| ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ
СРЕДНЯЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ШКОЛА №411 «ГАРМОНИЯ»
ОЛИМПИАДНАЯ РАБОТА ПО ИСТОРИИ РОССИИ
НАПРАВЛЕНИЕ
: РУСЬ
XIII
–
XVII
веков
РЕФЕРАТ
Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин
УЧЕНИЦЫ 11-а КЛАССА
Ивановой Натальи
АЛЕКСАНДРОВНЫ
ПРЕПОДАВАТЕЛЬ ИСТОРИИ
К.И.Н. УЛЬЯНОВСКАЯ
ЕЛЕНА ВИТАЛЬЕВНА
САНКТ- ПЕТЕРБУРГ 2002
ВВЕДЕНИЕ
Лучшие традиции русской дипломатии складывались в течение столетий. С образованием Российского централизованного государства в XV—XVII веках появилось специальное учреждение, ведавшее внешней политикой России, — Посольский приказ. Постепенно складывался тип русского дипломата, умеющего отстоять интересы и достоинство своей родины.
Наиболее ярким представителем русской дипломатии XVII века является Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин, человек большого ума и таланта. Даже противники признавали его сильным и мудрым политиком.
Историческая литература об Ордине-Нащокине полна противоречий: одни ученые склонны превозносить его заслуги, игнорируя промахи и заблуждения, другие, наоборот, чуть ли не превращали его в агента шляхетской Польши.
Деятельность Ордина-Нащокина развернулась в очень сложный период русской истории. Польско-шведская интервенция начала XVII века разорила страну, расстроила финансы и торговли. Иностранные компании добились беспошлинной торговли в европейской части России и наживали баснословные барыши на слезах и горе русского народа.
Захват врагами русских земель на западе и юге разрушил сложившуюся ранее систему обороны, Обнажил центр страны, внушая ближним и дальним соседям России надежды на ее окончательное порабощение. Даже Яков 1 Стюарт, английский король, одно время был увлечен таким планом и собирался послать армию, чтобы захватить весь север России, включая Поморье. Основными задачами внешней политики России в середине XVII века оставалась борьба с польско-литовским государством за Украину и Белоруссию, со Швецией за выход к Балтийскому морю и пресечение турецко-татарской агрессии на юге. Но содержание этих проблем я условия для их решения значительно осложнились.
Русско-польские отношения в это время были враждебными из-за нерешенного спора об украинских землях, отторгнутых во времена татаро-монгольского ига. Чтобы удержать за собой Украину, Польша и Литва в результате Люблинской унии 1569 года объединились в королевство Речь Посполитую. Агрессивные круги этого государства провоцировали войну с Россией, засылали на ее территорию авантюристов типа Лжедмитриев I и II, наконец, организовали прямую интервенцию в Россию в начале XVII века, но были с позором изгнаны.
Все же по Деулинскому перемирию Смоленск и Северские земли остались в руках врага. Сын польского короля Владислав по-прежнему претендовал на русский престол, а Михаила Романова, избранного царем на Земском соборе 1613 года, магнаты считали узурпатором, незаконно захватившим трон.
Начавшаяся в 1632 году Смоленская война не разрешила русско-польских противоречий. Она закончилась в 1634 году заключением Поляновского договора, по которому Россия вернула небольшую территорию (г. Серпейск с уездом и др.) и добилась отказа Владислава IV ставшего польским королем, от царской короны. Таким образом, династия Романовых была признана законной. Россия восстановила свой суверенитет, поколебленный в период борьбы с польско-шведской интервенцией.
Украинский народ вел борьбу против феодального и национального угнетения. В этой тяжелой борьбе он обращался за помощью к России, чему в немалой степени способствовали многовековые братские связи украинского и русского народов. После разгрома восстаний Гуни и Остряницы в 30-х годах XVII века часть украинских казаков перешла на территорию России. В дальнейшем волна переселенцев с Украины росла, что вызывало бессильную злобу шляхты. В 40-х годах назревала новая волна национально-освободительной борьбы украинского народа: вольнолюбивые запорожские казаки готовили оружие, крестьяне создавали партизанские отряды.
Россия не могла примириться с тем, что старинный русский город Смоленск находился в руках врага, а единокровную Украину терзают польско-литовские магнаты. Предстояла упорная борьба России с Речью Посполитой, которая и разгорелась вслед за восстанием под предводительством Богдана Хмельницкого. Польша не хотела примириться с воссоединением Украины с Россией, утвержденным Переяславской радой в 1654 году.
Не менее трудную проблему к середине XVII века представляли собой русско-шведские отношения, составлявшие существенную часть так называемого балтийского вопроса.
В результате окончания шведской интервенции и заключения Столбовского договора 1617 года торговля между обеими странами велась свободно, но исконно русские территории Ижора и Корела с городами Корелом, Ивангородом, Ямом, Копорьем оставалась за Швецией.
Россия, таким образом, лишилась выхода к Балтийскому морю, полученному ею еще в 1595 году по Тявзинскому договору, и у нее остался один замерзающий порт Архангельск, связывающий ее с европейскими гаванями. Население районов, отошедших к Швеции, не мирилось с шведской оккупацией и непрерывным потоком возвращалось в Россию.
В тесной связи с первыми двумя проблемами внешней политики России стояла и третья, южная, проблема: взаимоотношения с Крымом и Турцией, воинственность которых нередко пытались использовать в своих интересах правящие круги Швеции и Польши.
В XVII веке пределы расширения Турции (или Оттоманской Порты) в Западной Европе исчерпались, и свои агрессивные устремления султан направил на Восточную Европу, юг которой подвергался систематическим нападениям его вассала — крымского хана.
Грабительская политика крымских татар тяжело отражалась на жизни украинцев, русских и поляков. Как правило, набеги татар учащались в наиболее тяжелые периоды истории этих народов.
С целью противостоять крымской агрессии в 1635—1.651 годах на юге России возобновилось сооружение так называемых засечных укрепленных линий (Белгородской, Тамбовской, Симбирской оборонительных черт).
Для противодействия турецко-крымскому наступлению необходимы были
согласованные действия России, Украины и Польши. Итак, в середине XVII века, как в фокусе, воедино собрались и предстали перед русским правительством неотложные проблемы внешнеполитической жизни страны. Выполнение этих задач в иных условиях требовало выдвижения новых государственных деятелей, готовых бороться за их осуществление.
Одним из выдающихся представителей феодальной России был Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин. Его разносторонняя деятельность оставила глубокий след во многих областях жизни России: он известен как дипломат и как крупнейший русский экономист того времени, проводивший идеи меркантилизма; им был составлен проект реформы городского самоуправления; он был незаурядным военным специалистом; его инициативе принадлежит введение почтового сообщения на Руси, рукописной газеты и многое другое.(1.стр16)
ПЕРВЫЕ ШАГИ ДИПЛОМАТА.
Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин родился в начале XVII века в Опочке, в семье небогатого русского помещика Лаврентия Денисовича Ордина - Нащокина. Будущий знаменитый дипломат, оставивший обширную переписку, ни разу не упоминает о времени своего рождения, и мы можем лишь приблизительно сказать, что это было в 1606 году. Детство я отрочество Афанасия прошли в родных краях на Псковщине, где размешались немногочисленные поместья Ординых-Нащокиных.
Беспокойная судьба псковской окраины с ее яркой историей, близость к границе и постоянные военные столкновения на ней, общение с приезжими европейцами и рассказы о поездках местных торговых людей — все это не могло пройти бесследно для впечатлительного юноши.
В доме отца местные дьяки научили Афанасия русской грамоте, дали основы математических знаний. Любознательность и настойчивость помогли ему овладеть современным литературным языком, риторикой. Иностранным языкам—польскому и латинскому—его учили жившие здесь поляки, позже он овладел немецким и молдавским языками. Современники, близко соприкасавшиеся с Ординым-Нащокиным, говорили, что он знает «немецкое дело и немецкие нравы» и умеет писать «слогательно».
Влечение к неизвестному, стремление пополнить свои знания, полученные в молодости, никогда не покидали его. На всю жизнь сохранил он благоговейное отношение к книгам и называл их не иначе как «сокровища, очищающие душу»(1.стр22)
Ордин-Нащокин был высокообразованным человеком своего времени и заметно выделялся среди общей массы провинциальных дворян. Его письма, донесения, проекты и автобиографические заметки показывают высокую эрудицию автора, а также присущий ему высокопарный; стиль изложения. В них масса эпитетов, сравнений, ярких и глубоких по смыслу образных выражений, как из «священного» писания, так и из области истории и философии.
