Сочинение: Идейно-художественное своеобразие и специфика конфликта в трагедии У.Шекспира “Макбет”

Министерство Образования Российской Федерации

Калининградский Государственный Университет

Кафедра зарубежной литературы и журналистики

Контрольная работа по курсу «Зарубежная литература»

Тема: «Идейно-художественное своеобразие и специфика конфликта в трагедии У.Шекспира “Макбет”»

Работу выполнила

студентка ФЛиМК

(Iкурс, III группа)

Кохия Любовь

научный руководитель:

Малащенко В.В.

Калининград 2003

Трагедии – творческий стержень наследия У.Шекспира. Они выражают мощь его гениальной мысли и суть его поры, именно потому последующие эпохи, если они обращались к У.Шекспиру за сопоставлением, прежде всего через них осмысливали свои конфликты. С течением времени все новые, и новые толкования оставляли свою печать на шекспировских трагедиях, и основной груз при этом ложился на плечи центральных героев: Гамлета, Отелло, Лира и Макбета. Однако герой у У.Шекспира - это не вся пьеса, а лишь один из ее персонажей; сама же пьеса в свою очередь представляет целый сценический мир. «У Шекспира трагическая пьеса – развитая, социально и психологически многообразная система в расстановке и взаимодействии фигур».[1] Трагическое мироощущение отчетливо и резко проявило себя у У.Шекспира в середине его творческого пути, на рубеже XVI и XVII веков. Трагедии У. Шекспира этого периода творчества не составляют цикла, они самостоятельны, однако все семь пьес связаны между собой не только принадлежностью одному автору, общностью жанра и времени их создания. Они также развивают общую для них тему кризиса ренессансного гуманистического сознания в условиях кризисного состояния общества. «…Надменность и возвышение интеллекта, - писал А.В.Луначарский, - это тема, которая не только занимает, но и мучает Шекспира. Он проникнут огромным уважением к интеллекту. Он отнюдь не презирает, он отнюдь не ненавидит даже тех «рыцарей интеллекта», которые наиболее циничны. Он понимает их особую свободу, их хищническую грацию, их несравнимое человеческое достоинство, заключающееся именно в том, что они презирают всякие предрассудки».

У.Шекспир создает трагедию «Макбет», главным героем которой становится подобная личность. Трагедия была написана в 1606 году. «Макбет» - самая короткая из трагедий У.Шекспира – в ней всего 1993 строки. Ее сюжет заимствован из «Истории Британии». Но ее краткость нисколько не отразилась на художественных и композиционных достоинствах трагедии. В этом произведении автор поднимает вопрос о губительном влиянии единоличной власти и в особенности - борьбы за власть, которая превращает храброго Макбета, доблестного и прославленного героя, в ненавистного всем злодея. Еще сильнее звучит в этой трагедии У.Шекспира его постоянная тема – тема справедливого возмездия. Справедливое возмездие обрушивается на преступников и злодеев, - обязательный закон шекспировской драмы, своеобразное проявление его оптимизма. Его лучшие герои погибают часто, но злодеи и преступники погибают всегда. В «Макбете» этот закон проявляется особенно ярко. У.Шекспир во всех своих произведениях уделяет особое внимание анализу и человека и общества – в отдельности, и в их непосредственном взаимодействии. «Он анализирует чувственную и духовную природу человека, взаимодействие и борение чувств, многообразные душевные состояния человека в их движениях и переходах, возникновение и развитие аффектов и их разрушительную силу. У.Шекспир акцентирует внимание на переломных и кризисных состояниях сознания, на причинах духовного кризиса, причинах внешних и внутренних, субъективных и объективных». [2] И именно такой внутренний конфликт человека и составляет основную тему трагедии «Макбет».

