К. А. Аверьянов, А. А. Юшко

Пронское расположилось в 6 километрах к северу от Кубинки, на правом берегу речки Сетуни. Впервые в сохранившихся источниках оно упоминается в писцовой книге 1558 г. и называлось тогда Васильевским, по когда-то существовавшей здесь церкви Василия Кесарийского. В середине XVI в. в селе стоял храм Дмитрия Солунского, а само оно находилось в вотчине за боярином Иваном Ивановичем Турунтаем Пронским. Он служил еще отцу Ивана Грозного, более тридцати лет участвовал в ратных походах и был видным человеком того времени, близко стоявшим к царю Ивану IV.

В марте 1553 г. государь тяжело заболел. С минуты на минуту ожидали его кончины. Встал вопрос о наследнике престола. Мнения бояр разделились. Часть решила присягать полугодовалому сыну Грозного царевичу Дмитрию. Другие же стояли за кандидатуру двоюродного брата царя удельного князя Владимира Андреевича Старицкого, к тому времени уже взрослому человеку. При этом всем было известно, что до Дмитрия у царя были уже две дочери, умершие в младенчестве. Естественно, что даже у сторонников царевича были опасения, что Дмитрий может умереть. К слову сказать, это и случилось, буквально через месяц после описываемых событий. Среди поддерживавших Владимира Андреевича лиц был и Иван Пронский. Бояре долго спорили между собой, но дело кончилось ничем, ибо царь в конце концов выздоровел, и все осталось по-прежнему. Между тем мнительный и злопамятный монарх, затаив гнев, выжидал почти полтора десятилетия, чтобы отомстить сторонникам удельного князя. В годы опричнины, предчувствуя надвигающуюся грозу, Иван Пронский попытался спастись от царского гнева. Самым распространенным способом было уйти в монастырь, постригшись в монахи, что он и сделал. Но и это не помогло. Царь, нарушив все обычаи, приказал Пронского, по рассказу Курбского, "от чреды спасения извлече и в реце утопити". Все владения казненного боярина, в том числе и Васильевское, получившее от бывшего владельца название Пронское, были конфискованы и поступили в дворцовое ведомство.

Интересно, что сам Иван IV в виновность своих жертв не верил. Приблизительно за год до смерти, предчувствуя близкий конец, он разослал по русским монастырям синодики - списки казненных и потребовал от монахов замаливать его грехи. По душе Ивана Пронского в Троице-Сергиев монастырь он дал персональный вклад в огромную по тем временам сумму в 125 рублей.

Уже в XVII в., из Приказа Большого Дворца Пронское в 1629 г. было продано в вотчину Баиму Федорову сыну Болтину. Новый владелец села был довольно знаменитым человеком. Свою службу он начал в 1613 г. сразу после Смутного времени. Сравнительно скоро он выдвинулся в воеводы, при царе Михаиле Романове воеводствует в Новгород-Северском, ездит в посольстве в Литву, исполняет различные службы. В 1614 г. он был пожалован в ясельничие, затем является постельничим при царском дворе и первым судьей в Конюшенном приказе. При царе Алексее Михайловиче он был послан в Сибирь и в 1652 г. упоминается как тобольский воевода. Возвратившись через два года в Москву, он вскоре отошел от дел и доживал конец жизни то в столице, то в своем подмосковном владении. В 1656 г. им в селе была построена Покровская церковь, и по храму оно стало называться Покровским-Пронским.

После смерти Баима Болтина в 1665 г. Пронское перешло к его младшему брату Аверкию Федоровичу Болтину. В отличие от брата Аверкий селом занимался весьма мало, чему способствовали его длительные отлучки по службе. В 1644 г. он был послан воеводой в Саратов, где подавлял восстание в южном Заволжье. С 1653 по 1656 г. в чине стольника он воеводствует в Томске, а в июле 1658 г. был назначен воеводой в Корсунь на Украине, где ему пришлось принимать участие в обороне от войск мятежного Данилы Выговского. В 1662 г. он - воевода в Старом Быхове, где отбил нападение поляков и литовцев, за что получил царскую благодарность. На этом наши сведения о нем обрываются.

