Люди четырех измерений
Автор: Аверченко А.Т.
I
- Удивительно они забавные - сказала она, улыбаясь мечтательно и рассеянно. Не зная, хвалит ли женщина в подобных случаях или порицает, я ответил, стараясь быть неопределенным: - Совершенно верно. - Это частенько можно утверждать, не рискуя впасть в ошибку. - Иногда они смешат меня. - Это мило с их стороны, - осторожно заметил я, усиливаясь ее понять. - Вы знаете, он - настоящий Отелло. Так как до сих пор мы говорили о старике-докторе, их домашнем враче, то я, удивленный этим странным его свойством, возразил: - Никогда этого нельзя было подумать! Она вздохнула. - Да. И ужасно сознавать, что ты в полной власти такого человека. Иногда я жалею, что вышла за него замуж. Я уверена, что у него голова расшиблена до сих пор. - Ах, вы говорите о муже! Но ведь он... Она удивленно посмотрела на меня. - Голова расшиблена не у мужа. Он ее сам расшиб. - Упал, что ли? - Да нет. Он ее расшиб этому молодому человеку. Так как последний раз разговор о молодых людях был у нас недели три тому назад, то "этот молодой человек", если она не называла так доктора, был, очевидно, для меня личностью совершенно неизвестной. Я беспомощно взглянул на нее и сказал: - До тех пор, пока вы не разъясните причины несчастья с "молодым человеком", судьба этого незнакомца будет чужда моему сердцу. - Ах, я и забыла, что вы не знаете этого случая! Недели три тому назад мы шли с ним из гостей, знаете, через сквер. А он сидел на скамейке, пока мы не попали на полосу электрического света. Бледный такой, черноволосый. Эти мужчины иногда бывают удивительно безрассудны. На мне тогда была большая черная шляпа, которая мне так к лицу, и от ходьбы я очень разрумянилась. Этот сумасброд внимательно посмотрел на меня и вдруг, вставши со скамьи, подходит к нам. Вы понимаете - я с мужем. Это сумасшествие. Молоденький такой. А муж, как я вам уже говорила, - настоящий Отелло. Подходит, берет мужа за рукав. "Позвольте, - говорит, - закурить". Александр выдергивает у него руку, быстрее молнии наклоняется к земле и каким-то кирпичом его по голове - трах! И молодой человек, как этот самый... сноп, - падает. Ужас! - Неужели, он его приревновал ни с того ни с сего?! Она пожала плечами. - Я же вам говорю, - они удивительно забавные! II Простившись с ней, я вышел из дому и на углу улицы столкнулся с мужем. - Ба! Вот неожиданная встреча! Что это вы и глаз не кажете! - И не покажусь, - пошутил я. - Говорят, вы кирпичами ломаете головы, как каленые орехи. Он захохотал. - Жена рассказала? Хорошо, что мне под руку кирпич подвернулся. А то, - подумайте, - у меня было тысячи полторы денег при себе, на жене бриллиантовые серьги... Я отшатнулся от него. - Но... причем здесь серьги? - Ведь он их с мясом мог. Сквер пустой и глушь отчаянная. - Вы думаете, что это грабитель? - Нет, атташе французского посольства! Подходит в глухом месте человек, просит закурить и хватает за руку - ясно, кажется. Он обиженно замолчал. - Так вы его... кирпичом? - По голове. Не пискнул даже... Мы тоже эти дела понимаем. Недоумевая, я простился и пошел дальше. III - За вами не поспеешь! - раздался сзади меня голос. Я оглянулся и увидел своего приятеля, которого не видел недели три. Вглядевшись в него, я всплеснул руками и не удержался от крика. - Боже! Что с вами сделалось?! - Сегодня только из больницы вышел; слаб еще. - Но... ради Бога! Чем вы были больны? Он слабо улыбнулся и спросил в свою очередь: - Скажите, вы не слышали: в последние три недели в нашем городе не было побегов из дома умалишенных? - Не знаю. А что? - Ну... не было случаев нападения бежавшего сумасшедшего на мирных прохожих? - Охота вам таким вздором интересоваться!.. Расскажите лучше о себе. - Да что! Был я три недели между жизнью и смертью. До сих пор шрам. Я схватил его за руку и с неожиданным интересом воскликнул: - Вы говорите - шрам? Три недели назад? Не сидели ли вы тогда в сквере? - Ну, да. Вы, вероятно, прочли в газете? Это самый нелепый случай моей жизни... Сижу я как-то теплым, тихим вечером в сквере. Лень, истома. Хочу закурить папиросу, - черт возьми! Нет спичек... Ну, думаю, будет проходить добрая душа, - попрошу. Как раз минут через десять проходит господин с дамой. Ее я не рассмотрел: - рожа, кажется. Но он курил. Подхожу, трогаю его самым вежливым образом за рукав: "Позвольте закурить". И - что же вы думаете! Этот бесноватый наклоняется к земле, поднимает что-то - и я, с разбитой головой, без памяти, лечу на землю. Подумать только, что эта несчастная беззащитная женщина шла с ним, даже не подозревая, вероятно, что это за птица. Я посмотрел ему в глаза и строго спросил: - Вы... действительно думаете, что имели дело с сумасшедшим? - Я в этом уверен. IV Через полтора часа я лихорадочно рылся в старых номерах местной газеты и, наконец, нашел, что мне требовалось. Это была небольшая заметка в хронике происшествий: "П о д п а р а м и а л к о г о л я. - Вчера утром сторожами, убиравшими сквер, был замечен неизвестный молодой человек, оказавшийся по паспорту дворянином, который, будучи в сильном опьянении, упал на дорожке сквера так неудачно, что разбил себе о лежавший неподалеку кирпич голову. Горе несчастных родителей этого заблудшего молодого человека не поддается описанию..." * * * Я сейчас стою на соборной колокольне, смотрю на движущиеся по улице кучки серых людей, напоминающих муравьев, которые сходятся, расходятся, сталкиваются и опять без всякой цели и плана расползаются во все стороны... И смеюсь, смеюсь.
|
