У
входа
в
чащу
МаринаПавлова
Вспоминаетсямне, какнекотороевремяназадвручалиордензамечательномуартистуЗиновиюГердту. Высокопоставленныйчиновник, вручивнаграду, раскрылзаранеезаготовленнуюпапку-адресисказал: “Атеперь, ЗиновийЕфимович, япрочитаювамстихотворениеПастернака”. И, запинаясь, началчитатьслиста. Гердтостановилего: “Нет, давайтелучшеявампочитаюПастернака”. Изазвучалнезабываемыйголосактёра: “Бытьзнаменитымнекрасиво, неэтоподымаетввысь…”
Средивсегопрочегопришедшеготогдавголовуяподумалаещёиотом, какменяетсястихотворениеоттого, ктоегочитает, какнеумелымчтением (неважно, вслухили“просебя”) можноиспортитьлюбыестихи. КакговорилаМаринаЦветаева: “Книгадолжнабытьисполненачитателем, каксоната. Знаки–ноты. Вволечитателяосуществитьилиисказить”. Непонимаятекста, неопытный (недобросовестный?) читательрискуетразрушитьего.
Изредкапослеуроковкто-нибудьизучениковподходитивиноватымшёпотомговорит: “Можно, язадамодинвопрос? Вытольконеобижайтесь. АуПушкинаплохиестихибыли?”ВместоПушкинаможетпрозвучатьфамилияЛермонтова, Пастернака, Бродского. Чтоответить? Да, были. Неудачибываютукаждого. Инеудачипоэтанепереводятстихотворениевразрядмассовойлитературы. Простовстихотворенииилиживётпоэзия, илинет. Дажевнаследиибольшогопоэта. Иеслиучительсумеетнаучитьученикачувствоватьэтонастоящее–честьемуихвала. Самиученикисформулировалинашуобщуюзадачутак: “Мыхотимпревратитьсяизнеопытныхчитателейвопытных. Дляэтогонаучитьсяпониматьтекст, чувствоватьего, разбирать”. Илисовсемпросто: чувствоватьвкускхорошейлитературе. Иногда, вминутысомненийитягостныхраздумий, боюсь, чтоэтоневозможновообще. Какпривитьчеловекувкус, еслиунегоегонет? АточувствуешьсебявдвусмысленнойситуациимистераХиггинса, беседующегосЭлизойДулиттл…
СновавернутьсякэтиммыслямменязаставиластатьяЕ.Зотовой«Образцовыенеудачи». Полностьюсогласнасавтором: чтениехудожественнойлитературы–занятиенеизлёгких. Актовообщеобещал, чтобудетлегко? Сомневаюсьтолько, чтобольшинствочитателейневсостоянииотличитьхорошеепроизведениеотпосредственногоименнопотому, чтолитературоведы, сточкизренияавтора, нерешаютоднуизпоставленныхпередними (кем?) задач–немогутаргументированнооценитьпроизведение. Акак, должнобыть, упроститсяпреподаваниелитературывшколе, еслиучителюбудутвыданыдлякаждогопроизведенияярлычки-оценки: “творческаяудача”, “творческаянеудача”, “шедевр”, “гениально”, “слабо”, “неглубоко”итакдалее. Каждойсестрепосерьгам. Дальшеидуматьнезачем–всёужеоцененолитературоведами…АвотТ.С. Элиотводномизсвоихэссеписал, чтоеслибытькультурнымчеловеком–значитнеиметьличныхсимпатийиантипатийивоздерживатьсяотразличенияплохогоихорошего, тоонпредпочитаетнебытькультурным. Вопросучителя: “Почемуэтопроизведениеможносчитатьнеудачей?”—некорректносформулирован, посколькувсамомвопросеужезаложенаоценка. Нелучшелипредложитьпроанализироватьтекст, разобратьегоисделатьвывод? Конечно, этогораздосложнее, нокак-точестнее.
Дляизмененияситуацииавторстатьи«Образцовыенеудачи»предлагаетвосстановитьграньмеждувысокойлитературойимассовой. ИвкачествепримерасочетаниямассовойивысокойлитературырассматриваетстихиБорисаПастернака (?!). Создаётсявпечатление, чтоавторсмешиваетпонятия“массоваялитература”и“творческаянеудача”. Можносоглашатьсяилинесоглашатьсястем, являютсялимассовойлитературойроманыПелевинаиСорокина, МарининойилиСеровой, ноотноситькмассовойлитературеПастернакапоменьшеймерестранно.