Богатый жизненный опыт, острая наблюдательность в сочетании с высокой образованностью помогли ему овладеть основами экономической науки и стать проводником меркантилизма — тогда передового экономического учения, сущность которого заключалась в покровительстве отечественной торговле и промышленности в интересах казны, предпочтении Вывоза над ввозом товаров и, следовательно, в преувеличенном представлении о роли внешней торговли в экономике страны. Позже эти качества .выдвинули, его в ряды первых государственных деятелей, но вызвали ненависть со стороны чванливой, в большинстве своем малообразованной боярской знати.
По обычаю того времени в 1622 году шестнадцатилетним юношей А. Ордин-Нащокин начал «полковую службу» в поместных полках Псковской земли. Эта служба не прошла бесследно.
В середине 30-х годов энергичный опочёнец прочно обосновался в Пскове, завел здесь свой дом, женился на дочери псковского дворянина Василия Колобова и стал доверенным лицом псковских воевод. Ему удалось установить контакты не только с псковской администрацией, но и с отдельными представителями царского двора и московской бюрократии. Через несколько лет на него обратил внимание казначей приказа Большой казны Богдан Минич Дубровский, который и привлек его к посольской службе.
Первым шагом на дипломатическом поприщ, которое оказалось жизненным призванием Ордина-Нащокина, было его участие в январе 1642 года в пограничных переговорах с шведскими комиссарами Альбрехтом Беловым и фон Эосеном, прибывшими для размежевания земелъ по рекам Пивже и Меузице.
Участие в межевых комиссиях дало Ордину-Наишкину некоторую дипломатическую практику. Для установления правильных границ он привлек местное население, изучил показания «обыскных людей» для доказательства захватов земли с шведской стороны, подкрепляет выписками из писцовых и переписных книг Псковского уезда. Шведским комиссарам трудно было спорить с ним. Вместе с тем Ордин-Нащокин оставался очень обходительным и пригласил шведских представителей в свою Печерскую деревню. Несмотря на эпизодичность работы межевых комиссий, участие в них позволило Ордину-Нащокину проявить свой дар дипломата, умело отстаивающего государственные интересы.
Более значительным дипломатическим поручением Ордина-Нащокина явилась поездка в 1642—1643 годах в Молдавию. Характер и задачи посольства определялись международной обстановкой начала 40-х годов, отличавшейся резким обострением отношений России с Турцией в связи с захватом донскими казаками турецкой крепости Азов в 1637 rоду
Негодуя по поводу неудачи четырехмесячной осады Азова в 1641 году и больших людски потерь, турецкий султан грозил вторжением многотысячной армии в пределы России. Под его покровительством крымские татары разоряли южные уезды страны, уводили в плен многие тысячи русских людей; их грабительские походы, как морской прибой, опустошали Подонье.
Созванный в Москве в 1642 году Земский собор из-за оппозиционных настроений дворянства высказался против поддержки казаков в Азове. В противном случае это повлекло бы за собой войну с Турцией, к которой Русское государство было не готово. В результате крепость снова оказалась в руках турок. Правительство царя Михаила Федоровича хотело было прямыми переговорами с султаном разрешить спор и даже назначило в апреле 1642 года послов в Турцию, но полученные сведения о враждебных высказываниях султана задержали их. Особенно волнующими были слухи о совместном выступлении Турции и Польши, что в конкретной обстановке того времени было вполне возможным.
Вопреки Поляновскому договору 1634 года с Речью Посполитой, шляхта захватила значительную часть Путивльского уезда, польские дипломаты сознательно допускали искажение царского титула и упорно добивались возвращения, украинских казаков, перешедших на русскую территорию после разгрома казацких восстаний Гуни и Остряницы в 30-х годах Х века.
К началу 1642 года, после очередного срыва переговоров с Польшей, в воздухе вновь за пахло войной. Назначенное было русское посольство на путивльский рубеж было задержано.
События на юге страны требовали решительных действий со стороны России. Необходимо было срочно выяснить реальные намерения Турции и Польши, чтобы предпринять контрмеры. Русское правительство стремилось получить сведения о положении в Речи Посполитой, остававшейся в тот момент противницей России. Чтобы на месте .определить степень опасности и рекомендовать правительству средства для предотвращения войны, было решено послать постоянного наблюдателя России в Молдавию.
Расположение последней в центре пересечения границ России, Польши, Турции и крымских татар делало ее позицию особенно важной. Дружественные отношения соседних единоверных стран России и Молдавии, находившейся в вассальной зависимости от Турции, .возобновились во второй четверти XVII века. Только за 20 лет они обменялись 70 поездками послов и гонцов. Молдавские господари и духовенство часто обращались к русскому правительству за материальной поддержкой, доставляя, со своей стороны, важные сведения о положении в Причерноморье замыслах Порты. Особенно интенсивными и регулярными русско-молдавские связи стали при господаре (правителе) Василе Лупу, который являлся не только благожелательным России посредником в русско-турецких переговорах, но и ее большим другом и тайным союзником.
,В связи с необходимостью получения информации о намерениях султана и выяснения позиции Польши, осенью 1642 года в Москву из Пскова был вызван Ордин-Нащекин. О целях предстоящей поездки в Молдавию ему рассказал князь Федор Иванович Шереметев— первый советник царя, «тайнейший и начальнейший боярин в царстве».
Перед отправлением в дорогу Ордин-Нащокин был приглашен на прием к царю Михаилу Федоровичу (1613—1645), от которого еще раз услышал о серьезном значении, придаваемом правительством его дипломатической миссий. 20 октября царский посланник был принят помощником Шереметева Дубровским, получил у него наказ и грамоту и, захватив богатые подарки господарю, отправился в путь вместе, с греческим монахом, гостившим в Москве. Путешествие через Украину, кишевшую польскими жолнерами, было сопряжено с большими трудностями и опасностью. По всей Украине существовало строгое запрещение проезда для русских дипломатов, установленное правительством Речи Посполитой. Путники продвигались по малонаселенным местам под видом паломников и останавливались на отдых в православных монастырях.
Только через месяц А. Ордин-Нащокин благополучно добрался до Ясс и вскоре был представлен господарю Василе Лупу. Правитель Молдавии любезно принял московского посла, охотно согласился помогать ему в получении всесторонней информации о внешнеполитических планах Польши и Турции,
С этого момента началось пребывание Афанасия Лаврентьевича при дворе турецкого вассала, на границе враждебной Польши. Ордин-Нащокин отлично понял характер поставленной перед ним задачи и сделал все, чтобы решить ее легче, быстрее и лучше.
Как во время приема у царя перед отъездом, так и в донесениях из Ясс он убеждал московское правительство рассматривать его поездку в Молдавию не как обычное посольское поручение, а как переход на службу к господарю, чтобы скрыть истинные цели своей миссии от турецких и польских наблюдателей. Теперь, находясь при дворе Василе Лупу, Ордин-Нащокин решительно выступает против показных церемоний, пышных встреч и парадных обедов, обязательных для официального посольства. Заметив однажды, что при дворе господаря продолжают оказывать ему слишком явные почести, Ордин-Нащокин просил Дубровского напомнить господарю, чтобы он обращался с русским посланцем как со своим служилым человеком. Поскольку польско-литовское правительство проявляло большой интерес к личности Ордина-Нащокина и даже прислало в Яссы своего наблюдателя, русский посол придавал важное значение организации надежной переписки с правительством. Он превосходно понимал, что от этого во многом зависит успех сохранения тайны посольства. Он условился о шифре для переписки с Шереметевым, получил образцы «цифирного письма» и настоял на том, чтобы путивльские воеводы, не читая его писем, отсылали их с доверенными лицами в Москву. С этой же целью он добился, чтобы ему передавали указания из Кремля без посредничества служащих Посольского приказа, которые могли легко раскрыть секретность его поездки.
