Печорин в отношениях с Вернером, Верой, Мери в романе М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени»
Автор: Лермонтов М.Ю.
Печорин раскрывается в отношениях с людьми с враждебной стороны. Рассмотрим отношения Печорина и Вернера.
Доктор Вернер, не уступая Печорину в уме и наблюдательности, отличается от него тем, «что не когда не умел воспользоваться своим знанием». Вернер в повести представлен свидетелем жизни, чем ее участником. Его доброе сердце сочувствует боли, его благородный ум возмущен низостью, но при этом доктор – лишь сопровождении Печорина. По своей воли он поступков не совершает, хотя сочувствует Печорину, оберегает его как может. Скептицизм Вернера парализует его действия, делает равнодушным ко всему, не удовлетворенность же Печорина жизни ведет к протесту. Активность Печорина свидетельствует о глубинной вере его в людей и тем самым возвышает его над Вернером.
Вернер пассивен, и это ставит в наших глазах значительно ниже Печорина. Но в отношениях с Вернером обнаруживается и эгоизм Печорина, который не признает дружбы, потому что она требует самозабвения: «…я к дружбе не способен: из двух друзей всегда один – раб другого, хотя часто не один из них в этом себе не признается; рабом я быть не могу, а повелевать в этом случае – труд утомительный, потому что надо вместе с этим и обманывать…».
Отношение Печорина к Мери противоречиво. Печорин уверяет себя в бестрепетности. «Из жизненной бури, - говорит он Вернеру перед дуэлью, - я вынес только несколько идей – и не одного чувства. Я давно уже живу не сердцем, а головой. Я взвешиваю, разбираю свои собственные страсти и поступки с строгим любопытством, но без участия». Казалось бы, отношение с Мери совершенно подтверждают это представление Печорина о себе и свидетельствует о безжалостной холодности, жесткости его игры. Но Печорин не так бесстрастен, как рекомендуется. Несколько раз он чувствует себя увлеченным, даже взволнованным.
Печорин винит за способность на живое чувство: ведь он было уверил себя, что счастье для него не в любви, а только лишь в «насыщенной гордости».
Постоянный разлад с окружающими и не возможность посветить свою жизнь высокой цели искажают его натуру. Идеал всеобщей гармонии подменяется деспотизмом победителя сердец.
Но Печорин напрасно надеется, что «насыщенная гордость» принесет ему счастье. И Вера, и Мери любят его, а счастья ему это не приносит. Да и отношения с ними развиваются не только по его воли.
Пока Печорин видит в Мери светскую барышню, избалованную поклонением, ему доставляет удовольствие оскорблять ее гордость. Но по мере того как в Мери проступает душа, способная искренне страдать, а не играть в любовь, отношение его к княжне становится иным. Страх перед обыденным жребием, а не равнодушие заставляет отвергнуть его чувство Мери. При последнем объяснении с княжной он старается быть спокойным и холодным, однако не притворное страдание княжны трогает его. Печорин жестко судит себя: «Видите ли, я перед Вами низок…». И все-таки отвергает возможность любви.
«Жалкая и гадкая роль» Печорина в отношения с Мери осуждена им самим, и это подчас мешает увидеть, что при всем не благородстве интриги Печорин совершил удивительное: Кукольная барышня стала живым, хотя и страдающим, человеком.
«Орудием казни» он остается даже в отношениях с Верой, которую – единственную – любит, хотя и разлучен с нею. Не будь развивающегося параллельно с историей княжны романа с Верой, мы бы были убеждены в бездушии Печорина, в его не способности любить. Но отношение с Верой подчеркивают, что Печорин, вопреки своему убеждению, способен «безумствовать под влиянием страсти».
Вера входит в роман как напоминание о «благотворных бурях» молодости Печорина и как жертва его странного характера. «Глубокие и спокойные глаза» Веры, знающей чувство и страдание, так не похожи на «бархатные глаза» еще не чем не волнуемой княжны. Вера любит сильно и искренне. «Упрек», «Глубокое отчаяние» и пылкость – вот живое движение ее чувств на протяжении нескольких минут встречи с Печориным в гроте. И Печорин, хотя он без гордости говорит, что «ни когда не делался рабом любимой женщины», с удивлением замечает в себе трепет и боль.
Под влиянием этой первой встречи с Верой в Пятигорске Печорин записывает: «Она вверилась мне снова с прежней беспечностью, - и я ее не обманул: она – единственная женщина в мире, которую я не силах был бы обмануть».
Тем не менее Печорин признает и глубину натуры Веры: «…это одна женщина, которая меня поняла совершенно, со всеми моими мелкими слабостями, дурными страстями… » Вера видит не только их : «… в твоей природе есть что-то особенное, что-то гордое и таинственное… никто не умеет лучше пользоваться своими преимуществами, и никто не может быть так истинно не счастлив, как ты, потому что никто столько не старается уверить себя в противном».
Справедливость этих слов и жесткость логики жизни, которая разводит Веру и Печорина, подчеркнутая местом эпизода с письмом в повести. Только что убит Грушницкий. Печорин обессилен душевно, и новый удар – потеря Веры – обрушивается на него, как невыносимое потрясение. Не найдя гармонии в человеческих отношениях, Печорин отдается величавой и ничем не нарушаемой гармонии природы.
|