В трагедии «Макбет» У.Шекспир дает наиболее полную характеристику индивидуалиста как личности, сознательно и неизменно ставящей то, что выражает ее собственные интересы, выше интересов окружающих людей. Макбет, охваченный честолюбивой страстью, спешит освободить свой интеллект от нравственных принципов и бытовых правил, считая их помехой, пустыми предрассудками. «В нем бурно кипит энергия, - писал М.В.Урнов, - неукротимая инициатива не чувствует узды; он пришпоривает волю и устремляется к цели, преодолевая навязчивые сомнения, не страшась риска, и крушит препятствия, не разбираясь в средствах». Но как ни свободен главный герой от предрассудков, его все же мучают угрызения совести, его пугает кровавая тень убитого им Банко. Но Макбет продолжает идти вперед, он не думает об отступлении, герой всеми силами старается заглушить враждебный ему голос, чтобы не ослабить свою волю. Внешние условия провоцируют честолюбие Макбета, способствуют его нравственному перерождению и временному торжеству. В «Макбет» индивидуалисту отведена центральная роль. «Индивидуализм влечет за собой появление противоположной темы – темы интересов общества в целом; здесь Шекспир наиболее открыто решает конфликт между двумя противоположными воззрениями на природу человека»[3] . Впервые этот конфликт проявляется в седьмой сцене первого акта вслед за монологом Макбета. В конце монолога Макбет говорит, что он не ощущает других побуждений действовать, кроме честолюбия, которому, как он сам понимает, суждено разрушить самое себя. Поэтому он объявляет леди Макбет: «Оставим это дело». Она защищает индивидуалистическую точку зрения, согласно которой Макбет имеет право и даже обязан действовать в соответствии со своими желаниями и отметать в сторону все препятствия, которые мешают их исполнению. И ей удается переубедить мужа. В завершении она напоминает Макбету о данной им прежде клятве убить Дункана. Задав лишь один практический вопрос, - «А вдруг не выйдет?»- Макбет уже больше не задумывается. Он «уже готов на страшный шаг».

Взгляд на человека, выраженный в реплике Макбета: « Я смею все, что смеет человек. И только зверь на большее способен», возникает уже в предшествующих сценах. Одна сторона того, что он считает законным в действиях человека, связана с описанием его героических подвигов, его победоносной борьбе с мятежниками и агрессорами. Эти подвиги совершаются во исполнение долга. Макбет сам подчеркивает это, хотя мы уже знаем, что в его мозгу зреют и другие мысли. Другая сторона «макбетовского» понимания существа человека раскрывается в реплике леди Макбет:

Да, Гламис ты, и Кавдор ты, и станешь

Тем, что тебе предсказано. И все же

Боюсь я, что тебе, кто от природы

Молочной незлобивостью вспоен,

Кратчайший путь не выбрать…

У Макбета чувство доброты и общности с другими людьми находит свое наиболее полное выражение в том, что сострадание является ему в образе нагого новорожденного младенца.

«Убийство Дункана вызывает в душе Макбета борьбу между двумя противоположными точками зрения на человека: той, согласно которой человек -

индивидуалист, защищающий в первую очередь свои собственные интересы, и той, что человек – в первую очередь член общества, обязанный служить интересам соотечественников»[4] . Эта борьба вызывает ужасные видения, которые порабощают Макбета. Он переживает чувство, которое определяется словами: «Нет ничего, кроме того, чего нет». Эта же борьба порождает и мучительное раскаяние, которое находит свое самое непосредственное выражение в словах: «Казалось мне, разнесся вопль: «Не спите! Макбет зарезал сон!». В «Макбете» герой с самого начала знает, в чем сущность его трагедии; У.Шекспир вкладывает в уста Макбета слова выражающие сущность внутреннего конфликта героя:

Чуть жизни ты подашь пример кровавый,

Она тебе же даст урок.

Ты в кубок яду льешь, а справедливость

Подносит этот яд к твоим губам.

Совершив убийство, Макбет лишил себя покоя – зарезал сон, -

Невинный сон, тот сон,

Который тихо сматывает нити…

Сон, это чудо матери-природы,

Вкуснейшее из блюд в земном пиру.

