МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ
ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
им. М.А. ШОЛОХОВА
Факультет психологии
Кафедра практической психологии
Контрольная работа по конфликтологии
РЕГУЛЯТОРЫ КОНФЛИКТНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ
Выполнила:
студентка заочной формы
обучения 5/5 УКП
К.А. Сухова
Проверила:
ст. преподаватель
Абрамишвили Р.Н.
Москва
2009
Оглавление:
Введение………………………………………………………………………...3
1
.Ситуационный контекст взаимодействия…………………………………..4
2. Психологические ориентации участников конфликта……………………8
3. Социально - перцептивные регуляторы…………………………………..12
Заключение ……………………………………………………..…………….17
Литература…………………………………………………………………….18
Введение
Процесс взаимодействия не всегда происходит в желаемом направлении. Между людьми, которые контактируют, могут возникнуть частичные противоречия, а может проявляться и антагонизм позиций, порождённый наличием в них ценностей, целей и мотивов. Тогда отношения осложняются до такой степени, что говорят о возникновении межличностного конфликта, под которым принято понимать столкновение противоположных взглядов, интересов и действий отдельных людей и групп. На психологическом уровне противоречие проявляется в сильных негативных переживаниях участников относительно ситуации, оппонентов и самих себя.
Если конфликт своевременно не решается, то это может привести к неврозам, болезненным состояниям, стойким расстройствам отношений между индивидами, которые взаимодействуют.
С точки зрения социальной психологии нужно определить собственный аспект анализа в конфликте, поскольку эта проблема является предметом изучения ряда других дисциплин, таких как социология, политология и т.д. Поэтому социальная психология очередь сосредоточивает внимание на таких аспектах конфликта, как осознание ситуации конфликта его участниками; выделение социально-психологических составляющих, которые предопределяют внутреннюю характеристику конфликта, т.е. совокупность мотивов, реальных интересов, ценностей, побуждающих человека или группу лиц участвовать в разрешении разногласий; выяснение причин и стадий формирования субъективного образа конфликтной ситуации.
Конструктивная, позитивная роль конфликта может также заключаться в росте самосознания участников конфликта, если тот преследует социально значимую цель; во многих случаях конфликт формирует и утверждает определенные ценности, объединяет единомышленников, играет роль предохранительного клапана для безопасного и даже конструктивного выхода эмоций. Таким образом, к самому факту конфликта нельзя относиться однозначно. Анализируя его, следует учитывать как социальную природу конфликта, так и психологические последствия.
Описание детерминант поведения людей в той или иной ситуации взаимодействия требует обращения к трем группам факторов — «объективным» факторам ситуации, социальным и личностным детерминантам.
1. Ситуационный контекст взаимодействия
К факторам ситуации, определяющим взаимодействие участников конфликта, выбор ими тех или иных стратегий и тактик поведения, а следовательно, и развитие конфликтного процесса, традиционно относят общий контекст конфликтной ситуации, наличие в этом контексте факторов, осложняющих остроту противостояния сторон. Кроме того, фактором «ситуации» для участника конфликта выступает позиция и поведение его партнера.
Сам по себе конфликт может развиваться в двух возможных контекстах - кооперативном или конкурентном. Речь идет об общем характере отношений сторон, связанных взаимными интересами или, напротив, соперничеством. Соперничество побуждает участников ситуации к направлению своей энергии на собственную победу. По мнению конфликтологов, «соперники» обычно имеют «краткосрочную» ориентацию, т. е. более озабочены своей выгодой в данной ситуации, чем перспективами дальнейших отношений.
В работах М. Дойча было продемонстрировано, какое значение для взаимодействия участников конфликта и разрешения ими возникших проблем имеет кооперативный характер контекста их отношений. В кооперативном контексте участники ситуации имеют «долгосрочную» ориентацию и озабочены не только достижением своих целей, но и поддержанием хороших отношений в дальнейшем. При заинтересованности в этом, коммуникации будут более частыми, полными и точными, участникам выгодно информировать друг друга, так же как и быть информированными самим. Поскольку участники стремятся доверять и нравиться друг другу, они обычно стараются отзываться на желания, просьбы и потребности другого. «Кооператоры» настроены на признание легитимности интересов друг друга и поиск решения, удовлетворяющего потребностям обеих сторон. Конфликты имеют тенденцию рассматриваться как общая проблема, котораядолжна быть решена так, чтобы все, так или иначе, оказались в выигрыше.