Тогда, преждечемпроводитьгрань, давайтепопытаемсяразобратьсявтом, чтотакоемассоваялитература. Иначеполучится, чтотворчествоодногоитогожеписателяможноразложитьнаразныеполочкиврайоннойбиблиотеке: здесьдлямассовогочитателя, здесьдляпродвинутого. Интересно, кудакнигиНабоковаположить? АПушкинаитудаитудаможнопоставить…
Давайтезадумаемся, чтожетакоемассоваялитератураиможнолипоставитьзнакравенствамеждунейинеудачнымипроизведениямихорошегопоэта. Еслиответнеочевиден, раскроем 22-йномер«Новоголитературногообозрения»за 1996 год, полностьюпосвящённый“другим”литературам. “Другие”литературы–инокультурные, включающиетепласты, которыеигнорируютисторикилитературыи“которыебыливажнейшимидлядостаточномногочисленныхчитательскихкругов (дляодних, скажем, духовно-нравственнаяпроза, длядругих–уголовныйроман, длятретьих–сборникиисторическиханекдотов)”. Пограничнымлитературнымявлениемделикатноназванылубочнаясловесность, современныйфольклор, фельетон, массоваялитератураитакдалее. Номервключаетстатьиоразвлекательномромане, детективе, романе-боевике, любовномромане, порнографическомромане, “другой”поэзии, анекдотахидажеотекстахдевичьихальбомов. Действительно, хотьбыскореелитературоведыдоговорилисьотом, чтожетакоемассоваялитература. Нокогдавтоварищахсогласьянет…Итак, какиежепризнакимассовой (“другой”) литературыможносформулировать? Вотразные, поройвзаимоисключающиедругдруга, положения, извлечённыеизфилологическихстатей:
массоваялитература–литературадлявсех;
массоваялитература–литературадлямасс, следствиемчегоявляетсяупрощённостьконструкции, стереотипностьприёмовисюжетныхходов, шаблонностьгероев, обстоятельствместаидействияитакдалее;
вцентре–проблемарепрезентациичеловеческихвзаимоотношений, которыемоделируютсяввидеготовыхигровых, ролевых, ситуационныхправилиходов;
принципиальнаяпозитивностьотношениямассовойлитературыкмиру;
массоваялитературастроитсявокругдействия, анерефлексии;
массоваялитература, которуючитаютвсе, противопоставлена“изящной”литературе, которуюизучаютнастоящиефилологи;
умассовойлитературыособыйчитатель (тоестьненастоящийфилолог);
дляанализатекстовмассовойлитературынеобходиминструментарийнетольколитературоведения, ноипсихологии, психиатрии, социологии, культурологии, экономики, истории;
массоваялитератураотражаетсовременныетенденцииобщественногосознания;
длямассовойлитературыхарактернаобнажённостьприёма.
Иещё, по-моему, следуетдобавитьважныйвопросотом, каксделанопроизведение, вчёмособенностиегостиляиязыкаавтора. Такчтобольшевопросов, чемответов.
Е.ЗотоваэлементамимассовойлитературывстихахПастернаканазывает“стремлениекестественностиразговорнойречи”, “простотуипонятность”, “увлечённостьформальнойзадачей”, “недостаточнуюстепеньэмоциональногоосвоениятемы”. Далееследуетвывод: стихотворение«Хмель»–явнаянеудача. Таклиэто? Давайтепопробуемразобраться.
Подракитой, обвитойплющом,
Отненастьямыищемзащиты.
Нашиплечипокрытыплащом,
Вкругтебямоирукиобвиты.
Яошибся. Кустыэтихчащ
Неплющомперевиты, ахмелем.
Нутаклучшедавайэтотплащ
Вширинуподсобоюрасстелем.