Макбет, убивая Дункана, действует в соответствии с определенной точкой зрения на человека; это подчеркивается тем, что он совершает это злодеяние, как бы повинуясь чувству долга. Создается впечатление, что Макбет в сцене убийства действует не только из-за стремления к короне, сколько в соответствии с полной уверенностью в том, что он обязан следовать своим желаниям. После того как убийство Дункана обнаружено, он призывает, всех присутствующих вооружиться мужеством. Вопрос о том, что такое человек, опять выступает на передний план в сцене убийства Банко. В своем монологе Макбет в выражениях, которые применимы к нему самому в той же степени, что и к убийцам, проповедует, что убийство может помочь отметить человека по заслугам. Здесь развитие внутреннего конфликта подкрепляется системой образов из животного мира, что «играет весьма важную роль для проведения параллели между индивидуализмом и звериными инстинктами»[5] . Эта «параллель» впервые вводится леди Макбет, которая в ответ на слова мужа о том, что «он смеет все, что смеет человек», спрашивает: «Но разве зверь тебе твой план внушил?». В этой фразе четко выраженная ирония, но в этом вопросе леди Макбет таится истина, о которой она и не подозревает. Использование аналогии с собаками в словах Макбета, перечисление пород и подчеркнутое упоминание под конец «полуволков» указывает, что обогащенный опытом, которого ни у него, ни у леди Макбет не было до убийства Дункана, Макбет начинает воспринимать человеческое так же, как и его жена, то есть видит в человеческом звериное. Другими словами, главный герой начинает понимать, что первоначальный план развивается не так, как он был задуман. Еще раз тема внутреннего конфликта человека появляется в кульминационном моменте пьесы – во время пира. На этот раз Макбет полностью осознает, что он больше не контролирует обстоятельства, которые сам создал. Осознание этого приходит вместе с сообщением, что, хотя Банко убит, Флиенс бежал. Еще большую глубину придает ситуации появление Призрака. На пиру намерения Макбета превращаются в свою противоположность. Тот факт, что высказанные вслух пожелания, которые полностью противоречат его истинным намерениям, немедленно и зловеще исполняются, придает дополнительную иронию этому превращению. Макбет все еще – той частью своего существа, которая на мгновение одерживает верх, - человек не в том смысле, в котором это понимает его жена; отсюда его страх и угрызения совести, выражающиеся в том, что он видит Призрак. И как только Макбет высказывает свой страх, Призрак исчезает. Однако под влиянием жены Макбет вспоминает, что он должен играть другую роль, соответствующую другой, точке зрения на человека, и которой ему, вследствие совершенных им поступков, все труднее избежать. Извинившись за свой недуг, он предлагает тост:

Я выпью за здоровье всех гостей

И Банко, друга нашего, который

Нас огорчил отсутствием своим.

Во исполнение высказанного им желания Призрак возвращается. Его возвращение знаменует собой наивысшую точку драматического действия всей пьесы. Последний «бой» в душе Макбета между двумя точками зрения на человека выражен в его речи, вызвавшей повторное исчезновение Призрака. Ход мыслей Макбета можно частично проследить и по образам из животного мира. Макбет в результате своих поступков приобретает качества, присущие зверю; и поэтому звери по сравнению с Призраком кажутся ему чем-то нормальным. Он начинает сомневаться в реальности Призрака, а, следовательно, в страхе и угрызениях совести, которые этот Призрак символизирует. Приказывая Призраку удалиться, он уже может назвать его «обманом». Призрак, как всегда, подчиняется; и на этот раз еще и потому, что индивидуалистическая точка зрения окончательно победила в душе Макбета.

Сцена встречи Макбета с ведьмами занимает одно из центральных мест в раскрытии внутреннего конфликта героя. Его требованию ответить на поставленные им вопросы предшествует одно из наиболее яростных эгоцентрических высказываний, которое заканчивается следующими словами:

…Чтоб, опустошив

Сокровищницу сил своих безмерных,

Изнемогла природа, - отвечайте!