Оговоримся, что в своих исследованиях Дойч исходит из того, что логические отношения сторон отвечают заданной модели, где в кооперативном контексте у людей возникают кооперативные отношения, а в конкурентном — конкурентные. Однако кооперативность или конкурентность отношений определяются не только (а может быть, и не столько) объективным характером взаимодействия людей, но и тем смыслом, которым они сами наделяют свои отношения. Тогда члены семьи, например, превращаются в соперников, стремящихся «победить» друг друга.
Косвенно это подтверждается, в частности, данными, полученными Е.В. Цукановой в ходе экспериментального исследования, заключавшегося в сравнении результатов решения задач в диадах с разным типом отношений. Если члены диады были связаны взаимоположительными или нейтральными отношениями, то их общение в процессе совместной деятельности значительно повышало эффективность последней. Если же эти отношения были взаимонегативны, то общение участников диады снижало эффективность их совместной работы: часто им вообще не удавалось решить общую задачу, поскольку они переключались с решения деловой проблемы на выяснение отношений. Таким образом, совместная деятельность и объективная необходимость операции реально не делали взаимодействие участников кооперативным, так как оно определялось их отношением друг к другу.
Среди ситуационных факторов разными авторами в той или иной форме отмечается значение условий, которые могут выступать в качестве ужесточающих или ослабляющих конфликт. Р. Дарендорф, рассуждая о социальных конфликтах, пишет о том, что чем больше «условий» имеется, тем больше вероятность конфликта, а также вероятность того, что конфликт примет острый и насильственный характер.
Развитие и протекание конкретного конфликта, например, в семье, будет, безусловно, в какой-то мере зависеть от общего эмоционального фона и характера семейных отношений, благоприятных или неблагоприятных условий жизни семьи и т.д. В социологических работах указывается на зависимость остроты и разрушительного характера возникающих конфликтов от жестокости структуры, в рамках которой возникает конфликт. Иллюстрацией утверждения обычно служат социальные конфликты, возникающие в «жестких» и «гибких» социальных системах. Данное представление вполне согласуется и с психологическими данными: так, конфликты подростков с родителями (в том числе сопровождающиеся уходом из дома) принимают наиболее острый характер в тех семьях, где существуют жесткие правила подчинения детей взрослым, где дети лишены не только возможности высказать свои пожелания или свое несогласие с родителями, но и права голоса вообще.
Важнейшим с психологической точки зрения ситуативным фактором является наличие«третьих лиц», заинтересованных в усилении или ослаблении конфликта. Опыт международных отношений и конфликтов изобилует примерами влияния и того и другого рода. «Третий» как условие эффективной коммуникациии разрешения конфликта будет в дальнейшем предметом нашего пристального внимания, а пока сошлемся на простейший пример. Очевидно, что конфликт между молодыми супругами зависит от влияния окружающих: одно дело, если близкие твердят, что они чудесная пара, хорошо, и другое, если мать начинает говорить дочери, что с самого начала предупреждала ее, что с «этим человеком» счастья ей не видать и лучше развестись, пока не поздно, и т. д.
В качестве еще одного фактора ситуации, помимо указанных, для участника конфликта выступает также поведение оппонента, другой стороны. Здесь мы вновь вынуждены обратиться к работам Дойча, поскольку ни один исследователь не уделил столько внимания изучению стратегий конфликтного взаимодействия, как он. В фокусе его внимания находились выбор (изменение) стратегии поведения под влиянием стратегии поведения партнера, фактически выступавшей в качестве фактора ситуационного контекста.
В лабораторных играх для двоих изучалась эффективность нескольких разных стратегий: игра допускала альтруистическое, кооперативное, индивидуалистическое, самозащитное или агрессивное поведение участников. Haпомним, что в соответствии с методической процедурой Дойча один из участников игры всегда являлся сообщником экспериментатора и следовал заранее оговоренной стратегии поведения в ответ на поведение настоящего испытуемого в игровой ситуации.
Одна из стратегий — «подставь другую щеку» — предполагала, что помощник экспериментатора реагирует на угрозы и нападки партнера в альтруистической манере,демонстрируя кооперативное поведение и вознаграждая другого. «Некарательная» стратегия предписывала ему самозащитное поведение в ответ на атакии угрозы. «Сдерживающая» стратегия предполагала ответную угрожающуюреакцию при любых некооперативных действиях партнера и ответные контратаки, при этом любому кооперативному действию соответствовала кооперативная реакция. Остальные стратегии были различными вариантами стратегиитипа «исправившийся грешник». Сообщник экспериментатора игралочень угрожающую и агрессивную роль на начальных этапах игры (пятнадцать проб), но затем «разоружался» и резко менял свое поведение на стратегию «подставь другую щеку», некарательную или сдерживающую стратегию (в разных сериях экспериментов).
