|
Н.А. Чистякова
Язык гомеровских поэм в течение многих столетий оставался для греческой литературы языком эпического жанра. В историческом отношении он представлял собой смешение различных греческих диалектов, некогда самостоятельных языков отдельных племен. Проблема происхождения гомеровского языка неразрывно связана с нерешенной еще проблемой становления эпоса. Самый ранний слой гомеровского языка составляет деловая лексика всего микенского государства. Затем древние эолийские языковые формы, включившие в себя предшествующие им микенские, объединяются с формами ионийского языка времени создания поэм. Возможно, что в определенную эпоху гомеровский эпический язык мог быть языком той части ахейцев, которая, спасаясь от дорийского нашествия, переселилась на восток и позднее получила название ионийцев. Языковые слои гомеровского эпоса отразили хронологию создания эпического языка, причем наиболее поверхностным слоем его явился аттический, привнесенный в конце VI в., вследствие записи поэм в Афинах и их афинской рецитации. Многослойность гомеровского языка отмечали еще древние критики и искали различные объяснения этому необычному явлению, связывая его, например, с путешествиями Гомера и его длительными пребываниями среди многочисленных греческих племен и родов. Гомеровский эпический язык - древнейший литературный язык - создавался в процессе творчества ионийских рапсодов, обратившихся к древней эолийской песенной традиции. Он оказал влияние на всю последующую греческую поэзию.
В течение длительного времени складывалась гомеровская лексика, где в разных эпитетах или синонимах существительных зафиксированы представления и понятия разных эпох. Так, в зпитетах, связанных с Троей, можно отыскать соответствия с лексикой пилосских табличек. Многие эпитеты, имевшие некогда вполне реальное значение, как "бронзохитонные", "прекраснопоножные" в применении к ахейцам, или эпитет Гектора "потрясающий гривой шлема" и другие впоследствии стали непонятными и пополнили число постоянных эпитетов, характерных для устной поэзии. Признаки устной народной поэзии характерны для эпического стиля гомеровских поэм. Подсчитано, что в обеих поэмах из 28 тысяч стихов одну пятую часть составляют повторяющиеся фразы или формульные стихи. В этих формульных стихах, для которых особенно типичны эолийские языковые формы, описываются наиболее часто повторяющиеся ситуации: пир, жертвоприношения, снаряжение корабля, начало поединка, начало и конец речи и так далее. Сколько бы раз ни вставала, например, утренняя заря в "Одиссее", ее описание неизменно: пробуждается юная богиня Эос "с перстами пурпурными". Обилие разнообразных эпитетов также является наследием устной традиции. Эти эпитеты определяют, поясняют, характеризуют свойство или качество объекта описания и представляют собой наиболее распространенный поэтический прием эпоса.
В "Илиаде" эпитеты иногда подвергаются сложному поэтическому переосмыслению, чуждому устной народной поэзии. Так, в сцене поединка Ахилла и Гектора варьируются два из 46 эпитетов Ахилла - "быстроногий" и "божественный". Проворство быстроногого Ахилла, преследующего Гектора, сравнивается с проворством охотничьего пса, догоняющего оленя. Но из следующего сравнения слушателям может показаться, что Ахилл не в силах одолеть противника:
Словно во сне человек изловить человека не может,
Сей убежать, а другой уловить напрягается тщетно -
Так и герои, ни сей не догонит, ни тот не уходит.
("Илиада", кн. XXII, ст. 199-201)
Тогда на помощь герою приходит Аполлон, вливает силы в Ахилла, и последний наделяется эпитетом "божественный". Но вот мимо цели пролетело копье Ахилла, и эпитет "богоподобный" в обращении Гектора к Ахиллу звучит иронией. Однако Ахилл победил Гектора. Теперь он вновь назван божественным. В заключении, когда сам Ахилл объявляет о своей победе, оба эпитета уже вполне оправданно стоят рядом.
Речи героев с их формульным обрамлением традиционны, но в поэмах они связаны с обликом говорящего и часто раскрывают индивидуальный образ оратора, как, например, в сцене посольства к Ахиллу.
Устная поэзия аэдов оставила в наследство эпосу развернутые сравнения, в которых раскрывается все богатство внешнего мира и описывается все то, что не находит места в основном повествовании. Поэтому развернутые гомеровские сравнения - самостоятельные, как бы изолированные художественные картинки. Полный воинственного пыла Диомед сравнивается с рекой, вышедшей из берегов, и тут же дается картина осеннего наводнения:
Реял по бранному полю, подобный реке наводненной,
Бурному в осень разливу, который мосты рассыпает;
Бега его укротить ни мостов укрепленных раскаты,
Ни зеленых полей удержать изгороды не могут,
Если внезапный он хлынет, дождем отягченный Зевеса.
