Кандидат биологических наук В. В. Вельков
Все люди рождаются свободными и равными в своём достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства.
Всеобщая декларация прав человека. Статья 1.
Для начала стоит, по-видимому, коротко сказать о том, как происходит эволюция, какие именно механизмы заставляют живые организмы совершенствоваться и усложняться и для чего. На вопрос „для чего?“ можно ответить сразу и кратко: во-первых, чтобы выжить, когда условия среды резко меняются (в худшую сторону, разумеется), и, во-вторых, чтобы увеличить свою жизнеспособность (fitness). А жизнеспособность в биологии определяется количеством потомков, которые оставляет организм в течение своей жизни.
Главные механизмы биологической эволюции, как известно, — естественная (спонтанная) генетическая изменчивость и естественный отбор. Изменчивость возникает из-за того, что при передаче генетической информации из поколения в поколение в ДНК происходят изменения (в частности, мутации, т. е. изменения внутри генов, и рекомбинации, т. е. перемещения целых генов или их частей). При этом, что крайне существенно, все эти изменения происходят случайно. В итоге, все организмы даже в одной популяции всегда чем-то отличаются друг от друга, и на генетическом и, соответственно, на физиологическом уровне. Те организмы, которые из-за случайных изменений в генах оказываются более приспособленными к среде, выживают и размножаются. А менее приспособленные постепенно исчезают с лица Земли. Это и есть, в сущности, естественный отбор.
Таким образом, биологическая эволюция в целом не имеет предопределённой цели, она идёт туда, „куда ветер дует“ — в направлении, позволяющем, по крайней мере, выжить, а в лучшем случае максимально размножиться. Эволюции не было бы, если бы не было генетического разнообразия, как не было бы её, если бы не менялись условия среды: в постоянной среде стабилизирующий отбор отсекает крайние („выходящие из ряда вон“) варианты и поддерживает норму, т. е. „середняков“ [1].
С эволюцией человеческих популяций дело обстоит несколько сложнее. Чем выше экономическое развитие общества, тем слабее действует в нём естественный отбор. В индустриальных странах, с высоким уровнем здравоохранения и питания, такой отбор практически отсутствует. Поэтому носители вредных мутаций, потенциально снижающих жизнеспособность, от них не умирают, а передают мутантные гены потомкам. Вредные мутации накапливаются в популяции, что делает биологическое выживание населения всё более зависимым от улучшения систем здравоохранения и жизнеобеспечения, от научно-технического прогресса.
Естественный отбор, таким образом, должен действовать преимущественно в странах третьего мира, где высока и рождаемость, и детская смертность. Там он направлен на повышение жизнеспособности в неблагоприятных социально-экономических условиях.
Кроме естественного отбора, который слепо „решает“, кому жить, а кому умирать, существует ещё один эволюционный механизм — половой отбор. Он „решает“, кому преимущественно размножаться. Этот механизм, в отличие от естественного отбора, удаляющего „совсем плохие“ гены, уменьшает в популяции количество особей со „слабыми“ генами, и даёт преимущество оставлять потомство сильнейшим. В некоторых сложно организованных сообществах животных, например у приматов, именно сильнейший (доминирующий) член сообщества в основном передаёт свои гены потомству. Как правило, это вожак, который регулярно и на деле, участвуя в жестоких турнирах с претендентами, доказывает своё право иметь гарем [2].
Похоже, что сейчас такая форма полового отбора, направленная на усиление способностей к доминированию, может действовать в человеческих популяциях, где традиционно распространена и узаконена полигамия.
В целом, согласно общепринятой сегодня точке зрения, на уровне полового отбора эволюция может оперировать не только с „физиологическими“ и морфологическими признаками, но и с поведенческими. А чем предопределяется поведение?
Генетика поведения
Тысячелетняя практика селекции свидетельствует, что многие поведенческие особенности детерминируются генами, а значит, подлежат отбору. В своих опытах исследователи в области генетики поведения направленно скрещивают собак, мышей, крыс, перепёлок и т. д., проводя искусственный отбор на повышение различных когнитивных (познавательных) способностей, на изменение степени эмоциональности (скажем, на устойчивость или подверженность страху), на изменение степени агрессивности. На каждом этапе скрещивают животных с экстремальными проявлениями каких-либо характеристик и через 10–20 поколений получают линии с резкой выраженностью этих характеристик [3].
При изучении поведения принципиальный вопрос — установить, чем именно вызваны различия: факторами окружающей среды или действием генов. Сравнительно новое направление генетики поведения — „генетика личности“ (genetics of personality) изучает влияние генов и окружающей среды на три основные группы поведенческих особенностей людей: на познавательные способности, на психологические черты и на психопатологию. Достоверно установлено, что преимущественно генами определяется множество психологических и интеллектуальных характеристик человека. Например, такие фундаментальные качества, как активность и пассивность, мнительность и тревожность, экстравертность и интровертность, самостоятельность и зависимость, альтруизм и эгоизм, интеллект, агрессивность или сексуальность.
