Федеральное агентство по образованию
Московский государственный университет Экономики, статистики и информатики (МЭСИ)
Тверской филиал
Кафедра гуманитарных и
социально-экономических наук
Контрольная работа
по Отечественной истории
на тему: «Политический строй московского государства в
XVI
веке»
Тверь, 2008
План
1. Боярская дума............................................................................................. 3
2. Земский собор........................................................................................... 10
3. Введение опричнины, её сущность........................................................... 12
Выводы.......................................................................................................... 18
Литература.................................................................................................... 19
1. Боярская дума
На протяжении многих столетий Россия держалась на трех фундаментальных основах: общине (мире), самодержавии и православии. Безусловным лидером в этой триаде по отношению к российской истории XVI века следует считать самодержавие с его национальными особенностями и закономерностями складывания.
В системе представлений о монархической власти в России существенным является вопрос о ее возникновении и условиях формирования, однако гораздо больше сомнений и споров у историков вызывает дополнительный элемент политической системы России XVI века - институт земского сословного представительства и других органов государственной власти русского централизованного государства.
Целью настоящей работы является характеристика той формы правления, которая сложилась в России к середине XVI века, в частности в результате реформ государственного управления, проведенных при Иване Грозном. Можно ли назвать Россию сословно-представительной монархией? Сложились ли в России в исследуемый период времени сословия и что представляли из себя реформы государственного управления? Эти вопросы мы попытаемся осветить, учитывая, по возможности, те исторические исследования, которые появились за последние годы.
Политическая история XVI в. привлекает к себе внимание многих исследователей, но между ними не существует единства мнений по вопросам той формы правления, которая сложилась в России в процессе ликвидации феодальной раздробленности.
Дореволюционные историки, как правило, отрицали существование в нашей стране сословно-представительной государственности в XVI веке. Мнения историков советского периода по этому вопросу расходятся, причем заметна тенденция - от скептического отношения к признанию российского сословного представительства в дореволюционной России - к осторожным высказываниям о ней в период 30-40 гг., затем - через абсолютное признание безусловности наличия в России сословно-представительского управления, сходного с подобными органами в западноевропейских странах, - к полному отрицанию такового в последние годы.
Некоторые из советских историков форму русской государственности времен Ивана Грозного определяют как самодержавие с боярской думой и боярской аристократией. Именно такую концепцию в 30-40 гг. предложил Смирнов И.И. Основными чертами развития монархии в России он считал борьбу феодальной знати, отстаивающей политические порядки и традиции периода феодальной раздробленности “против царской власти и централизованного государства”, а наиболее прогрессивной формой централизации - “создание буржуазного строя, основанного на бюрократических началах” и опирающегося на местное дворянство - “главную опору власти”. По мнению другого советского историка - Н.Е. Носова - всякая позитивная роль земских сословных органов, а тем более боярской думы при такой постановке вопроса полностью исключается.
Другие исследователи считают, что русское государство XVI в. было самодержавной монархией с аристократической боярской думой лишь до определенного времени - в частности до земского собора 1566 г., а затем пошло по пути превращения в сословно-представительную монархию. По мнению А.А. Зимина, например, Россия первой половины XVI века представляла собой сословную монархию, а с 1549 г., когда был созван так называемый “собор примирения”, превратилась в сословно-представительную монархию. Согласно концепции Н.Е. Носова, в 50-х годах XVI века - в период избранной рады - в России сложились устои сословно-представительной монархии и в годы опричнины в стране установился режим военно-феодальной диктатуры дворян-крепостников. С.О. Шмидт полагает, что первые сословные учреждения в России XVI в. (земские соборы) формируются тогда же, когда становятся заметными первые признаки абсолютизма. В подобном ходе событий он видит аналогию с историей Западноевропейских стран, где укрепление абсолютистских начал в государственном строе сопровождалось развитием парламентаризма. Одновременно Шмидт отмечает прочность традиций “сословного представительства в России”, отдаленным предшественником которого он считает древнерусский княжеский “снем”.
Сторонником теории складывания в России сословно-представительной монархии является и Л.В. Черепнин, который считает к тому же, что процесс формирования сословно-представительной монархии начинается задолго до середины XVI века, когда появились первые соборы. Этот процесс он ведет с конца XV в., указывая на генетическую связь земских соборов с институтами предшествующего времени.