Для успеха своего предприятия посол стремился расположить к себе господаря и его приближенных. Он достигал этого не столько богатыми подарками, на которые русское правительство не скупилось, сколько постоянным подчеркиванием традиционной дружбы между двумя соседними народами, а также личной обходительностью и тактом. Он добился такого доверия Василе Лупу, что постоянно сопровождал господаря во время его поездок вдоль границ Молдавии и в другие пункты.
Еще по дороге в Молдавию Ордин-Нащокин узнал о провокационном разгроме польским отрядом крымского посольства, возвращавшегося из Москвы. Было очевидно, что Речь Посполитая стремится столкнуть хана с Россией и осложнить тем самым ее положение. Ему стало известно в Яссах и о другом, еще более грозном, событии: султан вывел свою армию в Адрианополь — традиционное место смотра турецких войск перед походом.
По его настоянию к султану был отправлен гонец с письмом, в котором подробно рассказывалось о разгроме поляками крымского посольства, в Россию и содержалось предупреждение о том, что это событие повлечет за собой задержку русского посольства, которое готово было следовать в Константинополь для переговоров о мире и дружбе с султаном.
Пользуясь расположением господаря, а еще больше-дружбой его коморника боярин Исая Остафьева ,Ордин-Нащекин организовал разведку обстановки в главном форпосте Турции —Азове, куда послал из Ясс своих доверенных лиц.
Цель Ордина-Нащокина состояла в том, чтобы подчеркнуть стремление русского правительства к миру с Турцией и помешать возможному сближению между Польшей и Крымом (а следовательно, и Турцией), реальность которого он усмотрел в обмене посольствами между ханом и королем осенью 1642 года.
Таким образом, Ордин-Нащокин направляй усилия, с одной стороны, на сохранение вира с Турцией; а с другой—на выяснение военных приготовлений Речи Посполитой.
Для решения второй задачи он предлагал тайно направить его в Польшу, понимая, конечно, что это сопряжено с опасностью для жизни. Русское правительство, внимательно прислушивавшееся к мнению своего дипломата, на этот раз выказало резкое неодобрение по поводу его последних предложений. Изучив как внутреннее, так и внешнее положение Турции и учтя все трудности, связанные с ее неудачей под Азовом и конфликтом с Польшей, Ордин-Нащокин сообщал в Москву в феврале 1643 года, что обстановка благоприятствует отправке русского посольства в Турцию. Он считал, что возможность нападения Турции на Россию со стороны суши исключена, так как через Украину поляки не пропустят турецкие армии, а со стороны Крыма— Азова на юге страны создана мощная оборонительная полоса — Белгородская черта, сковавшая действия крымских, татар и султанской Турции. При этом он также учитывал тяжелую международную и внутреннюю обстановку в Турции, где масса сил и средств шла на войну с Венецией, проявлялось недовольство правительством и зрел заговор против визиря.
3аверив правительство в почетной встрече послов при дворе султана, Ордин-Нащокин настойчиво советовал русскому правительству не возить туда больших даров, мотивируя это тем, что «кто больше дает, к тому наглее турки».
Итак, Ордину-Нащокину удалось провести большую подготовительную работу к отправлению в Турцию русского посольства и успеху его миссии. Но не следует преувеличивать заслуги дипломата и утверждать, что им было сделано все для достижения мира с Турцией. От посольства Ильи Даниловича Милославского, отправленного в Константинополь весной 1643 года, потребовалось много усилий, чтобы заключить с султаном крайне необходимый тогда для России договор о мире и дружбе.
Примирение с Турцией, предотвратившее угрозу войны на юге, оказало решающее влияние на развитие русско-польских и русско-крымских отношений панской Польше не удалось втравить крымского хана в войну с Россией. Когда крымский хан весной 1643 гола стал усиленно угрожать войной польскому королю Владиславу IV, Польша очутилась в довольно сложной обстановке, тем более, что это совпало с успехами враждебной Польше франко-шведской коалиции в общеевропейском конфликте — Тридцатилетней войне.
покинул Молдавию и через Украину возвратился в Москву.
Своим посольством Ордин-Нащокин не только помог русскому правительству ликвидировать угрозу войны и заключить договоры с Польшей и Турцией, но в значительной мере содействовал укреплению русско-молдавских дипломатических связей.
В лице Нащокина в Молдавии видели посланца дружественной России, которая не только словами сочувствия, но и прямой помощью укрепляла сопротивление народа крымско-турецким притязаниям. Контакты, установленные Ординым-Нащокиным в Яссах, способствовали через 15 лет принятию Молдавией русского подданства при господаре Георге Стефане.
В Молдавии Ордин-Нащокин почувствовал тяготение народа к Единоверной России и стремление к более тесному общению с нею. С этого времени у дипломата создалось убеждение в том, что Россия должна объединить усилия соседних стран для противодействия турецкой опасности.
На служебное положение Ордина-Нащокина посольство не оказало заметного влияния. Незнатному дворянину трудно было сломить традицию местничества и пробить плотную стену высшей московской знати. Он уехал в родной Псков и здесь заполнял досуг заботами о своем хозяйстве: занимался заготовкой древесины, производством поташа и сбытом его за границу. Об Ордине-Нащокине вспомнили в Кремле лишь в конце 1644 года, когда потребовалось проверить сведения об антирусских замыслах в Польше и разведать обстановку в Дании, где зрело недовольство распоряжением царя Михаила Федоровича задержать в Москве королевича Вольдемара, прибывшего туда в качестве жениха царской дочери. Через Б. М. Дубровского, с которым Ордин-Нащокин не порывал связи, Ф. И. Шереметев вновь разыскал его и поручил ему выяснить политическую обстановку на западных границах России.
Новое дипломатическое поручение пришлось по душе Ордину-Нащокину. В короткий срок он вошел в свою новую роль, установил связь с архимандритом Духова монастыря в Вильно. Это позволило ему к лету 1645 года представить в Москву обстоятельную информацию о событиях в Польше.
Из писем Ордина-Нащокина в Москве узнали, что слухи о враждебных приготовлениях в Польше явно преувеличении что, несмотря на' происки воинственного магната И. Вишневецкого, имевшего огромные владения на Украине, сенаторы согласились мирным путем разрешить спор о границах и уступить России спорные территории.
Сведения, полученные от Ордина-Нашокина, были как нельзя более кстати: при переговорах с польским послом Г. Стемпковским русское правительство заняло твердую позицию, Одновременно с этим Ордин-Нащокин проявил распорядительность и твердость в борьбе
Участие в работе следующей межевой комиссии, собравшейся в 1654 году, было последним из серии мелких дипломатических поручений, выполненных Ординым-Нащокиным после молдавского посольства. В этом году началась русско-польская война за Украину и Белоруссию — крупнейшее событие в жизни всей страны и самого Ордина-Нащокина.
Так закончился несколько затянувшийся начальный период дипломатической деятельности Ордина-Нащокина. Работа в межевых комиссиях, посольство в Молдавию и сбор информации на западной границе углубили его знания в области международной жизни, отточили наблюдательность и выработали характерные для него дипломатические приемы. Свой ум и талант, настойчивость и терпение дипломат направляет на возможно лучшее исполнение заданий правительства.
Однако и как исполнитель он своеобразен. При решении любой дипломатической задачи он больше всего избегает трафарета, проявляет много нового, индивидуального, что впоследствии найдет широкое применение в его дипломатической практике.
Уже в этот начальный период своей деятельности Ордин-Нащокин обосновал идею мирного разрешения конфликтов между государствами, обратил внимание на важность поддержки борьбы России с Турцией со стороны народов. порабощенных Портой. Он успешно применял ряд новых для России приемов в дипломатической службе: использовал православные монастыри Украины и Молдавии для получения и пересылки необходимой информации, ввел систему тайнописи для переписки с послами и т. д.
Смелая инициатива («не боясь опалы») в быстром решении на месте неотложных задач, умение собирать информацию, пользоваться ею для достижения дипломатического успеха, способность глубоко анализировать международную обстановку и учитывать противоречия соседних стран для выгоды России—таковы характерные черты «нащокинского» стиля в дипломатии.(3.стр54)
И ВОЕВОДА И ДИПЛОМАТ
Всвязи с началом войны России с Польшей за Украину и Белоруссию работа межевых комиссий была прекращен Летом 1654 года Ордин-Нащокин был срочно вызван к царю Алексею Михайловичу с отчетом о проделанной работе и материалами переговоров со шведами. Царь не стал его задерживать, а, вручив обращение к жителям осажденного Витебска, направил в распоряжение воеводы В. П. Шереметева, действовавшего на крайнем северо-западном участке русско-польского фронта.
