Различные представления об исповеди
1. Католический взгляд
В начале представим католическое определение понятия «исповедь». Католическая Церковь признаёт семь таинств,к которым относитсяи исповедь. Теста определяет исповедь, как «акт высшей искренности, в котором верующий выносит на суд и себя и свои грехи, полагаясь лишь на милосердие Господа, Который дает прощение в Своей Церкви». Прощение грехов, совершенных после крещение даруется посредством таинства покаяния или примирения. Таинством прощения называется действие, посредством которого священник дает отпущение (разрешение) грехов, а Бог дарует мир и прощение. Бог Один способен отпустить грех, но Он делает это в Церкви и через служение в Церкви, которая вовлекается в примирении одного из ее отдельных членов.
Рассмотрим историю развития таинства исповеди с позиции католических авторов. Истоки появления исповеди происходят от душепопечительства, который был принят в монашеских кругах. Теста указывает, что ее развитие состояло в нескольких этапах. Первый происходивший до шестого века состоял в публичном раскаянии христианина в грехах, затем включение его в чин кающихся. После чего христианин должен был исповедать свои грехи епископу, который накладывал епитимью (греч. ἐπιτιμία, «наказание») — исполнение исповедовавшимся христианином, по назначению духовника, тех или иных дел благочестия; имеет значение нравственно-исправительной меры, для того, чтобы исповедующий мог получать прощение. По решению Латеранского собора 1215 года все верующие, достигшие сознательного возраста, должны были исповедоваться не реже одного раза в году в независимости от степени согрешения. Тридентский Собор утвердил Божественное установление и важность таинства покаяния, указал на составляющие части покаяния, которые составляют квазиматерию таинства. А также данный собор подтвердил, что служителем таинства покаяния может быть только пресвитер. На 2 Ватиканском Соборе были приняты три модели сакраментального разрешения от грехов: индивидуальная исповедь, общее служение примирения с личным исповеданием и отпущением грехов и публичным служением с общей исповедью и общим отпущением.
Основными местами Писания, на которых основывают свое представление о исповеди католики, является Матфея 18:18, Иоанна 20:22, Иакова 5:16. Теста, исследуя вопрос об отпущении грехов, указывает, что Иисус Христос даровал эту власть апостолам, для того, чтобы они продолжали Его спасительную миссию во время существования церкви на земле. Теста утверждает, что не существует сомнений о том, что в Матфея 18:18 говорится о том, что двенадцать учеников получили право для отпущения грехов на земле. Служение ключарей могут исполнять только епископы и пресвитеры, поскольку, когда Христос устанавливал это таинство, Он обратился не ко всем христианам, а только к двенадцати апостолам и их преемникам. Ссылаясь на отцов церкви и их толкование Иоанна 20:22 Теста предполагает, что «этим действием и этими словами Он даровал Апостолам и их преемникам власть отпускать и удерживать грехи верующих, совершенные ими после крещения». Христос доверил Своим апостолам служение примирения, а те в свою очередь передали это право епископам и пресвитерам, которые сейчас имеют власть прощать грехи во имя Троицы. «Священник – есть знамение и орудие милосердной любви Бога к грешнику». Иероним утверждал:
«Когда верующие во Христа стараются исповедаться во всех грехах, которые приходят им на память, они несомненно представляют все эти грехи милосердному Божьему прощению. Те, кто поступает иначе, кто сознательно скрывает какие то грехи, не предлагают Божьей благости того, что она могла бы отпустить через посредничество священника. Ибо если больной стесняется показать свою рану врачу, врачебное искусство не способно вылечить того, о чем не знает».
Хаффнер стоит также на том учении, что проводить исповедь имеют право только епископ и священник. Форма исповеди существует для того, чтобы узнав причины греха священник или отпустил или удержал эти грехи, и установил определенную епитимью. Все исповеданные грехи получают прощение, в тот же момент не исповеданные не получают ни прощения ни исцеления.
В заключении можно сказать, что согласно католическому учению исповедь является таинством, благодаря, которому каждый христианин, должен исповедовать свои грехи, совершенные после крещения непосредственно священнику. Право прощать грехи имеет священник, который получил власть от Христа отпускать грехи тем, кто искренне кается в них и оставлять те, грехи которые кающийся не исповедал. Условием удовлетворения за грехи Богу и ближнему является посильное возмещение ущерба, причинённого другим людям, а также исполнение наложенного священником условного наказания — епитимий. Также мы рассмотрели исторические причины, и толкования некоторых мест из Нового Завета которые повлияли на появление такого представления о исповеди.
