Содержание
Введение…………………………………………………………………………...3
Принцип субъективного и объективного вменения в уголовном праве стран романо-германской и англо-саксонской системы права……………………….4
Заключение……………………………………………………………………….13
Список использованной литературы……………………………………..…….14
Введение
Принципы уголовного права представляют собой руководящие положения, основополагающие начала, формирующие соответствующую отрасль права, предопределяющие уголовную политику государства. Именно поэтому их сравнительный анализ необходим для выявления тех сходств и различий, которые имеются в уголовно-правовых системах различных стран. Со сравнительно-исторической точки зрения достаточно интересно исследовать зарождение того или иного принципа, его рецепцию другими уголовно-правовыми системами, а также наполнение одного и того же принципа различным правовым содержанием.
Сравнительный анализ принципов уголовного права может быть использован как для классификации уголовно-правовых систем, так и в целях выявления специфики уголовного права того или иного исторического периода. Например, обусловленное тоталитарным политическим режимом содержание принципа законности, а именно допустимость применения уголовного закона по аналогии, нашедшая свое закрепление в § 2 УК Германии и в ст. 16 УК РСФСР, дает основания считать, что данные государства в то время принадлежали к репрессивной уголовно-правовой системе.
Принципы современного уголовного права различных государств во многом сходны. Определенная унифицированность этих принципов обусловлена тем, что они закреплены в международных правовых актах. Наиболее подробно они прописаны в главе 3 Римского статута Международного уголовного суда, которая называется «Общие принципы уголовного права». Однако анализ законодательной регламентации принципов в конституциях и уголовных кодексах современных государств позволяет говорить о том, что некоторые отличия все же имеются.
Принцип субъективного и объективного вменения в уголовном праве стран романо-германской и англо-саксонской системы права
Общее понятие состава преступления соответствует всем без исключения составам преступлений, предусмотренных статьями Особенной части УК РФ. Оно сформулировано в уголовно-правовой науке на основании признаков конкретных составов преступлений.
В научном определении состава преступления речь идет о совокупности объективных и субъективных признаков. Это обусловлено тем, что одним из принципов уголовного права является принцип субъективного вменения как условия оценки осознанного, волевого поведения человека вообще и преступного в частности. Объективное вменение, т.е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается. Вместе с тем субъективную сторону поведения человека можно оценить только исходя из объективных действий, реального поведения, событий, условий и обстоятельств.
Ч. Беккариа в 18 в. впервые пытался обосновать вину, доказывая, что «единственным и истинным мерилом преступления является вред...»[1]
. Затем И. Кант и Г. Гегель рассматривали вину с позиций метафизического понятия «свободы воли».[2]
«Отец русской криминалистики» С.И. Барышев пошел по пути Г. Гегеля, считая, что «свобода - необходимое условие... юридического вменения».[3]
Данное представление о вине как выражении психической основы личности и как «деянии, не соответствующем законам» долго доминировало в науке уголовного права в России.[4]
Затем понятие «вина» в мировой истории уголовного права проделало сложный путь: от субъективного антропологического вменения до социальных детерминических «корней» вины. Указанный подход правоведов к вопросу вины ставил под сомнение возможность воздействия уголовной ответственности на поведение. При этом уголовная ответственность и наказание выступают как возмездие, причем лишенное всякой закономерности.
В истории отечественной юриспруденции имели место факты, когда граждане привлекались к уголовной ответственности без доказательства их вины. В годы советской власти были распространены случаи, когда обвинения типа "враг народа", "вредитель социалистической собственности" приобрели широкое распространение и граждане могли быть наказаны без суда и следствия.
Абстрагируясь от дальнейшего развития института вины в уголовном праве России, а также от сталинской, нигилистической концепции понятия вины, ее полного отрицания, можно сказать, что только в начале 40 - 50-х годов XX века ученые России вновь обратились к понятию вины, отстаивая психологический подход к ее понятию, рассматривая вину в форме умысла или неосторожности.
Наиболее полная разработка указанной проблемы правоведами нашла свое отображение в УК РСФСР 1960 г., где были закреплены основные принципы виновной ответственности и даны законодательные формулы умысла и неосторожности. Правоведы последовательно отстаивали такую новую доктрину, как прямой и косвенный умысел преступной небрежности и самонадеянности. При этом вина уже исследовалась в рамках субъективной стороны состава преступления. В дальнейшем правоведы, совершенствуя уголовное законодательство, конкретизировали критерий виновной ответственности в зависимости от умысла или неосторожности. При этом впервые законодательно предлагалось восполнить пробел в уголовном праве: ввести норму об отсутствии вины при наличии казуса. Основные идеи вышеуказанных ученых нашли свое отражение в ныне действующем УК РФ.