Первого сентября 1654 года Ордин-Нащокин в качестве парламентера вел переговоры с гарнизоном Витебска, именем царя обещая шляхте и мещанам сохранить имущество и вольности в случае добровольной капитуляции. Переговоры не увенчались успехом, и город был взят штурмом.
Вскоре Ордин-Нащокин был прикомандирован к отряду воеводы И. И. Салтыкова. В конце сентября этот отряд псковских войск перешел в наступление вверх по Западной Двине и овладел Резицей, Лужей, Люцином, Друей, Дриссой и Глубоким. Попытка захватить Динабург с ходу окончилась неудачей, и русские войска отошли назад. В конце года И. И. Салтыков, распустив войска по домам, остался в Пскове, а Ордин-Нащокин получил назначение в качестве воеводы города Друи. Это новое поручение стало началом его самостоятельной деятельности как администратора и дипломата.
Ведя войну с Польшей, русское правительство ставило целью не только возвращение западных земель, закрепление Украины, Белоруссии, русских областей Литвы, но и создание плацдарма на Двине для успешного решения в будущем балтийской проблемы. Для этого предполагалось захватить польскую часть Ливонии — Латгалию с ее центром Динабургом (Борисоглебовом) и превратить этот район в свой стратегический плацдарм, не нарушая мира с Швецией.
Еще в декабре, едва приняв воеводские дела, Ордин-Нащокин в письме к царю настаивает на немедленном захвате Динабурга, что должно было пресечь интриги шведов и сковать действия литовской армии, угрожавшей вторжением в Псковскую землю.
В январе 1655 года в Москве одобрили предложенную Ординым-Нащокиным операцию: во взаимодействии с полками В. П. Шереметева овладеть Динабургом и очистить всю южную Ливонию от польско-литовских войск. В феврале Ордин-Нащокин находился уже в Резице, куда по специальному приказу царя псковские воеводы должны были прислать войска и подвезти продовольствие. Вскоре в Резицу прискакал царский гонец с указом о начале похода и списком войск, направляемых в распоряжение воеводы.
Исполняя пожелание правительства сохранить мир с Швецией, Ордин-Нащокин предупредил рижского генерал-губернатора о своем походе на Динабург и обещал не нарушать границ шведской Ливонии, а шведов просил соблюдать нейтралитет и не допускать концентрации польских войск на своей территории.
Собрав 700 человек, Ордин-Нащокин начал поход на Динабург. 10 апреля русские войска были уже под Динабургом и осадили крепость. Однако и на этот раз взять ее не смогли, так как польское командование, прикрывая богатые районы Литвы, усилило гарнизон города. Ордину-Нащокину срочно требовались подкрепления, но псковские воеводы, к которым он обращался за помощью, не отвечали на его запросы, а царь не посчитался с его доводами и приказал друйскому воеводе продолжать осаду своими силами. Снять осаду разрешалось только в том случае, если к городу подойдут новые отряды литовских войск.
14 мая 1655 года на выручку осажденного гарнизона прибыл четырехтысячный отряд литовского полковника Самуила Комаровского и совместно с осажденными ударил по русскому обозу. Героизм русских воинов и распорядительность воеводы спасли положение: атака литовских войск была отбита, но продолжать осаду оказалось невозможным, и русские с. боями отошли к Резице. Вскоре верхушка гарнизона в Динабурге впустила шведские войска. Неудача под Динабургом — крупный стратегический просчет царя.
В Резице Ордин-Нащокин оставался недолго. Летом 1655 года русская армия перешла в наступление и заняла в Литве Вильно, Ковно и Гродно. В составе армии воеводы Урусова, направлявшейся к Бресту, двигался и отряд Ордина-Нащокина.
В это время войска шведского короля Карла Х неожиданно вторглись в Польшу и захватили ее большую часть вплоть до Варшавы. Шведская военщина хотела оттеснить Польшу от Балтийского моря и использовать ее как плацдарм для борьбы с Россией. Вероломное вмешательство Швеции в русско-польскую войну поставило Польшу на грань катастрофы. Польский король Ян Казимир бежал в Австрийскую Силезию.
О целях шведского правительства хорошо высказался русский посол в Дании. «Шведский король,—утверждал он,—всякими мерами промышляет, чтоб ему Варяжским морем всем одному завладеть, в торговых промыслах всем большое утеснение сделать».(5.стр61)
Войска под командованием шведского генерала Матнуса Делагарди перешли границу в Прибалтике, захватили Жмудь и часть Южной Ливонии с городами Динабургом, Браславом, Икажном и вышли на границы Полоцкой и Псковской земель. Заключив соглашения в Кейданах с литовской, а в Устье—с польской шляхтой о подчинении Речи Посполитой Швеции, шведское командование заявило о своем намерении отобрать у России все города, приобретенные ею в войне с Польшей.
Таким образом, Швеция выступила открытым врагом не только Польши, но и России. Хотя Россия не была готова разрешать свои задачи на северо-западе, русскому правительству пришлось принимать срочные меры, чтобы сохранить свои позиции в этом районе. Через своих послов К. Иевлева и А. Нестерова царь Алексей Михайлович заявил протест шведскому правительству против действий Делагарди и одновременно распорядился перебросить обратно в Друю отряд Ордина-Нащокина, чтобы пресечь агрессивные устремления шведского командования. В конце августа Делагарди потребовал от Ордина-Нащокина — «главного воеводы и генерала русских войск» — невмешательства в дела захваченных шведами земель.
15 сентября 1655 года отряд Ордина-Нащокина прибыл в Дриссу и буквально с марша повел наступление на шведов, сторожевые заставы которых были расставлены на правом берегу Западной Двины. За четыре дня русские войска, поддержанные артиллерией, разогнали шведские заставы по Двине и заставили их отступать к Браславлю. Начавшиеся вскоре переговоры с представителями шведского командования закрепили военные успехи друйского воеводы: с согласия Делагарди к Друе была отведена значительная часть земель польской Ливонии.
По настоянию Ордина-Нащокина русское правительство в конце 1655 года укрепило Друю и Дриссу и пополнило их гарнизоны. Опираясь на эти силы, Ордин-Нащокин мог теперь отразить и провокационные выпады шведов, и возможный удар литовской армии против Пскова и Полоцка. Он стремился и к экономическому возрождению края, к расширению пахотных земель, налаживанию ремесленного производства.
Особенно много внимания Ордин-Нащокин уделял привлечению польско-литовского населения на сторону России. Обходительный и тактичный, он умел подойти к людям и вскоре снискал большое уважение литовцев, перешедших на русскую службу. Он стоял за умеренную политику в отношении крестьян пограничных областей, снабжавших армию хлебом и лесом.
Вместе с тем Ордин-Нащокин был нетерпим к произволу и анархии, допускаемым отдельными представителями боярской знати и частями русской армии. С гневом и горечью он писал в Москву о полоцких воеводах, грабивших литовскую шляхту и разорявших крестьян Друйской волости и обвинявших его самого в произволе и взяточничестве.
В ответ на происки боярской знати Ордин-Нащокин настаивал на проверке своих действий, соглашаясь принять смертную казнь, если будут доказаны выдвинутые против него обвинения. Объяснение Ордина-Нащокина, как видно, достигло цели. 11 марта 1656 года царь по ему 300 рублей денег и призвал «служить и работать мужественно и дерзостно, не боясь никаго».
С января 1656 года, когда вопрос о войне с Швецией был решен окончательно и русское правительство спешно готовилось к ее началу, от Ордина-Нащокина требовалось уже не только получение информации, но и всесторонняя подготовка предстоящего выступления русской армии. Именно в этот период он развернул энергичную переписку с курляндским герцогом, склоняя его на сторону России. Одновременно он принимал меры, чтобы поднять на борьбу с шведскими интервентами широкие слой литовского населения пограничных областей.
