В ныне действующей редакции ГПК РСФСР и в проекте пришлого в первом чтении ГПК РФ значительно более четко сформулирован принцип диспозитивности как двигающего начала гражданского судопроизводства, в соответствии с которым гражданские дела возникают,, изменяются, переходят из стадии в стадию и прекращаются главным образом в соответствии с инициативой лиц, заинтересованных в защите своих прав, свобод и интересов. В частности, существенно уточнен (ограничен) круг субъектов, наделенных такого рода полномочиями (ст. 4 проекта). Из числа лиц, участвующих в деле, т.е. тех субъектов, которые как раз и могут влиять на возбуждение, изменение, прекращение процесса в ст. 34 проекта, исключено прямое упоминание о мифических или полумифических фигурах, которые якобы могли вести дела в чужих интересах, однако же на практике никогда не возбуждали их никогда либо делали это крайне редко (профсоюзы, государственныепредприятия, учреждения, организации, колхозы, иные кооперативные организации, их объединения, другие общественные организации или отдельные граждане). Правда, ст. 42 ГПК и ст. 46 проекта все еще допускают возможность скорее теоретического нежели практического характера, что в случаях, предусмотренных законом, с иском в защиту прав, свобод и охраняемых законом интересов других лиц по их просьбе в суд могут обратиться организации или отдельные граждане.
Приведена в соответствие с действующей редакцией ФЗ «О прокуратуре Российской Федерации» ст. 45 проекта, в которой записано, что прокурор вправе обратиться в суд с иском в защиту прав, свобод и охраняемых законом интересов граждан по их просьбе, неопределенного круга лиц или интересов государства. Иск в защиту прав, свобод и охраняемых законом интересов гражданина может быть предъявлен прокурором лишь в случаях, когда он по состоянию здоровья, возрасту, недееспособности и другим уважительным причинам не может сам обратиться в суд. Одновременно подчеркнем, что по ныне действующему законодательству прокурор не вправе возбудить дело в интересах юридического лица.
В ст. 41 проекта предлагается устранить явно противоречившее принципу диспозитивности правило, сформулированное в ч. 3 ст. 36 ГПК РСФСР, в соответствии с которым, если истец не согласен на замену ответчика другим лицом, суд мог привлечь это лицо в качестве второго ответчика. Буквальное применение этой нормы без ее систематического и логического толкования с иными положениями Кодекса порой приводило к довольно серьезным процессуальным коллизиям. Под влиянием судебно-надзорной практики Верховного Суда РФ суды постепенно стали отказываться от буквального применения ч. 3 ст. 36 ГПК РСФСР и при решении вопроса о возможности замены ответчика в первую очередь стали исходить из диспозитивной воли сторон. Ныне в ст. 41 проекта предлагается записать, что замена ненадлежащего ответчика допускается только с согласия истца.
В ст. 54 проекта в свете принципа диспозитивности уточнен круг процессуальных действий, на совершение которых представитель должен иметь специальное полномочие. В соответствии с проектом право представителя на подписание искового заявления, предъявление его в суд, предъявление встречного иска, уменьшение размера заявленных требований, изменение основания иска должно быть специально оговорено в доверенности, выданной представляемым. Отсутствие об этом прямого указания в ст. 46 ГПК РСФСР порой создавало сложности в судебной практике.
В ГПК РСФСР поныне имеется по существу не работающая норма, в соответствии с которой суд может выйти за пределы заявленных истцом требований, если признает это необходимым для защиты прав и охраняемых законом интересов истца, а также в других случаях, предусмотренных законом. В п. 3 ст. 198 проекта предлагается Ограничиться последней частью этого правила, в соответствии с которым суд сможет выйти за пределы заявленных требований в случаях, предусмотренных законом. А поскольку такого рода случаев по муществу нет, то проект в этом смысле угрозы, для принципа диспозитивности не представляет.
В соответствии с ГПК РСФСР и проектом ГПК РФ принцип диспозитивности является двигающим началом и апелляционного производства. Так, на основании ч. 2 ст. 3185 Кодекса и ч. 2 ст. 328 проекта апелляционная жалоба возвращается мировым судьей по просьбе лица, подавшего жалобу, если дело еще не направлено в районный суд. А в соответствии со ст. 3187 Кодекса и ст: 330 проекта лицо, подавшее апелляционную жалобу, вправе отказаться от нее до вынесения решения или определения районным судьей. Принимая отказ от жалобы, судья выносит определение о прекращении апелляционного производства. Другими словами, суд не вправе контролировать правомерность отказа от апелляционной жалобы. Аналогичным образом в проекте ГПК предлагается решить вопрос и о возможности отказа от кассационной жалобы (ст. 346, 349 проекта).