В одном из обзоров журнала „Science“, где рассматриваются основные положения генетики личностных характеристик, в значительной мере генетически детерминируемыми считаются и такие, казалось бы, социально обусловленные особенности человека, как отношение к смертной казни, политические (консерватизм, либерализм, радикализм) и музыкальные предпочтения (классическая, лёгкая или электронная музыка), патологическая азартность, алкоголизм, предпочтительный вид отпуска, маниакально-депрессивные психозы и шизофрения, криминальное поведение. Более того, в обзоре утверждается, что при исследовании развития поведенческих характеристик близнецов, начиная от их рождения и до 15 лет, оказалось, что „развитие поведения управляется генетической программой аналогично биологическому развитию“ [4].
Разумеется, это ни в коем случае не означает, что существует, скажем, ген „предпочтения органной музыки“ или ген „отпуска на Эвересте“. Подобные личностные характеристики в значительной степени предопределяются взаимодействием многих генов, формирующих целостный тип личности, в котором отдельные её черты, как правило, взаимно не противоречивы. Трудно представить, например, что интровертный консерватор, имеющий два высших образования и степень доктора наук по ранневизантийской поэтике, будет регулярно слушать „Фиалку Монмартра“ И. Кальмана, а экстравертный радикал, дважды исключённый из университета за участие в беспорядках, найдёт утешение в „Мифе о Сизифе“ А. Камю.
Показано, что одни генетические факторы приводят к количественно малым поведенческим или когнитивным различиям между людьми, тогда как другие — к весьма значительным. Влияние каких-то „поведенческих“ генов накладывается друг на друга, какие-то — действуют независимо. Вот один пример. Антропологи и историки, изучающие типы человеческих сообществ, классифицируют их по разным признакам, в частности по воинственности и миролюбию. „Архетипом“ миролюбивого общества считаются бушмены Канг (Kung Bushmen) Южной Африки, живущие охотой и собирательством, а также трудолюбивые фермеры Восточной Азии. Самые же воинственные — индейцы Южной Америки, в частности племя Яномамо (Yanomamo), члены которого регулярно облачаются в воинские наряды, наносят на лицо боевую раскраску и встают на тропу войны. Такая разница в поведении, как недавно выяснилось, вызвана тем, что в гене, кодирующем так называемый рецептор нейротрансмиттера допамина (DRD4), у индейцев есть особая мутация 7R, которая делает их весьма энергичными, возбудимыми, импульсивными и несговорчивыми. У бушменов и восточно-азиатских фермеров такой мутации нет [5].
Другие типы мутаций в этом гене — объект пристального изучения молекулярной психиатрии. Они приводят к гиперактивности, повышенной конфликтности, к постоянному поиску „острых“ ощущений. Не исключено, что в ближайшем будущем будут найдены молекулярные особенности других генов, приводящие к ярким поведенческим межэтническим различиям.
Заметим, что пока, на нынешнем уровне развития геномики, можно говорить о генетической наследуемости поведенческого признака как о статистической характеристике какого-то свойства популяции, а не отдельного человека [6]. Однако в самом ближайшем будущем, по мере локализации и изучения генов, ответственных за особенности интеллектуальных и поведенческих характеристик человека, с помощью методов молекулярной диагностики ДНК, по-видимому, станет возможным с большой вероятностью определять и количественно оценивать генетические компоненты этих характеристик и у конкретных индивидов. Разумеется, проведение такой дигностики на практике и регулирование доступа к её результатам ставит много весьма сложных этических и правовых проблем [7].
Итак, гены, образно говоря, — это уже отснятое изображение на фотоплёнке, а среда — качество проявителя и условия проявления. Меняя проявитель и условия проявления, можно изображение улучшить или ухудшить, но не изменить.
Когнитивные и интеллектуальные способности
Достоверность методов количественного определения когнитивных способностей, коэффициента интеллектуальности IQ и других психологических особенностей вызывает много споров [8]. Часто, например, говорится, что такие методы, разработанные в США или в Европе, основаны на культурных и экономических реалиях этих стран и вряд ли применимы в других регионах земного шара. Весьма серьёзна также проблема адекватности выборки: как отбирать людей для изучения и сравнения? Случайно, по возрасту или по годовому доходу? Но, несмотря на трудности, количественные методы тестирования генетической детерминированности интеллекта и психологических характеристик широко признаны, постоянно улучшаются, а приёмы их статистической обработки совершенствуются.
Подчеркну, что данные о генетическом наследовании когнитивных и поведенческих характеристик, приведённые в статье, были получены именно в США и Западной Европе, притом на определённых слоях населения. Они признаны мировым научным сообществом, но относиться к ним следует хотя и с должным вниманием, но без чрезмерных обобщений.
Главный среди методов определения факторов, от которых зависят когнитивные и поведенческие характеристики личности — исследование близнецов. Наиболее информативны случаи, когда монозиготные (генетически идентичные, произошедшие из одной оплодотворённой яйцеклетки) или дизиготные (идентичные только наполовину, произошедшие из разных яйцеклеток) близнецы по каким-то причинам были разлучены и воспитывались в разных семьях, в разной среде. Статистически достоверно показано, что монозиготные близнецы интеллектуально и психологически похожи друг на друга по всем параметрам независимо от того, росли они вместе или порознь. Более того, по психологическим и когнитивным характеристикам они похожи на биологических родителей, а не на приёмных.