2. Православный взгляд
православный протестантский таинство исповедь
Теперь представим православный взгляд на исповедь. Как и Католическая Церковь, Православная Церковь признаёт семь таинств,к которым относитсяи исповедь. Блаженный Феодорит определяет принятие покаяние после крещения, как пасторское попечение об овцах и их врачевание. Он заявляет, что после крещения необходимо также исповедовать свои грехи, а священникам принимать искреннее раскаяние исповедников. Церковное предание определяет покаяние, как: «обновление крещения или восстановления той глубокой интимной жизни с Богом, которая дается людям в главных христианских таинствах». Как утверждает Хопко, нам следует исповедаться, если мы долгое время не участвовали в Причастии или совершили тяжкий грех. В форме этого таинства заключены три основных элемента. Первый - печаль из-за своих грехов, которые разорвали отношения с Богом. Второй элемент – это открытая, исходящая из сердца исповедь. Ранее исповедь происходила в храме перед всеми людьми, в наше время она происходит в присутствии одного священника. Третий элемент - состоит в разрешительной молитве, благодаря которой кающемуся грешнику дается прощение грехов. Таинство исповеди является величайшей тайной Божьей, единственной возможностью воссоединиться с Ним через прощение Христово.
Как утверждает Мейендорф таинство покаяния имело параллельное развитие, как в Западной так и в Восточной Церкви. В начале оно представляло публичным действием над теми, которые были отлучены от христианской общины. В последствии после четвертого века покаяние приняло новую форму личной исповеди перед священником, который использовал форму разрешения и заявлял об отпущении грехов.К пятнадцатому столетию личная исповедь священнику стала общепринятым обычаем среди обычных прихожан церкви. Исповедь имела объяснение в качестве разновидности духовной терапии, так как в православной антропологии грех является прежде всего недугом. Исповедь в Восточной Церкви сохраняла черты освобождения и исцеления, а не суда.
Православные также ссылаются на те же места Писания, на которых основывают свое понимание и католики - Матфея 18:18, Иоанна 20:22, Иакова 5:16.Понимание смысла этих стихов Православной Церковью сходно с католическим. Есть лишь частные отличия в толковании отдельных их сторон. Различаются также исторически сложившиеся внешние формы осуществления таинств и некоторые церковно-правовые предписания, связанные с ними. Основное сходство состоит в понимании применения власти вязать и разрешать грехи, которую Господь доверил апостолам и их приемникам. В крещении уничтожается власть первородного греха, однако в человеческой природе сохраняется сила в наклонности ко греху. Для освобождения от грехов после крещения применяется исповедь перед духовным служителем, который разрешает грехи и примиряет человека с Богом. Мейендорф приводит некоторые причины различного представления об исповеди между Востоком и Западом. Во-первых Восток не испытал влияние законнического толкования спасения. Во-вторых, Восток не переживал кризов подобных западной Контрреформации, которая делала особенный акцент на авторитете духовенства.
Однако несмотря на то, что православное представление о исповеди состоит в исповедании грехов перед священником в словах Иоанна Златоуста можно заметить важность исповеди своих грехов не перед свидетелями, но только перед Богом. Иоанн не отвергает исповеди перед священником, но увещевает к ежедневному испытанию своей совести перед Богом:
«Если бы даже при людях надо было высказывать и открывать их, и тогда не следовало бы стыдиться, потому что стыдно грешить, а не исповедовать, но теперь нет надобности исповедоваться при свидетелях. Исследование грехов пусть производится судом совести, судилище пусть будет без свидетелей, один Бог пусть видит твою исповедь, Бог, Который не позорит за твои грехи, но разрешает их после исповеди».
«Ибо осуждать свои грехи – не постыдное, а праведное и доброе дело, если бы это не было праведное и доброе дело, то Бог не назначил за него награды. Я, Я Сам изглаживаю преступления твои ради Себя Самого и грехов твоих не помяну: припомни Мне; станем судиться; говори ты, чтоб оправдаться». (Ис.43:25-26).
Византийская литература о покаянии носит в себе аскетический и духовный характер. Размышляя над произведениями Златоуста о покаянии, Мейендорф считает, что в них Златоуст не имеет в виду обычай регулярного исповедания своих грехов в храме. Исследуя различные византийские высказывания отпущения грехов и разрешений, данный богослов утверждает, что они представлены, как славословия и имеют форму молитвы. В данных молитвах подразумевалось, что прерогатива в отпущении грехов принадлежит только Богу. В заключении можно сказать, что согласно православному учению исповедь также является таинством, которое должно совершаться перед священником для того, чтобы подготовиться для участия в Евхаристии.
