Достоевский по праву считается писателем-психологом. В романе «Преступление и наказание» психологический анализ состояния преступника до и после совершения убийства слит воедино с анализом «идеи» Раскольникова. Роман строится так, что читатель постоянно находится в сфере сознания героя — Раскольникова, хотя повествование ведется от 3 лица. Вот почему так странно звучат его непонятные для читателя слова о «пробе», когда он отправляется к старухе. Ведь читатель не посвящен в замысел Раскольникова и может только догадываться, о каком «деле» он рассуждает сам с собой. Конкретный замысел героя раскрывается только непосредственно перед самым злодеянием.
Но ему предшествует очень важный для понимания характера героя и особенности его преступления эпизод: сон об убийстве лошади. Достоевский полагал, что истинная сущность человека проявляется в подсознании. Вот почему такую важную роль в романе играют сны как один из способов проникнуть в подсознание человека. Первый сон Раскольникова о забитой кляче помогает заглянуть в душу Раскольникова-ребенка, еще не обезображенную его страшной «идеей».
Мир детства, возникающий в его сне, наполнен ощущением сопричастности страданиям и радостям других, он овеян верой в добро и милосердие. Но, как и в реальности, это светлое, гармоничное начало наталкивается во сне Раскольникова на противостоящий ему мрак невежества, жестокости, бездушия. Не здесь ли источник раздвоенности сознания героя, которое приводит его к созданию бесчеловечной теории? Ведь непосредственно перед этим сном находится эпизод, связанный с девочкой, которую пытается совратить некий господин. Та светлая сторона натуры, которая в Раскольникове никогда не умирала, заставляет его вступиться за незнакомую ему девушку, как потом во сне он пытается защитить несчастную лошадь, жестоко забиваемую пьяными мужиками. Правда, сцена на бульваре завершается горькими размышлениями Раскольникова о «проценте», подтверждающем неизбежность существования в мире жестокости и зла. Для Раскольникова это один из аргументов в поддержку правильности его теории и допустимости «крови по совести». Но во сне его подлинная натура противится ужасу убийства беззащитного существа. Здесь подчеркивается несовместимость задуманного Раскольниковым преступления с такими чертами его натуры, как сострадание и нежность.
Образа «клячи заезженной», появляющийся в этом сне, является одним из сквозных в романе: нити от него тянутся к другим персонажам, он становится символом бесконечного страдания. С этим образом-символом соотносятся образы Мармеладова и Катерины Ивановны, их несчастных детей, задавленных нечеловеческими условиями существования.
Но функция данного эпизода этим не исчерпывается. Он завершается тем, что, проснувшись, Раскольников с ужасом думает о том, что не может взять топор и «бить по голове» старуху, «размозжить ей череп», «скользить в липкой теплой крови» — слишком отчетливо он осознал, насколько это противоречит его натуре, пережив свой сон об убийстве лошади. Кажется, еще мгновение — и он откажется от своего преступного замысла. Но как будто некий рок не отпускает его: случайно узнав, что на следующий день в семь часов вечера старуха будет дома одна, он «вдруг почувствовал, что нет у него более ни свободы рассудка, ни воли». Бесчеловечная «идея» захватила его в плен и опутала, как кошмарный сон. И должно еще многое произойти, ему суждено испытать разочарования и страшные страдания, чтобы избавиться от этого кошмара наяву. И окончательное исцеление придет к нему снова во сне — но это будет уже в эпилоге романа.
|