Когнитивные способности — одно из ключевых свойств, отличающих человека от животных. Именно эти способности человека предопределяют его обучаемость и память. „Имеется ошеломляющая очевидность значительного генетического влияния на различия между когнитивными особенностями разных, особенно взрослых индивидов“ [9].
По-видимому, практически все количественные характеристики когнитивных процессов в той или иной степени коррелируют с генетической наследуемостью. Многочисленные исследования подтверждают, что и значения IQ во многом определяются генами, причём многими генами — по разным оценкам их более 100 [10].
Локализация и идентификация генов, определяющих межличностные различия в когнитивных способностях, начаты совсем недавно. Но уже показано, что положительная взаимосвязь между уровнем интеллекта и скоростью обработки информации обусловлена одним или несколькими генами, приблизительное положение которых в хромосомах установлено [11]. Три группы генов, принимающих участие в кодировании когнитивных способностей, в частности, расположены в хромосоме 4 [12].
X-хромосомы и гены интеллектуальности
Указания на то, что многие гены интеллектуальности сосредоточены преимущественно в половой X-хромосоме, появились достаточно давно.
Во-первых, было обнаружено, что величины IQ у мужчин лежат в гораздо более широком диапазоне, чем у женщин, захватывая области как низких, так и высоких значений интеллектуальности. У женщин спектр значений коэффициента более узкий и близок к средним значениям в популяции.
Во-вторых, как уже давно выяснили медицинские генетики, гены, приводящие к психическим заболеваниям, чаще передаются детям от матери, чем от отца, хотя у самих матерей эти психические заболевания иногда не проявляются.
В-третьих, у мужчин психические заболевания встречаются на 30% чаще, чем у женщин.
Причина этих различий в том, что геном женщин содержит две одинаковые половые хромосомы (XX), а геном мужчин две разные: одну женскую X-хромосому и вторую, собственно и определяющую пол мужскую Y-хромосому. Таким образом, женщины диплоидны по всем хромосомам, а мужчины — по всем, кроме половых, т. е. генетическая информация, кодируемая Х-хромосомами, у женщин дублирована, а у мужчин нет. Но и у тех, и у других в течение жизни функционирует только одна Х-хромосома, так как на ранних стадиях эмбрионального развития женского организма вторая инактивируется. Какая именно — решает случай. Поэтому если в одной из двух женских половых хромосом имеются какие-либо мутации (неважно, полезны они или вредны), то вероятность их проявления 50%. У мужчин же, в их единственной Х-хромосоме, такая вероятность равна 100%. И хотя у женщин одна из половых хромосом не активна, тем не менее, детям она передаётся и активной стать может.
В последнее время получены и „вещественные“ доказательства: многие мутации, приводящие к психическим заболеваниям, локализованы именно в X-хромосомах. Более того, генов, мутации в которых приводят к ментальным нарушениям, в этих хромосомах в 2,35 раза больше, чем во всех остальных неполовых хромосомах. По расчётам, шансы нести гены „высокой интеллектуальности“ у мужчин на несколько порядков выше, чем у женщин, и проявляются такие гены гораздо чаще, так как X-хромосома у них одна. Отсюда такой широкий спектр IQ, доходящий до самых крайних значений. Получается, что Природа для повышения надёжности продублировала у человека все гены, кроме множества мужских генов, ответственных за интеллект. Мутации в этих генах реализуются быстро, что, возможно, и привело в процессе эволюции к ускоренному развитию интеллекта у вида Homo sapiens [13].
Существенно, что в X-хромосомах рядом с генами интеллектуальности расположены гены, ответственные за важные репродуктивные функции и, как недавно показано, нарушения в первых изменяют функции вторых [14]. Действительно, среди людей с низким IQ (ниже 70 единиц) более 30% не оставляют потомства, с IQ от 101 до 110 бездетны 10%, а среди тех, у когоIQ выше 131, лишь 3–4% не имеют детей [15]. Эволюционная роль такого устройства половых X-хромосом очевидна.
Речевые, лингвистические и грамматические способности
Интеллект, как известно, теснейшим образом связан с языком. Ген, мутации в котором приводят к речевым нарушениям, был локализован в хромосоме 7q31, выделен, клонирован, проанализирован и назван FOXP2. Интересно, что мутация этого гена приводит не только к нарушениям артикуляции, но и к ухудшению лингвистических и грамматических способностей.
Для изучения эволюции FOXP2 его информационную структуру сравнивали с аналогичными генами у мыши, макаки-резус, орангутана, гориллы и шимпанзе. Показано, что современная форма этого гена возникла около 200 000 лет назад. Это согласуется с палеонтологическими данными о времени возникновения человека с современными анатомическими характеристиками. Подтверждается также точка зрения, согласно которой человеческие популяции быстро распространились по планете благодаря эффективным речевым способностям, появившимся у человека в результате полезных мутаций в гене FOXP2 [16].
Нет сомнения, что результаты работ по выделению, клонированию и анализу механизмов действия всего комплекса генов, ответственных за интеллектуальные и лингвистические способности, появятся в самое ближайшее время.