По проекту ГПК элементы диспозитивности вводятся и в надзорное производство.
Развитие гражданского процессуального законодательства показало несостоятельность концепции, в соответствии с которой предлагалось выделять самостоятельный принцип процессуальной активности суда (В.М. Семенов) либо принцип активной помощи в защите права со стороны государства в лице суда, прокуратуры и иных компетентных органов (Р.Е. Гукасян).
Разумеется, суд, прокуратура, а также государственные (муниципальные) органы в отдельных ситуациях могут влиять на ход гражданского процесса Тем не менее главной движущей пружиной возникновения и развития гражданского судопроизводства является инициатива субъективно заинтересованных в исходе дела лиц. А в условиях рыночной экономики значение принципа дисгозитивности в гражданском судопроизводстве неизбежно возрастает.
Сказанное не означает, что в современном гражданском процессе действия суда должны полностью подчиняться диспозитивной воле сторон. Жизнь показала, что, некоторые новеллы, введенные в этом отношении в действующий ГПК, себя оправдали не вполне. В частности, речь идет о содержании ст. 34 Кодекса, в соответствии с которой суд не имел права не принять отказа истца от иска, а совершение такого действия в процессе вело к безусловному прекращению производства по делу. В соответствии со ст. 39, 174 проекта ГПК суд не принимает отказа истца от иска, признания иска и не утверждает мирового соглашения сторон, если эти действия противоречат закону. В случае непринятия судом отказа истца от иска суд должен вынести об этом,определение и продолжить рассмотрение дела по существу.
Принцип состязательности в современном его понимании уже относительно давно сформулирован в ст. 14 и 50 ГПК. Эти положения сформулированы и в проекте ГПК. В то же время роль участников процесса в доказательственной деятельности согласно проекту ГПК должна еще больше возрасти. В частности, такой важный, этап процессуальной деятельности, как подготовка дела к слушанию, из деятельности главным образом суда превращается в деятельность под руководством суда. В соответствии со ст. 148 проекта подготовка к судебному разбирательству проводится сторонами, лицами, участвующими в деле, их представителями под руководством судьи. В определении о подготовке дела к судебному разбирательству судья указывает действия, которые следует совершить сторонам, другим лицам, участвующим в деле, и сроки этих действий для обеспечения правильного и своевременного разрешения дела.
А на основании ст. 153 проекта с целью процессуального закрепления распорядительных действий сторон, совершенных при подготовке дела к судебному разбирательству, определения достаточности доказательств по делу, исследования фактов пропуска сроков обращения в суд и сроков исковой давности возможно проведение подготовительного заседания суда.
Стороны в подготовительном заседании суда имеют право представлять доказательства, приводить доводы, заявлять ходатайства.
В подготовительном заседании суда может рассматриваться возражение ответчика о пропуске истцом срока исковой давности для защиты права без исследования иных фактических обстоятельств по делу, а также пропуска установленного законом срока обращения в суд без уважительных причин.
При установлении судом факта пропуска срока исковой давности и срока обращения в суд без уважительных причин суд выносит решение об отказе в иске без исследования других, фактических обстоятельств. Это решение может быть обжаловано в кассационном порядке. Таким образом, в период подготовки дела к слушанию существенно возрастает значение процессуальной активности лиц, участвующих в деле, как в аспекте состязательности, так и диспозитивности.
В свете изменении в гражданском процессуальном законодательстве и практики его применения нельзя не коснуться и проблемы о существовании в системе его принципов принципа объективной (судебной) истины. Не дает ли основания существенное изменение формулировок ст. 14 и 50 ГПК для постановки вопроса о том, что ныне принципа объективной истины в гражданском судопроизводстве не существует или что по крайней мере, сфера его действия в достаточной степени ограничена? Эти изменения в законодательстве нашли отражение и в процессуальной литературе. Так, в ряде издании учебника по гражданскому процессу, подготовленного коллективом авторов кафедры гражданского процесса МГУ, принцип объективной истины оказался исключенным как из его текста, так и из программы учебной дисциплины. Аналогичную позицию занимают и наши коллеги из Уральской юридической академии А авторы некоторых монографических работ пытаются доказать, что «суд не устнавливает истину по гражданским делам».