Среди историков бытуют также самые различные мнения относительно сроков формирования в России монархического строя. Одни исследователи связывают его зарождение с личностью Ивана III (и таких большинство), другие ведут монархические начала на Руси со времен Рюрика, третьи - с его потомков, в частности - с Дмитрия Донского, четвертые - со времен Ивана IV, когда “вместо раздробленных масс” было создано единое “государственное тело”.
Более подробно позиции отечественных историков - как советского периода, так и современных - будут рассмотрены непосредственно в тексте работы.
Центром политического и культурного единения северо-восточных русских земель стала Москва. Этому немало способствовала огромная роль, принадлежавшая Московскому княжеству в избавлении от монголо-татарского ига. При Иване ІІІ и Василии Ивановиче начался процесс централизации и формирования русского абсолютизма. Во главе державы стоял Князь (позже – царь; первым этот титул, происходивший от слова цезарь, принял Иван ІV Грозный) и Великий Государь Всея Руси. При нем существовал постоянно действующий совет знати – Боярская дума; ее члены назначались на основе местнических правил.
В состав Боярской думы водили две категории людей:
Лица из худородных фамилий, которые служили в основном в качестве думных дворян и думных дьяков. Они были введены в состав Думы по решению Иоанна Грозного в середине 16 века.
Лица старых аристократических фамилий, которые занимали высшие должности в Боярской думе. Правда, как известно, прежде чем получить боярский чин, необходимо было с детства служить царскому двору (сначала царице, при дворе, а с достижением совершеннолетия - государю). И все же лишь к концу 17 века чин на Московской службе становится все в большую и большую зависимость не от родовитости кандидата, а его служебных качеств. Именно к 17 веку относятся случаи пожалования боярства людям из среднего служилого слоя (Матвеев или Ордин-Нащокин при царе Алексее Михайловиче).
В состав Думы помимо бояр входили окольничие и дьяки. Эти чины давались по “жалованию” царя. Дьяки и окольничие пополнялись исключительно представителями высшей московской аристократии, хотя, как уже выше сказано, были и исключения. Число бояр и окольничих не превышало 50 человек. Кроме того в состав думы входило несколько думных дворян и трое или четверо думных дьяков, секретарей и докладчиков думы.
Следует отметить, в состав думы также входили судьи - главы важнейших приказов. Иногда это были дьяки, чаще всего бояре. На заседаниях думы присутствовал патриарх, иногда вместе с освященным собором.
Служба бояр, окольничих и думных людей не ограничивалась “сидением” в думе. Они назначались послами к иностранным государям, начальниками (“судьями”) важнейших приказов, полковыми воеводами и городовыми воеводами в наиболее важные города. Кстати, первоначально в думе выделяется так называемый ближний круг, наиболее доверенных и близких людей.
С развитием внутриполитических задач, связанных, прежде всего, с управлением Московским государством, Дума начинает создавать различные вспомогательные органы. Таким органом была Ответная палата, дававшая ответ иностранным послам. Известна также Золотая Расправная палата. Это был специальный орган апелляционного производства. В состав Думы входила и Золота палата, решавшая дела о местничестве.
Наряду с палатами Дума создавала другие вспомогательные органы - комиссии. Таковой являлась комиссия, составленная для кодификационной работы над Уложением. Другим примером специальной комиссии Думы может быть комиссия князя В.В. Голицина 1681 года по пересмотру ратного дела.
Боярская Дума представляла собой высший орган управления Москвой на время отсутствия царя. Во время отсутствия государя Земской приказ выступал в качестве специального комитета Боярской думы.