Генетика психических расстройств
Эта область генетики поведения человека наиболее разработана. Рассмотрим, весьма кратко, некоторые последние данные.
Аутизм. Обнаружено около 15 генов, мутации которых приводят к аутизму. Начато клонирование этих генов [17]. Обсуждаются пока ещё неподтверждённые данные о том, что гены аутизма участвуют также в детерминировании лингвистических способностей [18].
Алкоголизм. Близнецовый метод подтверждает давно замеченную закономерность — склонность к алкоголизму в значительной степени предопределена генетически [19].
Патологическая азартность. Замечено, что у лиц с таким отклонением по мере игры или другой подобной деятельности азартность неконтролируемо возрастает. В США, как показали популяционно-генетические исследования, около 5% населения в той или иной степени подвержены патологической азартности. При изучении 3359 пар близнецов выяснилось, что в возникновении этого нарушения также весьма существенную роль играют генетические факторы. Причём высокий уровень патологической азартности сопровождается алкоголизмом и нарушениями личности, приводящими к антиобщественному поведению [20].
Недавно установлено, что патологическая азартность вызывается мутациями нескольких уже известных и локализованных генов, ответственных за метаболизм нейротрансмиттеров — соединений, участвующих в передаче нервных сигналов. Мутации в таких генах действуют аддитивно: чем больше повреждений, тем выше степень патологической азартности [21].
Агрессивность. Эта особенность поведения, как выяснилось, также в большой степени определяется мутациями в генах, принимающих участие в метаболизме нейротрансмиттеров, в частности серотонина [22].
Криминальное поведение. О генетической предрасположенности к совершению уголовных преступлений известно довольно давно [23]. А недавно при детальном изучении 3226 мужских близнецовых пар было установлено, что генетические факторы действительно могут приводить к криминальному поведению (и многократным арестам), но, как правило, людей старше 15 лет. До этого возраста отклоняющееся поведение детей в значительной степени связано с неблагоприятными факторами среды, а не с генами [24].
С помощью исследования близнецов обнаружено также, что уголовные преступления связаны с психиатрическими нарушениями. Доля шизофреников, совершавших преступления (48,6%), более чем в два раза превышает долю уголовников (19,4%) среди лиц с аффективным психозом, причём шизофреники совершают более жестокие преступления [25].
Шизофрения. Методы диагностики шизофрении во многом различаются, тем не менее, сегодня считается, что риск заболеть в течение жизни шизофренией имеет около 1% популяции. Для братьев и сестёр шизофреников риск в 10 раз выше, для детей вероятность заболеть 13%, а для двоюродных или троюродных родственников 3% и 2% соответственно. В 1995 году впервые, после серии неудач, нескольким группам исследователей удалось локализовать в хромосомах гены, изменение которых приводит к шизофрении. Эти гены расположены в коротком плече хромосомы 6. Позже подобные гены были найдены и в других хромосомах. С шизофренией, возможно, связаны и те расположенные в X-хромосомах гены, которые ответственны за развитие когнитивных способностей [26].
Локализация одной из мутаций, приводящих к шизофрении и, вероятно, к другим психическим расстройствам, в хромосоме 1, позволила в 2001 году клонировать и изучить молекулярную организацию первого „гена шизофрении“, однако функции этого гена пока не выяснены [27]. Совсем недавно в хромосоме 13q34 локализован ген G72, который весьма активен в мозге и структура которого у приматов быстро эволюционировала. Оказалось, что ген G72 кодирует белок, участвующий в регуляции ещё одного нейротрансмиттера — глютамата, и мутационные повреждения в нём приводят к шизофрении [28].
Маниакально-депрессивные психозы. На биохимическом уровне маниакально-депрессивные психозы также связаны с нарушениями метаболизма нейротрансмиттеров. На генетическом — за их возникновение ответственны мутации в генах, кодирующих так называемые серотониновый транспортёр и фермент моноаминоксидазу-А. Сейчас эти гены клонируются, и механизмы их регуляции исследуются [29]. Есть данные, что некоторые из таких генов находятся в хромосоме 18 [30].
Итак, сегодня можно считать установленным, что важнейшие интеллектуальные и психологические характеристики людей в большой степени определяются генами, а отклонения этих характеристик от нормальных — мутациями в этих генах.
Молекулярное клонирование и изучение механизмов действия генов открывает пути не только для новых методов терапии (особенно генной терапии) душевных заболеваний, но и для развития трансгенной биотехнологии [31].
Но каким образом многочисленные гены „интеллекта и психологии“ участвуют в современной эволюции человека? Как на эти гены действует отбор?
Свободный выбор вместо отбора: ассортативность браков
Ассортативность браков (скрещиваний) — это тенденция, при которой в брак (скрещивание) вступают пары, более сходные по какому-то признаку, чем если бы это происходило случайно. Иначе говоря, особи с определёнными значениями генетических (и соответственно, поведенческих и физиологических) признаков предпочитают вступать в брак с себе подобными, а не с кем угодно. В животном мире ассортативность скрещиваний, являющаяся формой полового отбора, может привести к разделению популяции на субпопуляции и, в конечном итоге, к образованию нового биологического вида без естественного отбора. При этом особи с промежуточными значениями генетических характеристик начнут медленно элиминироваться из популяции, и генетическая разница между субпопуляциями будет возрастать [32].