В самом общем виде мы бы ответили на данный вопрос отрицательно в силу следующих соображений. Думается, что установление истины как конечная цель гражданского судопроизводства остается неизменной. Только имея в виду необходимость установления действительных обстоятельств гражданских дел, закон устанавливает такую достаточно сложную, трудоемкую и дорогостоящую процедуру как гражданское судопроизводство. Если согласиться с тем, что установления истины как цели процесса более не существует, то соответственно нужно было бы отказаться и от гражданского судопроизводства как установленного процессуальным законом порядка рассмотрения и разрешения гражданских дел. По-видимому, в свете ст. 46. 123 и иных положений Конституции РФ такой вывод следовало бы признать абсурдным.
Думается, что и по ныне действующему законодательств) установление истины как цель гражданского судопроизводства остается неизменной. В то же время существенно изменились методы установления истины в суде. Законодатель справедливо отказался от превалирующей роли суда установлении истины по делу, когда гражданское судопроизводство по ряду моментов являлось состязательным лишь формально, а по существу во многом носило ярко выраженный следственный характер. В современном процессе состязательность судопроизводства в ее исконном и подлинном, а не политизированном (социалистическом) смысле слова должна стать основным инструментом установленияистины в правосудии (ст. 14 и 50 ГПК). В связи с этим нельзя не согласиться с В.М. Жуйковым, который полагает, что современные условия требуют от судей принципиально нового подхода к осуществлению правосудия по гражданским делам, глубоких знаний материального и процессуального права. Только при этих условиях суд сможет организовывать и проводить подлинно объективные, состязательные, равноправные для сторон процессы, используя для этого новые и достаточно эффективные средства, закрепленные в новейшем гражданском процессуальном законодательстве.
Есть основания полагать, что проект ГПК РФ, несмотря на имеющиеся в науке процессуального права отдельные разногласия по данному вопросу, исходит из принципа объективной (судебной) истины в качестве цели, а в большинстве случаев и результата процесса. Так, в соответствии со ст. 68 проекта суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.
Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.
Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, а другие отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.
Доказательство признается судом достоверным, если в результате его исследования, сопоставления с другими доказательствами выясняется, что содержащиеся в нем сведения сххлветствуют действительности.
А на основании п. 3 ст. 69 проекта, если у суда имеются основания полагать, что признание стороной факта совершено с целью сокрытия действительных обстоятельств дела либо под влиянием обмана, насилия, угрозы, заблуждения, он не принимает признания, о чем выносит определение. В этом случае соответствующие обстоятельства подлежат доказыванию на общих основаниях.
В ст. 198 проекта ГПК РФ записано, что при вынесении решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела, установлены и какие не установлены, каковы правоотношения сторон и подлежит ли иск удовлетворению.
Суд, признав необходимым выяснить новые обстоятельства, имеющие значение для дела, или дополнительно исследовать доказательства, выносит определение о возобновлении судебного разбирательства. А п. 4 ст. 200 проекта требует, чтобы в мотивировочной части решения были указаны: обстоятельства дела, установленные судом; доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, а также доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства.
Следует подчеркнуть,.что несмотря на измененюгв гражданском процессуальном законодательстве, большинство процессуалистов продолжает полагать, что принцип объективной истины существует. И этот взгляд, с нашей точки зрения, есютветствует действующему гражданскому процессуальному законодательству и проекту ГПК РФ. Если же отказаться от этой идеи, то, по-видимому, нужно будет отказаться и от института гражданского судопроизводства в целом как сложного, дорогого, но тем не менее в целом достаточно эффективно работающего механизма защиты субъективных гражданских прав.
Продолжает трансформацию соотношение единоличного и коллегиального начал в рассмотрении гражданских дел. В подавляющем большинстве случаев гражданские дела в районных судах рассматриваются единолично, а в мировых судах только единолично. Аналогичным образом рассматриваются в апелляционном порядке и жалобы на судебные постановления мировых судей. Следовательно, проверка законности и обоснованности судебных постановлений в принципе может осуществляться единоличным судьей.