В демократическом правовом государстве не должно быть объективного вменения. Само по себе общественно опасное и противоправное деяние еще не свидетельствует о наличии вины в поведении человека. Юридическая ответственность предполагает признание упречности этого действия, то есть отрицательное отношение к регулируемым и охраняемым правом интересам общества и других граждан. Если нет вины, то нет упречности действия. Противоправное поведение, совершенное индивидом в ситуации, лишающей его выбора иного варианта поведения, не является правонарушением. Таким образом, юридическая ответственность наступает только тогда, когда доказана виновность лица, совершившего правонарушение в установленном законом порядке.
По российскому уголовному праву лицо может нести ответственность, если его общественно опасные и противоправные действия и их последствия опосредовались сознанием и волей, иными словами, если они совершены виновно, т.е. либо умышленно, либо по неосторожности. Рефлекторные, непроизвольные или импульсивные действия, лишенные интеллектуального или волевого начала, для уголовного права индифферентны и не могут быть предметом уголовно-правовой оценки.
Не допускается признания какого-либо действия (бездействия) правонарушением без вины. Если есть такие факты, то в сфере уголовного права их называют объективным вменением. Объективное вменение - это нарушение принципов права. В настоящее время российское уголовное законодательство в ст. 5 УК РФ формулирует один из важнейших принципов, согласно которому «лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается». Это положение уголовного законодательства имеет весьма существенное практическое значение. Какими бы серьезными ни были последствия, наступившие от действий конкретного индивида, если не установлена его вина по отношению к действиям (бездействию) и последствиям, уголовная ответственность человека исключается.[5]
Закрепляя принцип вины, который находит свое конкретное выражение в нормах гл. 5 Общей части УК РФ, уголовное законодательство последовательно исходит из международно-признанного правила: «Нет вины - нет преступления, нет уголовной ответственности». Это правило носит универсальный и императивный характер и не знает исключений.
Принцип вины носит универсальный характер. Это означает, что не только по отношению к действию (бездействию) и его общественно опасным последствиям, но и ко всем иным юридически значимым обстоятельствам, влияющим на квалификацию содеянного, лицо должно проявлять психическое отношение в форме умысла или неосторожности. И еще на один момент необходимо обратить внимание в контексте анализа принципа вины. Невиновное причинение вреда в соответствии со ст. 5 и ст. 8 УК РФ исключает уголовную ответственность гражданина. В этой связи следует иметь в виду, что, в отличие от традиционного, ранее общепринятого понятия невиновного причинения вреда, выработанного теорией уголовного права, ч. 2 ст. 28 УК РФ вносит в него существенные коррективы, значительно расширяющие сферу его действия. В настоящее время согласно ст. 28 УК РФ деяние признается совершенным невиновно не только тогда, когда лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть, но и в том случае, когда оно хотя и предвидело возможность их наступления, но не могло предотвратить эти последствия в силу несоответствия своих психофизиологических качеств требованиям экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам. Эта норма УК РФ развивает положения ч. 2 ст. 5, содержащие императивные требования о недопущении объективного вменения, т.е. уголовной ответственности за невиновное причинение вреда.[6]
Принцип вины, с одной стороны, тесно взаимодействует с принципами законности, равенства граждан перед законом, справедливости, являясь необходимым условием их полнокровного функционирования. С другой стороны, нарушение или даже малейшее отклонение от принципа вины неизбежно приводит к нарушению названных основных принципов уголовного законодательства, к подрыву основания уголовной ответственности.
В ст. 49 Конституции РФ закреплен принцип презумпции невиновности, согласно которому каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.
Уголовное право России основывается на принципе субъективного вменения. Ни одно деяние, совершенное невиновно, какие бы тяжкие последствия оно ни причинило, не может рассматриваться как преступление. Ответственность за «мысли», за «опасное состояние», за «связь с преступной средой» и т.п. исключается.
Следует отметить, что отождествление принципа вины с принципом субъективного вменения вызывает определенные споры, поскольку понятие «субъективное вменение» в правовой литературе трактуется неоднозначно.
Сам по себе термин «вменение» позаимствован российской дореволюционной наукой уголовного права в немецкой криминологической литературе и означает процесс поставления деяния в вину определенному лицу[7]
. Следует согласиться с мнением о том, что использование в законодательстве термина «вменение» с любым прилагательным «скорее, вводит в заблуждение, чем раскрывает его содержание»[8]
.