Влияние большинства поведенческих характеристик людей на степень ассортативности браков, по-видимому, невелико, но некоторые, самые важные поведенческие характеристики людей, а именно уровень интеллекта и социальный статус, изменяют степень ассортативности браков весьма значительно. Предполагается, что в ходе эволюции человека подбор брачных пар увеличивал интеллектуальность потомков, поскольку это повышало их жизнеспособность и шансы на выживание. В частности, такие, зависящие от степени интеллекта и когнитивных способностей качества как красноречие, музыкальность, артистичность и юмор возникли, якобы, для того, чтобы демонстрировать свой уровень интеллекта при ухаживании и тем самым привлекать партнёра или партнёршу [33].
Одно из распространённых заблуждений: супруги психологически похожи, потому что постепенно приспосабливаются друг к другу. Для обозначения этого явления был даже введен термин „фенотипическая конвергенция“. Однако специальные исследования показали, что психологическая схожесть супругов не связана с психологической „притиркой“, а вызвана как раз ассортативностью. Из-за своей похожести люди и поженились. На поведенческом уровне ассортативность браков обеспечивает постоянство межличностных отношений и минимизацию конфликтов [34].
Какие же, однако, наиболее „похожие“ гены „притягиваются“ друг к другу?
Ассортативность по интеллекту и образованности. Разумеется, прежде всего надо сказать об ассортативности по такому фундаментальному генетическому признаку, как интеллектуальное развитие. Как показывают многочисленные статистические исследования, значения IQ у супругов весьма близки, особенно в области высоких и низких значений интеллекта, в области же средних значений IQ корреляция более слабая [35].
Характер ассортативности браков по степени интеллекта может меняться в зависимости от социально-экономического положения популяции, которое влияет на внутрипопуляционные процессы, в частности, на уровень брачных предпочтений. Интересны, например, изменения, происходившие в США в конце прошлого века. Между 1970 и 1980 годами число браков (относительно численности группы) в целом снижалось, особенно резко оно снижалось для менее образованных слоёв. При этом более образованные женихи предпочитали менее образованных невест. Однако в следующее десятилетие возросло количество браков между более образованными женщинами и менее образованными мужчинами [36].
Недавно показано, что сейчас лица с низким уровнем образования предпочитают вступать в брак с теми, у кого образование ещё ниже. Причём, чем старше женщины, тем чаще браки, снижающие общий уровень образованности [37]. Похоже, что подобная ассортативность увеличивает различия (генетическое расстояние) по уровню образованности между разными субпопуляциями. В итоге, вероятность браков между представителями разных по степени интеллектуальности субпопуляций уменьшается.
Ассортативность по алкоголизму. Как ни странно, но такая ассортативность действительно существует. Оказывается, дочери алкоголиков (независимо от того, кто именно из родителей болен, отец или мать), даже сами не подверженные алкоголизму, в два раза чаще вступают в брак с алкоголиками, чем дочери не алкоголиков. При этом дочери алкоголиков не проявляют никакой ассортативности по другим распространённым психическим нарушениям. А вот сыновья алкоголиков, также как сыновья не алкоголиков, не выказывают никакого предпочтения бракам с алкоголичками [38].
Ассортативность по психическим заболеваниям. Высокая ассортативность браков по шизофрении и другим душевным заболеваниям описана давно. В ней заключён важный эволюционный смысл. Ассортативность таких браков в ряду поколений приводит к тому, что у потомков болезнь проявляется сильнее и в более раннем возрасте. Наступает момент, когда тяжело больной человек по понятным причинам в брак уже не вступает и, тем самым, выводит свои патологические гены из генофонда популяции. То есть, ассортативность усиливает количественное проявление генетического признака в ряду поколений и, в случае генетических заболеваний, предотвращает накопление вредных генов в популяции [39].
Существует также умеренная, но статически значимая ассортативность по состоянию общей тревожности, по маниакально-депрессивным психозам, по паническим состояниям, по различным фобиям. Таким образом, ассортативность браков — это свободный, пусть часто и не вполне осознанный выбор партнёра, приводящий к усилению у потомства количественной выраженности генетических признаков, на основе которых имела место ассортативность.
Социальная мобильность и генетика
Часто можно слышать, что современную эволюцию человека движут не биологические механизмы, а социальные. Это действительно так. Сейчас прогрессивная эволюция человечества (или по крайней мере его части) идёт за счёт так называемой социальной мобильности, увеличивающей интеллектуальность.
Но хороши ли высокие значения IQ и для человека и для общества? Если да, то люди с более высоким коэффициентом должны продвигаться по социально-экономической лестнице вверх, а с низким — вниз. Оказалось, что так и происходит, по крайней мере в США, где такие исследования проводились. Если величина коэффициента интеллектуальности у сыновей была выше, чем у отцов, то они (по сравнению с отцами) поднимались по социальной лестнице, если ниже, чем у отцов — сыновья опускались. В одном из исследований изучали IQ только университетских профессоров и их отцов. И в этом случае различия коррелировали с перемещением сыновей вверх-вниз по социальной лестнице, т. е. приводили к так называемой социальной мобильности. Таким образом, различия в умственных способностях, которые, как говорилось, в значительной степени определяются генами, приводят к социальной мобильности представителей различных социальных слоёв [40].