Из совещательного, собиравшегося эпизодически с непостоянным составом княжеского совета («думы») Боярская дума московских государей превратилась в высший государственный орган, став де-факто постоянно действующим учреждением, хотя и не имела своего юридического статуса. Делопроизводства не велось, заседания не протоколировались. Законодательная деятельность думы выражалась в совместном с царем обсуждении и принятии новых законов, что закреплялось формулой («уложил с бояры», «поговоря с бояры», «царь указал а бояре приговорили»). В условиях отсутствия развитых государственных органов управления в центре и на местах Боярская дума неизбежно должна была соединять в своей деятельности функции совещательного органа с функциями законодательными и управленческими. Санкционирование думой новых законов облегчало их проведение на территории всей страны. Во главе с монархом дума обсуждала и решала важнейшие хозяйственные, административные, судебные, военные и внешнеполитические вопросы. Члены думы участвовали в текущем управлении в так называемых думских комиссиях (например, Боярская комиссия по управлению Москвой на время отъезда из нее царя). Состав думы был невелик – 5-10 человек и не отличался постоянством. В середине 16 в. их насчитывалось свыше 50. Назначение («сказывание»), или пожалование в думные и иные чины стало объектом местнических споров и борьбы между соперничающими группировками знати. Бояре рассматривали свое участие в думе как неоспоримое право – привилегию. В дальнейшем из ближайших советников монарха могли образовываться неофициальные “ближние думы” из наиболее доверенных лиц – официальный «частный совет государя», присутствие в котором зависело от близости к монарху, от связи их служебной «специализации» с характером рассматривавшихся в «ближней думе» вопросов. «Ближняя дума» была своеобразной думской комиссией для рассмотрения вопросов, которые царь считал необходимым перед внесением в думу обсудить в узком кругу бояр. В начальный период правления Ивана ІV образовался кружок единомышленников, так называемая Избранная рада – интеллигенция того времени: незнатный, но одаренный дворянин Алексей Адашев, поп Сильвестр, князь Алексей Курбский и многие другие. Не будучи официальным государственным учреждением, Избранная рада 13 лет фактически была русским правительством. С упрочением царской власти государи начинали тяготиться необходимостью считаться с мнением Боярской думы: формула “Царь повелел, а бояре приговорили” стала лишь формальностью.
Источники XVI в. не позволяют толковать о каком-либо серьезном ограничении власти государя. Бояре при Иване III или Василии III не образовывали какого-либо самостоятельного государственного учреждения; нет сведений и о заседании думы в полном составе в то время, а также о принятых ею решениях. Бояре по традиции были лишь советниками государя (именно так они и именуются в ряде источников), причем он сам решал, кого именно позвать на совещание. В частности в статье 98 Судебника 1550 г. речь идет о процедуре принятия законов - “с государева докладу и со всех бояр приговору”. Однако в законе не говорится, что решения могут приниматься только таким способом: естественно, как и прежде, государь мог решить любое дело и без совета с боярами. В принципе, практически все законы второй половины XVI в. оформлялись либо как царские указы, либо как приговор царя с боярами - строгой системы не было. Появление же термина “боярский приговор”, вошедшей в употребление в 40-е XVI века, по мнению отечественного историка М. Крома, свидетельствует не о покушении бояр на прерогативы монархической власти, а о превращении думы в центральное правительственное учреждение, координировавшее работу государственного аппарата. Эти функции дума приняла на себя в годы малолетства Ивана IV, когда монарх был, в сущности недееспособен. Но те же функции боярская дума сохранила и в последствии, на протяжении 2-ой половины XVI века, ибо управление огромной страной требовало создания такого высшего органа, который бы контролировал деятельность центральных учреждений.
Следовательно, когда знатные “московиты” называли себя холопами государя, это не было преувеличением вроде европейского “ваш покорный слуга”. Бояре со всем своим имуществом и семьями всецело находились в царской власти. Ликвидировав или подчинив местную политическую элиту, как это произошло в Новгороде, Москва могла делать с покоренной областью все, что угодно: переселять ее жителей, вводить любые налоги и повинности, перекраивать земельные владения. Хотя бы только на этом основании боярскую думу нельзя отождествлять, как это делают некоторые советские историки с парламентом в Великобритании или с Генеральными штатами во Франции: никаких форм самоорганизации бояр в отдельных землях Руси в период образования централизованного государства уже не существовало.
Значение боярской думы во времена Ивана IV начало падать именно потому, что русская знать не была объединена ни в какие корпорации, а поодиночке бояре и князья были бессильны перед верховной властью.
Несмотря на ряд полномочий (управленческая, законодательная функция) боярскую думу в 16 веке нельзя было считать самостоятельной политической силой. Процесс становления монархии приводил к уменьшению полномочий бояр и превращению боярской думы в совещательный и исполнительный орган.
Новому уровню политической организации страны, сложившемуся к середине XIV в. - единому государству, должны были соответствовать и новые социальные институты - сословия и представительные учреждения, отстаивавшие интересы крупных областей. О.И. Чистяков пишет, что характерным органом сословно-представительной монархии в России были земские соборы.
Земские соборы собирались нерегулярно. Первый из них, созванный в 1549 г. и заседавший до 1550 г., принял “Судебник” 1550 г. и сформировал программу реформ середины XVI века. Последний земский собор состоялся в 1653 г. в связи с решением вопроса о включении Украины в состав России.