("Илиада", кн. V, ст. 87-91)
Картины природы в эпосе еще не связаны с настроением человека. Мирная природа также не привлекает внимания поэта. Он предпочитает описание бури, непогоды, страшных стихийных бедствий. Сравнения поясняют или уточняют основное повествование, не раскрывая, однако, связанный с ним образ. В сравнениях дается картина мирного труда ремесленников: поверженный в бою воин сравнивается с молодым срубленным тополем, из которого мастер собирается резать и гнуть ободья для колес. Картины охоты, пастушеской жизни сменяются детальными описаниями быта, среди которых не забыты даже детские забавы и слезы. Бог Аполлон разрушает стену ахейцев, как мальчик, играя в песке на берегу моря, топчет песчаный домик. Патрокл, узнав о бедственном положении ахейцев, приходит в шатер к Ахиллу и со слезами просит разрешить ему сразиться с троянцами. Ахилл сравнивает своего друга с маленькой девочкой, которая
... бегом за матерью следует с плачем,
На руки просится к ней и за платье хватается крепко,
Смотрит в глаза, заливаясь слезами, чтоб на руки взяли
("Илиада", кн. XVI, ст. 7-9)
В "Одиссее" герои живут в мирной обстановке. В поэме описываются их повседневные занятия и заботы. Поэтому в ней сравнений значительно меньше, они более кратки, менее выразительны. Но в "Одиссее" впервые встречается очень популярное впоследствии сравнение девушки с молодой стройной пальмой.
Устная поэтическая традиция определила несоразмерность отдельных частей повествования. Иногда рассказ ведется в очень быстром темпе с пропуском важных подробностей, иногда темп неожиданно замедляется, подробности загромождают повествование, запутывают его основную нить, хотя никогда не разрывают. Это замедление или отступление создает своеобразное эпическое раздолье. Поэт пользуется им тогда, когда стремится полностью овладеть вниманием слушателей и подготовить их к чему-то необычайному. Так, в "Одиссее" рассказывается, как, обмывая ноги нищего странника, старая нянька неожиданно узнает в нем своего господина. Но вместо того чтобы рассеять сомнения слушателей и рассказать им, как же поступит Эвриклея, поэт на протяжении 600 стихов подробно рассказывает, как в детстве, охотясь вместе с дедом и его сыновьями, получил Одиссей этот шрам.
Гомеровское поэтическое искусство родственно геометрическомy стилю, господствующему в изобразительном искусстве IX-VIII вв. до н.э. На памятниках геометрического стиля орнамент из ломаных и кривых линий и фигуры живых существ составляли причудливые сочетания и располагались друг под другом параллельными рядами, обозначавшими границы пространства. Линейность и отсутствие перспективы характерны для эпического стиля поэм, и особенно для "Илиады". Общая картина войны заменяется последовательным перечислением отдельных деталей боевых схваток, а несколько событий, происходящих одновременно, становятся последовательными во времени, словно хронологически они несовместимы. Так, в третьей книге "Илиады" Менелай побеждает в поединке Париса и, ухватив его за султан шлема, подвязанного под подбородком, тащит за собой в сторону ахейцев. Неожиданно обрывается ремень, шлем остается в руке Менелая, а Парис исчезает. Оказывается, Афродита спасла своего любимца и никем не замеченная унесла его в Трою. Затем богиня вернулась за Еленой, чтобы проводить ее к Парису. Елена протестует, но богиня грозит ей своей ненавистью, и та покоряется, идет домой, браня Париса за трусость, слышит в ответ страстные любовные речи и послушно следует за Парисом в опочивальню. И только тогда рассказчик вспоминает о Менелае, который остался на поле боя, возвращается к нему, описывая, как он
... по воинству рыскал, зверю подобный.
Взоры бросая кругом, не увидит ли где Александра..
Эпос возникает на той ступени духовной жизни человека, для которой характерен синкретизм, то есть объединение всех ее функций художественной, философской, научной, религиозной и так далее. Поэтому в гомеровском эпосе собраны все знания, накопленные многовековым опытом народа, и разрешены все интересовавшие человека проблемы. ""Илиада" заключает в себе целый мир, - писал Н. И. Гнедич в предисловии к первому изданию своего перевода - Мир древний, с его богами, религией, философией, географией, нравами, обычаями, словом - всем, чем была Древняя Греция. Творение Гомера есть превосходнейшая энциклопедия древности". Радость познания, гордость рапсода, призванного воспитывать своих слушателей, раскрыты в величественно-возвышенной манере эпоса. "Гомер все прославлял: животных и растения, воду и землю, оружие и коней, - говорит писатель I в. н.э. Дион Хрисостом. - Можно сказать, что стоит ему о чем-нибудь упомянуть, он уже не способен пройти мимо этого без хвалы и прославления. Даже того единственного, кого он хулил, Ферсита, он называет громогласным витией". Блеск вокруг головы Ахилла поднимается до небес, а его крик подобен реву медной трубы. Кони богов одним прыжком покрывают такое расстояние, что стоит им сделать еще один шаг - и, по словам античного критика, для них не останется места в мировом пространстве. Торжественность эпического стиля соответствует представлениям слушателей об эпосе как об "откровении бога". В эпических вступлениях, проэмиях, обязательно подчеркивается, что повествование о славных деяниях прошлого ведет дочь Зевса богиня Муза.
Монументальный гомеровский стиль вполне соответствует той воспитательной роли и тем этическим и общественным задачам, которые выполняет эпос в современном ему обществе. Поэтому эпическую художественную манеру с ее эпическими поэтическими средствами, при всей ее исторической ограниченности, вполне можно назвать жизненно правдивой.
В той же исторической последовательности, как и гомеровский стиль, складывались в эпосе образы его героев, неразрывно связанные с идейными и художественными задачами эпического повествования.
|