По мнению Дойча, последние три стратегии направлены на стимулирование кооперативного взаимодействия. Стратегия «подставь другую щеку» взывает к совести и доброй воле оппонента, этот подход характерен для религиозных направлений и сторонников ненасилия. Сдерживающая стратегия основывается на политике «кнута и пряника», поощряя кооперацию и наказывая некооперацию; она имеет более утилитарный характер и часто описывается как рационалистическая. Некарательная стратегия делает акцент на поощрении кооперации и нейтрализации агрессивного поведения; она апеллирует к интересам человека скорее через позитивное, чем негативное воздействие. Предполагается, что тем самым удается избежать непонимания враждебности, которые могут быть следствием наказания, переживаемого субъектом.
Разнообразные эксперименты, проводившиеся Дойчем и его коллегами, были направлены на сравнение использования этих стратегий поведения в ситуациях разной степени конкурентности (от относительно слабой до сильно выраженной), а также на изучение различных частных вариаций этих стратегий. Результаты данных экспериментов оказались во многом схожими и были обобщены Дойчем следующим образом.
1. Некарательная стратегия была наиболее эффективной в стимулировании кооперативного поведения субъекта и, кроме того, приводила к наилучшему результату совместной деятельности участников игровой процедуры. Эффективность этой стратегии оказывалась наиболее устойчивой от эксперимента к эксперименту и в наименьшей степени варьировала от ситуации к ситуации. По сравнению с некарательной все остальные стратегии проигрывали в продуцировании кооперативного поведения и уменьшении агрессии испытуемых субъектов.
2. Эффективность стратегии «подставь другую щеку» оказалась сильно зависимой от степени конкурентности ситуации. Чем более конкурентными были устремления участников ситуации, тем больше они были склонны эксплуатировать сообщника экспериментатора, использовавшего эту стратегию.
3. Сдерживающая стратегия вызывала более агрессивное и самозащитное и менее кооперативное поведение субъектов по сравнению с другими стратегиями. Помощник экспериментатора, использовавший эту стратегию, оценивался как наименее добрый и кооперативный и наиболее эгоистичный.
Многочисленные экспериментальные исследования М. Дойча легли в основу сформулированного им закона социальных отношений: «Характерные процессы и эффекты, вызываемые данным типом социальных отношений, имеют тенденцию вызывать данный тип социальных отношений». Этот закон означает, что кооперация вызывает и вызывается воспринимаемым подобием в представлениях и аттитюдах участников взаимодействия, их готовностью помогать, открытостью в коммуникации, доверяющими и дружественными установками, восприимчивостью к общим интересам и не подчеркиванием противоположных интересов, ориентацией на объединение усилий в противоположность подчеркиванию различий в силе между участниками. Аналогично конкуренция вызывает и вызывается использованием тактики принуждения, угрозы и хитрости, попытками увеличить различия в относительнойсиле сторон в свою пользу, ограничениями в коммуникации, минимальным осознанием сходства в ценностях и усилении восприимчивости к противоположности интересов, подозрительными и враждебными установками, значимостью, жесткостью и величиной проблем в конфликте и т. д.
Несмотря на известный скепсис, который вызывают лабораторные исследования Дойчаи релевантность их результатов обычным человеческим конфликтам, еговыводы, безусловно, представляют и интерес, и практический смысл.
В отличие от «социальных конфликтологов», нередко сталкивающихся с конфликтами, участники которых могут быть не связаны какими-то длительными и тесными отношениями, психолог имеет дело с трудностями и нарушениями в отношениях людей, которые имеют свою историю. Муж и жена, родители и подрастающие дети, начальник и подчиненный, мама и учительница - всех их связывает, пусть и в разной степени, опыт уже имеющихся отношений.Позитивный опыт отсутствия разногласий или их успешного преодоления в прошлом становится положительным фактором с точки зрения участников конфликта на новую ситуацию разногласий, негативный же опыт отрицательно влияет на развитие нового конфликта.
Общий вывод, которого требует указание на ситуационные факторы развития взаимодействия, привычен для психологии и аналогичен тому, к которому мы уже приходили при описании ситуативных факторов возникновения конфликтов:факторы ситуации имеют влияние на поведение участников конфликтного взаимодействия, однако это влияние неоднозначно и опосредуется психологическими установками и особенностями участников конфликта.
2. Психологические ориентации участников конфликта
Очевидное и важнейшее значение для выбора поведения в социальной ситуации взаимодействияимеют психологические ориентации или установки его участников. Обычно понятием психологической установки обозначают более или менее устойчивый комплекс когнитивных и мотивационных ориентации на данную ситуацию, который выполняет функцию регуляции выбора стратегии поведения и реакций в этой ситуации.