Если значения IQ определяют социальную мобильность, то такая мобильность приводит, по-видимому, к неслучайному перемещению генов из одного социального слоя в другой, что в свою очередь способствует накоплению генетических различий между социальными группами и снижает вероятность случайного перемещения генов между ними.
Попробуем перечислить основные предпосылки современной эволюции человеческих популяций в развитых странах.
Высокая генетическая детерминированность интеллектуальных и психологических и признаков.
Ассортативность браков, усиливающая количественное проявление этих признаков в череде поколений.
Социальная мобильность, изменяющая социальный статус человека в соответствии с его интеллектуальными и поведенческими характеристиками.
Социальная мобильность, повышающая степень ассортативности браков внутри каждого социального слоя и понижающая вероятность браков с представителями других социальных слоёв.
Всё это должно приводить к образованию субпопуляций (социальных слоёв с высокой частотой браков внутри каждого слоя), к дифференциации таких популяций и увеличению генетических расстояний между ними.
Вспомним, что прогрессивная эволюция — это прежде всего усложнение, увеличение дифференциации. Таким образом, прогрессивная эволюция, идущая, по крайней мере, в некоторых человеческих субпопуляциях, направлена на повышение интеллектуальности. Скорость эволюции в этом направлении, похоже, связана со скоростью социальной мобильности, существующей в том или ином обществе.
Доля лиц с высоким интеллектом (и соответствующим уровнем образованности), видимо, не должна превышать то число, которое может быть продуктивно интегрировано в общественные институты. Избыточное их количество в популяции, как предполагается, может привести к серьёзной дестабилизации общества, вплоть до весьма крайних форм [41].
Очевидно, что если социальная мобильность — один из движущих механизмов прогрессивной эволюции человечества, то в большой степени она определяется конкретными социальными условиями, весьма различными в разные времена и у разных народов.
Какие общественные явления препятствуют прогрессивной эволюции человека?
Избирательное уменьшение численности определённых слоёв населения (геноцид, репрессии, вынужденная эмиграция и др.).
Утечка мозгов (а значит, и кодирующих их генов).
Аномальная направленность социальной мобильности (разные общества „поднимают и опускают“ разные генотипы). В частности, аномальная социальная мобильность может возникать в так называемых закрытых обществах с репрессивным политическим устройством из-за невозможности свободной самореализации; при аморальных (криминальных) методах конкуренции, допускающих прямое воздействие на конкурента, вплоть до его физического уничтожения; при массовом воровстве, коррупции, мафиозности, клановости.
В целом, именно реальные социальные механизмы и действительные, а не декларируемые нормы общественной морали, а также уровни технологического и информационного развития конкретного общества и его динамизм определяют направление и скорость эволюции человеческих субпопуляций.
Глобализм и три ветви эволюции Homo sapiens
Теория и практика глобализма подвергаются серьезной критике: от публикаций в академических изданиях до массовых уличных протестов. Как к этому ни относиться, высокие технологии (промышленные, образовательные, сельскохозяйственные и др.), по-видимому, и дальше по нарастающей будут распространяться по земному шару. Технологическая экспансия передовых стран, вероятно, вызовет обратный процесс — концентрацию (выкачивание) в передовые страны не только невозобновляемого природного сырья, но и лучших генетических ресурсов вида Homo sapiens.
Похоже, что катализаторами прогрессивной эволюции человечества становятся центры (особенно учебные) передовой науки и высоких технологий, центры управления бизнесом и финансовыми потоками, центры, куда стекаются „генетически одарённые“ мужчины и женщины со всей планеты благодаря положительной зависимости социальной мобильности от высоких значений интеллекта. Это центры прогресса, где происходит концентрирование и развитие золотого генофонда популяции Homo sapiens.
Итак, судя по всему, эволюция человечества идёт по трём расходящимся направлениям. Популяции стран третьего мира эволюционируют в основном за счёт естественного отбора, направленного на повышение жизнеспособности в неблагоприятных экономических условиях. Страны с распространённой практикой полигамии — за счёт полового отбора, направленного на повышение способности к доминированию. Промышленные страны — за счёт ассортативности браков, социальной мобильности и концентрации лучших человеческих ресурсов планеты, направленных на повышение интеллектуальности? Если это так, то конкретное прогнозирование дальнейшей эволюции человечества, особенно прогнозирование взаимодействий между её тремя ветвями может иметь весьма серьёзное практическое значение.
Управлять или не управлять?
В заключение несколько соображений об искусственной или управляемой эволюции человечества. Её можно ещё назвать направленной, в первую очередь, на уменьшение количества вредных генов, накапливающихся в популяциях индустриальных стран, где естественный отбор почти не действует. Практически это возможно уже сейчас за счёт евгенической селекции эмбрионов. Существуют методы молекулярной диагностики с высокой разрешающей способностью, которые обнаруживают изменение генетической информации в одной клетке, в частности в эмбриональной (так называемая предимплантационная диагностика ДНК).
