РОЛЬ ЛЕКСИЧЕСКИХ ДАННЫХ В ДИАЛЕКТНОМ ЧЛЕНЕНИИ БОЛГАРСКОГО ЯЗЫКА
Интенсивное собирание и исследование диалектной лексики славянских языков связано с именем Ф.П. Филина. Теоретическая разработка им вопросов лексикографии при составлении "Словаря русских народных говоров", а также весьма многочисленные его исследования по русской диалектной лексике дали значительный толчок исследованию лексики славянских языков.
За последние два десятилетия чрезвычайно возрос интерес к диалектной лексике и в болгарской диалектологии. Накоплены значительные сведения по болгарской диалектной лексике, особенно в территориальном отношении, позволяющие видеть её место в диалектной дифференциации (членении) болгарского языка.
Обычно считают, что говоры отличаются друг от друга как языковые формации преимущественно своими фонетическими и лексическими чертами [1].
В болгарской диалектологии в течение нескольких десятилетий господствовало почти аксиоматическое утверждение Б. Цонева о том, что болгарские говоры следует классифицировать исключительно лишь по данным фонетики. И сам он предпринял несколько опытов классификации говоров только по фонетическим признакам [2]. Естественно, это предопределило и направление в исследованиях болгарских диалектологов. В большинстве диалектологических исследований не случайно занимали основное место фонетические особенности, а остальные стороны диалектной системы в той или иной степени пренебрегались. Существовала также и другая причина этого явления, которая вытекала из первой: очень слабо была изучена диалектная лексика в ее географическом распространении. Сведения о лексических чертах болгарских говоров были весьма скудными, отрывочными, бессистемными и несопоставимыми. Все это препятствовало увидеть те возможности, которое даёт исследование диалектной лексики для освещения одной из основных проблем болгарского языкознания вообще - проблемы диалектного членения болгарского языка.
Постепенно, однако, взгляды болгарских диалектологов на вопрос о сущности говора как такового начали изменяться: он уже исследуется как целостная система, когда обращается внимание и на его лексические черты. Это позволило накопить весьма богатые сведения о лексике большого количества болгарских говоров. Таким образом, изменение в теоретическом подходе к болгарским говорам позволило поставить уже в практическом смысле по-новому проблему основного диалектного членения с привлечением лексических данных. Впервые в болгарской диалектологии это сделал Ст. Стойков [3].
Современное состояние исследований по болгарской диалектной лексике [4] дает возможность видеть, хотя бы еще не в полной мере, роль диалектной лексики в установлении диалектного членения болгарского языка. При этом имеются в виду основные, принципиальные положения теории лингвистической географии.
Известно, что двучленные диалектные различия в лексике (а также те из них, которые могут быть сведены к двучленным), обыкновенно считаются древними [5]. Это тем более так, если известно, что члены такого типа противопоставления - исконные, славянские слова или же слова с пока еще неясной этимологией; кроме того, один из членов может быть очень старым заимствованием. Здесь, например, могут быть упомянуты и приведены ареалы распространения таких лексических единиц, как крак - нога [6], аз - йа [7], булка - невеста [8], намеря - найда [9], недей - немой [10]. Члены указанных лексических противопоставлений крак - нога, аз - йа, намеря - найда, нейдей - немой являются исконными, славянскими словами, а в противопоставлении булка - невеста лексемы являются древними, причем общеславянск. невеста пока не имеет общепринятой этимологии; неясна этимология и известного лишь у болгар булка [11].
К этим изоглоссам можно прибавить еще одну, чрезвычайно важную: чувам 'слушать, воспринимать на слух' - чувам 'сохранять, выращивать'. Она имеет такое же направление, как и указанные выше изоглоссы, и представляет собой исключительно большую научную ценность, потому что, во-первых, она глагольная, а во-вторых, является лексико-семантической [12] и вследствие этого не может испытывать влияние внешних языковых факторов и условий. Наконец, к изоглоссам с подобной конфигурацией может быть отнесена одна особая изоглосса, которая показывает распространение предлога низ [13]. Этот случай относится к непротивопоставленным лексическим различиям [14], т.е. одной болгарской диалектной группе присущ предлог низ как лексическая единица, а в другой диалектной группе это значение выражается другим предлогом. И эта изоглосса очень устойчива в силу абстрактного характера значения и малой зависимости от внеязыковых факторов и условий.