Когнитивная ориентация представляет собой комплексы представлений (ожиданий), помогающих человеку на когнитивном уровне сориентироваться в ситуации, в которой он оказался. (Для обозначения этой когнитивной установки разными авторами используются понятия схемы, сценария, «фрейма» и т. д.) Люди как «наивные социально-психологические теоретики» на основании своего опыта формируют когнитивные схемы, ориентированные на определенные типы социальных отношений.
Базисная когнитивная схема применительно к кооперативным - конкурентным отношениям, по М. Дойчу, касается таких дилемм, как мы «за» или «против» друг друга, связаны ли мы таким образом, что мы вместе выиграем или вместе проиграем, или же если один выигрывает, то другой проигрывает.
Мотивационные ориентации, так же как и когнитивные, связаны с различными типами социальных отношений, поскольку они могут содержать возможность или невозможность удовлетворения потребностей индивида. В терминологии Левина мотивационные ориентации наделяют пространство «позитивной или негативной валентностью», придавая когнитивной карте динамический характер.
В кооперативных отношениях, пишет Дойч, человек склонен воспринимать другого позитивно, иметь доверительные и доброжелательные установки по отношению к другому, быть психологически открытым, быть ответственным за другого и за совместный кооперативный процесс и т.д., и при этом ожидать от другого схожей ориентации. В конкурентной ситуации существует тенденция воспринимать другого негативно, у индивида возникают подозрительные и враждебные установки по отношению к другому, психологическая закрытость, тенденция быть агрессивным, добиваться односторонних преимуществ для себя, рассматривать другого как противника и т.д. При этом и от оппонента ожидается наличие аналогичных установок. Дойч считает, что основные черты этой ориентации могут быть проиллюстрированы описанной Мюрреем «потребностью в агрессии» и «потребностью в защите». Особенности проявления данной ориентации могут определяться конкретным типом конкурентной ситуации, — является она формальной или неформальной, находятся партнеры в равных или неравных позициях, ориентированы они на решение задачи или на проблему отношений.
Продолжая анализ установок участников конфликта относительно их взаимодействия, Дойч указывает также на их моральные ориентации. Моральная ориентация связана с взаимными обязательствами и правами людей и предполагает, что отношения рассматриваются не только с точки зрения личной перспективы, но и с позиции социальной перспективы, учитывающей интересы других в этих отношениях. Как отмечает Дойч, участники отношений имеют взаимные обязательства по уважению и поддержке социальных норм, которые определяют, что является справедливым или несправедливым во взаимодействии и его результате для них. Понятно, что и моральные ориентации, и то, что рассматривается как «правильное», справедливое, будут различаться в зависимости от типа отношений.
Кооперация и конкуренция вызывают разные типы моральных ориентаций. В кооперативных ситуациях возникает тенденция к принятию равенства и взаимному уважению. В конкурентных ситуациях моральная ориентация легитимизирует борьбу за выигрыш, при этом борьба может вестись с соблюдением правил (например, в случае дуэли) и, соответственно, моральная ориентация будет включать обязательства по соблюдению правил, или же она ведется без правил, когда «все средства хороши».
Отечественный исследователь Е. И. Доценко также пишет о моральной и психологической ориентациях на взаимодействие с партнером. Все виды взаимодействия он предлагает расположить вдоль ценностной оси, один из полюсов которой — это «отношение к другому как к ценности», второй — «отношение к другому как к средству». Для первого полюса характерна моральная установка на партнера как самоценность, установка, которая признает за ним право быть таким, какой он есть, и иметь собственную позицию. Психологический аспект включает в себя мотивационный, когнитивный и операциональный компоненты. Мотивационный план реализуется установкой на сотрудничество, на равноправные партнерские отношения, совместные решения. Когнитивный план — это установка на понимание другого, операциональный - установка на реализацию диалога.
Второй полюс — Доценко называет его «объектным» в отличие от первого, «субъектного», — в моральном плане характеризуется отношением к партнеру как к средству достижения своих целей, которое можно использовать или убрать как помеху. Мотивационный аспект соответствующей психологической установки проявляется в желании управлять другим, добиваться своего, получить преимущество. Когнитивный — в отсутствии желания понимать другого, посмотреть на ситуацию его глазами, операциональный — в однонаправленности своих воздействий, монологичности поведения. Между этими полюсами —«другой как средство» и «другой как ценность» — располагаются пятьустановок на взаимодействие: доминирование, манипуляция, партнерство, содружество.