Ответы призраков, вызванных ведьмами, явно указывают на то, что основной противник Макбета – Макдуф, которому предстоит убить Макбета. Макбет же толкует предсказания призраков таким образом, что сводит их к «философии», которой придерживается его жена и которая высказана ею в вопросе: «Иль ты боишься быть в делах таким же / Как в мечтах?». И уже в последующих сценах отождествление Макдуфа с противоположной точкой зрения на человека получает дальнейшее развитие. Свое основное решение внутренний конфликт человека получает в борьбе Макбета с Макдуфом. «Его индивидуализм поглотил и изменил его положительные качества. Он превратил храбрость и решительность в ужасающее наслаждение кровопролитием, а сострадание и добросердечие – в “ужасные грезы”, которые заставляют его дрожать ночью, и, в конце концов, в ощущение бессмысленности жизни, которую он начинает воспринимать лишь как “повесть, которую пересказал дурак”». [6]

Значение этих двух точек зрения на внутренний конфликт человека получает более глубокий смысл оттого, что в пьесе раскрывается, с одной стороны, все увеличивающееся отдалении Макбета от окружающего его мира, а с другой – примирение и единство тех, кто страдает от его тирании и побеждает ее. Выбирая путь отчуждения, Макбет обрекает себя на сопутствующее этому пути одиночество. Это одиночество проходит несколько этапов. В первом из них происходит отчуждение Макбета от «сущности», которая составляла его до убийства Дункана. После убийства Макбет осознает, что он создал себе новое существо, навсегда отделенное от его «я». Следующий этап отчуждения отмечен увеличивающейся «пропастью» в отношениях с леди Макбет. Это расхождение, впервые намечается в том, как по-разному воспринимают они убийство Дункана. Пропасть непонимания между ними увеличивается, когда Макбет посвящает свою жену в планы убийства Банко. Вскоре после этого отчуждение Макбета от своих подданных, так же как от самого себя и от жены, достигает кульминации в сцене пира, где только один Макбет видит Призрак и где индивидуализм главного героя окончательно побеждает в его душе. Теперь, когда все связи Макбета с людьми оборвались, он обращается к ведьмам, и двусмысленные советы, которые они ему дают, толкают его на путь все усугубляющегося разрыва с человечеством. И уже в финале трагедии Макбет приходит к выводу, что жизнь вообще бесплодна, он приравнивает ее к театральному представлению, а человека – к актеру, который недолго кривляется на сцене. Эти мысли выражены в такой впечатляющей поэтической форме, что их можно принять за мнение самого У.Шекспира. Но этот великолепный монолог неотделим от личной судьбы Макбета: «шум и ярость» оказались ни к чему в жизни его, а не вообще, так как этому противостоит «официальная» мораль пьесы, выражающаяся в победе Малькольма. Таким образом, своими преступлениями Макбет поставил себя вне человечества. Вместо ожидаемых благ корона принесла ему постоянные тревоги, он отринул от себя всех и остался в страшном одиночестве. Противоположный процесс – процесс преодоления одиночества и объединения сил, противостоящих Макбету, начинается со встречи Макдуфа и Малькольма. Последующее развитие пьесы дает представление о возрастающем единстве этих сил. Кульминационный момент воссоединения наступает тогда, когда Малькольм и Макдуф присоединяются к восставшим близ Бирнамского леса и Малькольм отдает приказ: «Пусть воины ветвей с дерев нарубят и над собой несут». Те, кто борется с Макбетом, познали в своем союзе и самих себя и своих единомышленников; теперь и Макбет узнает о силах, которые объединились против него, и сокрушается: «Я как медведь на травле, что привязан / К столбу, но драться должен». А через некоторое время он сходится в бою с Макдуфом и понимает, что теряет последние надежды. Безусловно, осуждая злодеяния Макбета, У.Шекспир раскрыл трагедию внутренней борьбы главного героя и трагедию его выбора.