Важный смысл нашей теме придает тот факт, что известное количество лексических изоглосс вообще получает одинаковую конфигурацию. Это, несомненно, не может быть случайно. Давно, 40 лет назад, Хр. Кодов [15] и К. Мирчев [16] отмечали, что между западной и южной группой болгарских говоров существует лексическая общность. Распространение некоторых лексических изоглосс в юго- восточном направлении (их число значительно), вероятно, обязано старой племенной близости и общности или же перемещению в древности больших групп болгарских славян из западных ообластей в юго-восточные и таким образом в раннем Средневековье была как бы смоделирована нынешняя общность между южными (рупскими ) и западнославянскими говорами.
Несомненно, в установлении границы диалектов болгарского языка по лексическим данным важное значение имеет использование также ряда дополнительных критериев: а) свидетельств исторических памятников болгарского языка о наличии той или иной лексемы еще в древнейших период развития болгарского языка; таковыми, например, являются слова крак - нога, аз - йа и др.; б) данных других славянских языков о широком распространении ряда лексических единиц в славянском языковом ареале; например, слово нога, йа являются общеславянскими, а крак, аз - также славянскими по происхождению, но ограниченными болгарским северо-восточным ареалом. Название риза встречается в других славянских языках, а название кошуля является старым заимствованием из латинского в праславянском [17], но в географическом отношении на болгарской языковой территории участвующим в выделении характерных болгарских диалектных группировок.
Верно, что обыкновенно лексические различия в говорах характеризуются многочисленностью, но из тех же двухчленных (и вообще малочленных) или же тех, которые могут быть сведены к двучленной группе, очевидно, потребуется определить древние [18]. Здесь нет возможности показать, как в ряде случаев действительно ряд лексических разночтений может быть сведён до двучленности и таким образом реконструируются наиболее древние лексические отношения между болгарскими говорами. Мы можем считать, что показанные здесь (при этом далеко не исчерпан их инвентарь) лексические различия между болгарскими говорами четко очерчивают весьма древнее диалектное членение болгарского языка, при котором формируются две основные болгарские диалектные группировки: юго-западная (по Ст. Стойкову, латеральная или периферийная) и северо-восточная (по Ст. Стойкову, центральная) [19].
Здесь можно также вывести одно очень характерное положение принципиального значения об исследовании диалектных различий. Если определённая территория характеризуется известным лексическим единством (например, наличием таких слов, как вода, глава, жена, ръка, бял, голям и мн. др.), а на той же самой территории есть различия, которые касаются обыкновенно звукового облика общих слов, то естественно сделать вывод, что лексическое единство этих говоров первично, тогда как различный фонетический облик этого общего лексического фонда вторичен, возникший в более позднее время. И обратно - если на данной территории существуют различия в лексике, то, наверное, одна их часть является первичной.
В заключение следует отметить, что рассмотренные здесь лексические отличия между болгарскими говорами группируются в два больших ареала, характеризующиеся устойчивой территориальной компактностью [20]. А это свидетельствует об их важности при раскрытии вопроса о диалектном членении болгарского языка. При этом имеется и ряд иных изоглосс, относящихся к другим уровням языковой структуры (фонетические, акцентологические, морфологические). Все они подтверждают сделанные выводы об основном диалектном членении болгарского языка [21].
Примечания
1. См., например Ст. Стойков. Българска диалектология. Второ поправ. Издание, София, 1968, стр. 8: "Как языковые единицы территориальные диалекты характеризуются особенностями, затрагивающими все стороны языка: прежде всего, фонетику и словарь, а затем морфологию и синтаксис".