Некоторые ученые рассматривают субъективное вменение как процесс по установлению обстоятельств дела, имеющих правовое значение, в ходе расследования правонарушений и завершающийся установлением вины и ее сущности[9]
.
Другие под субъективным вменением понимают какой-то результат указанного процесса. Правовую оценку совершенных действий, привлечение к ответственности за содеянное со стороны соответствующих органов в виде квалификации, определения вида и размера наказания за него. По мнению одного из исследователей, «субъективное вменение - элементарнейшее условие правильной социально-политической оценки человеческого поведения вообще и преступного в частности»[10]
.
Третьи рассматривают субъективное вменение как уголовно-правовой принцип. Однако и эта точка зрения подвергнута критике со стороны М.П. Карпушина и В.И. Курляндского: «...принцип субъективного вменения в буквальном его понимании должен быть отвергнут так же, как принцип объективного вменения»[11]
.
Необходимость следовать принципу виновности исключает объективное вменение, т.е. привлечение к уголовной ответственности за противоправное, но невиновное причинение вреда охраняемым законом отношениям. В то же время уголовное законодательство некоторых государств, например, как Австралии, Англии, США, Франции в отличие от УК РФ содержит положения, в соответствии с которыми становится возможным наказание лица, совершившего преступление на основании подразумеваемой вины. Для привлечения лица к уголовной ответственности достаточно установить факт совершения им правонарушения. Такого рода объективное вменение называется «строгая ответственность». Существование этого института объясняется наличием в зарубежном уголовном законодательстве множества уголовно наказуемых проступков, совершение которых не влечет за собой наказания в виде лишения свободы. В случае совершения уголовного проступка вина правонарушителя как бы презюмируется.
В разделе 6 УК Австралии перечисляются случаи, в которых не требуется установление элементов вины. Это случаи строгой и абсолютной ответственности. Как указывается в Кодексе, при совершении преступления строгой ответственности закон не предусматривает никакого элемента вины, свойственного данному деянию. Таким образом, уголовная ответственность за выполнение объективной стороны противоправного деяния наступает в любом случае. При этом суд не рассматривает в качестве предмета доказывания форму вины подсудимого.
Американская доктрина презюмируемой вины нашла свое законодательное закрепление в § 15.10 УК штата Нью-Йорк, согласно которому минимальное требование к уголовной ответственности - это осуществление лицом поведения, которое оно в состоянии физически совершить. Если такое поведение требуется для совершения конкретного посягательства или если посягательство или какой-либо его материальный элемент не требуют виновного психического состояния со стороны деятеля, такое уголовное правонарушение является посягательством «строгой ответственности». Если виновное психическое состояние со стороны деятеля требуется в отношении каждого материального элемента уголовного правонарушения, последнее является посягательством «психической виновности».[12]
В Англии принято большое количество законов, в которых ответственность за нарушение определенных правил не связывается с необходимостью доказательства в суде вины подсудимого. Например, к их числу относятся такие правонарушения, как превышение скорости движения автотранспорта, нарушение правил парковки, отпуск крепких спиртных напитков лицам, находящимся в состоянии опьянения, незаконное хранение огнестрельного оружия, продажа табачных изделий лицу, явно не достигшему шестнадцатилетнего возраста, и др.
В некоторых спорных ситуациях наличие вины в противоправном поведении субъекта подлежит доказыванию даже в том случае, если законодательство распространяет на него правила строгой ответственности. Поэтому ошибочно считать, что при совершении деяния, одним из признаков которого является презюмируемая вина, субъект во всех случаях привлекается к уголовной ответственности автоматически. Так, водитель транспортного средства обвинялся в несообщении о дорожно-транспортном происшествии с тяжкими последствиями. В соответствии с Законом о дорожном движении 1930 г. за данное уголовное правонарушение предусматривалась «строгая ответственность». В ходе судебного слушания выяснилось, что подсудимый ничего не знал о дорожно-транспортном происшествии и, разумеется, не мог о нем сообщить. Поэтому суд оправдал подсудимого, указав на отсутствие вины в его действиях. Обосновывая свое решение, судья указал, что «уголовное право не может под страхом наказания требовать от людей невозможного»[13]
.
Другая особенность принципа виновности, которую можно выявить путем сравнительного анализа, состоит в том, что в ряде зарубежных государств: в Англии, Китае, США, Франции юридическое лицо может признаваться субъектом преступления, причем в ряде случаев как умышленного, так и неосторожного.