Считается, что аналогичная проверка, осуществляемая кассационной инстанцией, происходит коллегиально, однако коллегиальность здесь действует чисто формально. Если исходить из реальной нагрузки суда кассационной инстанции, то нельзя не признать, что двое из трех судей за редчайшим исключением с материалами дела до его рассмотрения по существу ознакомиться не в состоянии. В то же время даже формальное присутствие в коллегии отнимает у судей массу времени. Реально это приводит к тому, что качественно изучить материалы дела не может даже докладчик.В результате «доклад» нередко сводится к элементарному пересказу, а то и цитированию обжалованного решения. При этом содержание кассационной жалобы и иных материалов, являющихся предметом рассмотрения суда кассационной инстанции, вопреки положениям ст. 301 ГПК, за редчайшим исключением остается за рамками доклада. Кроме того, на разрешение дела по кассационной жалобе практически приходятся считанные минуты. Все это ведет к нервозности, спешке, оставлению без изменения явно незаконных и необоснованных судебных постановлений, появлению разного рода вполне обоснованных нареканий со стороны участников процесса.
В связи с этим отдельными процессуалистами (И.А. Приходько) вполне обоснованно, с нашей точки зрения, в последнее время был поставлен вопрос о необходимости отказа от лже-коллегиальности в деятельности суда второй инстанции. Думается, что принятие этого предложения в современных условиях является единственно возможным средством реального улучшения деятельности суда второй инстанции.
Характер гражданских процессуальных отношений определяется принципами судопроизводства. Между тем до самого последнего времени характер этих отношений в процессуальной литературе, в том числе и новейшей, до известной степени определяется неправильно. В значительной степени по старинке эти отношения однозначно квалифицируются как властеотношения. Соответственно правосознание студентов-юристов - будущих судей, прокуроров, адвокатов и т.п. формируется исходя из того, что гражданские процессуальные отношения в современном гражданском процессе носят исключительно властный, публично-правовой характер.
Между тем представляется, что гражданские процессуальные отношения развиваются по специфическим законам, в которых диалектически и гармонично сочетается диспозитивное и императивное начала. Разумеется, участие суда в гражданском процессуальном отношении в качестве его непременного субъекта накладывает на него известные черты авторитарности. Однако нельзя забывать, что гражданское процессуальное право не носит вполне самостоятельного характера, а призвано «обслуживать» определенный комплекс материальных правоотношений. Таким отношениям в значительной степени свойственно диспозитивное начало. Вполне естественно, что это начало является весьма существенным и при разрешении споров, возникающих из гражданских (в широком смысле этого слова) правоотношений.
Действительно, суд руководит ходом процесса. Но сам процесс возник только потому, что в нем появилась потребность у одной или обеих сторон и подачей соответствующего заявления лицо возбудило судебную деятельность. В связи с этим можно сказать, что в первую очередь заинтересованные лица направляют деятельность суда, а не наоборот. Они сами решают, обращаться ли им в суд, если обращаться, то когда именно, кого указать в качестве нарушителя права, каким образом сформулировать элементы иска и т.п. Возбудив судебную деятельность, заинтересованные лица своими волеизъявлениями влияют на дальнейшее движение процесса - развитие, переход из стадии в стадию, а в некоторых случаях и приостановление (п. 1-3 ст. 215 ГПК). Таким образом, суд разрешает гражданские дела лишь постольку, поскольку они переданы на его рассмотрение волеизъявлением заинтересованных лиц и не сняты этими лицами с судебного разбирательства (ст. 3-4, 34,165 ГПК).
Действия суда в современном гражданском процессе в значительной степени детерминируются лицами, участвующими в деле, также в ходе представления и исследования доказательств, заявления ходатайств, высказывания мнений по поводу ходатайств других участников процесса и т.д. Разумеется, суд как орган государства не связан полностью волеизъявлениями сторон и может в определенных ситуациях отклонять их (ч. 2 ст. 34, ст. 165 ГПК). Необходимость в реализации подобных полномочий встречается сравнительно редко. Однако сам факт их существования свидетельствует о сочетании диспозитивного и императивного начал в механизме гражданского процессуального регулирования.
Разумеется, суд выносит постановления, имеющие властный характер. Вместе с тем властность предписаний гражданских процессуальных актов имеет свои пределы. Роль диспозитивного начала в гражданском судопроизводстве настолько велика, что стороны практически в любой момент односторонним либо согласованным совместным волеизъявлением в состоянии аннулировать судебный акт либо ликвидировать его действие. Так, отказ от иска или заключение мирового соглашения в суде кассационной либо надзорной инстанции является основанием к отмене состоявшихся судебных постановлений и прекращению производства по делу (ст. 309, 330 ГПК). В случае отказа взыскателя от взыскания либо заключения взыскателем и должником мирового соглашения прекращается исполнительное производство (п. 1 и 2 ч. 1, ч. 2 ст. 364 ГПК, п. 1 и 2 ст. 23 ФЗ «Об исполнительном производстве»).