Дойч, как уже отмечалось, придерживается в своих исследованиях и теоретических построениях логики ситуационного подхода. В данном случае это в том, что при обсуждении когнитивных, мотивационных и моральных ориентаций участников взаимодействия он в большей мере опирается на ситуативные детерминанты их возникновения. Понятно, однако, что на характер этих ориентаций человека в ситуациях его социального взаимодействия оказывают влияние и его личностные особенности, задающие его индивидуальную склонность к преимущественному принятию тех или иных ориентаций.
Однако в обыденном сознании нередко преувеличивается значение личностных факторов в возникновении конфликтов. В полном соответствии с фундаментальной ошибкой атрибуции, наблюдая со стороны «чужие» конфликты, мы обсуждаем неправильное поведение их участников, в «своих» же конфликтах сетуем на сложившиеся обстоятельства или обвиняем других.
В одном из исследований нами изучались психологические характеристики «трудных» в общении людей на примере сопоставления двух групп, образованных с помощью экспертных оценок. Из общего числа работников, с которыми эксперты находились в постоянном контакте и хорошо представляли себе особенности их поведения, им было предложено отметить тех, общение с которыми нередко связано с осложнениями, столкновениями, и тех, которые, напротив, являются самыми «благополучными» с этой точки зрения. Группы были составлены из лиц, отнесенных к одной и той же категории разными экспертами независимо друг от друга. В результате в «конфликтную» группу попали 34 человека; столько же мы включили в «благополучную» группу (по прочим параметрам — полу, профессиональному составу, условиям труда, принадлежности к организационному подразделению и др. - группы были выровнены). В ходе исследования использовались: тест фрустрации Розенцвейга, опросник Томаса по выявлению доминирующих тенденций поведения в конфликтных ситуациях и стандартизированное интервью, включавшее вопросы, предусматривающие оценку человеком различных сторон его трудовой деятельности и социального окружения в трудовом коллективе, а также направленные на изучение степени включенности работника в деятельность и систему отношений трудового коллектива. Было установлено, по сравнению с «благополучной», для членов «конфликтной» группы были характерны больший удельный вес самозащитных реакций и более низкий показатель адекватного реагирования на фрустрирующую ситуацию (по тесту Розенцвейга), пониженное стремление к сотрудничеству в сочетании с напористостью в достижении собственных интересов и пренебрежением интересами других (по тесту Томаса). Однако указанные личностные различия между членами двух обследованных групп не носили абсолютного характера и возникали за счет «крайних» случаев. В целом данные тенденции, проявляющиеся в личностных особенностях членов обеих групп, обнаруживали значимые различия менее чем для 40% всех обследованных. И это несмотря на то, что уже сама процедура подбора групп предусматривала выбор лиц с наиболее выраженными негативными и позитивными формами поведения в межличностном общении, т. е. эти группы уже сами по себе являлись полярными с точки зрения общего континуума личностных психологических особенностей. Для большей же части членов обеих групп были характерны совпадение или близость показателей, описывающих указанные личностные особенности. Отсюда можно прийти к выводу, что в конфликтном поведении «нормального» большинства реальная роль негативных личностных особенностей еще меньше.
Более существенными по результатам нашего исследования оказались различия между «конфликтными» и «благополучными» группами по другим параметрам: «трудные» в общении имели более низкие показатели удовлетворенности практически по всем аспектам своей социально - производственной ситуации. Особенное недовольство у них вызывали взаимоотношения с окружающими, также они проявляли гораздо меньший интерес к делам и проблемам своего коллектива, в целом обнаруживали низкую привязанность к непосредственному окружению. В то же время в группе «благополучных» оказали те, кто по своим личностным показателям скорее мог оказаться в группе «конфликтных», но им нравилась работа, коллектив, сложились отношения с руководителем, и присущие им неблагоприятные тенденции в этих условиях не проявлялись. Таким образом, полученные данные позволяют утверждать, что благоприятная ситуация, в которой оказывается человек, не дает оснований для проявления конфликтных тенденций его характера (или смягчает их), и напротив — общая неблагоприятная ситуация может привести к конфликтному поведению даже вполне «миролюбивых» людей. Подобная зависимость свидетельствует об известном приоритете социально-психологических факторов перед индивидуально - психологическими среди субъективных факторов, детерминирующих возникновение конфликтов. Как оказалось, личностные особенности участников противоречивых ситуаций имеют подчиненный характер и обнаруживают себя или не обнаруживают в зависимости от интерперсональных факторов, связанных с позицией человека в системе межиндивидуальных связей.
