все они быстро уставали и сменялись один за другим, тогда как Николай II продолжал действовать. То же самое наблюдалось и во время игры в городки: все быстро уставали, тогда как он оставался неутомимым. Вообще физически бывший царь был очень здоров, любил движение. Иногда он целыми часами ходил по двору один или в сопровождении своих дочерей. В этом отношении Александра Федоровна представляла ему полную противоположность. Она проявляла весьма малую подвижность. В смысле общительности также замечалась значительная разница между нею и Николаем II. Дети гуляли чаще с отцом, чем с нею. Замкнутость Александры Федоровны и склонность к уединению бросались в глаза. Быть может, это объяснялось тем, что она вообще острее переживала положение и новую обстановку, но, во всяком случае, насколько мне удалось заметить, и по своей натуре она представляла полную противоположность Николаю II. Она сохранила в себе все качества германки — и германки с манией величия и превосходства. Все ее движения, ее отношение к окружающим проявлялись на каждом шагу. В то время, когда Николай II охотно, просто и непринужденно разговаривал с каждым из служащих, в отношениях Александры Федоровны замечалась черствость и высокомерие. В игре в городки и в пилке кругляков она никогда не принимала участия. Иногда лишь она интересовалась курами и утками, которых завел повар на заднем дворе-садике. Здесь она чувствовала себя как-то свободнее. Здесь не раз заговаривал я с ней, но темами всегда были куры и утки. |По вечерам бывшая царская семья собиралась в зале, куда приходили доктор Боткин, Долгоруков, Татищев и Гендрикова со Шнейдер, и проводили время в разговорах. Иногда кто-либо читал вслух.»[5]
Царская семья имела возможность посещать церковь. «Расстояние от губернаторского дома до Благовещенской церкви не превышало 100-200 сажен, причем надо было перейти улицу, а затем пройти городским садом и снова перейти другую улицу… С священником Благовещенской церкви было условлено, чтобы обедня для бывшей царской семьи происходила раньше общей обедни для прихожан, то есть в 8 часов утра, и чтобы во время этой службы в церковь допускались только священники, диакон, церковный сторож и певчие.»[6]
2.3. Отношение горожан
«В прессе распространились слухи о том, что пред домом губернатора происходят «патриотические» демонстрации громадных толп, что к этому дому совершаются паломничества и т.д. Все эти слухи с начала до конца оказались ложными. Никогда никаких патриотических демонстраций и паломничества не было и быть не могло. Быть может, они и имели бы место, если бы не пресловутый Григорий Распутин, который еще в 1915 году своим поведением и циничным хвастовством о близости к царской семье не дискредитировал эту семью. Этот беспардонный проходимец в последнюю свою поездку в Тобольск вел себя так бесстыдно, так безобразно, что снял последние остатки ореола с царской семьи. Он здесь беспрерывно пьянствовал, по пьяному делу приставал к женщинам с грязными предложениями, потребовал, чтобы одного из квартальных надзирателей, почему-то понравившегося ему, произвели в священники.»[7]
Со стороны жителей можно было заметить лишь простое любопытство к царской семье и вздохи сожаления.
«До наступления холодов любопытство тоболян находило себе удовлетворение в том, что они могли видеть бывшую царскую семью на балконе. Обыкновенно в ясные дни вся семья, чаще после обеда, выходила на балкон, откуда открывался вид на городской сад, на нагорную часть города и вдоль улицы Свободы. Проходящие по улице вначале с большим любопытством засматривались на семью Николая Александровича.»[8]
2.4. Отъезд
С начала 1918 года все больший интерес к Тобольску проявляют уральские большевики. В Кремле о нем как бы забыли. То есть, конечно, там ничего не забывали, но просто были заняты другим.
Но тут из Тобольска, а потом из Екатеринбурга начинают упорно ползти слухи, что царская семья замыслила побег. Слухи растут. Слухи публикуются в газетах. Пишут, что царь развелся с царицей. Одна газета объявляет, что царь постригся в монахи и ушел в Абалакский монастырь, другая пишет, что он убежал. Говорят, что легкая шхуна «Святая Мария», которая стоит у причала на Иртыше, специально для того и стоит там, чтобы умчать царскую семью за границу, и что приготовил сию шхуну архиепископ Гермоген. Опровержения тоже печатают, но редко и самым мелким шрифтом, на последней полосе газеты.
В марте по Тобольску распространились слухи о прибытии из Тюмени и Омска отрядов Красной гвардии. Прибытие этих отрядов было вызвано недостаточно бдительным надзором за царской семьей.
22 апреля прибыл уполномоченный совнаркома В.В. Яковлев и сообщил царю об отъезде из Тобольска.
«26 апреля за 3 ½ часа утра к подъезду губернаторского дома были поданы экипажы. То были сибирские «кошевы» - тележки на длинных дрожинах, без рессор, все парные, кроме одной троечной.[9]
Царская семья поехала в свое последнее путешествие – в Екатеринбург.
Заключение
Завершая работу над рефератом можно прийти к выводу, что пребывание последнего российского царя Николая II со своей семьей в Тобольске в 1917-1918 годах имеет очень важное историческое значение.
Обострение политической обстановки потребовало перебазировния Романовых в другой, более безопасный для них район. С одной стороны, провалились расчеты на выезд их за границу, с другой – растущее напряжение борьбы между силами революции и буржуазно-помещичьей контрреволюции грозило ударить рикошетом по Царскосельским заключенным. Временное правительство поспешило вывезти Романовых из эпицентра борьбы.
Одному из 50 каменных (на то время) домов Тобольска выпало стать предпоследним пристанищем для семьи Романовых.
Список литературы
1. Альшиц Л. «Человек незлобивой души…» // Новгородские ведомости. - № 54-55 (14299-14300). – 9 апреля 1999. – С.4.
2. Касвинов М.К. Двадцать три ступени вниз. – М.: Мысль, 1989 – 462 с.
3. Панкратов В.С. С царем в Тобольске: Из воспоминаний. – М.: СП «Слово», 1990. – 64 с.
4. Соколов Н.А. Убийство царской семьи. – М.: Советский писатель, 1991. – 366 с.
5. Тобольский хронограф. Сборник. Вып. 3. – Екатеринбург: ИПП «Уральский рабочий», 1998. – 512 с.
[1]
Соколов Н.А. Убийство царской семьи. – М.: Советский писатель, 1991. – С. 37-38.
[2]
Соколов Н.А. Убийство царской семьи. – М.: Советский писатель, 1991. – С. 38-39.
[3]
Соколов Н.А. Убийство царской семьи. – М.: Советский писатель, 1991. – С. 39.
[4]
Соколов Н.А. Убийство царской семьи. – М.: Советский писатель, 1991. – С. 42-43
[5]
Панкратов В.С. С царем в Тобольске: Из воспоминаний. – М.: СП «Слово», 1990. – С.23-24
[6]
Панкратов В.С. С царем в Тобольске: Из воспоминаний. – М.: СП «Слово», 1990. – С.34-35.
[7]
Панкратов В.С. С царем в Тобольске: Из воспоминаний. – М.: СП «Слово», 1990. – С.20.
[8]
Панкратов В.С. С царем в Тобольске: Из воспоминаний. – М.: СП «Слово», 1990. – С.22.
[9]
Соколов Н.А. Убийство царской семьи. – М.: Советский писатель, 1991. – С. 66-67
|
