Кумышева Рима Мухамедовна, кандидат педагогических наук, доцент кафедры педагогики и психологии Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова
Необходимость повышения качества образования предъявляет свои требования к содержанию, методам и организационным формам образования.
В информационном плане требуется учет ожиданий общества и рынка труда. В отношенческом плане необходимы методы и формы работы, которые повышают субъектность учащегося и позволяют учитывать его притязания, потребности и мотивы. В технологическом плане необходимо системное целеобразование, включающее глубокие преобразования в структуре личности обучаемого.
Системная организация учебной информации требует соблюдения трех условий: 1) учебная информация должна быть целостным отражением изучаемого объекта; 2) учебная информация должна содержать закономерности; 3) информация должна быть структурирована в соответствии со структурой внутренней деятельности обучаемого.
Динамическая модель обучения рассматривается как поэтапный процесс, состоящий из этапов: мотивации, первичного усвоения информации, репродукции знаний, оценки результатов и коррекции.
Структурная модель обучения состоит из уровней усвоения знаний, каждому из которых соответствует определенный вид деятельности: уровень репродуктивных действий, уровень алгоритмических действий, уровень реконструктивных действий, уровень продуктивных действий.
Модель личности обучаемого включает потребностно-мотивационную, интеллектуально-познавательную, эмоционально-волевую и смысловую сферы. Все три модели объединяются деятельностью учащегося, организуемой в процессе его обучения. Деятельность сама имеет структурное строение: ориентировка, исполнение, контроль, коррекция.
Планирование и реализация деятельности должны приводить в действие все три названные модели и этим обеспечивать повышение качества образования в целом и формирование зрелой личности в частности. Такая деятельность должна иметь системное содержание.
Системное содержание деятельности включает объективную и субъективную семантику. Объективная семантика подразделяется на поля: целей и значений, субъективная семантика - на поля ценностей и смыслов. В поле целей планируются и достигаются конкретные результаты конкретных действий и задач. Иными словами, это семантика деятельности, лежащая на ее поверхности. В поле значений формируются умения и навыки, которые предусмотрены данными действиями и находятся во внутреннем плане деятельности. В поле ценностей формируется мотивационная семантика деятельности - то, ради чего выполняется данная деятельность с точки зрения субъекта. В поле смыслов формируются нормы объективных отношений субъекта с миром и формы познания этих отношений (жизненные и личностные смыслы) [Леонтьев 1999]. Это субъективная семантика деятельности, но косвенно порождаемая и не осознаваемая субъектом.
Каждое учебное действие на каждом этапе учебной деятельности должно быть ориентировано на все четыре семантических поля.
На этапе мотивации учения и первичного усвоения учебной информации.
В поле целей: способствовать возникновению у обучаемых внутренних противоречий между знанием и незнанием; научить приемам преднамеренного запоминания; обучать избирательному отбору информации и систематизации учебного материала.
В поле значений: учить анализу и систематизации учебного материала; формировать у учащихся индивидуальный стиль познавательной деятельности, критическое отношение к учебной ситуации.
В поле ценностей: учебный материал представлять как объект для оценивания, рассматривать в русле ценностных ориентаций и практической направленности; учебная информация становится личностно-значимой.
В поле смыслов: осуществляется социальная и профессиональная адаптация обучаемых, осознание ими своего участия в учебном процессе.
На этапе репродукции знаний.
Уровень репродуктивных действий. В поле целей: учить установлению причинно-следственных связей и закономерностей в содержании учебного материала; системному воспроизведению информации.
В поле значений: происходит развитие у учащихся речевой культуры и культуры восприятия, мышления, памяти.
В поле ценностей: учебная деятельность обретает личностную значимость.
В поле смыслов: учение становится средством самокоррекции и саморазвития.
Уровень алгоритмических действий. В поле целей: научить применению знаний в стандартных практических ситуациях, решению простых (с минимальным количеством операций) проблемных задач.
В поле значений: формируется умение аргументировать свои действия; происходит дальнейшее развитие воображения, памяти, мышления.
В поле ценностей: учение обретает практическую значимость.
В поле смыслов: познание наделяется жизненным смыслом.
Уровень реконструктивных действий. В поле целей: научить применению знаний для решения сложных (с большим количеством операций) проблемных задач, обсуждению решаемых задач в дискуссионной форме.
В поле значений: развиваются целеустремленность, объективность, настойчивость в достижении поставленной цели, ответственность.
В поле ценностей: учение становится средством достижения значимых целей.