Композиция трагедия «Макбет» резко отличается от предшествующих трагедий: ей придана краткая, концентрированная экспозиция и продолжительная завязка. Это показывает то, что свою трагическую ошибку герой совершает не сразу, а лишь нарушив мир в себе и порядок в мире. В трагедии «Макбет» у героя нет явного «антагониста-интригана»[7] . В Макбете совмещены герой и антигерой, протагонист и антагонист, причем последним главный герой становится по ходу трагедии.

У.Шекспир вводит в трагедию «Макбет» фантастические образы. Это не только призрак убитого Банко, являющийся Макбету на пиру, но и сказочные ведьмы. У Шекспира нет другой трагедии, которая открывалась бы явлением сверхъестественных существ, и в которой они играли бы столь значительную сюжетно-композиционную роль. У.Шекспир в данном случае воспользовался традиционными представлениями своей эпохи, а также тем материалом, который ему давала старая шотландская легенда. Но Шекспир усложнил эти образы. У У.Шекспира всякого рода фантастическая чертовщина становится приемом, позволяющим зримо представить внутренний мир человека, его психологической метафорой. С одной стороны перед нами предстают сказочные персонажи, но они же олицетворяют дурные страсти и эгоистические стремления человека. Действие трагедии открывается появлением трех ведьм, договаривающихся о новой встрече. Они произносят следующую фразу: «Прекрасное – гнило, а гнилое – прекрасно…». Затем третья сцена первого акта, в которой впервые предстает Макбет, начинается словами самого героя: «Такого ужасного и прекрасного дня я еще никогда не видел». «Смысл этого сопоставления представляет собой следующее: сочетание воедино ужасного и прекрасного – ужаса битвы и красоты победы. Но в более широком смысле в сочетании прекрасного и ужасного скрыт совсем другой смысл.»[8] Сам Макбет заключает в себе сочетание прекрасного и ужасного. Пьеса раскрывает нам трагедию величественного воина, опустившегося до убийств из-за угла и уничтожения невинных детей и женщин. Мотив видимости и сущности необходим здесь, чтобы подчеркнуть всю противоречивость человеческой природы. Ведьм можно считать антагонистом лишь в каком-то общем метафизическом смысле, как некие потусторонние силы, которые решили доказать относительность моральных критериев в жизни человека, «стереть грань между гнусным и прекрасным», добром и злом в душе человека. И объектом их влияния становится Макбет. Он принимает их слова за «путеводную нить». Он счел предсказание за «чудесный зов, который таить не может ни зла, ни блага». «Ни зла, ни блага» по отношению к практическому действию, ведь для истинно «доблестного» человека, главное «сохранить власть и одержать победу, какие бы средства для этого не потребовались» (Н.Макиавелли). Ведьмы превращают сокровенные и пассивные желания Макбета в осознанные, действенные и целеустремленные. Их участие в душевном переломе Макбета накладывает мрачную печать на его честолюбивые желания, характеризуя их как силу темную и злую – демоническую, гибельную для сознания и человечности. Сомнения и колебания, которые испытывает при этом превращении Макбет, касаются нравственной сферы, вызваны сопротивлением долга и совести бесчеловечным намерениям. Мечты Макбета о короне и честолюбие полководца Банко как бы воплощаются в образах ведьм и в их предсказаниях. И, наконец, ведьмы выступают в трагедии как олицетворение судьбы и неизбежности. Последняя встреча Макбета с вещими сестрами пронизана трагической иронией: «Человек, забывший мудрость, честь и стыд», по словам Гекаты, слеп перед тайнами судьбы. Все двусмысленные предсказания, олицетворенные в страшных картинах будущего, Макбет понимает наоборот: как уверения судьбы в «несокрушимости Макбета». Это очевидно, что деяние Макбета не может исходить с небес. Но оно имеет своим истоком и не землю, - вот почему главный герой заклинает ее не слышать его шагов, потому что и камни восстанут против неслыханного и ужасного злодеяния. Геката – вот кто стоит за Макбетом, готовым вонзить кинжал в своего правителя. Темные силы подземного мира еще не один раз появляются в этой трагедии. И уже в финале Макдуф называет Макбета «адский пес». Он же говорит Макбету, что тот «служил дьяволу», но силы ада не спасут его от мести. Малькольм называет Леди Макбет «дьяволоподобной королевой». Таким образом, в трагедии предстает страшное царство зла, созданное Макбетом, после его гибели должно уступить место царству «милосердия, исходящего от высшего милосердия». В финале борьба между «адом и небесами заканчивается победой последних» (А.А.Аникст). Фантастика, связанная с образами «роковых сестер» объясняется критикой неоднозначно: одни хотели видеть в них просто ведьм (В.Г.Белинский), поскольку в эпоху Шекспира никто не сомневался в возможности прямых ношений человека с нечистой силой. Другие представляли их как олицетворение страстей Макбета (А.В.Шлегель), третьи – поэтические аллегории, «воплощающие стихию примитивных темных инстинктов, которые могут полностью завладеть душой человека» (А.А.Аникст), четвертые – параллельную мотивацию происходящего сверхъестественным, как у Гомера (Л.Пинский).