3. Социально - перцептивные регуляторы
В соответствии с принятым различением двух принципиальных классовсоциально-психологических явлений при изучении конфликта можно выделить два аспекта: во-первых, конфликт как собственно социально – психологическое явление и непосредственно наблюдаемое взаимодействие, и, во-вторых, его субъективное отражение участниками — осознание и переживание различных сторон конфликтной ситуации.
Последний аспект имеет особенное значение в изучении конфликтов: если многие социально - психологические явления существуют независимо от того, как они воспринимаются и переживаются участниками группового взаимодействия (например, конформизм или групповое давление), то, как уже неоднократно отмечалось, конфликт начинается с осознания его участниками несовместимостиих интересов, противоречия их позиций и т. д. Таким образом, само существование конфликта как социально-психологического явления ставится в зависимость от субъективного отражения события его участниками.
Проблемы, связанные с восприятием и отражением конфликтного взаимодействия, мы будем рассматривать исходя из того, что образ ситуации, являющийся регулятором поведения человека в конфликте, представляет собой относительно целостное отражение человеком сути противоречия, общей (расстановки сил), собственных возможностей и возможностей «оппонента», его личности в целом и т. д.
И здесь мы опять сталкиваемся с трудностями, вызванными неразработанностью проблемы ситуаций и их восприятия в психологии. Напомним, что исследования западных психологов показали, что образы ситуаций являются не столько отражением их отдельных элементов или ситуационных свойств, сколько представляют собой своеобразные амальгамы образов «люди – в – ситуациях». Д.Магнуссон, проанализировавший характеристики ситуаций, предложенные различными специалистами, выделил актуальные ситуационные свойства (сложность, ясность, сила, способствование/ограничение, задачи, правила, роли, физические условия и другой человек) и свойства, связанные с людьми - участниками ситуации (цели, воспринимаемый контроль, ожидание, потребности и мотивы, аффективные тона и эмоции). В свете упомянутых результатов исследований вычленение в образах конфликтной ситуации ее «чистых» свойств представляется довольно проблематичным.
Восприятие ситуаций имеет аффективную окрашенность, и это проявляется в переживании участниками конфликта тех или иных чувств или эмоциональных состояний, становящихся для них частью общего образа конфликтной ситуации. Обычно авторы, указывающие на эмоциональные компоненты конфликта, отмечают возможность возникновения враждебных чувств, агрессивности, тревожности, страха. Основываясь на своих исследованиях по психологии настроения, Л. В. Куликов предлагает различать мотивационные чувства (бодрость, радость, азарт), тензионные чувства (гнев, страх, тревога — чувства напряжения), самооценочные чувства (печаль, вина, растерянность, стыд). Понятно, что переживание этих чувств участниками ситуации вариативно, зависит от «состояния дел» в конфликте, а так же от личностных особенностей. Например, в исследовании Н. А. Батурина было показано, что эмоциональное содержание неудачи является более сложным и противоречивым, чем переживание успеха. Так, переживание успеха эмоционально почти полностью совпадает с эмоциональным переживанием радости и не имеет различий, обусловленных полом субъекта. Что же касается неудачи, то у юношей она оказалась больше связанной с разочарованием, негодованием, гневом (по мнению автора, это свидетельствует экстрапунитивной направленности переживаний), у девушек — с чувствами стыда и вины (и, соответственно, интрапунитивной направленностью).
Социально - перцептивные аспекты конфликта будут нами рассмотрены с точки зрения представлений об адекватности отражения конфликтной ситуации и с точки зрения образа «другого».
Адекватность отражения конфликтной ситуации. В отечественной литературе вопрос об образах конфликтной ситуации впервые был поставлен Л. А. Петровской. Применительно к проблеме осознания конфликтности ситуации она пишет о соотношении объективной ситуации и ее оценке участниками; при этом возможно несколько следующих вариантов.
1. Адекватно понятый конфликт предполагает, что участники ситуации «правильно оценивают себя, друг друга и ситуацию в целом».
2. Неадекватно понятый конфликт содержит существенные отклонения от действительности.
3. Объективная конфликтная ситуация существует, но не осознается ее участниками как конфликт; в этом случае психологически конфликта не существует, и конфликтного взаимодействия не происходит.
4. Ложный конфликт имеет место в том случае, если объективно конфликтане существует, но стороны ошибочно оценивают свои отношения какконфликтные.
5. Конфликт отсутствует объективно, и субъективно ситуация также оценивается участниками как неконфликтная.
К этому можно добавить приводимые Дойчем типы конфликта, основанные на соотношении объективной ситуации и ее восприятия участниками конфликта:
1.