В поле смыслов: формируются научная и гражданская позиции, культура ведения дискуссий. Учебная деятельность наделяется личностным смыслом.
Уровень продуктивных действий. В поле целей: научить выявлению проблемных ситуаций и противоречий в окружающей действительности и применению для их разрешения усвоенных сведений; постановке и решению проблемных задач на основе выявленных ситуаций.
В поле значений: воспитание находчивости, умения планировать свои действия и менять их в соответствии с изменяющимися условиями.
В поле ценностей: учение становится жизненной необходимостью.
В поле смыслов: формирование установки на активность в критических ситуациях, повышение устойчивости к стрессовым факторам. Самопознание и самосовершенствование обретают жизненный личностный смыслы.
Контроль усвоения и коррекция промежуточных результатов должны осуществляться в соответствии с требованиями этапа и уровня учебной деятельности.
Современные образовательные технологии разрабатываются с учетом названных требований к содержанию учебной деятельности, однако серьезные недоработки наблюдаются в содержании учебной информации по грамматике русского языка. В первую очередь, это связано с изучением грамматических категорий.
Как известно, грамматическая категория имеет план выражения и план обозначения, то есть формальную и семантическую стороны. Но в школьном курсе грамматики отсутствуют грамматические значения категорий рода, падежа, времени и вида. Изучаются только формальные признаки грамматических категорий.
Таким образом, нарушается целостность языкового знака, что противоречит первому требованию к учебной информации - целостному отражению изучаемого объекта.
Изучение формальной стороны грамматической категории без учета ее семантики возможно только путем механического запоминания правил и предписаний без обоснования их справедливости. Это нарушение второго требования к учебной информации - она не содержит закономерностей.
Механическое запоминание императивных суждений противоречит требованию структурирования учебной информации в соответствии со структурой деятельности обучаемого. Построенная таким образом учебная информация нарушает и структуру учебной деятельности.
Механическое запоминание без обоснования лишает учебную деятельность целей. Как следствие - не формируются необходимые умения и личностные качества, само учение теряет смысл. И в процессе учебной деятельности не только не образуются новые жизненные и личностные смыслы, но и деформируется вся ценностно-смысловая сфера обучаемого. Снижается его субъектность, учение не приносит эмоционального удовлетворения и не способствует личностному развитию.
В настоящее время образование нацелено на технологизацию учебной деятельности. Информационное пространство в образовании интенсивно систематизируется. Все это способствует проявлению позитивных тенденций в когнитивной сфере учащихся. Они рано начинают системно мыслить, моделировать свою деятельность. Устаревший подход в изучении грамматических категорий попросту не вписывается в это новое сознание. В связи с чем наблюдается резкое снижение грамотности школьников.
Исследование, проводившееся нами в двух сельских школах, позволило выявить определенные закономерности в употреблении учащимися падежных форм. Детям 12 лет предлагались задания, аналогичные упражнениям, данным в учебниках, по которым они обучались в начальных классах. То есть они должны были по так называемым смысловым вопросам выбрать и употребить соответствующие падежные формы. Испытанию подверглись 132 учащихся. Затем им предложено было поставить вопросы к существительным в разных падежах. После было предложено поставить вопрос к существительному и дописать его окончание.
По мере возрастания сложности заданий увеличивалось количество не справившихся с работой детей: 60,7%; 73,5%; 96,1%.
Ошибки в выборе падежной формы при правильно поставленном вопросе, а также безошибочный выбор падежных форм при неправильно поставленных вопросах свидетельствуют о том, что падежная форма и вопросительное слово учащимися не соотносятся, что вопрос не ассоциируется с тем значением, которое требуется выразить. Употребление падежной формы не мотивируется и не обосновывается.
В ходе формирующего эксперимента была применена вышеописанная динамическая и структурная модель обучения по отношению к учащимся второго класса.
При разработке системного содержания учебной информации и деятельности учащихся мы придерживались условий:
- знания должны пополнять и развивать предшествующий познавательный опыт, стать естественным его продолжением;
- знания должны поступать в системе, аналогичной структуре и внутренним связям предмета исследования, и формировать систему в сознании обучаемого;
- обучение не должно противоречить закономерностям мыслительной деятельности ребенка.
Потому содержанием обучения стали грамматические значения и синтаксические функции падежей. Потому необходимо было создать возможность для усвоения падежных форм в процессе их функционирования в составе синтаксических конструкций.