Еще в период работы межевых комиссий Ордин-Нащокин мог наблюдать неискренность правящих кругов Швеции, их вражду и провокации по отношению к России. Он разделял чувства негодования торгово-предпринимательских кругов Пскова и Новгорода по поводу ограничений и притеснений, которые им чинили в Прибалтике правительства королевы Христины, а затем Карла X. Получение выхода к Балтийскому морю, завоевание плодородных земель Прибалтики, некогда принадлежавших русским князьям,— эти стремления были ведущими во внешнеполитических взглядах Ордина-Нащокина.
Операции против шведской армии, проведенные русскими войсками в сентябре, не привели к полному освобождению друйских земель шведы укрепились в монастыре, в кляшторе (имении) П. Сапеги и на все требования Ордина-Нащокина убрать войска отвечали категорическим отказом. Больше того, браславский комендант Уленберг, которому поручено было вести переговоры с Ординым-Нащокиным о границах в Польской Ливонии, устраивал нападения на русские заставы и поощрял захват русских земель.
Видя провокационное поведение Уленберга, воевода в ультимативной форме потребовал переговоров и вывода войск из монастыря, угрожая в противном случае штурмом. В середине февраля штурм действительно был предпринят и монастырь захвачен отрядом Ордина-Нащокина. Но, не желая доводить дела до больших боев, он вскоре отвел войска обратно. Открывшиеся в апреле 1656 года русско-шведские пограничные переговоры проходили в обстановке, крайне невыгодной для шведов, потерпевших поражение в Польше. Захватив инициативу в свои руки, Ордин-Нащокин сумел добиться вывода шведских войск из района Друи и обеспечить тем самым наилучшие условия для развертывания русской армии до ее вступления в Прибалтику.
В месяцы, предшествовавшие официальному началу войны с Швецией, деятельность друйского воеводы еще более активизировалась. Он зондировал почву по привлечению союзников (Курляндии и др.), по собственной инициативе организовал разведку сил противника, определял пути продвижения русской армии в глубь неприятельской территории в районе Браслава, Друи и Дриссы, так как учитывал стратегическое значение этого района, наличие больших Хлебных запасов и т.
Тщательно разведав состояние дорог и укреплений на подступах к Риге, Ордин-Нащокин рекомендовал выбрать маршрут для продвижения русской армии сначала по левому берегу Двины до Динабурга, а затем по правому через Авикшту до Риги.
Однако участвовать лично в походе на Динабург и Кокнесе (Кукенойс) ему не пришлось. За несколько дней до выступления армии друйский воевода получил указание выехать в Курляндию и добиться от герцога Якубуса активной помощи России. В письме, которое Ордин-Нащокин повез в Митаву, русское правительство информировало герцога о своем походе на Ригу и предупредило, что русским войскам запрещено нападать на земли Курляндии и разорять ее население. Русский посол должен был убедить герцога и его канцлера выступить в роли парламентеров и склонить рижан к сдаче города царю без боя.
Переговоры Ордина-Нащокина с герцогом летом 1656 года прошли успешно. Правительство Курляндии охотно согласилось помогать России и «всячески промышлять о сдаче Риги», Кроме того, поездка в Курляндию дала возможность оживить и русско-бранденбургские отношения.
Воспользовавшись присутствием в Митаве Бранденбургского посла Эйленбурга, Ордин-Нащокин по собственной инициативе вступил с ним в переговоры и выяснил, что курфюрст тяготится союзом со Швецией. Эти сведения русского дипломата, подкрепленные другими данными, были впоследствии превосходно использованы Москвой для разрыва шведско-бранденбургского союза. И, наконец, находясь в Митаве, Ордин-Нащокин настойчиво собирал сведения о состоянии обороны Риги, о концентрации войск неприятеля и мероприятиях шведского командования.
9августа 1656 года русский дипломат возвратился из Курляндии и в лагере под Кокнесе доложил царю об итогах поездки и своих наблюдения. Учитывая растерянность в стане врага, друйский воевода выдвинул план немедленного похода на Ригу и рекомендовал царю перед штурмом города захватить морскую крепость Дюнамюнде (Шанцы), чтобы помешать осажденным получать подкрепления морем.
План Ордина-Нащокина был одобрен Алексеем Михайловичем. Русская армия быстрым маршем подошла к Риге для штурма Дюнамюнде был послан специальный отряд во главе с Ординым-Нащокиным. Получив подкрепление от жителей Полоцка и вяземских городовых казаков, друйский воевода по распоряжению царя выступил к Дюнамюнде, а в это время основные силы русской армии во главе с царем безуспешно пытались взять Ригу.
Отряд Ордина-Нащокина не мог закрыть доступ в Ригу с моря, и 12 сентября, еще до прихода русских к Дюнамюнде, в устье Двины вошли шведские корабли и вскоре прорвались в осажденную крепость. Тогда-то и ощутилось отсутствие флота у России. Вслед за этим потерпел полную неудачу плохо подготовленный штурм города, и среди приближенных царя раздались голоса, призывавшие прекратить поход.
Отсутствие морского флота у России, массовое дезертирство дворян, неповиновение отрядов казаков, местничество воевод и измена иностранных офицеров привели к окончательному провалу операции под Ригой и к неудаче всей войны. В начале октября, после 50-дневной осады, Алексей Михайлович распорядился прекратить бои под Ригой и отходить вверх по Двине. Для охраны основных сил русское командование отвело отряд Ордина-Нащокина из-под Дюнамюнде к Риге и расположило его на левом берегу Двины со стороны Курляндии, на предполагаемом пути продвижения шведской армии Карла X. 4 октября, накануне отхода, А. Л. Ордин-Нащокин получил новое распоряжение царя—охранять походные колонны справа, следуя с полком вверх по Двине со стороны Курляндии, а на привалах занимать оборону и быть готовым к отражению возможного удара со стороны прусской группировки шведов.
Во время начавшегося 5 октября отхода русских войск вверх по Двине Ордину-Нашокину было поручено организовать глубокий рейд под Ригу, чтобы сорвать возможные атаки шведов и без помех снять суда с боеприпасами, засевшие на мели недалеко от Риги
Благодаря контрудару, организованному Ординым-Нащокиным в середине октября, русская армия без серьезных потерь отошла на свою территорию. 12 октября 1656 года А. Л. Ордин-Нащокин, распорядительность и инициатива которого проявлялись в ходе всей кампании,получил высокое назначение воеводой Кокнесе (Царевичева-Дмитриева города) с подчинением ему всех других завоеванных городов занятой части Лифляндии.(1.стр46)
ПОИСКИ СБЛИЖЕНИЯ С ПОЛЬШЕЙ
Сложные, но неудачные переговоры с Швецией после Валиесари, в ходе которых Ордин-Нащокин пытался навсегда закрепить за Россией Прибалтику, многому научили дипломата. Был сделан один очень важный вывод, который лег в основу всей его дальнейшей деятельности:без заключения мира с Польшей нельзя победить Швеции, а договор с королем польским, как писал Ордин-Нащокин, «велику подаст прибыль бес крови и надежный мир отвсюды к Великой России доходить учнет».(1.стр63)
С этого момента, то есть с весны 1660 года, когда Швеция после примирения с Польшей готова была силой добиваться восстановления предвоенных границ, Ордин-Нащокин с еще большей настойчивостью стал добиваться примирения с Польшей, рекомендуя царю Алексею Михайловичу поручить ему «пространно за польским миром ходить». Однако получить на это твердое согласие царя Ордину-Нащокину удалось не сразу. В июле 1661 года по условиям русско-шведского договора он сдает шведам Кокнесе, предварительно вывезя оттуда оружие и боеприпасы.
Ордин-Нащокин доказывал, что союз с Россией избавит Польшу от угрозы турецкого вторжения и создаст условия для мирного существования. Он страстно убеждал поляков, что союз и дружба России с Польшей откроют новую страницу в их взаимоотношениях с южно-славянскими странами и серьезно подорвут позиции Турции на Балканском полуострове. По мнению русского дипломата, Польша, будучи в союзе с Россией, могла бы помогать Австрии в ее борьбе с Турцией, что несомненно будет способствовать присоединению Австрии к союзу.
Что касается польско-крымских отношений, то и они должны были измениться в пользу Речи Посполитой, как считал Ордин-Нащокин Польше дорого обходилась «помощь» со Стороны крымского хана. Королевская казна вынуждена была выплачивать хану значительные суммы денег в виде «подарков», а правительство мирилось с тем, что татары грабили украинский народ. Узнав о союзе между двумя странами, указывал Ордин-Нащокин, Мегмет Гирей «рад будет без шкоды дружбу держать и отдален будет великим страхом от тех обоих государств для их союзу».