«Подлинный конфликт», объективно существующий и адекватно воспринимаемый;
2.
«Случайный,или условный конфликт», зависящий от легко изменяющихся обстоятельств;
3.
«Смещенный конфликт», когда за «явным конфликтом» скрывается другой, лежащий в основании явного;
4.
«Неверно приписанный конфликт» между ошибочно понятыми сторонами и как следствие по поводу ошибочно истолкованных проблем;
5.
«Латентный конфликт», не осознаваемый сторонами и потому не происходящий;
6.
«Ложный конфликт», возникающий при отсутствии объективных оснований в силу взаимного непонимания.
С теоретической точки зрения вопрос интересен, однако, по признанию специалистов, в возникновении конфликтов решающую роль играют образы, ситуации, формирующиеся у ее участников. Пишет об этом и Петровская: «именно этиобразы, идеальные картины конфликтной ситуации, а не сама реальность являются непосредственной детерминантой конфликтного поведения участников». Эти образы, по ее мнению, включают в себя «представления участников о самих себе (своих мотивах, целях, ценностях, возможностях и т.п.), представление о противостоящих сторонах (их мотивах, целях, возможностях и т. п.) и представление о среде, в которой складываются конфликтные отношения». Тем самым проблема истинности/ложности образа-отражения конфликта отходит во взаимодействии участников на второй план, но вновь возникает, когда мы обращаемся к проблемам разрешения конфликтов.
Образ другого. Одной из фундаментальных характеристик образа партнера является пристрастность. Если в целом социально – перцептивные образы, как известно, «пристрастны», то в конфликтной ситуации, где взаимодействуют люди с противоречащими друг другу позициями, интересами и т.д., где другой воспринимается как противостоящая сторона, «противник», эта пристрастность имеет основания возрастать. Объектом вызывающим ее проявление, может стать любая зона образа другого - интерпретация его поведения, его мотивов и личностных особенностей.
Как неоднократно в разной форме отмечалось исследователями социально перцептивных процессов, «поведение, демонстрирующее явные ролевые образцы, не нуждается в особом объяснении, но отходящее от ролевых требований представляется в значительной степени "интригующим" и потому вызывает особый интерес с точки зрения поисков его причины». В конфликтной ситуации поведение «оппонента» воспринимается другим участником конфликта как противоречащее его позиции, а потому часто как «неправильное», «неестественное», «нелогичное», что с особой силой запускает механизм интерпретации поведения «оппонента».
В описании социально - перцептивных процессов уже утвердилось представление о воспринимаемом человеке как о своего рода сообщении, в котором существуют две стороны — текст (внешняя сторона) и смысл (внутренняя), причем поведение воспринимаемого, его действия и поступки играют роль текста.
В конфликтной ситуации для выбора эффективной линии поведения (равно как и для адекватного разрешения ситуации в целом) партнеры особенно нуждаются во взаимном понимании внутреннего смысла, «смысла для себя» происходящих событий. Вместе с тем они редко прибегают к открытому общению. Основная преграда на его пути – сознательная и бессознательная защита самого себя. Сознательная защита связана с опасением, что полученная «противником» информация будет использована им в своих интересах. Бессознательная – с актуализацией защитных механизмов. Общая напряженность ситуации, недовольство партнером, не разделяющим его точки зрения, продуцирует у человека ожидание негативной обратной связи, которая, по данным исследователей, способствует актуализации защитных механизмов личности, провоцирует на отвержение, не восприятие даже конструктивной информации. Человек интуитивно подозревает, что его негативные оценки вызывают у партнера ответные негативные реакции, поэтому осторожен в проявлении своего отношения.
Таким образом, процессы межличностного показания в конфликтной ситуации характеризуются повышенной заинтересованностью в построении адекватного психологического образа партнера, интенсивной работой по интерпретации и прогнозированию его поведения, высокой степенью «пристрастности» к партнеру, «закрытостью» партнера – реальной или подозреваемой. В понимании социологии А. Шюца различаются три типа понимания:
1. Понимание как самоинтерпретация собственного переживания в терминах «своего» контекста значений;
2. Понимание субъективных значений другого, или истинное понимание, представляющее собой реализацию интерсубъективности, которое всегда приблизительно, поскольку строгое и точное понимание субъективных значений другого невозможно;
3. Типизирующее понимание через конструирование типической модели лежащих в основе поведения мотивов или типических установок личностного типа.
В конфликте «работают» все три типа понимания: в нем присутствует самоинтерпретация как внутренний процесс и ее презентация другому, понимание (или интерпретация) другого с привлечением типических интерпретационных моделей личности.