Важное место в пьесе, и в раскрытии ее своеобразия занимает понятие природы. Понятие «природа» имело несколько значений в языке Возрождения. Природой был весь материальный мир, включая человека. Но природа сливалась и со всем мировым порядком. Первое десятилетие творчества У.Шекспира проникнуто верой в благие силы природы. Зло – противоестественно и должно быть уничтожено именно потому, что оно противоречит природе. В дотрагический период следовать природе означало у У.Шекспира служить добру. В трагический период это означает поддаться самым низким инстинктам. «Но если бы природа в ее дурном аспекте проявлялась только в отрицательных персонажах, оптимизм гуманистов еще не был поколеблен. Они тоже признавали существование низменной природы. Однако обнаружилось самое страшное – люди благородные оказываются в состоянии забыть о разуме и подчиниться дурному в своей природе.»[9] Конфликт двух сторон человеческой природы с большой силой выражен в «Макбете». Символика дурного и отвратительного в природе впечатляюще выражена в заклинаниях ведьм:

Хороша в котле заварка!

Мясо трех болотных змей,

Разварись и разогрей;

Пасть лягушки, глаз червяги,

Шерсть ушана, зоб дворняги…

«Развитие главного конфликта пьесы подчеркнуто образами роста и бесплодия» (Дж.К.Уолтон). На протяжении всей пьесы «индивидуализм» ассоциируется с тем, что бесплодно, что увядает. Макбет предчувствует грядущие события, говоря об «иссушающем убийстве», он понимает, что он убил сон – «сытнейшее из блюд на пире жизни». Размышляя о пророчестве ведьм, он вспоминает: « …на моем челе – венец бесплодия, в моей деснице – бесполезный скипетр». Против этого он готов бороться с судьбой на смерть. В финале пьесы погибает сам Макбет, и он понимает это, когда говорит:

…уже усеян

Земной мой путь листвой сухой и желтой…

С другой стороны, союз восставших против Макбета рассматривается совсем с противоположной точки зрения, он ассоциируется с плодородием и ростом, символами, которых становятся образ младенца и движущейся рощи.