В чванливой форме были отклонены предложения Ордина-Нащокина о совместной борьбе против общих врагов. Польские дипломаты считали, что объединение сил принесет выгоду только России: защитит ее границы от татар и укрепит ее внутреннее положение. Они клеветали на русское правительство, упрекая его в отказе от совместных действий против татар. Польская сторона отклонила предупреждение русского правительства о растущей опасности турецко-татарской агрессии. Проявляя удивительную политическую близорукость, польские политики упорно твердили, что их не надо пугать турками и татарами, с которыми у Польши есть договоры о дружбе и союзе, что Россия сама должна бояться татар — «вечных вашего государства неприятелей».
В своем ответе русским уполномоченным польские комиссары лицемерно твердили о стремлении правящих кругов Речи Посполитой к миру и готовности вести переговоры, если Россия возвратит все земли, занятые в ходе данной войны и восстановит границы 1634 года.
Неудача переговоров во Львове и последовавшее вскоре вторжение польской армии на Украину не поколебало решимости России добиться сближения с Польшей. Продолжая вести против ее армии военные действия, русское правительство одновременно предпринимает энергичные дипломатические шаги, чтобы прекратить бои и установить мир А. Л. Ордин-Нащокин, находившийся при Посольском приказе, принимал живое участие в подготовке условий для возобновления русско-польских переговоров. При его участии состоялись первые встречи с Венславским, сообщившим о желании короля возобновить мирные переговоры.
В марте 1664 года Ордин-Нащокин выехал под Новгород-Северский, куда, как уверял Венславский, польский король предполагал направить своих комиссаров. Он должен был договориться о времени и месте переговоров и, заключив предварительное соглашение о безопасности великих послов, «доброе дело начинати и в договоры вступати».(6.стр12)
В докладе «О миру Великой России с Польшей» русский дипломат рисовал перед царем и боярами заманчивую картину будущего мира между Россией и Польшей, раскрывая одновременно преимущества союза между ними. Ордин-Нащокин страстно и убедительно доказывал царю, что только «вечный мир», подкрепленный союзом, может прекратить длительные споры и кровопролитные войны между обеими странами; что вслед за миром начнут возрождаться разоренные земли, оживится торговля; мир и союз с Польшей дадут возможность России сохранить за собой то население, которое было переброшено во время войны из Белоруссии и Литвы в восточные районы. Ордин-Нащокин подчеркивал, что Швеция и Крым, опасаясь русско-польского союза, умышленно ссорят их между собой и толкают к войне. Заключение союзного договора с Польшей прекратит интриги врагов, укрепит позиции России на Балканах, усилит освободительную борьбу Молдавии и Валахии и приведет в. конце концов к объединению этих стран со славянскими странами, и прежде всего с Россией, для борьбы с Турцией.
Когда 2 июня 1666 года начались переговоры об условиях «вечного мира», выяснилось, что позиции сторон совершенно несовместимы: польские комиссары требовали восстановить довоенные границы, возвратить всех пленных и уплатить 10 миллионов злотых контрибуции, а русские соглашались возвратить лишь Полоцк и Витебск и выплатить денежную компенсацию в сумме 3 миллионов злотых
Такими же несговорчивыми были польские комиссары и во время переговоров о перемирии, начавшихся в Андрусове с 18 июня. Пока в стране бушевала междоусобная борьба, Ю. Глебович не желал решать коренных проблем русско-польских отношений и стремился затянуть переговоры до ликвидации восстания Любомирского. Больше того, чтобы отвлечь внимание России, польская сторона, инспирировала нападение литовских войск на Витебск. Польские комиссары отклонили также предложение Ордина-Нащокина о совместных действиях против татар, хвастливо заявив, что у короля с «ханом крымским дружба вечная». 0т Ордина-Нащокина и остальных русских послов требовалась большая выдержка, чтобы не сорвать переговоры и заставить поляков вести их в невыгодных для них условиях. С этой целью они настойчиво разоблачали тактику проволочек и добились официального осуждения действий полковника Чернавского, возглавлявшего нападение на Витебск.
Ho для Ордина-Нащокина создавались трудности не только польской стороной. Летом 1666 года, в разгар переговоров в Андрусове, противники окольничего в Москве развернули против него новую кампанию интриг и провокаций. Поводом к этому послужило его выступление против военных мероприятий стародубского воеводы И. Волконского, задумавшего вместе с гетманом И. Брюховицким захватить Пропойск и Гомель, и осуждение тактики решительных действий против Польши, на которой настаивала боярская группа Н. И. Одоевского.
Следствием этих интриг явилось грубое требование царя «оставить все замыслы, служить по обещанию» и добиваться приезда польских комиссаров в Москву.
В ответе царю Ордин-Нащокин осудил поведение гетмана и стародубского воеводы. Он возмущался политической близорукостью бояр, считая их тактику военного давления в тех конкретных условиях вредной, и доказывал, что наступление русских войск может лишь сорвать переговоры и привести к возобновлению войны. Нажим бояр и их требование перенести переговоры в Москву дипломат расценивал как политическую провокацию, направленную не только против него лично, но и против порученного ему дела, и в связи с этим просил отставки.
Твердость Ордина-Нащокина, настойчиво боровшегося за перемирие с Польшей, победила.12 июля к Ордину-Нащекину был послан специальный нарочный с «милостливым» словомвом и требованием, уступив Польше Витебск и Полоцк, настойчиво бороться за сохранение Динабурга,
Требование поляков об уступке Смоленска было решительно отклонено Ординым-Нащокиным. В свою очередь и поляки не были удовлетворены уступкой Витебска и Полоцка и отказались подписать соглашение на таких условиях. На этом закончился первый этап переговоров о перемирии.
Второй этап переговоров в Андрусове в сентябре—ноябре 1666 года отличался сильнейшими дипломатическими атаками польских комиссаров. Мир короля с Е. Любомирским и вторжение татар на Левобережье Украины укрепили позиции Польши и позволили правительству Яна Казимира решительно настаивать на удовлетворении своих требований. Польские комиссары добивались возвращения всей Литвы, Белоруссии и Украины, пытались запугать русскую сторону угрозой сорвать переговоры. Дипломатический нажим на русских послов польское правительство подкрепляло военными демонстрациями под Витебском, Полоцком и переброской войск в район Слонима и Горок.
Но и на этот раз русское посольство, возглавляемое Ординым-Нащокиным, не поддалось панике, проявило твердость духа и, умело парируя атаки польских комиссаров, не давало им возможности продиктовать России свои условия мира. Узнав о разгроме татар на Украине, послы решительно отклонили ультиматум.
С этого времени изменилась внешнеполитическая ориентация Речи Посполитой. Ненадежный союзник — крымский хан, зa которым так старательно ухаживало правительство Яна Казимира, превратился в опасного врага. Заседание сената, состоявшееся 20 декабря, рекомендовало комиссарам немедленно заключить перемирие с Россией, уступив ей на время Киев и Динабург.
Последующие события развивались в стремительном темпе. 3 января 1667 года удалось найти компромиссное решение по вопросу о и границах, а 20 января текст договора был согласован и подписан обеими сторонами в торжественной обстановке.
Андрусовский договор 1667 года установил между Россией и Польшей перемирие на 13 с половиной лет и передавал России Смоленское и Черниговское воеводства, а также Стародубский повет и Северскую землю. На Украине граница была установлена по Днепру, а Киев с небольшой округой на 2 года отходил к России. Запорожье объявлялось общим владением России и Польши «на общую их службу от наступающих басурманских сил».
Специальные статьи договора определяли порядок возвращения пленных и церковного имущества, размежевания земель, гарантировалось право свободной торговли между государствами и.дипломатическая неприкосновенность послов. Статьи 18 и 19, договора касались Крыма и Турции и в общих чертах определяли обязанности России и Польши помогать друг другу в случае агрессии со стороны султана. Учитывая сложность обстановки на юге, Ордин-Нащокин предложил отложить окончательное решение этого вопроса до ратификации договора в Москве. Было решено также договориться дополнительно и по другим несогласованным проблемам. На этом закончилась длительная русско-польская дипломатическая эпопея, одним из главных действующих лиц которой со стороны России был А. Л. Ордин-Нащокин. (2.стр67)
Глава посольского приказа
Здание Посольского приказа помещалось в Кремле, напротив Архангельского собора. При Ордине-Нащокине, в 1670 году, это были внушительные каменные палаты. Комната, где принимали иностранцев, была обита красным английским сукном, потолок отделан росписью.