Суммируя католическое и православное понимание исповеди можно заключить, что эти конфессии имеют согласие в том что: исповедь – это таинство; она необходима для того, чтобы были прощены грехи, совершенные после крещения; исповедоваться следует только перед священником; на основании (Матфея 18:18, Иоанна 20:22, Иакова 5:16) право прощать или оставлять грехи имеют священники; исповедь не перед священником не является действительной; священник налагает определенную епитимью; священник имеет право отпускать исповеданные грехи, и в тот же момент не прощать неисповеданные.
Все же существуют некоторые различия в понимании исповеди, к примеру, для православных грех является недугом, а для католиков грех является нарушением закона. Для Западной Церкви исповедь имеет черты суда, а для Восточной освобождения и исцеления. Также в римской церкви существуют идея об удовлетворении человеком Бога, благодаря индульгенциям.
3. Протестантский взгляд
Для того, чтобы представить протестантский взгляд на исповедь мы рассмотрим понимание исповеди «великой троицей Реформации» – Лютером, Кальвином и Цвингли.
Мартин Лютер в своем кратком катехизисе утверждал:
«Исповедь включает в себя две основные части. Во-первых мы признаем свои грехи. Во-вторых, мы принимаем отпущение грехов, - то есть их прощение, - от пастора, как от Самого Бога и нисколько не сомневаемся, но твердо веруем, что тем самым наши грехи прощены пред Богом на Небесах». «Когда я побуждаю вас к исповеди я просто призываю вас быть христианином».
Реформатор говорит о трех разновидностях исповеди: исповедоваться, возможно, лично Богу, ближнему против, которого совершено преступление, а также в тайне какому – то третьему лицу. Первые два варианта исповеди Лютер считал необходимыми для каждого, а вот третий вариант по усмотрению для каждого по необходимости.
Говоря о пользе личной исповеди перед священником, он указывал: «когда мы открываем свои грехи перед пастором и просим о прощении, тех грехов, которые особенно беспокоят нашу совесть, мы принимаем утешительную уверенность в том, что эти грехи прощены». Отвечая на вопрос, какие грехи, следует исповедовать,
Лютер учил, что перед Богом следует исповедовать все грехи, даже которые мы не осознаем, а перед священником только те, которые мы осознаем в своем сердце. Перед исповедью следует разобраться со своим поведением согласно Десятословия. «Отец Реформации» верил во власть ключей – власть, которую Иисус предоставил Своей Церкви для того, чтобы она могла прощать грехи тем, которые раскаиваются в них и оставлять грехи на тех, которые не раскаиваются до времени их покаяния.
Он основывал свои размышления на евангелии от (Иоанна 20: 23) «Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся». Реформатор утверждал, что отпущение грехов – означает освобождать или делать свободным. Мы можем иметь прощение только на основании смерти Иисуса Христа и несмотря на то, что произносит прощение грехов пастор, дает нам прощение только Бог.
В «Аугсбурском вероисповедании» сказано о исповеди:
«Об исповеди они учат, что личное отпущение [разрешение] грехов следует сохранить в церквях, хотя перечисление всех грехов на исповеди не является обязательным.
Ибо это невозможно, согласно Псалму: "Кто усмотрит погрешности свои?" (Пс.18:13)».
В заключении можно предположить, что несмотря на то, что представления Лютера были недалеки от католического, все же его взгляды на исповедь были крайне отличными. Лютер утверждал, что самое важное в исповеди - искреннее раскаяние веры, а не простое перечисление грехов. Также он указывал, что исповедоваться можно не только священнику. Лютер отверг епитимью, считая ее добавлением к вере добрых дел.
Жан Кальвин считал исповедь – «очень древний обычай, но первоначально он не был обязательным».[1]
Он не отвергает частную исповедь, разделяя ее на два рода. Первый род исповеди, касающейся нас самих, чтобы мы исповедовались друг перед другом.