Дошкольный опыт основывается на наглядных, непосредственно наблюдаемых явлениях реальной действительности. На ранних этапах речевого развития в понимании высказываемого ребенок опирается на логику предметных отношений [12]. Язык формируется и функционирует под влиянием внешнего мира и потребностей сообщения о нем [2]. Предметная деятельность задерживается в памяти ребенка при помощи языка - средства отражения внешней деятельности в сознании человека [6]. За первоначальным представлением о взаимоотношениях между предметами и явлениями внешнего мира следует формирование понятий о них с помощью условных названий. Для обозначения явлений и отношений реальной действительности и трансформации их в языковые явления необходимо осознавание соответствующих фактов и явлений языка [4]. При этом во внимание берутся признаки усваиваемого материала, необходимые для опознания изучаемого объекта и функционирующие в процессе приложения усваиваемого материала [3].
Ребенок усваивает язык как средство отражения явлений реальной действительности, как комплекс формальных средств выражения мыслей. Поэтому изучение грамматики должно начинаться с системного анализа предложения и его конструирования с учетом функциональных значений компонентов и структурных связей между ними.
Для формирования абстрактных понятий необходимо выделить из доступных детям предметов и явлений наиболее существенные признаки. Мы определили как самые существенные признаки предметность у существительного и процессуальность у глагола и сформировали первые грамматические понятия, условно названные "предмет" и "действие". Первоначально в процесс деятельности вводится сам предмет, знание об этом предмете и только затем - образ предмета.
Знания, полученные ребенком до поступления в школу, уже сформировались в некую ассоциативную систему, и вся вновь получаемая информация должна пополнять эту систему. Предметы окружающей действительности, отношения между ними представляют собой локальные ассоциации (относительно изолированные знания). По Ю.А. Самарину, необходимо расширение локальных ассоциаций, соотношение их между собой, а затем - включение в простейшую систему [9].
На наш взгляд, разграничение понятий "предмет" и "действие" вносит упорядоченность в систему ранее полученных знаний. Вариации отношений между "предметом" и "действием" - локальные ассоциации одного типа. При соотнесении плана содержания (отношений между "действием" и "предметом") и плана выражения (падежных окончаний существительных) детьми выявляется прямая зависимость изменения окончаний существительных от перемены ситуации во внешнем мире. В результате обобщения ряда конкретных отношений грамматическая форма становится для ребенка обобщенным сигналом объективного отношения [12]. По М.К. Феофанову, на основе наглядности осмысливаются не только пространственные отношения, но и целевые, притяжательные, совместности, временные, причинные [13: 28]. Значит, большую часть предназначенных для усвоения младшими школьниками падежных форм и значений можно представить наглядно, что облегчает осмысление семантической обусловленности формоизменения.
Актуально сознается только то содержание, которое занимает в деятельности структурное место цели [7]. С предметом деятельности всегда соотносятся средства и способы совершения деятельности [5]. При усвоении знаний важен не только результат, но и система познавательных действий, с помощью которых этот результат получен [11].
В нашем случае образ предмета - существительное в различных синтаксических ситуациях. Цель - выразить с помощью языковых средств отношения предметов и явлений реальной действительности. Результатом становится изменение окончания существительного в соответствии с выражаемым им содержанием.
Наша задача - зафиксировать предмет изучения в отделенном от несущественного виде, рассмотреть его в процессе функционирования и содействовать усвоению необходимой информации как результата исследуемого процесса со всеми причинно-следственными связями. Для этого необходимо моделирование - получение объективно новой информации за счет оперирования знаково-символическими средствами, в которых представлены структурные, функциональные, генетические связи [10: 83].
Обращение к модели было продиктовано необходимостью сделать наглядным познаваемый процесс, придать получаемым знаниям обобщенный характер, стимулировать включение получаемой информации в систему дограмматических знаний учащихся, развить у детей способность к самостоятельной постановке задач и последующему их решению. В связи с этим в модель включено образное изображение пространственно-временной структуры изображаемого явления, а знаки модели интерпретируются по их соотнесенности с объективно существующими явлениями, отношениями, свойствами [14: 57]. Модель иллюстрирует динамику процесса, путей достижения результата [14: 69].
Мы избрали вид модели, пространственно-графически отображающей структуру изучаемых отношений [10: 97]. Этот вид наиболее эффективен на начальном этапе обучения, когда все теоретические знания обучаемыми автоматически соотносятся с явлениями и предметами реальной действительности. Дети в дошкольном возрасте уже обладают пространственным мышлением, а новые знания, получаемые в школе, должны с ним гармонировать. Изображение известной реальности в форме символов позволяет осознать ребенку предметный характер исследуемого процесса и получить наглядную информацию об оригинале.