Властеотношение предполагает наличие двух его сторон - повелевающей и подчиненной, субъекта и адресата команды. Между тем суд по гражданским делам существует лишь потому, что у граждан и иных субъектов права есть социальные потребности в правосудии. И суд призван эти потребности удовлетворять. Таким образом, при рассмотрении и разрешении гражданских дел суд выступает в первую очередь не как "командующий", а как обслуживающий орган. «Командовать» все ему приходится лишь постольку поскольку это необходимо для разрешения конкретного гражданского дела.
Процессуальные действия, совершаемые судом и участниками процесса, порождают правовые последствия лишь в том случае, если они будут соответствующим образом дополнять друг друга. Так, возбуждение дела в суде предполагает подачу заявления заинтересованным лицом и принятие его судьей. Для прекращения производства по делу в связи с заключением сторонами мирового соглашения необходимо соответствующее волеизъявление сторон и принятие его судом; Таким образом, властно-решающая воля суда не может быть реализована без диспозитивной воли сторон и наоборот; Следовательно, в развитии гражданского процессуального отношения властное и диспозитивное начала гармонично сочетаются между собой и дополняют друг друга.
Властный характер отношений суда и сторон носит ограниченный и условный характер. Отношения власти и подчинения между указанными субъектами существуют при условии, что стороны не отказались от продолжения процесса и действия судебного решения, в том числе и решения, вступившего в законную силу. С определенными оговорками можно вести речь и о властном характере отношений суда с прокурором либо государственными органами и органами местного самоуправления.
Отношения суда со свидетелями, экспертами; переводчиками носят безусловно властный характер. Суд вправе в соответствующих случаях применять к ним меры процессуальною принуждения. Однако практическая необходимость В этом возникает крайне редко.
Таким образом, степень властности отношений суда с разными участниками процесса различна. К этому нужно добавить, что эта степень варьируется и наказных стадиях процесса. Однако это не касается лиц, участвующих в деле, поскольку властный характер отношений с судом как с органом государства для них в значительной степени смягчается благодаря действию принципа диспозитивности.
Развитие гражданского процессуального права на современном этапе развития общества характеризуется рядом интересных тенденций. С одной стороны, роль гражданского судопроизводства в жизни современного общества многократно возрастает. В связи с изменениями в законодательстве и правовыми позициями, сформулированными в постановлениях Конституционного Суда РФ, в настоящее время по существу все правовые споры, а также многие иные важные правовые вопросы подведомственны судам. Кроме того, в связи с постепенным повышением правовой культуры и изменением менталитета судебный порядок разрешения споров из занятия малопочетного и даже постыдного постепенно превращается в дело абсолютно обычное.
С другой стороны, существенно меняется процессуальное положение суда и лиц, участвующих в деле, а гражданское судопроизводство постепенно утрачивает чрезмерные черты властности, которыми оно до недавнего времени обладало. К тому же в новых социальных и экономических условиях существенное изменение претерпел и еще будет претерпевать ряд принципов гражданского судопроизводства, и прежде всего диспозитивности, состязательности, объективной истины, коллегиальности и участия народных заседателей в рассмотрении дел.
Список литературы
Жуйков В.М. Проблемы гражданского процессуального права. М, 2001. С. 27-29.
Гражданский процесс: Учебник/ Под ред. М.К Треушникова. М, 2000. С. 8-9, 52-62; Гражданский процесс: Учебник/ Под ред. В.В. Яркова. М., 2000. С. 26-27.
Решетникова ИВ. Доказательственное право в гражданском судопроизводстве. Екатеринбург, 1997. С. 13, 11, 50 и др.
Жуйков В.М. Указ. соч. С. 18.
СЗ РФ, 1994, №32, ст. 3301.
Сахнова ТВ. Проект ГПК РФ: нерешенные проблемы // Теоретические и прикладные проблемы реформы гражданской юрисдикции: Межвуз. сб. науч. тр. Екатеринбург, 1998. С. 98-101
Викут М.А., Зайцев И. М. Гражданский процесс.России. М., 1999. С. 40-42
Афанасьев С. Ф. Проблема истины в гражданском судопроизводстве. Саратов, 1999. С. 25-33; Гражданский процесс: Учебник/ Под ред. В.А, Мусина, НА. Чечиной, Д.М. Чечота. М, 2000. С. 33-35.
Боннер А.Т., доктор юридических наук, профессор кафедры гражданского процесса МГЮА. Принципы гражданского процессуального права (проблемы и перспективы).
|