Привнимательномчтениистихотворенияможнозаметить, чтонастроениеотчётливопередаётсяуженауровнефонетики. Явноепреобладаниеглухихсогласныхзвуков, многократноповторённыепочтивкаждойстроке [т, щ, ш], действительнопередаютстрастныйшёпотвлюблённого–попробуйтепрочитатьстихотворениевслухиубедитесьсами. Чередованиеглухихзвуковссонорными [р, л, м] создаётвпечатлениескрытойсилыпереживания. Образракиты, обвитойплющом, возникающийвпервойстроке, перекликаетсясобразомтесносплетённыхвобъятиируквлюблённых. Впервомчетверостишииочевидностремлениескрыться, спрятатьсяотокружающегомира, сосредоточитьсятольконапереживанииблизостилюбимогочеловека. Этоощущениеподчёркиваетсятроекратнымусилением: героиищутзащитыотненастья, их (наши—воспринимаетсякакнечтоцелое, неразделимое) плечиукутаныплащом; отпостороннихглаз, какотвсегомира, ониукрытыветвямиракиты, всвоюочередьувитыхплющом. Ветви–плащ–руки. Можноотметитьпротивопоставлениевнешнегомира, наполненногоненастьем, ималенькогомиравчащеракит, наполненноголюбовью. Крометого, образыплюща, хмеля, обвивающихветви, отчётливонамекаютнаатрибутикувакханалийсихэкстатическимлюбовнымчувством: тирсы (жезлы) вакханокбылиувитыименноплющомихмелем. ВпоэзииПастернака 50-хгодовобразвакханалийвозникалнераз–достаточновспомнитьодноимённоестихотворение 1958 года.
Вовторомчетверостишииграницымирарасширяются—илиисчезаетсамвнешниймир, перестаётбытьважным. Кустыракитпревращаютсявсказочныечащи (райскиекущи?), вкоторыхвозлежатвлюблённые. Вертикальноорганизованноепространствораспахиваетсявширину. Плащизпокровапревращаетсявложе. Скрытоеубежищеоборачиваетсяначаломотсчётановойсистемыкоординат. Стихотворениенепривычнозаключённойвнёмсилойинепосредственностьюпереданногочувстваиименноэтимможетсмутитьчитателя.
Стихотворение«Хмель» (1953) перекликаетсясостихотворением«Заповоротом» (1958) изцикла«Когдаразгуляется». ПовторяетсяважныйдляПастернакамотивчащи, личного, интимногопространства, входвкотороеохраняетлеснойстраж. Бесконечностьвнутреннегомира, егоглубинаиодновременнохрупкость, осознаниенеизбежноститого, чтосужденосудьбой, иготовностьеёпринять–этимотивыочевиднывстихотворении.
Насторожившись, начеку
Увходавчащу,
Щебечетптичканасуку
Легко, маняще.
Онащебечетипоёт
Впреддверьибора,
Какбыоберегаявход
Влесныеноры.
Поднею–сучья, бурелом,
Наднею–тучи,
Влесномовраге, зауглом–
Ключиикручи.
Нагроможденьемпней, колод
Лежитвалежник.
Вводеихолодеболот
Цветётподснежник.
Аптичкаверит, каквзарок,
Всвоирулады
Инепускаетнапорог
Когоненадо.
Заповоротом, вглубине
Лесноголога,
Готовобудущеемне
Вернейзалога.
Егоуженевтянешьвспор
Инезаластишь.
Онораспахнуто, какбор,
Всёвглубь, всёнастежь.
Можнопонятьэтостихотворениетак, аможнопоЕ.Зотовой: “Парочкапережидаетподракитойдождь. Героявнезапноохватываетпорывстрасти, ион, забывпро«ненастье», предлагаетспутниценезамедлительноегореализовать. Вдумавшись, видишь, что, посути, это…вообщенелирическоестихотворение, алишьнабросокбытовойсценки”. Кому, какговорилПаратов, нравитсяарбуз, акомусвинойхрящик…Аистинагде-торядом. Втакомпересказедаже«Капитанскаядочка»—типичноепроизведение“другой”литературы: милыймальчик, отчаянныйромантик, бросаетсявармию, влюбляетсявдочькапитана, атутвойна, террористы, непобедимыйполевойкомандир, влюблённыхпредают, разлучают, и, преждечемсновавзглянутьвглазадругдругу, импридётсязаглянутьвглазасмертиит.д. (содержаниепереданопожурналу«Афиша»).
Филологи, кажется, ужедоговорилисьи, собравшисьссилами, бросилисьизучатьмассовуюлитературу. Чтоделатьшкольнымучителям? Читатьилинечитать? Иеслинечитать, уважительнолиэтопоотношениюкнашимученикам? Иличестнеевзятьтекст, вместепрочитатьегоиразобрать? АПастернакуужевсёравно, какмыоцениваемегопоэзию. Этодлянасважно…
Мнеоченьхотелосьбыузнатьмнениеколлег-преподавателейотом, стоитлиизучатьвшколемассовуюлитературуилихотябыобсуждатьсученикамито, чтооничитаютсамостоятельно.