Используемые знаковые обозначения вычленяют из познаваемого процесса понятия "предмет", "действие", "действующий предмет", которые являются самыми существенными составляющими изучаемого объекта. От действий с реальными объектами происходит движение к действиям со знаковыми обозначениями. Это необходимое условие для формирования теоретических знаний [10: 268].
Все знаково-символические средства формируют систему синтаксических связей слов в предложении, а также систему падежных форм, обозначающих предназначенную им часть этих синтаксических связей.
Назвав условно подлежащее "действующим предметом", а сказуемое - "действием", мы обозначили их соответственно дП и Д. Второстепенные члены предложения, выражаемые существительными в косвенных падежах, - П . Вариации отношений между "предметом" и "действием" сформировались в систему падежных значений, предусмотренных учебной программой для усвоения во втором классе. Все они получили схематическое изображение. Например, Д - П для винительного падежа в значении объекта действия ("предмет, на который переходит действие" - в облегченной формулировке), Д - П для творительного падежа в значении орудия действия ("предмет, с помощью которого выполняется действие"), Д - П для дательного падежа в значении адресата действия ("предмет, к которому обращено действие"), Д - П для винительного с предлогом в в пространственно-направительном значении ("предмет, внутрь которого направлено действие"), Д в П для предложного падежа с предлогом в в значении места действия ("предмет, внутри которого происходит действие") и т.д. При соотнесении плана содержания (отношений между "предметом" и "действием") и плана выражения (падежных окончаний существительных) детьми выявляется прямая зависимость изменения окончания существительного от перемены ситуации во внешнем мире.
Косвенные падежи изучались в порядке возрастания сложности их семантики. По легкости усвоения на первое место мы поставили винительный в значении объекта действия - "предмета, на который переходит действие". Он рассматривался на наглядных примерах: дети двигали стул, брали книгу, ручку, бумагу, открывали и закрывали окно и дверь. Делался вывод, что эти "предметы" не "действуют", а "принимают на себя действие". Дети связывали изменение окончания существительного с выполняемой им ролью в рассматриваемой ситуации. Условные обозначения вносились в схему предложения. Усвоение винительного падежа одушевленных существительных мы начали с замены условного обозначения объекта действия в схематической модели предложения. Затем наблюдали изменения, которые в связи с этим происходят в окончаниях существительных.
На примерах из реальной действительности мы учили различать: 1) значения винительного падежа с предлогами в и на и предложного падежа с предлогами в и на (Мальчик идет в коридор, Мальчик стоит в коридоре; Кладу книгу на стол, Книга лежит на столе); 2) значения предлогов в, на, под, над, около, с, за, у; 3) управляющие глаголы по их лексико-грамматическим признакам.
Серия упражнений была разработана с целью систематизировать управляющие глаголы по общим лексико-грамматическим признакам. В частности, дифференцировали "действия" которые могут переходить и которые не могут переходить на "предмет". Для различения управляющих слов, сочетающихся с винительным падежом в пространственно-направительном значении и с предложным падежом в значении места действия, были введены условные термины. "Направленное действие" - для глаголов, требующих винительного падежа с предлогами в или на, "ненаправленное действие" - для глаголов, требующих предложного падежа с предлогами в или на. Так достигалось знание детьми функций, выполняемых всеми компонентами синтаксической конструкции.
Графическое обозначение пространственных динамических отношений делает наглядными синтаксические функции падежных форм, значения, содержащиеся в управляющих словах и предлогах. Это позволяет увидеть весь комплекс составляющих того, что формирует теоретические знания о категории падежа и реализует падежные формы практически. Усвоение падежных форм и выражаемых ими значений в системе формирует представление о картине отражаемых в речи отношений реальной действительности, о соответствии законов формоизменения процессам, наблюдаемым вне языка. Таким образом, у детей формируются первые научные понятия, обеспечивается их переход от логики предметных отношений к теоретическим обобщениям.
Постоянная связь с внешним миром и периодическое абстрагирование изучаемых понятий превращает грамматическую модель в связующее звено между языковой действительностью и грамматическими абстракциями.