В соответствии с § 20.20 УК штата Нью-Йорк корпорация признается виновной в совершении посягательства, если:
- она не исполняет обязанность, которая на нее возложена по закону;
- она совершает преступление, предусмотренное неуголовным законодательством;
- совершение преступления было разрешено, потребовано, приказано, исполнено либо допущено по небрежности советом директоров или высшим управляющим, действующим от имени корпорации в пределах своей должностной компетенции.
Примечательно, что в тексте данного параграфа прямо указывается, что «корпорация может быть признана виновной в совершении посягательства». Безусловно, подобного рода законодательное положение противоречит теории уголовного права. Говорить о вине применительно к юридическому лицу ошибочно, поскольку эта категория применима лишь к физическому лицу с точки зрения его психического отношения к своему деянию.
Заключение
В заключение отметим, что сравнительно-правовой анализ принципов уголовного права имеет не только исключительно важное научно-познавательное, но и практико-прикладное значение. С помощью сравнительно-правового метода законодатель любого государства сможет не только совершенствовать действующее уголовное законодательство, но и привести его в соответствие с принципами международного уголовного права.
Оценивая институт презюмируемой вины, можно отметить, что в целом он не противоречит принципу «нет ответственности без вины». Виновность совершенного противоправного деяния при «строгой ответственности» наличествует уже в силу самого предписания закона. Другое дело, что вина не всегда подлежит доказыванию. Однако данный процессуальный момент ни в коей мере не снижает ее уголовно-правового значения.
Список использованной литературы
1. Барышев, С.И. О вменении в праве. М., 1840. С. 4.
2. Беккариа, Ч. О преступлениях и наказаниях. М., 1938. С. 223.
3. Векленко С.В. Понятие, сущность, содержание и формы вины в уголовном праве: Монография. Омск: Омская академия МВД России, 2001. С. 49.
4. Гегель, Г. Философия права. М., 1990. С. 89.
5. Карпушин М.П., Курляндский В.И. Уголовная ответственность и состав преступления. М.: Статут, 2004. С. 61.
6. Наумов А.В. Реализация уголовного закона. Ростов-на-Дону: Феникс, 2003. С. 81.
7. Пудовочкин Ю.Е. Пирвагидов С.С. Понятие, принципы и источники уголовного права: сравнительно-правовой анализ. М.: Юристъ, 2003. С. 183.
8. Романов А.К. Правовая система Англии. М.: Юристъ, 2000. С. 141.
9. Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Часть Общая: Лекции. М.: Проспект, 2004. Т. 1. С. 152.
10. Тихонов К.Ф. Понятие вменения по советскому уголовному праву. В кн.: Личность преступника и уголовная ответственность. М.: Инфра, 1999. С. 38, 44.
11. Язовских Ю.А. Проблемы вменения в российском уголовном праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2008. С. 9.
12. Якушин В.А. Субъективное вменение и его значение в уголовном праве. Тольятти: ТолПИ, 2008. С. 13.
[1]
Беккариа, Ч. О преступлениях и наказаниях. М., 1938. С. 223.
[2]
Гегель, Г. Философия права. М., 1990. С. 89.
[3]
Барышев, С.И. О вменении в праве. М., 1840. С. 4.
[4]
Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Часть Общая: Лекции. М.: Проспект, 2004. Т. 1. С. 584.
[5]
Векленко С.В. Понятие, сущность, содержание и формы вины в уголовном праве: Монография. Омск: Омская академия МВД России, 2001. С. 49.
[6]
Якушин В.А. Субъективное вменение и его значение в уголовном праве. Тольятти: ТолПИ, 2008. С. 13.
[7]
Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Часть Общая: Лекции. М.: Проспект, 2004. Т. 1. С. 152.
[8]
Язовских Ю.А. Проблемы вменения в российском уголовном праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2008. С. 9.
[9]
Тихонов К.Ф. Понятие вменения по советскому уголовному праву. В кн.: Личность преступника и уголовная ответственность. М.: Инфра, 1999. С. 38, 44.
[10]
Наумов А.В. Реализация уголовного закона. Ростов-на-Дону: Феникс, 2003. С. 81.
[11]
Карпушин М.П., Курляндский В.И. Уголовная ответственность и состав преступления. М.: Статут, 2004. С. 61.
[12]
Пудовочкин Ю.Е. Пирвагидов С.С. Понятие, принципы и источники уголовного права: сравнительно-правовой анализ. М.: Юристъ, 2003. С. 183.
[13]
Романов А.К. Правовая система Англии. М.: Юристъ, 2000. С. 141.
|