Второй род исповеди, который мы делаем из любви к ближнему, которого мы обидели своими прегрешениями. В вопросе о том, кому приносить свою исповедь Кальвин говорит, что несмотря на свободу выбора, кому исповедаться, все же более лучше подходят для этого пастыри по причине того, что они призваны Богом служить Церкви. Говоря о частной исповеди второго рода богослов представляет основание ей в Матфея (5 : 23 – 24), указывая на то, что также нужно восстанавливать любовь, которая была разрушена грехом: признанием, что мы согрешили и получением прощения.[2]
Как утверждал швейцарский богослов не всегда следует «призывать людей во свидетели нашего раскаяния».[3]
В доказательства того, что исповедь не является Божьим установлением, реформатор цитирует Иоанна Златоуста: «Необязательно исповедоваться перед свидетелем – сознайся в грехе своем. Для такого признания нет нужды в свидетеле: довольно того, что Один Бог видел тебя и слышал тебя».[4]
Кальвин признает, что Писание предписывает единственный способ для исповедания перед Самим Богом, Который прощает и изглаживает все наши грехи. Далее он заявляет, что:
«…тот, кто с чистым сердцем совершит перед Богом такую исповедь, несомненно, найдет нужные слова, когда понадобиться возвестить о милосердии Божьем среди людей». «Плодом тайной исповеди становится то, что грешник добровольно исповедуется людям всякий раз, когда это необходимо: либо, чтобы смириться, либо чтобы воздать хвалу Богу».[5]
В заключении можно предположить, что Жан Кальвин отверг исповедь в католическом понимании более явно, чем Лютер. Более предпочтения женевский богослов отдал публичному исповеданию во время Богослужения, но и не отвергал частной исповеди друг перед другом, и перед оскорбленным грехом.
Ульрих Цвингли считал, что Священное Писание не знает никакой другой исповеди, кроме той, благодаря которой человек сам познает себя и предоставляет себя милосердию Бога, сообразно словам пророка в Псалме 32:5 «Я сказал Исповедую Господу преступления мои и Ты снял с меня вину греха моего». Вследствие того, что Бог Тот, Кто единственный прощает грехи, вверять и исцелять наши раны нам следует только Ему. Так обстоит дело с исповедью:
«Единственно Бог исцеляет наш дух, и единственно Ему мы должны показывать наши раны. Но если ты еще не знаком вполне с врачом или не знаешь где он живет, то никто не запрещает тебе перевязать рану у умного советчика и попросит у него совета. Тот, кто не знаком с врачом, это человек, еще не вполне познавший милость Христа, но все способный сбросить бремя нечистой совести. Сведущий и надежный советчик – слуга Слова Божьего, подобно самаритянину льющий вино и масло на раны. Вино означает горечь покаяния, к которому он ведет нас, открывая нам нашу сущность и побуждая нас таким образом к самопознанию».[6]
Говоря о папском понимании тайной исповеди, Цвингли заявлял: «Если у человека нет убежденности в вере, священник напрасно будет отпускать ему грехи тысячу раз, он будет уходить от священника отчаявшимся и павшим духом». Как предполагал Цвингли, Писание не учит о тайной исповеди, как этому учит католическая церковь. Подведем итог размышлениям о исповеди словами Цвингли:
«правильно исповедуется лишь тот, кто доверяет Богу, во - вторых, кто прославляет и благодарит Его, кто признает свой грех и раскаивается перед Богом и кто настойчиво просит прощения в обществе братьев».[7]
Подводя итог мнениям Лютера, Кальвина и Цвингли можно сказать, что они не признавали католическое определение исповеди перед священником, но верили в то, что исповедь должна совершаться в первую очередь перед Богом, Который Единственный имеет право прощать грехи. Лютер верил во власть ключей – власть Церкви, прощать или оставлять грехи, в тот же момент Кальвин признавал исповедь перед священником, потому что он имеет призвание для служения в Церкви, но более он поддерживал личную исповедь перед Богом, а Цвингли утверждал, что тайная исповедь не что иное, как просьба о совете.
В заключении рассмотрения протестантского взгляда можно предположить, что исповедь – не является таинством. Исповедь необходима чтобы были прощены грехи, совершенные после покаяния. Исповедь возможна как общая, так и личная: перед тем человеком или общиной против кого был совершен грех.
Во время исповеди только Бог имеет право прощать грехи. (Матфея 18:18, Иоанна 20:22, Иакова 5:16) не дают основания для появившегося учения о праве священников прощать или оставлять грехи. Также не существует определенной системы епитимьи.
[1]
Кальвин, 98.
[2]
Там же, 104.
[3]
Там же, 81.
[4]
Там же, 100.
[5]
Кальвин, 101.
[6]
Цвингли, 339.
[7]
Цвингли, 340.
|