Стремясь к укреплению и расширению международных связей России, Ордин-Нащокин сделал попытку организовать ее постоянные дипломатические представительства за рубежом. Так, в июле 1668 года в Польшу был послан русский дипломат Василий Тяпкин, осуществивший свою миссию несколько позже (с 1673 по 1677 год).
Кроме того, в Испанию и Францию было отправлено посольство стольника П. Потемкина и дьяка Румянцева. В Мадриде послы представились Карлу II, наследнику Филиппа IV Испанского, известили короля об окончании войны с Польшей и передали грамоту от царя с предложением иметь регулярные контакты. Король живо откликнулся на это и разрешил русским людям торговать в морских пристанях Испании
Затем Потемкин и Румянцев прибыли во Францию и, проехав через всю страну, представились Людовику XIV в Сен-Жермене. Здесь они также объявили о заключении Андрусовского перемирия, предложили Франции «братскую дружбу и любовь» и договорились о вольной торговле между Россией и Францией.
Грамота о мире и союзе с Польшей с выражением надежды на организацию объединенной борьбы с Турцией была отправлена и венецианскому дожу.
Пытаясь организовать союз против агрессивной Турции, русское правительство направило из Вены в Италию своего представителя Павла Менезиуса. Он отказался выполнить унизительное требование — поцеловать туфлю папы Климента Х и вернулся в Россию, получив, однако, обещание папы прислать в Москву посланника.
В бытность Ордина-Нащокина начальником Посольского приказа из европейских стран в Россию также регулярно приезжали послы, Так, Ордин-Нащокин принял английского посла Гебдона, безуспешно добивавшегося восстановления торговых привилегий англичан в России.
В значительно большей степени, чем его предшественники, Ордин-Нащокин занимался проблемой развития связей России со странами Азии. Россия была заинтересована в торговле с Востоком. Только вывоз через Астрахань мехов на миллион рублей приносил казне
Огромную прибыль. Установлению Экономических и дипломатических отношений России со странами Азии способствовали успехи русских землепроходцев в освоении Сибири и Дальнего Востока. Систематически укреплялись отношения России с княжествами Средней Азии, Монголией и Китаем.
В связи с предстоящей борьбой с Турцией Россия была особенно заинтересована в установлении добрососедских отношений с Персией. Следствием этого была организация русско-армянской компании по торговле персидским шелком.
Армянские купцы, проживавшие в Персии, вели широкую посредническую торговлю шелком-сырцом с европейскими странами через Турцию, где их деятельность всячески ограничивалась. Исфаганская компания решила послать своих представителей — армянских купцов Степана Ромодамского и Григория Лусикова, в Россию с тем, чтобы договориться о торговле и транзите щелка-сырца в другие страны. Более года армянские купцы добивались в Москве заключения соответствующего договора, и лишь с приходом в Посольский приказ Ордина-Нащокина их усилия увенчались успехом. Договор, подписанный 31 мая 1667 года «великих царственных и государственных посольских дел боярином наместником Шацким» А.Л.Ординым-Нащокиным с армянскими купцами, был взаимовыгодным и имел определенные перспективы как в экономическом, так и в политическом отношениях.
Армянская компания монополизировала русско-персидскую торговлю шелком и вела ее на льготных условиях. В Астрахани армянские купцы платили обычную пошлину — 5 процентов стоимости товара, но им разрешался провоз непроданного шелка-сырца в Москву, а отсюда в Смоленск, Н. Новгород и даже Архангельск. Им разрешался также проезд из Архангельска в Европу, но возвращаться они обязаны были через Россию, чтобы сохранить за казной доход от взимания пошлины. С армянских купцов не брали пошлину в том случае, если они возвращались из Европы с валютой и реализовывали ее в Москве. Таким образом, стремясь привлечь восточных купцов в Россию, русское правительство оказывало им покровительство и делало исключение из своей традиционной политики, разрешая транзитный провоз шелка из Астрахани в Архангельск. В течение всего XVII века этого тщетно добивались европейские державы — Англия и Голландия. В договоре, заключенном с армянскими купцами, выражалось пожелание, чтобы поездки торговых людей «год от году множились» и никогда «обид никому ни в чем не было».
Посланник шаха Аббаса в Москве одновременно был официальным представителем компании. Укрепление экономических связей России с Персией через армянскую компанию наносило ущерб Турции. После перерыва почти в четверть века Подольский приказ восстановил отношения России с Бухарой, Хивой и Балхои (княжества в Средней Азии).
Торговля с этими государствами строилась на основе Новоторгового устава. В Хиве астраханский сын боярский Иван Федоров и посадский человек Матвей Муромцев прожили четыре месяца. Они осмотрели все владения Ануш-хана (1663—1687), чего раньше никому не разрешалось, выкупили двенадцать пленных, вели переговоры о торговле и дружбе. Буxapy посетили братья Б. А. и С. И. Пазухины, которые пробыли в Самарканде 16 месяцев у Абдул Азиз-хана. Они также добивались возвращения трехсот русских пленников, из которых 22 человека выкупили сами.
Отправляя посольства в Среднюю Азию, Ордин-Нащокин настаивал на том, чтобы они разведали пути в Индию, страну, известную русским людям еще по описанию тверского купца Афанасия Никитина (XV век). Для, этого толмачи Никита Медведев и Семен Измаил ездили в Балху к Надир-Мухаммеду;
В наказе, полученном из Посольского приказа, им поручалось выяснить: «И в Индейские государства от государевы отчины от Астрахани, куды ходить податнее: на Юргенч ли или на Бухары, или на Кизылбашские городы. А из Бухар и из Юргенч, на которые городя и места, и сухим ли путем, или водным, или горамы в Идию путь?.. И какие люди от тех городов по дороге до Индийского государства живут.., нет ли от них приезжим служилым и торговым людям шкоды, кто имянем владельцы и кому голдуют (подчиняются).
В ответ на эти посольства из Средней Азии также прибыли мулла Фаик из Бухары и Пул-лад Мухаммед из Хивы. Ордин-Нащокин принимал их лично. Он уверил послов в расположении правительства, обещал не брать пошлин с ургенчских купцов.(4.стр182)
В течение XVII века Российское государство постепенно пришло в соприкосновение и с Китаем, торговые и дипломатические отношения с которым начались еще в первой четверти XVII века. Когда в 1644 году маньчжуры вторглись на территорию Китая и там установилась новая династия Цинь, ее взаимоотношения с северными соседями некоторое время оставались враждебными. Споры происходили из-за Приамурья и подданства местных племен. В 1667 году русское подданство принял тунгусский князь Гантимур со своим племенем, не желая выполнить требование маньчжур о выселении из Приамурья. Массовое бегство тунгусов на русскую сторону не могло не волновать правителей Поднебесной империи. Но заинтересованность обеих сторон в развитии торговли побудили Посольский приказ дать задание купцу Саиткулю Аблину, возглавлявшему торговый караван, разведать положение в Китае и возможность для торга. Он был благосклонно принят в 1670 году императором Канси и вернулся в Москву с большим грузом товаров.
Служилый человек Игнатий Милованов и его спутники, посетившие китайского императора, также получили разрешение торговать «безо всякие помешки, беспрестанно и надежно».
Чтобы закрепиться на Амуре, Ордин-Нащокин предлагал образовать из вольных казаков, поселившихся там, регулярное войско.
Таким образом, Ордин-Нащокин занимался не только вопросами европейской политики России, но стремился также расширить связи с Востоком.
Укрепление международных связей зависело от осведомленности правящих кругов России и регулярного обмена корреспонденцией. С этой целью по. инициативе Ордина-Нащокина вместо устаревшей ямской службы была установлена почтовая связь с Ригой и Вильно.