В земский собор входили, прежде всего, боярская дума - бояре и удельные князья, и Освещенный собор - высшие слои духовенства. На многих совещаниях земских соборов присутствовали также представители дворянства и верхушки посада. Схематически систему органов власти и управления России середины XVI века можно представить следующим образом:
По определению Л.В. Черепнина, земский собор являлся сословно-представительным органом единого государства; совещанием правительства объединенной Руси с сословными представителями, созданный в противовес произволу феодального права.
Противоположную точку зрения высказывают некоторые современные историки. Немецкий ученый Торке Х.-Й., например, рассматривает сущность земских соборов с точки зрения этимологии слова “земство”. “Земские дела” - в его понимании - это задачи и потребности местного самоуправления, созданного при Иване IV, в отличие от центрального, правительственного, т.е. - “государевых дел”. “Земские люди” или “земля”, в отличие от служилых людей, это выборные местные должностные лица, принадлежащие (за исключением, например, дворянских губных старост) к посадскому населению. На этом основании Торке делает вывод, что выражение “земский собор” не может означать учреждение в целом, в которое входили царь, освященный собор, дума, служилые люди и, наконец, земские люди.
Совершенно иначе термин “земство” трактует Черепнин, который полагает, что земство по отношению к XVI в. - это именно “вся земля”, государство: “дела земские” - государственные дела, “устроение земское” - государственное строительство, устройство.
Правы, по-видимому, те историки, которые считают, что местное выборное управление и его представители в Москве - не то же самое, что сословие: посадские люди, хотя они и должны были выбирать только самых “лучших” (т.е. - богатых) людей, не имели качеств гражданина в западноевропейском понимании - их зависимость от правительства и политическое бесправие были слишком велики. В разгар опричнины участники собора 1566 г. умоляли царя прекратить репрессии: за такую дерзость челобитчики лишились своих языков.
Торке, например, рассуждая о сущности сословия, указывает на два значения этого понятия: профессиональное и территориальное. По его мнению, когда речь идет о сословном представительстве, следует принимать во внимание не столько социальное или профессиональное значение сословий, сколько состав территорий, которые они представляют. Этой “территориальной зависимости” русские посадские и торговые люди не обнаруживали, т.е. в России в данный период времени еще отсутствовал институт гражданства - основная предпосылка создания сословного представительства. Западные сословия представляли из себя политическую силу, потому что черпали ее в местных интересах - в провинциальном сепаратизме (например, сеймики в Польше или ландтаги в Германии). Сословные собрания в западных странах, если и не издавали законов, то, по крайней мере, управляли на местном уровне.
Можно видеть, что Земской собор также не являлся реальной политической силой, а служил для выполнения поручений государя на местах. Зависимость от правительства и политическое бесправие были слишком велико для представителей Земского собора.
Проводимые реформы, ограничивающие власть феодалов стали встречать их сопротивление, несогласие с царской политикой, неподчинение воле царя. Проблемы централизации и укрепления власти, борьбы с оппозицией требовали от царя решения об установлении в стране диктатуры и сокрушения оппозиции с помощью террора и насилия.
Между тем позиция думы и церковного руководства была известна и не сулила успеха предприятию. По этой причине царь вынужден был избрать совершенно необычный способ действия. Стремясь навязать свою волю совету крупных феодалов, он объявил об отречении от престола. Таким путем он рассчитывал «вырвать у думы согласие на введение в стране чрезвычайного положения».
Отречению Грозного предшествовали события самого драматического свойства. Вначале декабря 1564 г. царская семья стала готовиться к отъезду из Москвы. К величайшему неудовольствию церковных властей он велел забрать и свести в Кремль самые почитаемые иконы. В воскресенье, 3 декабря, Грозный присутствовал на богослужении в кремлевском Успенском соборе. После окончания службы он трогательно простился с митрополитом, членами Боярской думы, дьяками, дворянами и столичными гостями. На площади перед Кремлем уже стояли «сотни нагруженных повозок под охраной нескольких сот вооруженных дворян. Царская семья покинула столицу, увозя с собой всю московскую "святость" и всю государственную казну, которые стали своего рода залогом в руках Грозного»
Царский выезд был необычен. Ближние люди, сопровождавшие Ивана, получили приказ забрать с собой семьи. Оставшиеся в Москве бояре и духовенство находились в полном недоумении и неведении о замыслах царя. Царский "поезд" скитался в окрестностях Москвы в течение нескольких недель, пока не достиг укрепленной Александровской слободы.