После оплодотворения вне организма нескольких яйцеклеток, им позволяют развиваться до стадии 128–256 клеток, после чего от каждого полученного эмбриона отделяют по одной клетке (для последующего развития это не опасно), её ДНК подробно исследуют и отбирают лучший эмбрион для дальнейшего развития в организме матери. Такой метод, в принципе, может быть эффективен для выбора эмбрионов, не содержащих вредных мутаций и несущих гены, кодирующие высокие интеллектуальные и творческие способности. Высказываются предложения, что супружеские пары должны иметь право информированного выбора для последующего развития тех своих эмбрионов, у которых „на основании доступной генетической информации будет лучшая жизнь“. Более того, утверждается, что „мы должны позволить селекцию (эмбрионов с генами высокой интеллектуальности), даже если это будет поддерживать или увеличивать социальное неравенство“ [42].
Можно ли с помощью столь активно обсуждающегося сейчас клонирования повысить количество людей с желательными интеллектуальными и/или поведенческими характеристиками? Чтобы последующий генетический вклад таких лиц в эволюцию был значимым, их должно быть достаточно много, разумеется, в зависимости от поставленных целей. Пока в технологии репродуктивного клонирования людей (т. е. в получении целых организмов из соматических клеток доноров) больше проблем. Главная — аномалии и нарушения, вызванные процедурой клонирования. Когда проблемы разрешатся, искусственная эволюция человека биотехнологически, в принципе, будет возможна.
Остаётся надеяться, что если управление своей эволюцией для человечества станет актуальным, то будущие поколения сумеют найти оптимальное решение неизбежных моральных, социальных и правовых проблем, исходя из условий, в которых будут жить, из того, что сочтут для себя необходимым, а что допустимым.
Однако не стоит очень пристально вглядываться в будущее. Как показывает опыт, неблагодарное это дело. Пусть лучше когда-нибудь в будущем историк управляемой эволюции человечества заглянет в этот журнал и по-доброму улыбнётся.
Нашей наивности.
Список литературы
1. Воронцов Н.Н. Развитие эволюционных идей в биологии. М., 1999.
2. Эрман Л., Парсонс П. Генетика поведения и эволюция. М., 1984; Фоули Р. Ещё один неповторимый вид. Экологические аспекты эволюции человека. М., 1990.
3. Эрман Л., Парсонс П. Указ соч. С. 125–130.
4. Holden C. Genetics of Personality // Science. 1987. № 237. P. 598.
5. Ding Y.C. et al. Evidence of positive selection acting at the human dopamine receptor D4 gene locus // Proc. Natl. Acad. Sci. 2002. № 99 (1). P. 309–314.
6. Sherman S.L., DeFries J.C. et al. Recent Developments in Human Behavioral Genetics // Am. J. Hum. Genet. 1997. № 60. P. 1265–1275.
7. Недавно появилось сообщение о новом ускорении и удешевлении расшифровки генетической информации. В проекте „Геном человека“ около 1000 учёных потратили 10 лет и 3 млрд. долл., чтобы прочитать генетическую информацию 46 хромосом, принадлежавших 10 индивидам. Сейчас расшифровка индивидуального генома может быть сделана в течение нескольких недель, её стоимость около 32 000 долл. Теперь цель — расшифровка генома за 1000 долл в несколько дней. Ожидается, что она будет достигнута в течение этого десятилетия и станет высоко рентабельной. В жёсткой конкурентной борьбе за лидерство участвуют такие фирмы, как Amersham Biosciences, Perlegen Science, US Genomics, VisiGen Biotechnologies, Solexa. Быстро развиваются компьютерные методы анализа генетической информации, что, в итоге, приведёт к появлению нового направления в науке — геномики личности (personal genomics). (См.: Westphal S.P. Your very own sequence // New Scientist. 2002. 12 October. P. 12–13.) Каков следующий шаг на пути от „генетики личности“ к „геномике личности“? Генная иженерия личности? (Прим. авт.)
8. Жарковский М.О. Интеллект: стандарты и отклонения // Человек. 1996. № 6. С. 59–66.
9. De Geus E.J., Wright M.J. et al. Genetics of brain function and cognition // Behav. Genet. 2001. № 31 (6). P. 489.
10. Эрман Л., Парсонс П. Указ. соч. С. 406–418; Фогель Ф., Мотульски А. Генетика человека. Эволюция человека. Генетика поведения. Практические аспекты. М., Т.3. С. 63–90.
11. Plomin R., Hill L. et al. A genome-wide scan of 1842 DNA markers for allelic associations with general cognitive ability: a five-stage design using DNA pooling and extreme selected groups // Behav. Genet. 2001. № 31(6). P. 497–509.
12. Plomin R., Craig I. Genetics, environment and cognitive abilities: review and work in progress towards a genome scan for quantitative trait locus associations using DNA pooling // Br. J. Psychiatry Suppl. 2001. № 40. P. 41–48.
13. Zechner U., Wilda M. et al. A high density of X-linked genes for general cognitive ability: a run-away process shaping human evolution? // Trends. Genet. 2001. № 17 (12). P. 697–670; Ananthaswamy A. X rated Brains // New Scientist. 2002. May. P. 22–25.