Отредакции. Постскриптумкэтойстатьебудетнесовсемобычный. ПрочитавстатьюЕ.Зотовой, учительмосковскойгимназии№ 1514 Р.А. Храмцовапредложиласвоимученикам-семиклассникампоразмышлятьотом, останетсялистихотворениеБ.Пастернака«Хмель»влитературе. Вотчтонаписалиребята:
Мнекажется, чтоэтостихотворениеостанетсянавекавмирепоэзии. Внёмчто-тоскрытотакое, чегоспервоговзгляданеувидишь. Слово“хмель”имеетнесколькозначенийвэтихстроках. Соднойстороны, хмельдлинный. Эторастение, котороеоченьпохоженаплющ, онотакжевьётся, ноизнегоделаютхмельныенапитки. Асдругойстороны, хмель—этосостояниечеловекавыпившегоилиоченьсильновлюблённого. Впредложении“Кустыэтихчащнеплющомперевиты, ахмелем”слово“хмель”употребляетсясразувдвухзначениях. Иэтонеединственная“изюминка”стихотворения.
Плащможеттожеиметьнесколькозначений. Соднойстороны, плащ—этоодежда. Ноэтаодеждаможетсимволизироватьоболочку, котораяскрываетдвухвлюблённыхотненастьяиостальногомира.
Этостихотворение, помоемумнению, останетсянавека.
КатяИванюта
Мнекажется, встихотворении«Хмель»естьчто-тостранное. Авторзамечательнопроводитпараллельмеждурукамиивьющимисярастениями, создаваяоченькрасивыймысленныйобраз.
Всёстихотворениекакое-томедленное, вьющееся, спокойное, обэтомговорятнамглаголы: “ищем”, “покрыты”, “перевиты”, “расстелем”—всеониобозначаютзамедленноедействие. Этузамедленностьавторпередаётприпомощизвукописи. Ониспользуетмногошипящих, которыепередаюткакое-тошуршание, чувство, чтогероивлесу, вокругтишина, природамолчит, тольколирическийгеройговоритчто-товслух, даитошёпотом. Обэтомговорятслова“вширину”, “плащ”, “расстелем”, “нашиплечи”...
Лирическийгеройвсебенеуверен, неуверенвсвоихсловах, мыслях, действиях. Одинразондажеостановился, сказал, чтооношибся. Затемонточкойвконцепредложенияпытаетсянампоказать, чтоозадачен. Онподумалирешилвсё-такипредложитьсвоейспутницеснятьссебяплащипостелитьегоназемлюиоказатьсябезвсякогоукрытия. Крышейимбудуттольковетвиракиты, увитыеплющом, —норазвеэтокрыша?
Возможно, авторвмоментнаписаниястихотворениябылсильновлюблён.
СашаКрошилина
Ясчитаю, чтостихотворение«Хмель»имеетдвойнойсмысл. Во-первых, оноолюбвидвухлюдей, аво-вторых, орастениях.
Подракитой, обвитойплющом–олюбвидвухрастений, долгоевремярастущихвместе, сросшихся, слившихсявединоецелое.
Вкругтебямоирукиобвиты—одвухлюдях, живущихвместеилюбящихдругдруга. Ихсвязываетплащ, онинемогутостатьсябезнего: вокругненастье, темнота, аоникапелька, лучиксветавнутриэтогобесконечногопространства.
Скореевсего, лирическийгеройхочетскрыться, аавторпрячется, ведьмыможемузнатьегопостилю, размеру, манеренаписания. Онпишетивдругрезкоменяетпозицию, начинаетговоритьосовершеннопротивоположныхвещах. Онхитрит, скрываетсяотнас.
Растенияслилисьвместе, чтобыпобедитьстихию. Отненастьямыищемзащиты—илюди, ирастенияищутзащиты. Оникакбудтонашлидругдруга, этидвепары. Иначеонинесмоглибывыжить.
Затемположениеменяется: онибольшенезамечаютненастья, онисбросилиплащ, любятдругдруга, иимвсёравно, чтотворитсявокруг. Икустыэтихчащнеплющомперевиты, ахмелем... Этоужесовсемдругоенастроение. Стихотворениесоединяетдванастроения, онодвояко.
Этостихотворениеовечном. Оноолюбвиипривязанности. Аведьэтогосейчастакнехватает! Ядумаю, этохудожественноепроизведениепослужитдлякого-топоводомзадуматьсяосмыслежизнииотом, каконаиногдабываетобманчива. Видишьодно, вдругзамечаешьдругое, третье...
|