Из слободы царь направил в Москву гонца с письмами к думе и горожанам. В то время, когда члены думы и епископы сошлись на митрополичьем дворе и выслушали известие о царской на них опале, дьяки собрали на площади большую толпу и объявили ей об отречении Грозного. В прокламации к горожанам царь просил, «чтобы они себе никоторого сумнения не держали, гневу на них и опалы никакой нет».
Объявляя об опале власть имущим, царь как бы апеллировал к народу в своем давнем споре с боярами. Он, не стесняясь, говорил о притеснениях и обидах, причиненных народу «изменниками-боярами». Среди членов боярской думы, конечно же, были противники Грозного, пользовавшиеся большим влиянием. Но из-за общего негодования на "изменников" никто из них не осмелился поднять голос. Расчёт Ивана VI на веру народа в доброго царя, борющегося с боярами-притеснителями оправдался. Толпа на дворцовой площади прибывала час от часу, а ее поведение становилось все более угрожающим. Допущенные в митрополичьи покои представители купцов и горожан заявили, что останутся верны старой присяге, будут просить у царя защиты «от рук сильных и готовы сами "потребить" всех государевых изменников».
Под давлением обстоятельств Боярская дума не только не приняла отречение Грозного, но «вынуждена была обратиться к нему с верноподданническим ходатайством». Представители митрополита и бояре, не теряя времени, выехали в слободу.
Царь допустил к себе духовных лиц и в переговорах с ними заявил, что его решение окончательно. Но потом он "уступил" слезным молениям близкого приятеля Чудовского архимандрита Левкия и новгородского епископа Пимена. Затем в слободу были допущены руководители думы.
Слобода производила впечатление военного лагеря. Бояр привели во дворец под сильной охраной, как явных врагов. Руководство думы просило царя сложить гнев и править государством, как ему "годно".
Иван Грозный поставил условие: он будет казнить изменников по своему усмотрению. Выговорил себе право казнить бояр без суда и следствия, что и было одним из средств укрепления абсолютной власти. На подготовку приговора об опричнине ушло более месяца. В середине февраля царь вернулся в Москву и представил на утверждение думе и священному собору текст приговора. В речи к собору Иван сказал, что для "охранения" своей жизни намерен "учинить" на своем государстве "опричнину" с двором, армией и территорией. Опричнина не была каким-либо новым делом, ибо так назывался издавна удел, который князь выдавал своей вдове, "опричь" (кроме) другой земли. Однако в данном случае опричнина означала личный удел царя. Остальная часть государства стала именоваться земщиной, управление которой осуществлялось Боярской думой.
Все, кто жил на территории опричнины, но не были опричниками, выселялись. Царь забрал в опричнину Суздальский, Можайский и Вяземский уезды, а также около десятка других совсем мелких. В состав опричного "удела" вошло несколько крупных дворцовых волостей, которые должны были снабжать опричный дворец необходимыми продуктами, и обширные северные уезды Вологда, Устюг Великий, Вага, Двина с богатыми торговыми городами. Эти уезды служили основным источником доходов для опричной казны. Финансовые заботы побудили опричное правительство взять под свой контроль также главные центры солепромышленности: Старую Русу, Каргополь, Соль Галицкую, Балахну и Соль Вычегодскую. Своего рода соляная монополия стала важнейшим средством финансовой эксплуатации населения со стороны опричнины.
Политическим и административным центром опричнины стал "особый двор" со своей Боярской думой и приказами, частично переведенными из земщины. Формально Боярскую думу возглавлял удельный князь молодой кабардинец Михаил Черкасский, брат царицы. Но фактически всеми делами в думе распоряжались Плещеевы, бояре Алексей Басманов и Захарий Очин, кравчий Федор Басманов и их друзья Вяземский и Зайцев.
В опричнине была особая казна. Уездные дворяне были вызваны в Москву на смотр. Опричная дума во главе с Басмановым придирчиво допрашивала каждого о его происхождении, о родословной жены и дружеских связях. В опричнину отбирали худородных дворян, не знавшихся с боярами. Укомплектованное из незнатных дворян опричное войско должно было стать, по замыслу Грозного, надежным орудием в борьбе с феодально-аристократической оппозицией.