14. Указ. соч.
15. Эрман Л., Парсонс П. Указ. соч. С. 414–416.
16. Enard W., Przeworski M. et al. Molecular evolution of FOXP2, a gene involved in speech and language // Nature. 2002. № 418 (6900). P. 869–872.
17. Risch N., Spiker D. et al. A genomic screen of autism: evidence for a multilocus Etiology // Am. J. Hum. Genet. 1999. № 65 (2). P. 493–507.
18. Newbury D.F., Bonora E. et al. FOXP2 is not a major susceptibility gene for autism or specific language impairment // Am. J. Hum. Genet. 2002. № 70 (5). P. 1318–1327.
19. Romanov K., Kaprio J., Rose R.J., Koskenvuo M. Genetics of alcoholism: effects of migration on concordance rates among male twins // Alcohol. Suppl. 1991. № 1. P. 137–140.
20. Eisen S.A., Slutske W.S. et al. The genetics of pathological gambling Semin // Clin. Neuropsychiatry. 2001. № 6 (3). P. 195–204.
21. Ibanez A., De Castro I.P. et al. Pathological gambling and DNA polymorphic markers at MAO-A and MAO-B genes // Mol. Psychiatry. 2000. № 5 (1). P. 105–109; Comings D.E., Gade-Andavolu R. et al. The additive effect of neurotransmitter genes in pathological gambling // Clin Genet. 2001. № 60 (2). P. 107–116.
22. Balaban E., Alper J.S., Kasamon Y.L. Mean genes and the biology of aggression: a critical review of recent animal and human research // J. Neurogenet. 1996. № 11 (1–2). P. 1–43..
23. Эрман Л., Парсонс П. Указ.соч. С. 438–440; Фогель Ф., Мотульски А. Указ.соч. С. 86–89..
24. Lyons M.J., True W.R. et al. Differential heritability of adult and juvenile antisocial traits // Arch. Gen. Psychiatry. 1995. № 52 (11). P. 96–115.
25. Coid B., Lewis S.W., Reveley A.M. A twin study of psychosis and criminality // Br. J. Psychiatry. 1993. № 162. P .87–92..
26. Zechner U., Wilda M. et al. A high density of X-linked genes for general cognitive ability: a run-away process shaping human evolution? // Trends Genet. 2001. № 17 (12). P. 697–670.
27. Millar J.K., Christie S. et al. Genomic structure and localisation within a linkage hotspot of Disrupted In Schizophrenia 1, a gene disrupted by a translocation segregating with schizophrenia // Mol. Psychiatry. 2001. № 6 (2). P. 173–178.
28. Chumakov I., Blumenfeld M., Guerassimenko O. et al. Genetic and physiological data implicating the new human gene G72 and the gene for D-amino acid oxidase in schizophrenia // Proc. Natl. Acad. Sci. 2002. № 99 (21). P. 13675–13680.
29. Kato T. Molecular genetics of bipolar disorder // Neurosci. Res. 2001. № 40 (2). P. 105–113.
30. Mors O., Ewald H., Blackwood D., Muir W. Cytogenetic abnormalities on chromosome 18 associated with bipolar affective disorder or schizophrenia // Br. J. Psychiatry. 1997. № 170. P. 278–280.
31. Вельков В.В. На пути к генетически модифицированному миру // Человек. 2002. № 2. С. 22–37..
32. Kondrashov A.S., Shpak M. On the origin of species by means of assortative mating // Proc. Soc. Lond. B. Biol. Sci. 1998. № 265 (1412). P. 2273–2278.
33. Miller G. Sexual selection for indicators of intelligence // Novartis. Found. Symp. 2000. № 233. P. 260–280.
34. Caspi A., Herbener E.S. Marital assortment and phenotypic convergence: longitudinal evidence // Soc. Biol. 1993. № 40 (1–2). P. 48–60..
35. Mascie-Taylor C.G. Spouse similarity for IQ and personality and convergence // Behav. Genet. 1989. № 19 (2). P. 223–227.
36. Qian Z. Changes in assortative mating: the impact of age and education, 1970–1990 // Demography. 1998. № 35 (3). P. 279–292.
37. Lewis S.K., Oppenheimer V.K. Educational assortative mating across marriage markets: non-Hispanic whites in the United States // Demography. 2000. № 37 (1). P. 29–40..
38. Schuckit M.A., Tipp J.E., Kelner E. Are daughters of alcoholics more likely to marry alcoholics? // Am. J. Drug. Alcohol Abuse. 1994. № 20 (2). P. 237–245.
39. Parnas J. Assortative mating in schizophrenia: results from the Copenhagen High-Risk Study // Psychiatry. 1988. № 51 (1). P. 58–64; Maes H.H., Neale M.C. et al. Assortative mating for major psychiatric diagnoses in two population-based samples // Psychol. Med. 1998. № 28 (6). P. 1389–1401.
40. Эрман Л., Парсонс П. Указ. соч. С. 416–418.
41. Гейфман А. Революционный террор в России 1894–1917. М., 1997. С. 17–20..
42. Savulescu J. Procreative beneficence: why we should select the best children // Bioethics. 2001. № 15 (5–6). P. 413–426.
|