Представление о предложении как о целостном отражении какого-либо явления реальной действительности способствует тому, чтобы знания о синтаксических конструкциях продолжали дограмматический языковой опыт. Постепенное распространение предложения систематизирует первоначальные теоретические знания. Система отношений, реализуемых в синтаксических конструкциях, аналогична структуре и отношениям отображаемой в языке действительности. Знаково-символическое обозначение компонентов синтаксических конструкций делает наглядными их функционирование, а это, в свою очередь, постепенно отрывает от практического опыта и подводит к теоретическим обобщениям. Модель служит универсальным средством, на основе которого становится доступной информация, отвлеченная от предметного мира.
Изменение флексий существительных по падежам при подобном подходе превращается в мыслительную деятельность учащихся. Операции, выполняемые при этом, способствуют систематизации свойств, данных в непосредственном наглядном опыте. Процесс обретения знаний естественно вливается в умственную деятельность обучаемого, в которой четко определены мотивы и программа действий. Учащийся действует в заданном направлении, с помощью избранных методов и неизбежно приходит к заранее намеченным результатам. Затем умственные действия переносятся на внешние объекты и жизненные ситуации.
Конструирование предложения мотивируется коммуникативной потребностью и представляет собой действие, чей структурный состав универсален [1; 11]. По терминологии В. И. Капинос, оно включает ориентировку, планирование, реализацию и контроль [6: 50]. На первой фазе определяется значение, которое надо выразить синтаксической конструкцией. На второй фазе выбирается и формируется знаково-символическая схема. Для третьей фазы характерны операции выбора слов и сопоставления синтаксических вариантов. На четвертой фазе говорящий сопоставляет результат речевого действия и задачу общения. Меняя окончание существительного, он получает то значение, которое планировал.
Постепенное распространение предложения, а за счет этого и расширение круга падежных форм и предложно-падежных конструкций расширяет семантические поля учебной деятельности. Поставленная вначале цель - научить правильному употреблению падежных форм обретает значение - научиться конструированию предложений. Ценностное поле заполняется необходимостью переносить отношения внешних предметов и явлений в грамматические отношения. Смысловое поле заполняется возможностью переносить процесс обретения знаний из мира в науку и обратно - из науки в мир. Так, формируются смысл познания, смысл деятельности и смысл самосовершенствования. Чем больше умеет человек, тем большую силу и для большего количества ситуаций он обретает. И стремление к самосовершенствованию становится естественным продолжением учебной деятельности.
Список литературы
1. Гальперин П. Я. Введение в психологию. М.: Книжный дом "Университет", 1999. 332 с.
2. Ждан А. Н. Опыт построения учебного предмета (морфология русского языка) на основе учения о типах ориентировки и формирования умственных действий и понятий // Теория поэтапного формирования умственных действий и управление процессом обучения. М.: МГУ, 1967.- С. 144-153.
3. Жуйков С. Ф. Процессы абстрагирования и обобщения при усвоении грамматики//Вопр. Психологии. 1958. №6. С. 97-107.
4. Жуйков С. Ф. Психология усвоения грамматики в начальных классах. М.: Просвещение, 1964-293с.
5. Зимняя И. А. Психология обучения неродному языку. М.: Рус. язык., 1989. - 219 с.
6. Капинос В. И. Работа по развитию речи в свете теории речевой деятельности // Теория методики русского языка. М.: НИИ СМО АПН СССР, 1978.- С. 46- 61.
7. Леонтьев А. Н. Психологические вопросы сознательного учения //Леонтьев А. Н. Избранные психологические произведения. Т. I. М: Педагогика, 1983.- С. 348-380.
8. Леонтьев Д.А. Психология смысла. М.: Смысл, 1999. - 487 с.
9. Самарин Ю. А. Очерки психологии ума. М.: Изд-во АПН РСФСР, 1962. - 504 с.
10. Салмина Н. Г. Знак и символ в обучении. М.: Изд-во Москов. ун-та, 1988. - 288 с.
11. Талызина Н. Ф. Управление процессом усвоения знаний. М. :Изд-во МГУ, 1984. - 344 с.
12. Уфимцева Н. В. Психологические характеристики функционирования категории падежа существительного в русском языке// Психологические проблемы грамматики. М.: Ин-т языкознания АН СССР, 1979.- С. 5-65.
13. Феофанов М. К. К вопросу о психологии усвоения русского беспредложного управления учащимися нац. школ// РЯНШ. 1958. №3.- С. 22-30.
14. Штофф В. А. О роли моделей в познании. Л.: Изд-во ЛГУ, 1963. С. 49-71.
|