При зачислении в государев удел каждый опричник клятвенно обещал разоблачать опасные замыслы, грозившие царю, и не молчать обо всем дурном, что он узнает. Опричникам запрещалось общаться с земщиной. Опричная тысяча была создана как привилегированная личная гвардия царя. Служба в опричнине открывала широкие перспективы перед худородными дворянами. Им увеличили земельные "оклады", для чего провели конфискацию земель у тех землевладельцев, которые не были приняты на опричную службу. Первоначально в опричнину была взята тысяча (к концу опричнины - уже 6 тысяч) в основном служилых людей, но были и представители некоторых старых княжеских и боярских родов. Для опричников вводилась особая форма: удельные вассалы царя носили черную одежду, сшитую из грубых тканей, а к шеям своих лошадей они привязывали собачьи головы, у колчана со стрелами - метлу. Это означало, что опричник должен грызть "государевых изменников" и выметать измену. При этом царь особенно настаивал на необходимости покончить со злоупотреблениями властей и прочими несправедливостями. В этом, как ни парадоксально, заключался один из главнейших аргументов в пользу опричнины. Правительство без труда добилось от собора одобрения подготовленного указа. Члены думы связали себя обещаниями в дни династического кризиса. Теперь им оставалось лишь верноподданнически поблагодарить царя за заботу о государстве.
В организации опричнины Иван Грозный по сути показал, что он сохранил в себе удельное мировоззрение своих предков: опричнина не что иное, как новая позднейшая форма той борьбы, какую предки Ивана вели со своими удельными родственниками. И буквально, слово опричнина на языке XIV века означало удел. Так удельный инстинкт предков сказался в Иване в минуту решительного столкновения с оппозицией.
Введение опричнины способствовало усилением власти государя и уменьшением привилегий и прав бояр и земщины.
Таким образом, можно сделать вывод, что утвердившееся в научной и учебной литературе определение Российского государства второй половины XVI века как сословно-предствительной монархии, весьма условно. Во-первых, в России к этому времени еще не сформировались сословия. Во-вторых, земские собрания были ни чем иным, как “информационными и декларативными совещаниями, а в крайнем случае - представительством интересов, которые иногда совпадали с интересами правительства” Нельзя сказать, что земские соборы действительно представляли интересы территорий; они не избирались по какому-либо принципу населением, не имели определенных полномочий.
Говорить об окончательном оформлении в России сословий можно не ранее XVII века, когда различные социальные группы начинают осознавать свои особые интересы и бороться за их воплощение. Однако и тогда сколько-нибудь законченная система представительства не сложилась, на соборах преобладали преимущественно московские чины, но самое главное - они не стали законодательным органом, не делили власть с царем и даже не пытались этого делать: в период Смуты, когда реальную власть на себя взял “Совет всея земли”, представители земств, словно тяготясь правительственными обязанностями, поспешили избрать царя, чтобы передать ему бремя власти. Это самоустранение земщины и стало главной причиной восстановления самодержавия после смуты.
В то же время по отношению к XVI веку можно сказать, что, хоть в Московской Руси сословий, подобных западным, не было, отдельные чины содержали в себе те сословные качества, которые позднее - в XVIII в. - проявились, окончательно обнаружив себя при Екатерине II. Это, по крайней мере, относится к дворянству, получившему законодательное подтверждение своих сословных привилегий.
Литература
1. Кром М. Когда отзвонил вечевой колокол // Родина. 1995. №6
2. Леонтьев А.К. Образование приказной системы в Русском государстве: Из истории создания централизованного государственного аппарата в конце XV - первой половине XVI вв. М., 1961
3. Носов Н.Е. Становление сословного представительства в России в первой половине XVI в. // Исторические записки. Т. 114. М., 1986
4. Российское законодательство X-XX веков в 9-ти томах / Под ред. О.И. Чистякова. Т. 2-3. - М., 1984-1985
5. Торке Х.-Й. Так называемые земские соборы в России // Вопросы истории. 1991. №11
6. Фроянов И.Я. О возникновении монархии в России // Исторический опыт русского народа и современность. Кн. 2. СПб., 1992
7. Черепнин Л.В. К вопросу о складывании сословно-представительной монархии в России в XVI в. // Культурные связи народов Восточной Европы в XVI в. - М., 1976
8. Шмидт С.О. Российское самодержавие и бюрократия в XVI веке // Власть и политическая культура в средневековой Европе. Ч. 1. - М., 1992
9. Шмидт С.О. Становление Российского самодержавства. - М., 1973
10.Шмидт С.О. У истоков Российского абсолютизма. - М., 1996
|