Естественно, что столь беспокойная служба владельца самым печальным образом сказалась на судьбе Пронского. Судя по отказной книге, которой Аверкий был утвержден во владении, ему досталось от брата довольно богатое село, где кроме Покровской церкви стоял храм Николая Чудотворца. А уже в 1671 г. Аверкий пишет челобитную духовным властям, в которой сообщает, что попа в церкви нет, а сама она "стоит пуста".

В таких условиях в 70-е гг. XVII в. село оказалось в руках Артамона Сергеевича Матвеева, активно прибиравшего себе владения в этом крае (помимо Пронского он становится владельцем соседнего Васильевского на р. Москве и Одинцова - будущего районного центра). Но Матвеев недолго был владельцем села. Его особая близость к царю Алексею Михайловичу - воспитанница Матвеева Наталья Кирилловна Нарышкина стала второй женой царя, после смерти последнего сыграла роковую роль. После восшествия на престол сына Алексея Михайловича от первого брака Федора Матвеев был сослан с семьей на север, все его владения конфискованы, а Пронское в 1677 г. отдано в поместье князю Ивану Дмитриевичу Долгорукову.

При нем, судя по переписи 1678 г., в селе стоял двор помещика, 15 крестьянских дворов, где жил 71 человек, и 5 бобыльских дворов - в них 13 человек. Новый владелец Пронского ничем себя не проявил. О нем известно лишь, что служил он комнатным стольником, затем в Преображенском полку и в октябре 1691 г. был нечаянно убит в потешном бою, устроенном молодым Петром I возле Преображенского.

После его смерти Покровское-Пронское переходит к его сыну князю Ивану Ивановичу Долгорукову и в 1698 г. числится уже вотчиной: "... дано за службу отца его стольника князя Ивана Дмитриевича Долгорукова из поместья в вотчину за вечный мир с польским королем". За этим владельцем село находилось всю первую треть XVIII в. В 1728 г. по его челобитью ему было разрешено "вместо деревянной ветхой Покровской церкви на том же церковном месте построить вновь церковь во имя тот же престол".

В первой половине XVIII в. Пронское переходит к Нарышкиным - представителям младшей линии этого знаменитого рода. В 1756 г. оно принадлежало Ивану Михайловичу Нарышкину, в 1762 г. - его вдове Марье Ивановне, а в конце XVIII в. их дочери Наталье Ивановне Нарышкиной. При ней в селе Покровском, Пронском тож, было 26 дворов, где жило 153 души мужского и 156 женского пола, стояла деревянная Покровская церковь и деревянный двухэтажный господский дом со службами. Крестьяне в основном были заняты земледелием, хотя некоторые занимались и перепродажей закупаемого ими хлеба.

В первой половине XIX в. Пронское заметно теряет в численности населения - видимо, сказались последствия войны 1812 г. По данным переписи 1852 г. в сельце проживало 88 мужчин и 100 женщин, а само оно принадлежало действительному камергеру Петру Петровичу Бекетову. В 1890 г. Пронское числится уже деревней, хотя численность населения достигла 316 человек, т. е. вышла на показатели столетней давности. Помещичья усадьба находилась во владении Сушкина.

XX в. событиями в жизни Пронского богат не был. У него была такая же судьба, как и большинства подмосковных деревень. По переписи 1926 г. в деревне располагалось 74 двора, где жил 361 человек, были начальная школа и сельсовет Затем последовали коллективизация, индустриализация и связанный с ней отток жителей в город. В итоге по данным переписи 1989 г. в деревне остался 21 двор и 31 человек постоянного населения.

Список литературы

Холмогоровы В. и Г. Исторические материалы... М., 1882. Вып. 2. С. 76-79.