Русская литература XIX века создала своеобразную энциклопедию любви. Кажется, она рассказала о любви все: любовь разделенная и безответная, любовь-увлечение, любовь-привязанность, любовь-страсть…

О любви-страдании, любви-борьбе и любви-спасении поведал Ф. М. Достоевский в романе «Преступление и наказание». И не только об этом. Встретились два человека, уже сформировавшихся, со сложившимися характерами и твердыми, непоколебимыми убеждениями. Трудно представить себе более противоположные натуры, чем Родион Раскольников и Соня Мармеладова. Он — отчаявшийся, измученный унизительной бедностью, бессилием, невозможностью помочь матери и сестре, подпавший под влияние носящейся в воздухе идеи о праве сильной личности, становится не обычным уголовником, а «идейным» убийцей, которому, как он считает, «все дозволено». И она, тоже «преступившая закон», но совсем по-другому, принесшая в жертву близким людям не кого-то, а саму себя. Они антиподы. Но случай (а может, судьба) сводит их, и эта встреча определяет дальнейшие судьбы обоих. Казалось бы, ничего общего между ними быть не может, Раскольников после совершенного преступления испытывает страшные нравственные мучения не из-за того, что убил, а потому, что оказался «тварью дрожащей». Эти переживания разъединяют его с людьми, даже любимые мать и сестра кажутся ему теперь чужими и враждебными.

В таком состоянии он узнает Сонину историю. И мы, читатели, вместе с ним потрясены самопожертвованием этой тихой, скромной девушки. Шестнадцатилетняя Соня, почти еще ребенок, зная о любви лишь из книг «содержания романтического», не вынесла вида голодных малышей, пьяного отца и насмешек мачехи; «эдак часу в шестом встала, надела платочек, надела бурнусик и с квартиры отправилась, а в девятом часу и назад обратно пришла». Так будни чно рассказывает Мармеладов Раскольникову о «падении» своей дочери. Новое «ремесло» было Соне отвратительно, она выходила «на промысел», стиснув зубы; с жалкой, вымученной улыбкой эта «великая грешница» вымаливала прощения у всевышнего. И вот они встретились: «идейный» убийца и «блудница». Раскольникова тянет к Соне как отверженного к отверженной, а она… она пожалела его и полюбила, а полюбив, во что бы то ни стало решилась спасти.

Но ведь Раскольников обрек себя на страдания сам, а Соня страдает совершенно безвинно, и он устремляется к ней «не по любви, а как к Провидению». После безуспешных попыток подвести под свое преступление гуманную идею и тем оправдать себя он, наконец, набирается мужества и именно ей с предельной искренностью признается: «И не деньги, главное, нужны мне были, Соня, когда я убил… мне надо было узнать тогда… вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я переступить или не смогу!.. Тварь ли я дрожащая или право имею!» Соня всплеснула руками: «Убивать? Убивать - то право имеете?»

Идеи «столкнуты лбами» уже вслух. Раскольников упорно стоит на своем: человеком может называться лишь тот, кто «право имеет»; Соня не менее упорно — на своем: нет и не может быть такого права. Мысль Раскольникова приводит ее в ужас, но в то же время девушка испытывает огромное облегчение: ведь до этого признания она считала себя падшей, а его, Родиона Раскольникова, — человеком из другого мира, неизмеримо выше, лучше ее.

Теперь же, когда Соня узнала о преступлении любимого и поняла, что он такой же отверженный, разделявшие их преграды рухнули. Но ей еще предстоит его спасти, а он, отстаивая свое право распоряжаться чужими жизнями, заставляет ее страдать все сильнее, втайне надеясь, что она придумает что-нибудь приемлемое для обоих, предложит что угодно, кроме «явки с повинной». Но тщетно. «Соня представляла собой неумолимый приговор, решение без перемены. Тут — или ее дорога, или его».

Здесь Достоевский неумолим: либо палач, либо жертва. Либо безмерный деспотизм, либо искупительное страдание. В яростном споре Раскольникова и Сони побеждает все-таки «Сонина правда»: «идейный убийца» понимает, что только «явка с повинной» может избавить его от нравственных мучений, от одиночества. Нравственный закон, по которому живет Соня, по мнению писателя, единственно справедлив. Авторская позиция раскрывается в том, что Раскольникова «заражает» религиозность Сони. Он просит девушку прочесть легенду о воскрешении Лазаря. На Сенной площади, решившись «искупить вину страданием, Раскольников впервые за страшное последнее время ощутил полноту жизни». «Все разом в нем размягчилось, и хлынули слезы… он стал на колени среди площади, поклонился до земли и поцеловал эту грязную землю с наслаждением и счастием».

Победила не только Сонина правда. Победила ее душевная красота, ее жертвенная любовь, ее смирение, сострадание и вера. Противопоставляя две «правды» — индивидуалистическую теорию Раскольникова, не освещенную любовью к человеку, и Сонину жизнь по нормам человечности и человеколюбия, — писатель оставляет победу за Сонечкой, с ее чуткостью, душевной силой, способностью любить. Ее любовь жертвенна и потому прекрасна, в ней, этой любви, — надежда на возрождение Раскольникова. Я думаю, что, когда Достоевский утверждал, что «красота спасет мир», он имел в виду именно такую нравственную, человеческую красоту, которую проявила Соня, борясь за любимого. По мысли писателя, в Сонечкиной правде — «заря обновленного будущего». В одной из записных книжек к роману Достоевский писал: «Человек не родится для счастья, Человек заслуживает свое счастье, и всегда страданием», — к такому выводу приходит писатель, и читателю с ним трудно не согласиться.