2. "Известно, что фонетические особенности входят глубоко в язык и таят в себе больше старины, чем морфологические..."; "Форма в языке есть нечто мимолётное: легко воспринимается и легко утрачивается, лишь звуковой состав существует без изменений значительно более длительное время в языке". "Вот почему классификация говоров, имеющая особенно прочную основу и наибольшую научную ценность, есть та, которая основана на фонетических различиях" (Б. Цонев.История на българский език, т. III. София, 1937, стр. 200).
3. См.: Ст. Стойков. Основното диалектно деление на български език. "Славянска филология", т. III. Доклади, съобщения и статии по езикознание. София, 1963, стр. 105-119.
4. Подробнее см.: Ст. Стойков. Диалектна лексикология и лексикография. "Български език", XIX, 1969, кн.4-5, стр. 420-423, а также: М.С. Младенов. Некоторые аспекты болгарской диалектной лексикологии. "Проблемы лексикологии". Минск, 1973, стр. 95-103.
5. И.А. Дзендзелевский. Некоторые вопросы интерпретации лингвистических карт. - ВЯ, 1963, № 4, стр. 100.
6. St. Stojkow. Dwie leksykalne izoglosy w jezyku bulgarakim крак//нога, риза//кошуля. "Studia linguistica in honorem Thaddei Lehr-Splawinski". Warszawa, 1963, стр. 270-272.
7. Ст. Стойков. Три местоименни изоглоси в български език. "Славистични студии. Сборник по случай V Международен славистичен конгрес в София". София, 1963, стр. 149-152.
8. М. Сл. Младенов. Две лексикални изоглоси в български език. 1. Булка // невеста. "Rocznik Slavistyczny", t. XXXII, cz. 1, 1971, стр. 39-42.
9. М. Сл. Младенов. Ятовата граница в светлината на нови данни (Към въпроса за диалектното разчленения на българския език). "Славистичен сборник". София, 1973, стр. 252 и карта № 2.
10. St. Stojkow. Rozkaznikowe formy zaprzeczone w jezyku bulgarskim. "Prace Filologiczne", t. XVIII, cz. 2. Warszawa, 1964, стр. 435-438.
11. Български етимологичен речник, т. 1, София, 1978, стр. 89.
12. См. подробнее: М. Сл. Младенов. Одна лексико-семантична изоглоса в българския език: чувам "слушам" / чувам "пазя, отглеждам". "В памет на проф. д-р Ст. Стойков. Езиковедски изследования". София, 1974, стр. 321-325.
13. См.: М. Сл. Младенов. Географско разпространение и значение на предлог низ в българските диалекти (в печати).
14. О непротивопоставленных различиях см.: "Вопросы теории лингвистической географии". М., 1962, стр. 151-153.
15. См. Хр. Кодов. Тракийските говори като преход между източнобългарските и македонските говори. "Ksiega referatow", Sekcja 1. Jezykoznawstwo. Warszawa,1934, стр. 54-55.
16. См. К. Мирчев. Неврокопският говор. "Годишник на Софийския университет. Историко-филологически факултет", т. XXXII, 1936, стр.119.
17. Dwie leksykalne izoglosy..., стр. 272-273.
18. И.А. Дзендзелевский. Указ. соч., стр. 99.
19. См.: Ст. Стойков. Основното диалектно деление на Български език, стр. 112.
20. См. о значениях компактных ареалов: "Русская диалектология". Под ред. Р.И. Аванесова, В.Г. Орловой. М., 1964, стр. 17.
21. М. Сл. Младенов. Ятовата граница в светлината на нови данни... (приложенные карты).
Список литературы
М.С. Младенов. РОЛЬ ЛЕКСИЧЕСКИХ ДАННЫХ В ДИАЛЕКТНОМ ЧЛЕНЕНИИ БОЛГАРСКОГО ЯЗЫКА.
|