В этой трагедии мы также можем увидеть превращение намерений в их противоположность. Основным примером этого являются Макбет и леди Макбет, чьи действия неизменно приводят к результатам, противоположным тем, к которым они стремятся; но и в других местах присутствуют подобные упоминания. Характерной особенность произведений Шекспира является многогранность образов, это было отмечено А.С.Пушкиным, который писал: «Лица, созданные Шекспиром, не суть, как у Мольера, типы такой-то страсти, такого-то порока; но существа живые, исполненные многих страстей, многих пороков; обстоятельства раскрывают перед зрителем их разнообразные и многосторонние характеры». «Макбет» - трагедия непомерного честолюбия, недаром ее лейтмотивом звучат слова героя: «Я смею все, что смеет человек», которые в финале обращены к самой смерти: «Последнее хочу я испытать». «Макбет» - это величественная трагедия о титанической личности, у которой были такие же возможности для победы, как и для гибели, но «доблесть» в отсутствии «мудрости» привела ее к полному отчуждению от людей и от собственной души. Сюжет «об узурпации власти»[10] является сквозным в творчестве У.Шекспира: он разрабатывается во многих произведениях, в том числе и в «Макбете». Если герой в «Макбете» осужден как абсолютное зло (в финале отсутствует традиционное «похвальное слово»), то сюжету об «узурпации власти» придана счастливая развязка: законная власть в Шотландии восстановлена. Шекспировский принцип движения жизни согласно триаде: порядок – хаос – порядок – не нарушен. Хотя трагедия У.Шекспира «Макбет» раскрывает перед нами огромную силу зла, но она – наиболее оптимистическая из всех четырех великих трагедий. Оптимизм ее заключается не только в том, что тирания Макбета повержена, но она заключается и раскрытии и понимании внутреннего конфликта в сознании главного героя. Макбет может вступить на путь полного уничтожения, только уничтожив большую часть самого себя. По мнению Дж.К.Уолтона: «Само зло в «Макбете» - это нечто неестественное. А «Макбет» соответствует основному направлению гуманизма эпохи Возрождения…» На примере этого великого произведения можно увидеть, насколько последовательно отражено сознание того, что человек – часть вселенной.

Библиография:

Художественная литература:

1. Шекспир Уильям. Трагедии; Пер. с англ. – М.: Правда, 1983. – 672с.

Научно-критическая литература:

1. Энциклопедия. Мировая литература / Гл. ред. А.В. Кореньков. – Санкт Петербург: Невская книга, 2000. – 654с. – С. 272 - 273
2. Энциклопедия литературных произведений / Гл. ред. С.В. Стахорский. – М.: Вагриус, 1998. – 654с.
3. Шведов Ю. Ф. Эволюция шекспировской трагедии. - М.: «Искусство», 1975. – 658с.
4. Сборник статей. Шекспир в меняющемся мире; Перевод с англ. – М.: Прогресс, 1966. – 382с.
5. Урнов М.В. Вехи традиции в английской литературе. – М.: Художественная литература, 1986. – 382с.
6. Гражданская З.Т. От Шекспира до Шоу: Английские писатели XVI – XX вв. – М.: Просвещение, 1992. – 191с.
7. А.А.Аникст. Шекспир. Ремесло драматурга. – М.: Прогресс, 1974.

[1] М.В.Урнов. Вехи традиции в английской литературе. – М.: Худож. лит., 1986. – 382с., стр. 8.

[2] М.В.Урнов. Вехи традиции в английской литературе. – М.: Худож. лит., 1986. – 382с., стр. 27.

[3] Сборник статей. Шекспир в меняющемся мире; Перевод с англ. – М.: Прогресс, 1966. – 382с.,стр. 179.

[4] Сборник статей. Шекспир в меняющемся мире; Перевод с англ. – М.: Прогресс, 1966. – 382с., стр.183.

[5] Дж. К.Уолтон. «Макбет» // Сборник статей. Шекспир в меняющемся мире; Перевод с англ. – М.: Прогресс, 1966. – С. 178 – 208.

6 Дж. К.Уолтон. «Макбет» // Сборник статей. Шекспир в меняющемся мире; Перевод с англ. – М.: Прогресс, 1966. – стр.198.

[7] Энциклопедия литературных произведений / Гл.ред. С.В.Стахорский – М.: Вагриус, 1998. – 654с.

[8] А.А.Аникст. Шекспир. Ремесло драматурга. – М.: Прогресс, 1974.

[9] А.А.Аникст. Шекспир. Ремесло драматурга. – М.: Прогресс, 1974.

[10] Энциклопедия литературных произведений / Гл.ред. С.В.Стахорский – М.: Вагриус, 1998. – 654с.