Традиционная точка зрения на социально - перцептивные явления предполагают, что повышение адекватности образа партнера уже обладает ценностью, так как позволяет более точно выстроить свое поведение по отношению к нему. Однако это лишь одна из задач, стоящих перед человеком в конфликтной ситуации, причем имеющая подчиненный характер по отношению к главной – разрешению самого конфликта.
Распространена позиция, в соответствии с которой более адекватное и точное межличностное восприятие само по себе приводит к преодолению конфликтов. С другой стороны, как показывают результаты исследований, знание о другом человеке еще не является гарантией согласия: взаимная информированность членов группы друг о друге может оказаться одинаково высокой как в сплоченной, так и в конфликтной группе.
Речь идет о разных типах конфликтов. Там, где причины конфликта кроются в недостаточном взаимопонимании, искажении образа партнера по общению, повышение взаимной информированности может способствовать преодолению конфликтной ситуации. Это не относится к ситуациям, когда большее знание друг о друге все более разъединяет партнеров, обнаруживая различие их позиций и установок.
Таким образом, образ противостоящей стороны, возникающей у человека в конфликтной ситуации, может как способствовать, так и препятствовать успешному разрешению конфликтной ситуации.
Важнейшее значение образов – это выполнение ими регулятивной функции как по отношению к взаимодействию в целом, так и в отношении выбора конкретных действий. Д. Майерс просто определяет эту проблему: «Наши заключения о том, почему люди поступают так, как они поступают, очень важны: они определяют наши реакции и решения относительно других». Он приводит данные о связи между характером интерпретации поведения другого и общей удовлетворенностью в отношениях с ним.
Заключение
Ни одна сфера жизни человека не свободна от конфликтов. Конфликт — это столкновения, серьезные разногласия, во время которых человека обуревают неприятные чувства или переживания. Конфликты неистребимы, они появляются при любых жизненных обстоятельствах и сопровождают нас от рождения до самой смерти.
Управление конфликтом предполагает не только регулирование уже возникшего противостояния, но и создание условий для его предупреждения. Причем наибольшую значимость из двух указанных задач управления имеет профилактика. Именно хорошо поставленная работа по предупреждению конфликтов обеспечивает сокращение их числа и исключение возможности возникновения деструктивных конфликтных ситуаций.
Вся деятельность по предупреждению конфликтов представляет собой одно из конкретных выражений человеческой способности обобщать имеющиеся теоретические и эмпирические данные и на этой основе предсказывать, прогнозировать будущее, распространяя, таким образом, область познанного на еще непознанное. Эта человеческая способность имеет особое значение в управленческой деятельности. Справедливо говорят, что руководить — значит предвидеть.
Профилактика конфликта и представляет такой вид управленческой деятельности, который состоит в заблаговременном распознании, устранении или ослаблении конфликтогенных факторов и ограничении таким путем возможности их возникновения или деструктивного развития в будущем. Успех этой деятельности определяется рядом предпосылок:
1) знанием общих принципов управления социальными организациями, формулируемых современной теорией менеджмента, и умением использовать их для анализа конфликтных ситуаций;
2) уровнем общетеоретических знаний о сущности конфликта, его причинах, видах и этапах развития, которые формулируются конфликтологией;
3) глубиной анализа на этой общей теоретической основе конкретной предконфликтной ситуации, которая в каждом отдельном случае оказывается уникальной и требующей особого комплекса методов и средств по ее улаживанию;
4) степенью соответствия избранных методов корректировки сложившейся опасной ситуации ее конкретному содержанию; эта адекватность используемых средств реальной ситуации зависит не только от глубины теоретических знаний возможных участников конфликта, но и от их умения опереться на свой опыт и интуицию.
Из этого следует, что деятельность по предупреждению конфликтов является весьма непростым делом. Поэтому возможности профилактической деятельности не следует переоценивать, хотя ею нельзя и пренебрегать. В целях обеспечения ее эффективности следует ясно видеть те трудности, которые подстерегают нас на этом пути.
Литература
1.
Анцупов А.Я., Шипилов А.И. Конфликтология: теория, история, библиография. – М.: 1996. 496 с.: ил.
2.
Агеев B.C. Межгрупповое взаимодействие. Социально-психологические проблемы. М.: МГУ, 1990. 240 с.
3.
Гришина Н.В. Психология конфликта. 2-е изд. – СПб.: Питер, 2009. – 544 с.: - (Серия «Мастера психологии»).
4.
Леонов Н.И. Основы конфликтологии: Учеб. пособие. - Ижевск: Издат. дом "Удмуртский ун-т", 2000. - 122 с.
|