Ордин-Нащокин поддерживал и развивал систему перевода иностранных газет и вестовых писем, из которых дьяки Посольского приказа составляли выписки. В 60—70-х годах выпуск «Курантов» стал регулярным. Этими рукописными листками, явившимися предшественниками печатной газеты, московское придворное общество оповещалось о международных событиях.
Возглавив Посольский приказ, Ордин-Нащокин по-прежнему уделял большое внимание русско-польским отношениям. Согласно статье 8 Московского Союзного постановления с Польшей, в июне 1668 года предполагался созыв комиссии и посольского съезда в Курляндии, куда кроме представителей России и Польши предполагалось пригласить и шведов.
Три ведущие государства Севера должны были договориться по вопросам торговли. Постановление о торговле, закрепленное подписями по слов, печатями и присягой, имело юридическую силу и служило бы основой для разбора возможных споров торговых людей между собой и с властями.
Таким образом, Ордин-Нащокин вводил в практику созыв посольских съездов специально по экономическим вопросам. Он придавал огромное значение переговорам, считая основой общения между государствами именно мирные отношения и встречи, а отнюдь не войны.
Другой задачей посольского съезда была подготовка заключения «вечного мира» с Польшей. В качестве посредника в переговорах решено было выбрать курфюрста Вранденбургекого.
26 мая 1668 года, когда А. Л. Ордин-Нащокин, И. Желябужский и дьяк И. Горохов торжественно отправлялись на съезд. Царь объявил, что послы едут для «великого дела», какого издавна в России не бывало. Но обстановка сложилась неблагоприятная, и надежды русского правительства, связанные с курляндской комиссией, не сбылись.
Внутренние потрясения в Польше привели к тому, что Ян Казимир стал. готовиться к отречению от престола. Он приглашал русских дипломатов в Варшаву для переговоров о мире, а отправку своих делегатов в Курляндию ставил в зависимость от позиции Швеции.
Ссылаясь на Плюсский договор 1666 года с Россией и на заключенный в 1660 году с Польшей Оливский мир, шведы вообще отказались вести переговоры и затеяли длительную переписку, в которой прошло все лето. Отречение Яна Казимира от престола в августе 1668 года и борьба вокруг польского трона спутали все расчеты Ордина-Нащокина и направили политические устремления заинтересованных стран в совершенно ином направлении.
Курфюрст Бранденбургский вместе с шведами стоял за избрание на польский престол пфальцграфа Нейбургского, литовская партия в лице гетмана Паца и писаря Бростовского выдвигала кандидатуру сына русского царя — Алексея Алексеевича. Часть польской шляхты стояла за избрание французского герцога Кондэ, другие — за герцога Лотарингского Карла. Так или иначе, борьба за польскую корону отвлекла внимание сторон от совещания.
Ордин-Нащокин решительно отклонил желание царя включиться в борьбу за польский престол: «Корону польскую перекупят, как товар, другие»,— говорил он. И действительно, королем был избран Михаил Пяст Вишневецкий, яростный враг Украины и казачества. Осенью 1668 года из Курляндии, а в январе — феврале 1669 года из Москвы Ордин-Нащокин вел переписку с польскими уполномоченными по поводу выполнения условий договора 1667 года. Споры велись вокруг возвращения Киева. Ордин-Нащокин ставил решение этого вопроса в зависимость от выполнения поляками своих союзнических обязательств по борьбе с Турцией.
Положение Польши в этот момент было сложным. Гетман Правобережья П. Дорошенко вел тайные переговоры с Турцией. Нависла угроза турецкой интервенции на Украину. Весной 1669 года султан хвастливо объявил о принятии им в подданство всей Украины. Ордину-Нащокину пришлось срочно вырабатывать план дальнейших действий.
Царя встали раздражать постоянные жалобы Ордина-Нащокина на непризнание его заслуг, слишком независимые действия и самостоятельные решения посла. Царю не понравилось также, что Ордин-Нащокин показал польским послам некоторые документы (грамоту шведов и письма И. Гизеля), самовольно договаривался о заключении мира с Крымом и задержал польского гонца, направлявшегося в Москву. Царь был недоволен заявлением дипломата о преждевременности воссоединения Украины и тем, что он не ладит со шведскими комиссарами и защищает начальника почт Леонтия Марселиса от нападок приказных людей.
По всем этим обвинениям Ордин-Нащокин вынужден был дать обстоятельные письменные объяснения. Было ясно, что его независимая и упрямая позиция не вызывает сочувствия царя и его окружения.
2 декабря 1671 года, когда польские послы во главе с Храповицким въезжали в столицу, царь принял отставку Ордина-Нащокина в присутствии всех придворных и, как говорится в государственных документах, «от всей мирские суеты освободил явно». Начальником Посольского приказа был назначен А. О. Матвеев.
Закончив свои дела в Москве, Ордии-Нащокин в начале 1672 года уехал в родной Псков. 16 января он прибыл в Крыпецкий монастырь, где 21 февраля игумен Тарасий постриг его в монахи под именем инока Антония.(3.стр79)
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин был выдающимся дипломатом феодальной России. Он прошел все ступени дипломатической службы, протекавшей в очень сложной исторической обстановке. Своеобразие этой эпохи заключалось в том, что внешнеполитические проблемы, стоявшие перед Россией в середине XVII века, тесно переплелись между собой и требовали одновременного разрешения.
Возросший международный авторитет России превратил эти проблемы из локальных в общеевропейские, связал их с общим ходом истории стран Европы и Азии. Естественным союзником России в ее борьбе с агрессией Швеции и Турции было славянское государство Польша, с которой России одновременно предстояло решать силой оружия вековой спор о воссоединении Украины.
В своей дипломатической деятельности Ордин-Нащокин руководствовался глубоким пониманием экономических интересов своей Родины. Он последовательно проводил политику покровительства отечественной торговле и содействовал развитию промышленности и флота. При нем теснее наладились связи со странами. Его усилия по разрешению балтийской проблемы заложили основу успешного завершения Северной войны Ништадтским миром 1721 года, по которому Россия добилась вы хода к Балтийскому морю.
Ордин-Нащокин был инициатором создания русско-польского союза. Всей своей деятельностью он подготовил поворот в русско-польских отношениях, завершившийся в 1686 году заключением «вечного мира».
«Посольских дел сберегатель» был основоположником теории международного права в России. Он считал необходимым использовать в первую очередь возможности мирного раз решения споров между государствами и призывал обращать внимание на то, что соединяло страны, а не разделяло их.
Заслуга Ордина-Нащокина состояла в том, что он высоко поднял значение посольской службы, дал ей экономическое и политическое обоснование. Все предлагаемые им новшества диктовались патриотической задачей борьбы с вековой отсталостью России.
Он требовал, чтобы дипломат имел четко поставленную задачу, всесторонне учитывал обстановку, проявлял ^инициативу и находчивость, решал трудную проблему по частям. В оригинальных по стилю многочисленных письмах, докладах, проектах, записках он проявил себя блестящим полемистом, страстным и непримиримым.
Дорога, по которой шел Ордин-Нащокин, не была гладкой. Иногда он делал серьезные ошибки: в ряде случаев он преувеличивал возможности согласованных действий Польши и Крыма; недооценивал силу сопротивления Швеции после первой Северной войны; в угоду заключению русско-польского союза готов был в отдельные моменты отказаться от за вершения борьбы за воссоединение Украины с Россией. Нельзя забывать, что Ордин-Нащокин был представителем дворянства и служил Интересам самодержавия. Тем не менее его у разносторонняя деятельность оставила глубокий след в истории нашей Родины.(1.129)
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.
.
1.И.Галактионов,Е.Чистякова,А.Л.Ордин-Нащокин русский дипломат XVII века.Изд.социально-экономической литературы. Москва, 1961г.
2.И.В.Галактионов,Из истории русско-польского сближения в 50-60-х годах XVII века.Саратов,1960г.
3.История дипломатии,том I. Изд. политической литературы.Москва ,1974г.
4.С.М.Соловьев,История России с древнейших времен.том XVII.Изд. социально-экономической литературы.Москва,1963г.
5.С.А.Фейгина, Первый русский канцлер А.Л. Ордин-Нащокин,Исторический журнал №5,1941г.
6.Т.Н.Копреева, Неизвестная записка А.Л.Ордина-Нащокина о русско-польских отношениях второй половины XVII в. Москва 1961г.
|
