Фольклор и историзм в Песне про купца Калашникова Лермонтова
Фольклор и историзм в 8220 Песне про купца Калашникова 8221 Лермонтова
На протяжении многих столетий у всех народов преобладал фольклорный тип поэтического творчества. Его характерные черты – устность, традиционность, непосредственная народность, вариантность, сочетание слова с художественными элементами других видов искусства, коллективность создания и распространения.
Спустя века эта традиция стала повсеместно возрождаться, хотя и с естественными отличиями от первоначальной (так, например, невозможно было возродить коллективность создания фольклорного произведения). Поэты-романтики с огромным удовольствием сочиняли стилизованные под фольклор произведения, поскольку сама тематика, стиль сочинения был очень близок их взглядам. Естественно, им приходилось обращаться к историческим темам, т.к. произведения народного поэтического творчества практически неразрывно были связаны с историей, в том или ином ее проявлении.
Поэма М.Ю. Лермонтова “Песня про …купца Калашникова” является единственной в XIX в. удачной стилизацией под фольклор в столь объемной эпической форме, к тому же в стихах, близких к песенной манере народного творчества.
Уже в самом названии “Песни…” (”Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова”) мы замечаем фольклорную особенность – такие длинные и подробные названия были свойственны для произведений народного творчества. К тому же, герои перечислены в соответствии с их социальным статусом, а не с ролью в произведении.
С первых же строк мы замечаем простонародность языка этого произведения. Можно вспомнить хотя бы как оно начинается: “Ой, ты гой еси…”, – подобные запевы характерны для народных былин, сказов. Это было традиционным приветствием старой Руси.
Простонародность поэмы проявляется и в построении речи, и в стиле, и лексике. Так, например, в “Песне…” встречаются характерное употребление слов-синонимов, пишущихся через дефис: гуляют-шумят. Повторение было излюбленным приемом сказителей, и это мы видим и на другом примере – применении тавтологии: у Лермонтова присутствуют такие словосочетания, как “воля вольная”, “шутки шутить”.
Первый пример (”воля вольная”), кстати, является еще и примером устоявшегося эпитета, к которым можно отнести “смерть лютая”, “молодая жена”, “добрый молодец”, “очи соколиные”, “вино сладкое заморское”, “дума крепкая” и многие другие, в сочетании с инверсией (нарушением принятого порядка слов в предложении, когда определение должно стоять перед определяемым).
Не сияет на небе солнце красное,
Не любуются им тучки синие:
То за трапезой сидит во златом венце,
Сидит Грозный царь Иван Васильевич.
В этом отрывке можно встретить и инверсию, и устоявшиеся эпитеты, и такой прием, как синтаксический повтор (а с ним и параллелизм, прямой и отрицательный).
Интересно также то, как описывается гибель Кирибеевича – так же как смерть традиционного “добра молодца”:
Повалился он на холодный снег,
На холодный снег, будто сосенка,
Будто сосенка, во сыром бору,
Под смолистый под корень подрубленная.
Они придают повествованию своеобразную тягучесть, читателю (или слушателю) передается ощущение старины, усиливающееся употреблением устаревших слов, таких как “промеж”, “супротив”, “играючи”.
Кроме того, в “Песне…” нет раскрытия внутреннего мира персонажей, они показываются как бы извне, глазами стороннего наблюдателя, который не может знать их переживаний, да и не заинтересован в изображении их.
Тем не менее, образы в поэме очень пластичны и довольно легко представляются визуально. Например, Калашников
…боевые рукавицы натягивает,
Могутные плечи распрямляет,
Да кудряву бороду поглаживает.
Лермонтову удалось воспроизвести убедительный и реалистичный образ древней Руси, с ее представителями, их характерами, нравами и обычаями. Для этого автору было необходимо ввести в повествование признаки реального исторического времени. Кроме описания внешнего вида (одежды, вооружения, сбруи лошадей) героев, мы можем узнать и как вел себя, например, Калашников перед боем – он царю в пояс молча кланяется”, что было неотъемлемой частью традиции. Частью ее была и предваряющая бой похвальба и брань.
В поэме присутствует реально существовавший исторический персонаж – Иван Грозный. Но при создании его образа очень широко использовались фольклорные приемы. Так, Лермонтов следует характерному образу царя в народных сказаниях, такому, каким его запомнил народ. Поэт наделяет Ивана Васильевича такой чертой, как сочувствие: царь способствует влюбленному Кирибеевичу, не зная, что предмет его воздыханий замужем; он обещает позаботиться о семье казненного Калашникова и осуществить его казнь с почестями. С другой стороны, эти почести выглядят если не как издевательство, то хотя бы просто глупо – ну зачем Калашникову, которого через минуту казнят, видеть разряженного палача?
Тем не менее, образ Ивана Грозного у Лермонтова, те черты, на которые он обратил внимание, в корне отличаются от прежних изображений царя. Единственное сходство можно обнаружить только с правителями в творчестве Пушкина, который желал видеть “человека на троне”.
На анализе поэмы “Песня про…купца Калашникова” можно говорить о том, что Лермонтову удалось не только очень удачно стилизовать свое произведение под фольклор; кажется, что он не ставил своей целью скопировать, сымитировать народную речь – он просто естественно говорил на этом языке. К тому же присутствие в повествовании реальных исторических фактов и персонажей наряду с фольклорной основой создает самобытность этого произведения.
|
