Банк рефератов содержит более 364 тысяч рефератов, курсовых и дипломных работ, шпаргалок и докладов по различным дисциплинам: истории, психологии, экономике, менеджменту, философии, праву, экологии. А также изложения, сочинения по литературе, отчеты по практике, топики по английскому.
Человеком, который в течение весьма долгого времени оказывал воздействие на религиозное настроение Гончарова, был судовой священник архимандрит Аввакум.
Во второй половине 1810-х годов Ф.Н. Глинка был уже известным и авторитетным литератором, в 1819—1825 гг. — председатель Вольного общества любителей российской словесности.
Гастрономические вкусы и наклонности гоголевских помещиков из «Мертвых душ» являются важной характеристикой, средством раскрытия характеров, одним из способов авторской оценки и «инструментом» символизации их образов.
Произведения позднего периода творчества И. А. Гончарова, написанные незадолго до смерти писателя, новеллы-очерки «Май месяц в Петербурге», «Превратность судьбы» и «Уха», являются практически не изученными в современном литературоведении.
Значение их творчества выходит далеко за рамки литературной группы кубофутуристов. Оба они являются характерными представителями рубежной — неоромантической — эпохи конца ХIХ — начала ХХ веков.
Книга А.М.Ремизова «Огонь вещей» (1954) являет одну из вершин художественной эссеистики Серебряного века и обращена к постижению сновидческих глубин в мироощущении творцов и персонажей классической литературы.
Было справедливо замечено, что главным «событием» в мире Платонова становится «сам язык»[i], в полноте вобравший в себя, как полагал И.Бродский, «словарь» утопии – «со всеми ее громоздкими неологизмами, сокращениями, акронимами, бюрократизмами.
В 1836 г. Жуковский перевел балладу австрийского поэта Й.Х. фон Цедлица «Die nдchtliche Heerschau», напечатанную в его сборнике стихов 1828 г. «Посмертные венки».
Своеобразие “Детства” и “Отрочества” тонко подметил литератор и критик Н. Г. Чернышевский. Он назвал отличительными чертами толстовского таланта “глубокое знание тайных движений психической жизни и непосредственную чистоту нравственного чувства”.
Первая половина XIX века - это расцвет русской риторики, когда сложился классический состав курса теории словесности с разделением на общую и частную риторики.
Некоторые научные работы, посвященные различным проблемам цикла очерков И. А. Бунина. Анализ цитат, представляющих литературные источники цикла очерков И. А. Бунина «Тень Птицы».
Многие не понимали «сурового» лиризма Некрасова. О стихотворении «В больнице» Боткин писал поэту, что его стихи «действуют на душу, как сырой холодный туман на тело – проникают исподволь и страшно холодят».
Глубоко закономерным выглядит увлечение Блока искусством Вагнера, чуть ли не все творчество которого было вдохновлено темами и образами древнегерманской мифологии. Близок Блоку был и общий трагический пафос композитора.
Ода Державина «Властителям и судиям» представляет собой переложение псалма. Переложение священного текста показывает обличительный пафос общества, в котором жил Державин.
Своим учителем в поэзии Жуковский считал Карамзина, главу русского сентиментализма. Сущность романтизма Жуковского очень точно охарактеризована Белинским, сказавшим, что он стал «певцом сердечным утра».
Одной из центральных тем, отмечаемых всеми исследователями XVIII века и авторами учебников любого уровня, и школьных, и вузовских, является тема воспитания и образования героя комедии, получившего в результате нарицательное имя.
Картины природы никогда не были для Некрасова главной поэтической темой: обыкновенно все его внимание поглощали напряженные человеческие отношения. Пейзажные зарисовки, если и возникают в его стихах, то в связи с этими отношениями.
Среди шедевров Пушкинской любовной лирики стихотворение «Я помню чудное мгновенье…» – одно из самых проникновенных, трепетных, гармоничных. Здесь чувства без остатка растворены в словах, а слова как бы сами просятся, ложатся на музыку.
Жизнь и творчество Гнедича, «поэта, посвятившего гордо лучшие годы жизни исключительному труду, бескорыстным вдохновениям и совершению единого высокого подвига», – так расценивал его работу над переводом «Илиады» Гомера Пушкин.